Русский бунт капитана Яранцева (окончание)

shurigin — 27.04.2010

Пылающее море

Были российские свидетели драмы?

Ко мне подошел траулер «Гри­горий Арлашкин»: нам в этой истории

на море он был нужен действительно как свидетель. Но братское судно сыграло в ней совершенно иную, бо­лее значимую, роль... У него лопнула труба охлаждения главного двига­теля, и траулер лег в дрейф для по­чинки. «Электрон» же при усилении северо-западного ветра, сбавив ход, в сопровождении «Тромсё» по волне двигался на восток. На экране лока­тора я увидел цель — какое-то судно шло в нашу сторону предположи­тельно со стороны Кольского залива. Засветка была мощной и двигалась со скоростью 17—18 узлов.

Соблазнительно было бы считать, что к нам идет помощь. Но я уже знал: поддержки не будет. Россия, занятая интересами высокой полити­ки, бросила нас на произвол судьбы. Я получил радиограмму из Мурман­ска: сдаться норвежцам... Когда цель приблизилась, убедились, что это еще один норвежский корабль.

Как развивались события даль­ше?

Маневрировать в таких усло­виях стало сложнее. «Электрон» с «Тромсё» и без того выкручивали такие циркуляции, что между бор­тами порой оставались считанные десятки метров — хоть отталкивай­ся! А на локаторе с севера появляют­ся еще три скоростные цели. Стало понятно: за нас взялись серьезно. У меня еще тлела слабая надежда, что со стороны Новой Земли идет российский корабль. Но это было за­блуждение... Четверть норвежского военно-морского флота была против старого траулера!

Мы оттянули на себя все силы, предназначенные для участия в спец­операции по аресту группы россий­ских судов, поэтому до рефрижерато­ра « Дмитрий Покрамович» норвежцы смогли добраться только 22 октября. Они даже не удосужились перепи­сать заранее заготовленный акт, да­тированный 14-м числом! Наглость или спешка? В любом случае залпо­вая демонстрация силы обернулась для Норвегии скандалом... «Элек­трон» влепил ей звонкую, на весь мир пощечину. А они сделали вид, что не поняли.

Вы держали берег в курсе со­бытий?

Конечно! В телеграммах с борта нашего траулера точно отражалась горячая ситуация тех часов морской гонки. «20.00мск, 17.10. 05, коор­динаты 73°23,0' северной, 4Г40,9' восточной, курс 180, ИЭЗ РФ, "№313 и норвежский военный корабль, по­дошли еще два военных норвежских корабля и вертолет. Захват пока приостановлен. Постоянно требуют лечь на 270 градусов. Следую в со­провождении четырех военных ко­раблей Норвегии. Возможна намотка на винт и потеря хода. Прошу помо­щи. Рядом находится российское ры­бопромысловое судно М-0131 «Г. Ар­лашкин» , возможна связь через него. КМ Яранцев», «24.00мск, 17.10.05, координаты 72°47' северной, 41°51' восточной, курс 180, скорость 9 узлов, следуем по указанию судовла­дельца в порт Мурманск. 4 корабля береговой охраны Норвегии постоян­но маневрируют вблизи, от 2 до 8 ка­бельтовых, пытаются завести конец под винт с кормы, угрозы обстрела. влияние на наш курс, а «Орион» на­чал прицельно бросать на траулер зажигательные бомбы. Все, кто по­том уверял, что это были такие «спе­циальные ракеты», которыми нам указывали рекомендуемый курс, мягко говоря, заблуждались. Потому что снаряды, сброшенные с самолета, падали в море, растекались пятнами напалма и вспыхивали огнем...

Это смертельно опасно. Нет ни­чего страшнее пожара на море...

Нас варварски бомбили, и ни­кто мне не докажет, что все это были невинные шутки с бенгальским ог­нем. В случае прямого попадания в «Электрон» траулер вспыхнул бы и погиб. Потушить пожар в таких условиях нереально. А за бортом — арктическая вода, в которой человек выдерживает лишь пять минут: оста­навливается сердце...

Как в темноте удавалось ухо­дить из-под удара с воздуха?

Невероятно, но в ночи я видел, как от «Ориона» на курсе атаки от­делялись бомбы! Они падали с пле­ском, и море горело, выдыхая вонь керосиновой гари... Потом самолет стал сбрасывать ловушки: связку по-плави, сетей и металлического троса. В нашем «конверте» было так тесно, что в одну из них угодил норвежский корабль.

Летчика я, видимо, довел до бе­лого каления. Самолет штурмовал нас, бросаясь на траулер с разворота в пике. Меня эта настырность тоже достала, и я заявил командиру «Тром-сё», что если этот пират не уймется, то я тараном утоплю корабль бере­говой охраны. Норвежец несколько раз переспросил, уточняя мои на­мерения, не решаясь, очевидно, по­верить в их серьезность. Но все-таки понял, что я не шучу. А положение меж тем было отчаянное: норвежские корабли взяли меня в плотную «коро­бочку» и, затирая, подходили все бли­же и ближе... После моего заявления, дистанция была немедленно увеличе­на до шести кабельтовых. И ближе по­лумили корабли уже не подходили.

Утопили бы?

Никаких сомнений. Разве я зря в течение 35 лет изучал военную так­тику, штудируя мероприятия по за­щите и обороне судна? Подняли бы боевой флаг СССР (был у меня с со­бой) и пошли бы на таран...

В этот момент, по-видимому, решающую роль сыграл траулер, пришедший вам на помощь?

—               Капитан «Григория Арлашкина» Виктор Новиков, оценив ситуа­цию, радировал своему руководству: «Иду на помощь «Электрону». За­тем сбавил ход, но тут же попал вин­том в стальной трос и вынужден быллечь в дрейф. Наши товарищи пошли на осознанный риск ради спасения « Электрона ». Траулер позже был взят на буксир российским спасательным судном «Пурга» и отведен в Белушью губу на Новой Земле... Русские друг друга в беде не бросают!

Экипаж — одна дружина

—               Что было самым тяжелым испытанием

—               Ответственность за людей. Двадцать девять человек экипажа, включая капитана, впервые вместе вышли в рейс. Но команда, набран­ная, как говорится, с миру по нитке, была на удивление сплочена. Часть людей я привел на траулер с собой, но большинство впервые ступило на его палубу...

В составе многонационального экипажа были ребята со всех кон­цов России. Был и африканец родом из Сьерра-Леоне, которого мы звали «наш хохол». Мухаммед Бари же­нат на украинке и утверждал, что его «хохлушка Светлана сало делает луч­ше, чем корабельный кок!» А сойдя в Мурманске на берег, на вопросы журналистов Бари заявил: «Мы Ро­дину защищали!» И он точно выразил то, что чувствовала вся команда.

Приняв решение не идти на безза­конном поводу у норвежцев, коротко сообщил членам экипажа по бортовой трансляции, что «Электрон» следует в порт Мурманск. Никто не возразил. Морское правило: решение капита­на — закон. Он отвечает за все... Ра­ботали, как обычно, без нервозности и горячки — каждый выполнял свою задачу. Так, наверное, и должно по­ступать в бою, если хочешь победить.

Не дрогнули под артиллерий­ским стволом?

Когда на «Тромсё» на нас нача­ли демонстративно наводить орудие, ребята так же демонстративно по­строились по борту и сняли штаны, показав свое убедительно обнаженное отношение к военным потугам.

Как реагировали норвежцы?

А что они могли сделать? Их дело — телячье: обоср...ся — стой!

Экипаж действительно показал себя единой командой?

Мы вместе выдержали этот бое­вой путь в 510 морских миль, более тысячи километров, вместе выстояли в беспримерном для мирного трало­вого флота бою, длившемся с 11 часов утра 16 октября до 15 часов 19 октя­бря 2005 года! Да, мы были единой командой. И это не пафос. Это конста­тация факта.

За все это время я ни разу не по­брился, лишь изредка покидал капи­танский мостик — ходил в гальюн, два раза помылся в душе и один раз поел. Не спал фактически с вечера 14 октября до самого входа в террито­риальные воды России. Лишь тогда

попробовал уснуть, но ничего не по­лучилось — сквозь дрему слышал все, что происходило вокруг, каждый звук судовой жизни.

Как показал себя «Электрон»?

Траулер вообще вел себя, как живой. Когда без буксира отходи­ли от причала в рейс, главный двига­тель на развороте вдруг заглох. Стармех Юрий Алексеевич Жибинский запустил его снова. Двинулись — двигатель вновь глохнет... Я впервые за всю свою капитанскую историю отдавал якорь чуть ли не у самого причала. Представляете?! Пароход не хотел идти в рейс... И на промыс­ле бывали ситуации, когда двигатель «капризничал» и приходилось оста­навливаться прямо с тралом. Много неприятных моментов было с ним.

