Путешествие в детство...

П У Т Е Ш Е С Т В И Е   В   Д Е Т С Т В О

     Сразу после захода солнца детей укладывали спать. Майя покорно ложилась, накрывшись фуфайкой, но не спала, она ждала, когда на улице запоют девчата. Потом садилась к стене и слушала, слушала. Если взрослые громко разговаривали, она, смело высунувшись с печи, по-детски смешно приказывала: «Цытьте, девчата спивають». Пряча улыбки, дед с бабой, дочь, сын и невестка продолжали разговор вполголоса. Майя долго не могла уснуть. Медленно затихая, уплыли куда-то девичьи песни, но один мотив остался внутри, где именно, Майя понять не может, но он снова и снова начинается и волнует детскую душу, отгоняя сон и покой. Потом она вместе с напевом летит над садами, хатами, по-над дорогой и речкой. Майя поддерживает руками согнутые в коленях ноги, чтобы не сорваться вниз, напрягается до боли в плечах и груди и всё-таки летит. Утром рассказывает мамке, как она летала над хутором и как страшно было упасть на землю. «Если летаешь во сне, значит, растёшь» - говорила Катя, собирая дочку в ясли. Она доводила Майю до зелёного забора и, открыв калитку, тихонько подталкивала её со словами: «Слушайся нянек и домой не убегай»

     Майе нравился в яслях борщ. На солнышке от него исходил особенно вкусный запах, какого не было дома. Детей кормили во дворе, где стоял длинный стол с лавками по бокам. Горячий борщ наливали в расписные деревянные чашки, около которых лежали такие же цветастые ложки. Детям нравилось грызть их, откусывая по чуть-чуть, пока остывала еда. Няньки ругались, после обеда забирали ложки у каждого отдельно и самых усердных грызунов трескали по голове. Но желание откусить от новой ложки было настолько велико, что никакие наказания не помогали. Через неделю старшая нянька Олецкая приходила в кладовую и приносила десятка полтора , а то и два обгрызанных ложек на обмен. «Вы что ж, детей не кормите, что они у вас ложки грызут? - недовольно бурчал кладовщик. « А чё их кормить, мы сами всё съедаем», - язвила раздосадованная нянька.

     После завтрака дети в яслях играли во дворе, задача нянек заключалась только в том, чтобы никто не сбежал. Девочки залезали в высокие заросли лопухов, делали там хатки. Небольшое местечко отгораживали со всех сторон утыканными палочками или обкладывали камешками. Стол и лавки — попавшиеся под руки деревяшки, одна потолще, две другие длинные и тоньше. По бокам комнаты сооружали две кровати: нагребали влажной земли, лепили из неё вытянутый четырёхугольный настил толщиной в ладонь, поставленную ребром. Потом рвали липучие цветки репейника и плотно укладывали на поверхность земли. Вот тебе и кровать: мягкая, покрытая сиреневым цветочным покрывалом. Кто-то сказал, что в такой красивой комнате должна жить невеста. Нарвали тех же цветков и налепили на голову Майе венок в два ряда. Няньки, увидев красавицу невесту, задохнулись от негодования:

• Что ж теперь будем делать с твоей головой? Мы тебя сейчас пострижём наголо, будешь знать...

     С полчаса возились с двумя цветками, вытаскивая из них по одной волосинке. С остальными Майя явилась домой.

• Боже мий, - всплеснула руками бабушка, - это ж кому такое в голову пришло, чтобы репяхов в волосы напхать? И куда только смотрят эти няньки толстозадые?

• На крик явился дедушка Иван. Постоял, посмотрел, спокойно усадил внучку на просторный сапожный стул.

• Хватит орать, мать, иди займись худобой во дворе. Мы сейчас попробуем что-нибудь сделать.

• Осторожно отделял один цветок, проминал его пальцами до трухи, потом редким гребешком прочёсывал прядь волос до последней соринки. Один ряд снял.

• Ну, давай, невеста, отдохнём, а потом и второй рядок уберём. Не плачь, стричь тебя не будем. Завтра воскресенье, возьму тебя на работу, будем вместе колхозных коров пасти. Там у нас кобыла ходит с жеребёнком. Мы надоим в жменю молока и смочим волосы, вот увидишь, какая у тебя коса вырастет, толщиной в руку. Майя сидит, всхлипывая, но боли уже нет, дедушка ещё долго о чём-то говорит, говорит, как ручеёк журчит, и Майя засыпает у него на руках.

        Мамка уехала на Синюху к тёте Наде, и Майя осталась дома. Сидит она на пороге хаты, зевает, лениво отгоняет назойливую муху.

• Прицепилась, проклятая, - шлёпает она губами.

        Скрипнула калитка, и во двор зашли девчата: у первой висят на груди две толстые светлые косички с вплетёнными голубыми лентами, у второй косы заправлены в «корзиночку», чуть выступающую краями около шеи. На одной платье-шестиклинка с рукавами-фонариками, на другой юбка полуклёш. Майя чуть не задохнулась от удивления и неожиданности: откуда взялись такие красивые девчата?

• Ты Майя?

• Да.

• Дома кто-нибудь есть? Мама, бабушка?

• Мамка уехала, бабушка на огороде кукурузу полет .

• Водички нам дашь попить?

• Вода в хате, пойдёмте, а то я кружку никак не найду.

• Да вот же она, на дужке ведра прицеплена.

  Девчата жадно пили, черпая из ведра по два раза.

• Ну что, отдохнём да и пойдём?

        Сели на мамкину кровать, сетка, растянувшись, провалилась, и девчата, весело вскрикнув, обнявшись, откинулись спинами до самой стенки.

• Сколько лет тебе, Майечка?

      Майя показала растопыренную ладонь.

- А сколько это, ты знаешь ?

• Пять.

• Вот так и надо говорить, а то на пальцах показываешь, как маленькая.

• Ты считать умеешь?

• Да.

• Ну-ка, посчитай пальчики на руках.

        И Майя понеслась:

  Як у нашого Омэлька нэвэлычка симэйка:

  Тильки вин та вона (отделила два пальца на левой руке),

  Та старый та стара (ещё два),

  Та дви дивкы косатих ( с косами ),

  Та два парубка усатих (с усами ),

  Та дви Хрысти в намысти ( монисто),

Та дви лялькы в колысци ( в люльке )
Та Пытро, та Панас,
Та той хлопыць, шо в нас.
Тут она быстро нагнулась и стала отделять на босой ноге ещё два, а потом три пальца.

     Девчата умилённо смотрели на маленькую разумницу и добродушно смеялись.- - И сколько получилось?

- Шышнацать.

- Но ты же показала десять на руках и пять на ноге. Значит, пятнадцать?

- Так надо ж прибавить ещё Омэлька, - и Майя выставила указательный палец.

- А дальше считать умеешь?

- Не-а.

- Ну ничего, мы тебя научим, только уже без пальчиков на руках и ногах.

       Стали собираться домой.

- И я с вами, - просительно сказала Майя.

- Мы тебя возьмём, конечно, но надо предупредить кого-нибудь.

      Огород большой, с полгектара, идти искать бабушку по жаре не хочется. Вы шли втроём на улицу. Около соседского двора сидит тётка на толстом бревне, семечки лузгает. Подошли к ней.

- Передайте, пожалуйста, тёте Дуне, что Майю мы взяли с собой на Степной. Мы - дочери Стешкиной Маланьи. Завтра к вечеру приведём, пусть не беспокоится.

- А чё ж не сказать, скажу, конечно, - легко согласилась Репчиха, обтерев губы и стряхнув шелуху с кофточки.

      Майя бежала посередине, радостно подпрыгивала и, поджав ноги, летела несколько шагов по воздуху.

- Гули-гули -гули, - приговаривали сёстры, держа девчонку на вытянутых руках.

- Ну вот мы и дома.

      Из калитки они вошли в сад, в котором деревья росли чуть ли не под окнами.

- А где же у вас двор? - спросила Майя, увидев хату, спрятанную в саду.

- Вот тут, под вишнями, у нас и двор, и сад.

      Под деревьями прохладно и немного темно, свистят какие-то птички, перелетая с ветки на ветку. Тёплая дорожка утоптана, и босые ноги по ней шлёпают, слегка прилипая. Сырая земля мягкая и ласковая, как мамкины руки, когда она, искупав Майю, похлопывает её по спине и груди, потом укладывает спать.

- Ой, какие у нас гости! - радостно встречает на пороге Маланья, сама в белом платочке, завязанном под подбородком. Тетка чистенькая, и голос у нее молодой, не как у старухи. Майе кажется, что от нее пахнет садом и мятными конфетами.

- Садитесь за стол, у нас сегодня супчик и чай, заваренный листьями смородины и веточками вишни. Кто хочет - можно молока добавить.

      Майю посадили у окна, она повернула голову и оторопела: вишни красными рукавицами свисают у самых стекол, ветер дунет - ягодки постукивают в окошко, словно любопытные птички: тук-тук, кто тут живет?

• Ты ешь, Майечка, а то суп остынет!

