Разговор двух сов

Как-то, прогуливаясь, один правитель и сопровождающий его мудрец проходили мимо разрушенного селения. Внезапно взгляд правителя остановился на двух совах. Они о чем-то оживленно толковали.
— Ты, кажется, разбираешь птичий язык? — обратился правитель к мудрецу. — Интересно бы знать, о чем они беседуют.
— Я кое-что уловил, но не осмеливаюсь тебе сказать, — ответил мудрец.
— Говори, не робей.
— Поклянись, что ты не накажешь меня.
— Клянусь.
— У одной совы вырос сын, у другой — взрослая дочь, и они решили их поженить. Вторая сова - мать невесты — готова дать в приданое сто разрушенных деревень, но мать жениха не соглашается — ей этого мало. Тогда мать невесты и говорит: «Если этот правитель будет управлять своим государством так же, как до сих пор, то не позднее чем через год я дам тебе в приданое тысячу разрушенных селений».
Правитель глубоко задумался и с тех пор стал справедливо править своими владениями.
Помимо самой сути истории здесь интересно то обстоятельство, что в арабской культуре совы определенным образом связаны с руинами, разрушенными городами и селениями.
К примеру, в знаменитой сказке Вильгельма Гауфа «История о халифе-аисте» это хорошо подмечено, сова у него тоже живет на руинах дворца.
Дело в том, что еще в доисламские времена арабы верили, что, когда умирает человек, из его могилы вылетает сова, то есть кости умершего превращаются в сову.
В Сунне же есть такой хадис: «Нет сове, нет сафару, нет звезде и нет злому духу». И это отрицание вполне логично, так как ислам выступает против верований и суеверий подобного рода.
Таким образом, совы связаны не столько с самими руинами, сколько со смертью и имеют связь с загробным миром. А руины, где они обитают, можно рассматривать как следы бедствий и разрушений, могилы городов.
Ну, и само собой, все знают, что «совы — не то, чем кажутся».
|
</> |