Серёга и Бог

skrebec — 23.12.2016

Рыбаки, доложу вам, мало чем отличаются от людей. Нам тоже надобны конкретная удача, зоркая метеосводка и бессмертие. Разве что денег чуть побольше, поскольку нет пока такого закона, чтоб рыбакам водку бесплатно раздавать.
Серёга утверждает, что на рыбалке самое главное, это рекогносцировка, дислокация и дегустация. В дождь пить надо чаще, а при восточном ветре – больше. Зимой водка слаще, а летом интересней. Осенью лучше закусывать, а весной можно запивать.
Весь этот трактат неутомимый аналитик выдал, телепаясь в санях за снегоходом, который вез нас на перспективное озеро. Каждый постулат он подкреплял практическим экспериментом, отхлёбывая из фляжки, потому как, по его словам, в санях за снегоходом трезвыми ездят только падшие алкоголики. Бриллиант озера в обрамлении заснеженных сосен встретил нас девственным снегом с привкусом предвкушения. Кристальный воздух можно было откусывать, а вся тишина мира скопилась над озером и томно безмолвствовала.
Серёга тут же придумал новый термин – экоалкоголизм.
Родимые пятна избушек, разбросанных по берегу манили теплом, но оказалось, что зафрахтованная нами, самая уютная и в отдалении, ещё занята предыдущими учёными в области спиртосодержащих продуктов. Смотритель кордона Николай, этакий Чиполлино на пенсии, разместил нас временно в главной избе, которая позиционировала себя как центральный офис.
Мы частично расчехлились и продолжили дискутировать на тему, испытывает ли рыба синдром жертвы. Потом Серёга свернул разговор в привычное русло и опытным путём грозился доказать, что водка, как женщины, нет двух одинаковых бутылок. В каждой своя загадочная изюминка. Никто не отказывался стать подопытным и даже Коля-сухофрукт, поскольку халява. Серёга потом присвоил ему звание пассивного алкоголика.
Через некоторое время прибыла новая банда мыслителей, наша изба уже освободилась, и надо было динамично менять диспозицию, в смысле ретироваться в ритме гопака. Похватали вещи, на столе оставалась только-только початая бутылка с экспериментальным материалом и Серега, не задумываясь, сунул её за икону в красном углу избы. Почти во всех рыбацких избах есть такой угол с изображениями.
Недоумевать было некогда, и мы успешно переселились. Пока располагались, Сергей рассказал, как однажды искал дома бутылку водки спрятанную накануне. Он называл это «ковровым вскрытием». Нашёл, утверждает всё, зубную щётку под диваном, дневник старшего сына, полбутылки трёхлетнего коньяка, на котором уже можно было дорисовывать ещё пару звёздочек, заначку жены, старый мобильник в морозилке, водки не нашёл. Я говорю, как такое может быть, ты лучший сыщик республики какого-то там лохматого года? В этот раз, говорит, сыщик во мне проиграл оперативнику.
Осторожно спрашиваю, ну, а сейчас что было? Вот испарится у нас водка, как она это умеет – неожиданно и ночью, что ты будешь делать? Как ты попрёшься в чужую избу? Ты думаешь, там тебе обрадуются?
Ну, во-первых, говорит, после библии самая умиротворяющая книга – уголовный кодекс.
А во-вторых, мне всегда есть, что сказать людям особенно ночью.
- И что ты им скажешь?
И вот поднимается этот учёный гоблин, эти два метра угрюмой доброты, разводит в милосердии угрожающем руки и скрипучим от дешёвых сигарет голосом нежно произносит:
- Люди добрые, скажу им, я не к вам. Я к Господу.
Атмосферное давление над озером резко подскочило. Не хотел бы я оказаться в той избе, потому как Серёжа в любое время года остаётся Серёгой.
Мы продолжили изыскания в области потребления потому что, на рыбалке пить, это, конечно, грех, а не пить, это предательство.
В первый день у нас тогда не клевало, не знаю, давление видимо виновато.

Оставить комментарий

• VK.COM
• FACEBOOK.COM
• Анонимно

Популярные посты:

• Архив