Роману "Половина любви" исполнилось 10 лет!

Я бы и не вспомнила, что моему первому роману «Половина любви» этой весной исполнилось 10 лет (дата подписания в печать 15.03.2002 года), но не дали забыть читатели и почитатели. Так, с месяц назад одна «почитательница» даже специально завела себе новый блог, чтобы привлечь к этому роману (или ко мне лично, точно сказать не могу) внимание моих френдов, и френдов моих френдов. И все, включая френдов в квадрате, имели возможность ознакомиться с отрывком этого романа и получить представление о трех абзацах текста (названных тягомотными анонимной критикессой).
И поскольку внимание к роману не ослабевает (как показывает статистика скачивания его с известных мне ресурсов, даже с Litres), я решила проанализировать, в чем секрет успеха этой книги. Что позволило когда-то рукописи пробиться через игольное ушко самотека и выйти в числе книг, открывающих серию? Что заставило издательство выпустить дополнительные тиражи (официальные цифры – свыше 50 тыс. экземпляров – что, согласитесь, весьма прилично для книги автора-новичка). И что дает роману удерживать позиции в рейтинге Озона, который каждый год поднимает на него цену?
Литературный уровень первой своей книги не берусь оценивать, но отчетливо вижу ее плюсы, позволившие ей выделиться из ряда. В одном из отзывов (тоже скорее негативном, чем хвалебном), я нашла ироничный ярлык, приклеенный к роману: «готический». Рецензент пояснял правомерность этого эпитета не сходством со средневековым романом, а обилием совершенно нестандартных коллизий, в которые попадали мои герои.
Замечу, что первый роман не был и не мог быть «любовным» по определению: ведь, я, будучи неофитом в писательстве, знать не знала о жанрах и форматах. Поэтому на страницах книги так много «перестроечной жизни», ныне подзабытой. Там временной охват в 20 лет (70-90е), персонажи перемешаны из разных слоев общества – от бомжей до бизнесменов. Не забыты также научные работники той сферы, откуда я вышла сама. И, надо признать, что персонажей там с избытком (больше, чем я посчитала бы необходимым вводить их сейчас, с моим нынешним опытом). Ну а любовь там вечная – одна на всю жизнь (не считая ошибочных браков и заблуждений в жизни героев).
В этот роман я вложила весь свой жизненный опыт, имевшийся на тот момент. К сожалению, пришлось выбросить много интересных сцен, поскольку эту «энциклопедию перестроечной жизни» в 20 а.л. издательство потребовало ужать до 15-ти.
Однако многие сцены я сумела отстоять - те эпизоды, которые хотя и не двигали сюжет, но углубляли замысел.
Вот, к примеру, друзья: ушедший в бизнес Игорь и его друг Шурик, продолжающий работать в НИИ - сидят у экрана компьютера, на котором запущена программа, иллюстрирующая теорию хаоса.
«Звезды (на экране) не оставались на месте. Они кружились, вихрились, в неведомом танце, постепенно образуя узор, похожий на спираль. ….
– Видишь ли, – пояснил Шурик, – это как бы модель закона жизни. Кажется, что устройство мира хаотично. Но это лишь на первый взгляд. Существуют особые точки, где случайности сходятся.
– Так …насколько я понимаю, это подтверждение того, что в просторечии называют Судьбой? – уточнил Игорь. – Кажется, что ты опутан хаосом, но жизнь ведет тебя к особой, заранее обусловленной точке. Скажем, к встрече с каким-то человеком или какому-то событию» .
Из приведенного абзаца редактор решительно вычеркнула только математическое название этих точек схождения случайностей – «точки бифуркации».
Вот еще сцена, данная не ради динамики, а для подготовки понимания героями друг друга и создания предчувствия развития сюжета у читателя (снова перед компьютером):
«Лена взяла второй стул и подсела к Игорю.
– Выбирай цвет рамки.
– Фиолетовый, – подумав ответила Лена.
– Цвет фона?
– Синий!
– Буквы?
– Буквы пусть черненькие будут, нет, пожалуй, беленькие. – Лена еще не догадалась, что вступает в неизвестную ей игру.
….
– А сейчас мы узнаем, о чем сообщают выбранные тобою цвета. Надеюсь, ты слышала о цветовых тестах Люшера?».
Есть в романе и алкаши, есть инциденты с алкоголем у положительных героев – а как же без них. Они вводятся, чтобы придать объем характерам героев, но одновременно являются чеховскими «ружьями». И да, вспомнила, мне рассказали, как одна родственница моих знакомых, алкоголичка в завязке, очень страдала, читая этот роман, и с категоричностью его отвергла, не в силах пережить натурализм описаний этих инцидентов.
В общем, в романе так много «лишних сцен», что, они, безусловно, продлят жизнь этой книге, несмотря на издательскую аннотацию:
« Любовные треугольники никогда не бывают равносторонними – кто-нибудь обязательно окажется в проигрыше… …Елене казалось, что небо упало на землю …Случайная встреча много лет спустя была так невероятна, что казалась предначертанной. Но жизнь не всегда справедлива – назначая день свадьбы, Елена и подумать не могла, что совсем скоро снова станет третьей, да еще при столь трагических обстоятельствах».
Подтверждаю, что трагические обстоятельства в романе есть (хотя развязка удовлетворительна). Возможно, главная неординарная трагедия и стала крючком, зацепившем когда-то редактора при просмотре рукописи из самотека. А вот банальных слов «небо упало на землю» в моем романе вы не найдете.
А напоследок напомню о проведенном как-то в Беллетристе опросе: «Сколько лет жить вашей «нетленке?» http://belletrist-ru.livejournal.com/8284.html . Моя книга отметила 10-летний юбилей, притом, что к ней сохраняется интерес, выраженный не только пиратским скачиванием, но дотошным чтением. И уже разменяла второй десяток! Благо что и пиратские сайты, и «почитатели» продлевают ее век.
В комментах помимо поздравлений J, ожидаю ваши соображения о том, что продлевает книгам век.