Зато во время нашего проры­ва в Россию двигатель работал, как швейцарские часы, — безукориз­ненно. Даже когда норвежцы с мо­торной лодки бросили нам под нос плавучие концы, чтобы обездви­жить, и пришлось делать аварийную остановку, двигатель пошел с пол­тыка — молодцом! Удивительно это, особенно после всех его «фокусов» у мурманского причала...

Что доносил эфир?

Спустя двенадцать часов после начала прорыва мы услышали сооб­щение «Радио России», что экипаж траулера «Электрон» захватил в пор­ту двух мирных граждан Норвегии и сбежал с ними в море. Откровен­ного вранья в СМИ довелось услы­шать много. Слово «браконьер» по­рой было самым мягким из эпитетов. Слушал и поражался: «Да неужели это про нас?! Они что, с ума посходили?» На нас с «вежливой» нагло­стью напали в открытом море, и мы бескровно защищаемся, как можем, одним лишь мореходным искусством и братской взаимовыручкой. А тут... 17 октября я послал на «Радио Рос­сии» радиограмму, чтобы там пере­стали дезинформировать страну.

Личина

Как показал себя наш военно-морской флот?

К нам на выручку наконец-то вышел противолодочный корабль, но двигался он далеко не полным хо­дом, сетуя на сильный шторм, от ко­торого почти вся команда корабля слегла в приступе «морской болез­ни». Наша военная авиация якобы тоже из-за сильного ветра не смогла подняться в воздух. А норвежцы летали — только шум стоял!

Неласково же вас приняли...

На границе экономической зоны России нас остановил большой противолодочный корабль «Адмирал Левченко». Получил от него приказ: «Ты арестован. В территориальные воды России не входить». Я вспы­лил: «Да арестовывали меня уже! Вы уж только с норвежцами как-то раз­беритесь, кто первый!» Как обу­хом по голове! Потеряли ход, легли в дрейф. «Тромсё» остановился ря­дом с нами, а остальные три корабля подошли к «Левченко». Оттуда меня запрашивают: «Чего они хотят?» Отвечаю: «Ну должны же они хоть кого-то взять за жабры!» Молчание длилось с минуту. Потом с БПЛК скомандовали: «Так, давай быстро ко мне, входи в терводы и берем курс на Мурманск!»

Не показалась странной такая реакция?

Потом-то выяснилось, что над душой у командира кораб­ля стоял адмирал, специально при­летевший из Москвы. Это значит, что решение о сдаче нашего траулера было принято уровнем куда выше ад­миральского. В этом предательстве российских политиков я не сомнева­юсь и по сей день. Нас должны были насильно увести в Норвегию.

Подтвердил это в кулуарах суда и один неофициальный разговор с норвежским дипломатом: «Тебя сдали». Я переспросил его: «Мест­ные?» Ответ был краток и честен: «Нет, выше»...

Как встретила родная земля?

Родина встретила далеко не духовыми оркестрами... Подошли к спецпричалу, где базируются ко­рабли российской береговой охраны. Ошвартовались. Заглушили двига­тель. Ребята пошли устанавливать трап. Глянул я в иллюминатор на бе­рег, а там — одни фуражки: мили­ция, госбезопасность, прокуратура... Посмотрел я на эту толпу с борта и пошел тихонько к себе в каюту. Помню, зашел в нее, подровнял стоп­ку документов, сел в кресло...

И вдруг дверь распахивается на­стежь! В проеме, теснясь и мешая друг другу, — люди в форме, разма­хивая своими «ксивами»: «Я из про­куратуры... Я — из инспекции... Я из... Я... Я...» Повернул к ним го­лову, поднял глаза, и вдруг... зре­ние пропало. Ослеп! Голоса слышу, но ничего не вижу. И меня повезли в реанимацию...

Суд и дело

Когда вы оправились, настало время разбирательства...

Следствие и суд (по ходатай­ству Генпрокуратуры — закрытый) продолжались два года. Меня обви­няли по двум статьям: «незаконная добыча водных животных и расте­ний  с  использованием  служебного положения» и «незаконное лишение свободы двух и более лиц». В Норве­гии в отношении меня тоже было за­ведено уголовное дело, но в феврале 2007 года прекращено.

Я, законопослушный гражданин, дипломированный капитан, про­фессионал, дорожащий своей репу­тацией, стал заложником большой политики, попавшим в те жернова, которые мелют без сожаления. В та­ком же положении находятся и мои коллеги, капитаны траулеров, кото­рых по-прежнему тихой сапой хвата­ют в свободных водах и ведут на раз­борки в чужую страну. Власть глуха к этой драме...