     Старшая Оля, заметив удивление и любопытство девочки, начинает рассказывать.

• Бабушка Маланья родилась и выросла в горах, в станице; там лес, речка, большой сад при доме. Приехали на Кубань - вокруг хаты все пусто. Вот и насадила деревьев прямо перед окнами, они ей напоминают Подгорную. Каждый год в гости с твоей бабушкой туда ездят, на родину.

• Может быть, поспите с дороги? - предлагает лесная бабушка.

• Нет, я хочу в сад...

  Неспешно обошли ряды деревьев, вот уже и абрикоски падать начинают.

• Любишь компот из абрикосов?

       Майя кивает головой, откусывая ароматную мякоть от разлущенной половинки раннего абрикоса.

         Из сада вышли к огороду. И вдруг прямо на дорожке лежит полосатый кавун! Майя потрогала его рукой, а он холодный.

• 

• Вылез прямо на дорожку, ладно, думаем, не станем плети переносить, на солнышке он созреет быстрее. Раз у нас гости - сорвем тебя, попробуем первый арбузик.

      Грядка словно накатана арбузами и дынями вперемешку. Дыни круглые, ребристые, темно- зеленого цвета, с чуть пробивающейся желтизной.

• Я и дыни люблю, - робко признается Майя.

• Ну что ж, сорвем и дыню. Поищем, где пожелтей.

• 

      По картошке у Стешкиных растут красные полные маки. Майя подбежала к кусту, наклонилась и погрузила лицо в теплый мягкий цветок; запах необычный, чуть дурманящий. Захотелось сорвать его, Майя протянула руку, но Оля сказала: «Не надо тревожить куст, на руках от сломанного стебля липкое молочко остается, плохо отмывается, в воде цветок почти не стоит - вянет, ему на огороде хорошо, пусть себе растет, от жары он сам высохнет, одни коробочки останутся. Вот тогда и соберем урожай. Пампушки с маком ела? Нет? Это вкусно! В конце лета мы с бабушкой передадим вам пучок коробочек. Мак у нас крупный, вытряхнешь на ладошку- и получается жменя с горкой. Над тарелкой надо держать, чтобы мак на землю не просыпался. Язычок высунешь - и в мак, налипнет много, будешь жевать долго и вкусно. Можно им орешки и пирожки горячие посыпать, к горячему лучше прилипает.

     Оля так хорошо рассказывает, что Майя ощущает сладкий вкус мака на языке. Раз вкусный — значит, сладкий.

      Разрезали арбуз, а он — розовый. Но запах заполнил весь сад - сидели за дощатым столом под вишней. Дыня оказалась похуже: мякоть еще твердая и с горчинкой.

      На следующий день стали собирать Майю домой.

• Вот тебе кофточка шерстяная, ее Оля носила, когда была маленькая. Она немного свалялась, но как раз на тебя - теплая и мягкая. 

        Майя с наслаждением вдыхает в себя нафталиновый запах Маланиного сундука. Смотрит на себя в зеркало и не узнает: чья это такая?розовая кофточка, прямо как у царицы...

• 

• А еще сандалики тебе, сосем новенькие. Носи на здоровье.

        Маланья вдруг погрустнела и, отвернувшись, перестала разговаривать. Из-за спины видно, как она концом платка вытирает слезы. «Наверное, жалко ей новые сандалики отдавать мне, вот она и плачет».

          Не стала рассказывать Маланья, что кожаные сандалики были куплены для самой младшей дочери, Нюры. Не успела она даже одного раза надеть их, утонула в реке. Так и не нашли, сколько не искали. Может, и ездит Маланья в станицу не столь в лесу побывать, как постоять у горной речки, поплакаться. Вдруг русалочка вынырнет со светлыми распущенными волосами, очень похожими на Нюрины. Приблизится к берегу, да и скажет, как там ее дочке живется под водой.

        Оля подходит к матери, гладит по плечу.

• Мам, не надо, хватит ей воды без твоих слез.

  Майя стоит смущенная, не понимая смысла Олиных слов.

• Ну, девчоночка-красавица, что еще тебе подарить? - весело подскакивает к ней младшая Антонида, названная так в честь бабушки - богатой казачки в станице, семью которой раскулачили и отправили кого куда. Маланье, невестке, жившей с мужем отдельно, пришлось бежать на Кубань, где не знали их родственников.

  - Ну что молчишь?

• 

• Я хочу сережки из вишенок! Мамка приносила мне от деда Смолы, только они были из черешни.

- Ой, выдумщица ты малА! Мы тебе нарвем целую чашку таких сережек.

