Ритм ноль

2015 — 07.04.2017

Я вот, например, не филолог.
И не могу поэтому внятно понять, почему в русском языке слово власть женского рода. А когда я не могу чего-то понять в окружающем мире, приходится довольствоваться ощущениями. Ну, еще личным опытом. Убеждениями. Какой-никакой культурой.
Из курсовой программы второго класса помню немного. Твердо знаю только, что женский род - это "она моя". Опыт говорит, что когда она твоя - она твоя, а ощущение того, что она твоя, обычно не обманывает. Да и ощущение, что она не твоя - тоже, кстати.
Так, в общем, и живу. Стараюсь только, чтобы покультурней.

Другое дело - филологи и прочая творческая и умственная интеллигенция. Знания у них гораздо глубже. Мало того - они совершенно точно знают все причины, законы и следствия и смотрят на окружающий мир гораздо более грамотно. Чувствуется в них основательная теоретическая подготовка и системный подход к вопросу. И знание чувствуется. Тем более чувствуется, что знанием своим они охотно с нами делятся, вещая с различных трибун, страниц и экранов. Хотя, надо отметить, делятся они знаниями как-то не очень внятно. Как-то все больше на эмоцио упирают, чем на рацио. А это пониманию, мягко говоря, не способствует. Недоговаривают иногда - тоже бывает. Передергивают. Хотя кто у нас сейчас договаривает и не передергивает? Времена такие. Гибридные. В общем, выходит, что внятно их понять мне все равно сложно, но какие-никакие ощущения у меня потихоньку складываются.



Кажется вот мне, что они-то как раз и знают, почему слово власть у нас женского рода. Уверенно так, твердо знают. И знают что с этим знанием делать. И не просто знают, а делают. Вот, например видно, как упорно и настойчиво они требуют от власти настоящей женской покорности. И покладистости требуют. Тоже женской. Методично. Даже как-то сатрапически, иногда и до истерик доходит. И я вот думаю, что это не потому происходит, что власть к ним и без того по-матерински относится Точнее, не совсем потому. Власть к ним, само собой - как мать родная. Заботится и снабжает. Деньги материнские им, болезным, конечно, нужны. А вот забота... Забота, думается мне, им уже немного в тягость. Выросли они уже из коротких штанишек.
 - Пойми, - как бы говорят они, - пойми, мать, просто дети стали старше, просто все мы подросли. А ты устала, ты уходишь. Спасибо, мать, но мы теперь хотим владычицею морскою, а ты, мать - у нас будешь на посылках. Да и вообще, пора тебе на покой, мать, в пансион какой-нибудь. А мы уже и молодуху себе присмотрели. Вот здесь подпиши, пожалуйста.
Мать им за такой моветон всыплет, как обычно, по первое число, но, любя, конечно. А уже пятого и двадцатого они у касс - первые в очереди. Пальцы послюнявят, получку пересчитают и опять:
- Мать, ты давай, это, не лютуй! И деньги наши не разбазаривай! Все уже посчитано до тебя! Стой смирно и не отсвечивай! Мы здесь ты!
А мать грозит им в окно и вяжет для всех новые варежки на зиму.

Ну, и о молодухе теперь хотелось бы. Точнее не об этой конкретной молодухе - пес бы с ней, в ней вообще никакого интереса - ни кожи, ни рожи, ни даже шерсти клока. Ну, на варежки, я имею ввиду, шерсти. И фантазии ноль. Малолетнему пубертату какому, может и приглянется, но запросы пубертатов - сами знаете...
Я о молодухах вообще, в принципе. Не сферических, а вполне даже ничего себе. И не в вакууме. Но о тех, которые готовы стоять по стойке смирно. По стойке смирно - обязательно. Хоть недолго, часов шесть, скажем. Просто стоять шесть часов, и не в вакууме, а в присутствии. Рядом с публикой, креативной и высокообразованной. Но по стойке смирно. И о публике, которая дорвется до такого счастья. Даже скорее о публике.