Насколько знаем, вы достойно отстаивали свою честь...

В суде мне пришлось действи­тельно   бороться   за   себя,   потому что вину мою считали уже априори доказанной. При всем моем уваже­нии к суду я видел тенденциозность и предвзятость. Иногда приходилось настаивать на очевидном! К моим ар­гументам часто относились со смеш­ками. Все, что я говорил о действи­ях норвежцев, с ходу отметалось как несущественное. Фотография мелкоячеистой дели, предъявлен­ная как документ, была сделана за два года до эпопеи с «Электроном» и опубликована в норвежской прес­се. Газету с этим снимком я занес в материалы суда.

Фотоматериалы, предъявлявшие­ся норвежцами, не имели никакого отношения к нашему траулеру. Это были старые и откровенно подтасо­ванные снимки. Единственное фото, соответствующее действительности: рыбмастер «Электрона» в трюме дер­жит ящик. Очень, извините, содер­жательно. Но снимок претендовал на то, что у инспекторов был фотоап­парат и им сделаны вообще все сним­ки, предъявленные суду.

Итог?

Меня оправдали, приговорив к выплате ста тысяч рублей штрафа за «незаконную добычу водных жи­вотных и растений». Логика гово­рит, что эти «водные животные» — два инспектора береговой охраны на борту «Электрона». Но никто в этом не увидел ничего нелепого.

Я подавал кассацию на это реше­ние суда и был намерен выиграть дело. Считал и считаю: должен быть создан прецедент, который положит конец произволу в свобод­ных водах Шпицбергена. Мне нет дела до «мягкости» приговора от­носительно провалившихся обви­нений. Я подал в Гаагский суд иск в 300 млн крон на Норвегию, тре­буя компенсации за пиратские дей­ствия на море. Деньги будут совсем не лишними для строительства жи­лья в моей разваленной Териберке. Но мне не деньги важны. Мне честь имени дороже. Я невиновен полно­стью. И точка.

После бала

Бились в одиночку?

Нет, конечно же! На такую за­дачу никакого здоровья не хватит... Единственная организация, ока­завшая мне реальную помощь в это трудное время, — Мурманское от­деление КПРФ. Партийцы помогли мне подготовиться к суду, создали правильную юридическую защиту. Она, кстати, по всем пунктам под­твердила правоту моих действий по время прорыва. То есть в кон­фликтной ситуации я интуитивно выбрал     совершенно     правильную

линию поведения, безупречную с точки зрения гуманизма и юри­спруденции. Надо ли удивляться, что в 2007 года я вступил в ряды КПРФ, хотя никогда ни в одной партии не состоял...

Почему тогда вдруг — комму­нисты?

И сейчас, кстати, не агитирую за коммунистов. У этой партии та­кая история... Но идти на выборы главы Териберки меня надоумили именно в КПРФ. Там были и есть всякие люди, но эта партия Родиной не торгует.

Порочная цепь

В чем ключ проблемы, ставшей причиной вашего злоключения?

Давным-давно СССР и Норве­гия не смогли поделить Баренцево море, и каждое из государств про­вело свои границы в северных широ­тах по-своему. Получилась спорная акватория площадью свыше 150 ты­сяч квадратных километров между островами Шпицберген и Новая Земля. Это никому не мешало, пока не выяснилось, что именно в этом месте на шельфе лежат нефтегазовые месторождения, включая Федынское, по объему запасов не уступаю­щее знаменитому Штокмановскому. По оценкам геологоразведчиков, здесь сосредоточено до 12 млрд тонн углеводородов в нефтяном эквива­ленте.

Международное право относи­тельно Арктики оставляет место для интерпретаций и споров. Как ве­лись они относительно других частей поверхности земного шара, сколько веков продолжались и чего стоили — известно слишком хорошо...

—               Эти прогнозы реальны?

— В планах Норвегии смежные зоны и арктический шельф уже по­делены «по-правильному». Разго­варивая с инспекторами на борту «Электрона», я слушал их открове­ния по поводу исторической справед­ливости вообще и в частности по от­ношению к Земле Франца-Иосифа. Рука, извините, так и тянулась свернуть смачный кукиш: «Там, ре­бята, никакую Москву из-за вас за­прашивать не станут — чпокнут так, что мало не покажется»... Впрочем, никто «закатывать губу» обратно не собирается. Схемы составлены. Действительность       подтверждает: механизм заработал. Покушение на исторически сложившиеся мор­ские границы России состоялось. Процесс находится в развитии. Цепь политических событий и морских конфликтов тому логическим до­казательством. Инспирированные остановки прокачки российского газа через Украину и страны Балтии говорят о начавшемся дистанциро­вании от поставок наших энергоно­сителей в Западную Европу. Нор­вежцы в эти дни опробовали свои европейские газовые магистрали...

Какая-то совсем неоптими­стичная картина...

Проанализируйте прессу за по­следние пять лет, и по линии Россия — Норвегия и картина сложится чет­кая — нас давят, и мы гнемся по всем направлениям: по рыбе, по шельфу, по экономической зоне, по морской границе. Не все документы опубли­кованы, но, поверьте, следы воров­ства всегда остаются.

Я не знаю всех хитроумных за­мыслов власти, но так не отстаи­вают свои интересы. Получается, как в анекдоте про мужика с подби­тым глазом: «Меня хулиганы хотели в зад пнуть, а я увернулся...»

Через лоббирование 200-мильной рыбоохранной зоны Шпицбергена норвежцы подбираются к переделу арктического шельфа. Разведанные запасы углеводородов Норвегии под­ходят к концу, и без нефти и газа Арктики этой стране будет трудно мечтать о поступательном развитии. Так же, как и России.

«Кольска волость»

—               Зачем вы здесь, в исполни­тельной власти проблемного посел­ка на краю студеного моря?

— Посмотрите на карту Кольско­го берега. Он в запустении и разрухе. Войсковые части убираются. Гарни­зоны ликвидированы. Посты убра­ны. Поселки — в экономическом коллапсе. Территория максимально расчищена от российского присут­ствия. Оставшиеся поморы лише­ны права ловить рыбу в собствен­ном море! Мне «соседи» говорят, что у них любой норвежец может приехать к морю и ловить крабов. Я им отвечаю, что и у нас любой нор­вежец может приехать к морю и ло­вить там крабов. А вот русский — ни там, ни здесь...

-     Как вы оцениваете ситуацию в перспективе: прошлое и настоя­щее, намерения и поступки?

На Кольском берегу все готово к тому, чтобы пришел новый хозяин. Люди доведены до такого состояния, что им все равно — свой оккупант без родины в душе или норвежский: за тарелку супа готовы принять лю­бого на свою шею. И пускай варяг, зато кормить будет! А варяг этот ме­тит на Федынское месторождение — мелководное и богатое, под самым боком у нашей Териберки.

Здесь в 60-е годы работали рыбопе­рерабатывающий завод, два колхоза, филиал Мурманрыбпрома. Разруше­ние Териберки началось в 1993 году, и теперь наглядно видно, что мы натворили со своей страной почти двадцать лет назад. Сегодня местные жители уже не помнят, что в цен­тральном поселке Кольского района была даже горячая вода.

В 2000-е годы шумные нацио­нальные проекты обошли пятисот­летнюю Териберку стороной. Ветер воет в разбитых окнах... Еще немно­го, и можно было бы сказать: бросьте выдумки, не было на свете никакой Териберки! Здесь перебывало мно­го чиновников, которые говорили: «Сожгите пустые дома, чтобы гла­за не мозолили. Закройте больни­цу — мы будем немощных возить в Мурманск вертолетами». Но никто не подписался под этим. Современ­ные воры и враги России стараются не оставлять следов. И я буду биться за Териберку до последнего!

В годы расцвета здесь жили и ра­ботали 15 тысяч человек. Сегод­ня — на порядок меньше. Но это те люди, которые не сдадут «Кольску волость». А я, глава Териберки, знаю, как это сделать. Обещал лю­дям, что в поселок приедет Прези­дент России. И постараюсь, добьюсь. Я не могу оставить своей внучке разгромленную и безверную страну во власти пустоглазых людей...

Игорь СЛОБОДЯНЮК, Алексей СУХАНОВСКИЙ

журнал «Поморская столица»

Оставить комментарий

Популярные посты:

nero

Основные этапы ремонта кофемолок различных типов

taransv

Россия приостановила участие в Парламентской ассамблее ОБСЕ

iam_krasnoyarsk

Про мозг-2

matsam

Воронеж

von_hoffmann

О том как немцы потопили вражеский пароход невзорвавшимися торпедами

afirsov

"Авиация и Космонавтика" №6/2024

smoliarm

Олимпиада? Какая олимпиада??

amarok_man

Не угодно ли испить кофию...

photo_discovery

Mundo Maya. Мексика. Чьяпас, Табаско, Кампече. Дорога в Калакмуль

• Ранее
• Архив