      Через полчаса приносит Тося ( так звали ее дома) связанную из кукурузных листьев корзиночку, полную вишен со сросшимися хвостиками. Сережки поцепили на уши - красота! Одна ягодка - спереди, другая - сзади. Еще три сережки прикрепили булавкой к кофточке.

• Мам , Оля, просмотрите на лесную красавицу!

      Обувь оказалась чуть великоватой, Тося помяла в руках куски газеты и впихнула их в носки сандаликов.

• Теперь хорошо? Не спадают? Ну вот и славно. Можно отправляться в дорогу.

    Не успели подойти ко двору Майиной хаты, как навстречу выбежала бабушка, взъерошенная, как квочка, у которой только что хотели отнять цыплят.

- Слава богу, появились. Ну нельзя же, не сказав никому, забирать малого дитя со двора.

-Тетя Дуся, простите нас, но разве Ваша соседка ничего не сказала?

• Кто? Репчиха, что ли? Да разве она скажет? Мы ее месяц назад так отходили на улице, что дети еле домой приволокли ее. Лярва проклятая!

   

       Взбудораженная бабушка не замечала на Майе ни новой кофточки, ни обуви, ни корзиночки с красными вишнями. Вся радость пропала, девчата стояли растерянные, не пытаясь оправдываться.

 -Ладно, очнулась Дуня, тут , похоже, вы не виноваты. Садитесь за стол, поедим гарбузовой кашки, да и забудем про все. Хорошо, что хоть Катька еще не вернулась, а то перепало бы нам на орехи. Как там подруга моя, Малаша, поживает?

• Хорошо. Тоскует она по станице, хочет увидеться с Вами.

• Как не тосковать, пережив такое горе? Вы уж меня простите...

• 

      Веселья от встречи не получилось, и гости стали собираться домой. Дуня засуетилась, не зная, как сгладить неласковый прием.

• Передайте маме от меня шерстяной подшальничек. Купила специально для нее - бежевый, с красными цветами по краям. Она такой в молодости носила. Снимите с нее старушечий платок, мамка у вас еще молодая и красивая. Так и скажите ей. А я, закончится прополка, приду к вам обязательно.

        Девчата, попрощавшись, ушли, а Майе стало так грустно, что хоть плачь.

       К вечеру возвратилась из Синюхи мамка.

       Ой, чья это краля приблудилась к нам! Ну- ка, рассказывай, кто тебя так разодел? Вот тебе подарок еще от тети Нади.

      И мамка вытащила из сумки маленькую деревянную куколку в черном блестящем платке с красными слезками-махрами вокруг всего круглого тела. Голубые глаза неразъемной матрешки ласково смотрели на Майю, ротик маленький, с алыми губками бантиком. Майе казалось, что она подпрыгнет сейчас, и полетит, держа в одной руке куклу, а другой размахивая, как птичка крылом.

   Наутро мамка вела Майю в ясли , с плетеной корзиночкой, а в ней на цветастой подстилке лежала куколка с открытыми доверчивыми глазами. Дети сразу обступили Майю со всех сторон. Она давала всем подержать куколку, говорила, что зовут ее Таня. Корзиночка тоже ходила по рукам, в нее то укладывали куклу, завернув в тряпицу-одеяло, то вынимали, качая на ладошке, чтобы она уснула.

    После обеда детей укладывали спать в большой комнате прямо на полу на длинные матрацы, валетом по два человека.
Майя проснулась от шума, когда дети уже бегали по залу. Глаза ее наткнулись на пустое место - ни корзиночки ни куколки. Она кричала, в истерике валяясь по полу. Прибежала перепуганная нянька, стала успокаивать и вытирать слезы.

• Кто взял у Майи куклу, признавайтесь!

  Все дети стояли как немые. Глухая, ничего не слышащая стена маленьких человечков.

• Пойдем поищем, где-то ее спрятали, наверное.

        Туалета ни в помещении, ни во дворе не было, и дети справляли свою нужду за длинной хатой, приспособленной под детские ясли. Завернув за угол , сразу увидели втоптанную в нечистоты наполовину расплетенную корзиночку. Куклы нигде не было.

        Зареванную Майю с опухшими глазами привела домой старшая нянька.

• 

• Зачем вы ей дали такие игрушки в ясли? Вы же знаете, ни у кого ничего нет! Обиженные дети завистливые и злые. Пусть бы играла с ними дома...

        Ну что тут скажешь? Радоваться вслух нельзя, когда у сверстников нет того, о чем мечтают многие.

   

  Март , 2012 г.