Вот какая, думаете, публика обычно ходит на всевозможные художественные перформансы и инсталляции?
Я вот думаю, что самая что ни на есть творческая и интеллигентная. Высокообразованная, культурная, цвет нации. Да что там цвет! Каждый десятый - практически светоч и нравственный ориентир общества. Ну, или, на худой конец, кинорежиссер. Ну, пусть не каждый десятый, но хотя бы пара-тройка таких на любом перформансе обязательно встретится. Один - как минимум.  Рядом, конечно, художники, писатели. Актеры больших и малых академических театров. Непременно журналисты глянцев. Карикатуристы. Певичка начинающая, хоть одна. Может даже со своим продюсером. Или с мопсом. Светские львы и львицы - многочисленно. Таланты и околозвезды в общем. А также всевозможные блогеры, сэлферы, стримеры, твит-аккаунтеры и чат-постеры. В высшей степени культурное общество.

Ну, нынешних разномастных сетевых кряклов до недавнего времени, конечно, не существовало. В семидесятых, например, их точно не было, так что не о них речь.
А остальные - точно были в семидесятых. И по перформансам именно они тогда ходили - я вот нисколько в этом не сомневаюсь. Ну не докеры же со слесарями. Докерам, конечно, тоже культура нужна. И мода нужна, но тоже другая. А тут, на перформансах - своя мода. И культура своя.

Ну, вернемся теперь к нашим баранам. Представьте, на дворе - 74 год. Европа, Италия. Вокруг сплошь капучино-неаполитано, никакого боярышника. Ну, может, немного кьянти. Сексуальная революция задыхается, публика скучает. И вдруг - культурное мероприятие. В галерее Морра, в Неаполе. Прогрессивная художница из соцлагеря. Некая Марина Абрамович. Ну как из соцлагеря - Югославия, но все-таки... Вход платный, но, главное, никакого ОМОНА, даже итальянского. Только публика и двадцативосьмилетняя молодая женщина. Наедине. Перформанс такой. "Ритм ноль" название.

А суть перформанса в следующем:
Художница и публика запираются на 6 часов в галерее. Художница отдается в полное распоряжении публики. Рядом стол. Тоже отдается в распоряжение публики. На столе 72 предмета - роза, ножницы, бритва, помада, фотоаппарат Поляроид, спички, кнут, карандаш, виноград и так далее. Много всего - есть где разгуляться фантазии. Гвоздь программы - пистолет - тоже на столе. Заряжен одним патроном. Еще у публики есть шесть часов времени. И есть возможность и даже в каком-то смысле обязанность комбинировать. Любым способом. В смысле брать со стола предметы и использовать их на художнице. А та, бедолага, должна стоять по стойке смирно, молчать и подчиняться. И, разумеется, не мешать публике культурно развлекаться с ней и ее предметами.

Поначалу все проходило, конечно, вполне прилично и даже немного интеллигентно. Публика не причиняла ей ни боли, ни неудобств, развлекалась беззлобно и безобидно. Но комбинации с медом, виноградом и поляроидом быстро наскучили. Насчет поляроида - зря, конечно. Была у них возможность еще тогда, в 74-м, первыми придумать сэлфи, но они не воспользовались. Им хотелось драйва. Комбинация "ножницы-одежда" публику оживила, тем более, что в результате художница оказалась топлесс. Это понравилось. Постепенно возбуждаясь, творческая интеллигенция перешла к более жестким и жестоким комбинациям - оголенную кожу царапали шипами розы, кололи ножом, рисовали и писали по телу помадой. Апогеем перформанса могла бы стать комбинация "рот-пистолет", но один из ниболее высокоодаренных посетителей переплюнул ее автора, начав слизывать кровь, сочившуюся из порезов на полуголом измалеванном теле.

Она, как и обещала, продержалась шесть часов. И когда время истекло и она так же молча, как и раньше, двинулась к выходу, никак не ожидавшая этого публика в ужасе шарахнулась по углам. И, видимо, только там, в углах, высококультурные посетители галереи, постепенно отходя от охватившего их иррационального ужаса, начали понимать, во что же они превратились всего навсего за один неполный рабочий день докера.


К чему я все это написал?
Вероятно к тому, что крепнет у меня убеждение, что образованная публика, которая требует от власти стоять по стойке смирно, обязательно превратит улицы в подобие перформанса "Ритм ноль".
Или вы думаете, что есть у публики какой-нибудь внутренний тормоз? Да есть, конечно. Но работает онттолько дотех пор, пока власть не станет по стойке смирно. Или не ляжет.
И речь по большому счету не только о нашей власти и нашей публике. Умеренная публика из Ливии и Ирака не даст соврать. А власти там нет уже.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив