Путешествие из Петербурга в Москву (из цикла о Ниночке Королёвой)
Георгий Крушевский — 31.01.2011
Несмотря на поздний час в здании Московского вокзала народу было битком. Лица разных мастей, чинов и национальностей. Одни отрешёно читали свежую и не очень прессу, другие с унылым видом употребляли купленные за углом шаурму, чебуреки и хачипури, запивая их кто минералкой, кто горячим отвратительным на вкус кофе из автомата, третьи стояли в длиннющих очередях в билетные кассы. Время белых ночей, романтических августовских вечеров на аллеях Петергофа и даже последних ласковых осенних солнечных деньков прошло, но поток пассажиров на железной дороге и не думал иссякать. В этот год Северная Пальмира была необычайно популярна. Массы людей стекались в град Петра со всей страны. Ехали поодиночке, компаниями, семьями. Естественно, когда-то наставало время возвращаться в родные пенаты. Поэтому Десятки и сотни покидающих вторую столицу, из тех, кто своевременно не озаботился обзавестись обратным билетом, атаковали кассы. Очереди, подобно гигантским змеям, вились петлями, заполняя целиком не слишком вместительное здание вокзала.
Пару дней назад в одной из таких очередей несколько часов простояла и Ниночка Королёва. Многочасовое перетаптывание с ноги на ногу, ругань недовольных, нытьё маленьких ребятишек, которым тяжело давалось ожидание, сводили с ума. К тому же, выглянув с утра на улицу, Ниночка сверилась с показанием термометра, который грозил возможным снегом, и решила одеться потеплее. Как показало время, зря… В помещении, до отказа набитом народом, было жарко, как в парной. Ниночка расстегнула куртку, но это едва ли помогло. Бутылочка ледяной «Бон Аквы», купленная возле дома, закончилась весьма скоро. Прелесть картины завершала буйная пенсионерка, стоявшая чуть впереди. Она ругала железнодорожное начальство, «Матвиенку» и всю чиновную рать. Яростно махала удостоверением ветерана труда, требовала, чтобы её пропустили к окошку без очереди. Очередь же стояла намертво. Когда бабка попыталась в кавалерийском наскоке прорваться вперёд, какой-то плечистый юноша, лет сорока на вид, ухватил её за ворот полушубка и, со словами «Развелось тут, блин, беременных и инвалидов», сунул ей под нос свой здоровенный кулак. Парня поддержал интеллигентного вида старичок, заявивший, что он не только ветеран труда, но ещё и труженик тыла, но уважает окружающих и не лезет без очереди. Сзади раздалось ещё несколько голосов, принадлежащих представителям разного рода льготных категорий граждан, которые поддержали старичка. Бабка угомонилась, усердно копалась в чреве своей сумки-тележки, и лишь что-то обиженно бубнила себе под нос.
Когда наконец-таки подошла очередь Ниночки, кассирша, дама необъятных размеров, с жирными губами и носом профессионального боксёра, раздражённым тоном заявила, что «сидячих и плацкарта на девятнадцатое и двадцатое до Москвы нет и неизвестно, будут ли…». В продаже оставались ещё купейные места и СВ, но цены на билеты были занебесные. Шеф, давая последние указания перед ответственной командировкой в минувшую пятницу, велел Ниночке казённые деньги не транжирить. Посему рассчитывать на оплату фирмой билета в поезде повышенной комфортности ей не приходилось. Обидно было ещё и за несколько потерянных впустую часов, проведённых в очереди. В голове расстроившейся было Ниночки уже смутно обрисовывалась безумная идея челночной поездки в Москву на электричках, когда её затуманенный предательски набежавшей слезой взгляд наткнулся на красочную надпись «Сервис-центр». «Чем чёрт не шутит», - подумала Ниночка и отправилась туда.
Чем хороши эти сервис-центры, появившиеся в последнее время во всех железнодорожных и авиа вокзалах – тем, что всего за сто пятьдесят рублей многокилометровая очередь в кассу сокращается до трёх-четырёх человек, вместо противной морды жирной тётки с манерами базарной торговки с вами общается приятная молодая женщина в модного покроя униформе. И самое главное – вероятность заполучить необходимый билет возрастает на порядок. Вот и сейчас девушка-оператор, пробежав глазами по строчкам на мониторе, сообщила Ниночке, что есть билет на двадцатое число, в ночь, фирменным. Стоил билет дороже, чем на обычную «сидячку», но всё же вполне приемлемо, и уж гораздо дешевле, чем в купейном и тем более СВ. Ниночка отсчитав положенную сумму, получила вожделенный конверт с билетом и талоном обязательного страхования. Жизнь уже не выглядела столь мрачно, а впереди отчётливо показались огни московских проспектов. Бросив сочувствующий взгляд на вереницу претендентов, заполучить «хоть на какой-нибудь», Ниночка поспешила домой.
Весь следующий день и утро нынешнего прошли в сборах. Упаковав наконец к обеду последнюю до ужаса необходимую в двухнедельной командировке вещь, Ниночка наскоро перекусила и отправилась в парикмахерскую.
Вечером, когда Ниночке удалось наконец втащить свой чемодан на колёсиках по ступенькам на перрон (вот козлы мужики, ни один не предложил свою помощь), поезд уже подали. Не смотря на то, что поезд назывался фирменным, таблички с номерами были лишь на каждом третьем вагоне. Ниночка сосчитала в уме, сколько вагонов она уже прошла, и остановилась перед открытой дверью. В дверном проёме стоял проводник. Особо привлекательным Ниночка его бы не назвала. Рост – дай бог метр семьдесят, узкие плечи, широкий таз. Руки худые, жилистые. На тыльной стороне ладони сизые вздувшиеся вены. При виде Ниночки, его узкие губы растянулись в улыбке, обнажив золотую фиксу в нижнем ряду зубов. Наглые глаза медленно раздели девушку, оценили и снова одели.
- И куда это такая красавица едет? – прогнусавил он.
- В Москву. Не понятно, что ли?.. – окрысилась Ниночка, протягивая ему билет и свой паспорт.
- Такая красивая девушка и так грубо отвечает. Не хорошо. – вновь прогнусил проводник, разглядывая фотографию в паспорте. – Нина? Нинон, а заходи ко мне вечерком, у меня тут купешечка возле тамбура. – Ниночка терпеть не могла, когда её так называли. – У меня бутылочка припасена для такого случая. Выпьем для поднятия настроения, культурно проведём, так сказать, не менее культурный досуг.
- Я замужем. – отрезала Ниночка.
Проводник вытянул шею, Ниночка запоздало сунула правую руку в карман куртки.
- Не хорошо обманывать. Колечка-то на пальце нема. – с ехидным подмигиванием сказал он. Ниночка хотела было заявить, что оставила его дома, но тут взгляд наглого проводника наткнулся на номер вагона на билете и он разочаровано промямлил: - Дык тебе в соседний. У меня-то восьмой, а у тебя место в девятом. А жаль…
Справа раздался приятный женский голос:
- Вадим, отвяжись от девушки, а то Наташке скажу, она из тебя евнуха сделает. – к ним подошла миловидная проводница лет тридцати. – Пойдёмте со мной. Я из девятого.
Статус «фирменный» означал, что пассажирам поезда полагается дополнительный комфорт и спец-сервис. Комфорт сводился к «самолётным сиденьям», а сервис к возможности посмотреть любимые фильмы, транслируемые на экранах, расположенных обоих концах вагона (самое оно, если учесть, что поезд ночной), и к проводнице с тележкой лёгкой снеди и напитков.
Ниночка поудобнее уселась в своём кресле и развернула прошлый номер журнала «Света», купленный на вокзале. Не то чтобы Ниночка очень увлекалась кулинарией, или феншуем, впрочем, как и вязанием крючком. На здоровье она не жаловалась, а в косметике разбиралась не хуже любого эксперта. Зато журналы подобного плана были для неё лучшим снотворным. Ниночка твёрдо решила выспаться в дороге, чтобы завтра явиться в московское представительство компании бодрой и во всеоружии.
К сожалению соседом Ниночки оказался отнюдь не высокий брюнет с фигурой культуриста, а дядечка предпенсионного возраста комплекции актрисы Крачковской. Он шумно дышал, ежеминутно вытирая платком пот с широкого лба, долго шуршал фантиком, разворачивая конфету. Хотел было отправить её прямо в свою бездонную пасть, но, взглянув искоса на Ниночку, протянул ледяшку ей. Ниночка, выдавив из себя некое подобие улыбки, вежливо отказалась.
Поезд тронулся. Через десять минут грузный дядечка начал клевать носом и спустя полчаса окончательно заснул. Прочитанное в журнале, как сквозь вату, с огромным трудом доходило до засыпающего мозга Ниночки. Её глаза уже сами собой закрывались. Перед мысленным взором появились неясные красочные образы – характерный признак перехода от бодрствования ко сну. Но тут сосед Ниночки громко захрапел. Сон как рукой сняло. Ниночка снова уткнулась в скучный журнал, пытаясь заснуть, но громкий храп сводил все её усилия на нет. Промаявшись минут двадцать Ниночка запихнула журнал за подлокотник кресла и заткнула уши капельками наушников. Надсадный храп сменился мягким потоком любимой музыки. Любимый певец пел про последнюю осень. На смену ему пришёл мужской хор, сопровождаемый лёгкой рок-музыкой. Затем зарыдала испанская гитара. Вот так под переливы приятной музыки Ниночка и заснула.
Отточенный годами инстинкт практически мгновенно вывел Ниночку из сна. Светящийся циферблат наручных часов сообщил, что ещё очень рано и до приезда в Москву ещё целых полтора часа. Но Ниночка прекрасно знала, что сейчас самое лучшее время, чтобы заняться собой. Позже в туалетную комнату будет целая очередь. Она просочилась мимо толстого дяденьки, который, перестав храпеть, мирно спал, плямкая губами во сне, словно ребёнок. В тамбуре стояла проводница в обществе приятного на вид мужчины лет сорока. Они курили и тихонько разговаривали. Когда Ниночка открыла дверь тамбура, мужчина замолчал, а проводница ласково улыбнулась ей. Ниночка проскользнула в туалетную комнату. Там она опорожнила мочевой пузырь, почистила зубы, умылась. Лёгкими мазками подправила макияж. В тамбуре вместо проводницы и её путевого кавалера она обнаружила мамашу со своим зевающим во весь рот чадом лет пяти. Та возмущённо заявила:
- Девушка, ну вы же не одна тут едете. Всем надо успеть умыться. Вы уже полчаса там.
Ниночка хотела возразить, что не полчаса, а всего десять минут, и что в другом конце вагона тоже есть туалет, но передумала, и пробормотав слова извинения, вернулась на своё место.
Столица встретила Ниночку снежной крупой, сыпавшейся из низких туч. Ниночка пожалела, что не взяла в поездку шапку (нужно будет купить здесь), подняла повыше воротник своей курточки. Автобусно-тролейбусно-трамвайных маршрутов она не знала, так что оставались всего два пути до офиса – метро и такси. Ниночка никогда прежде не была в Москве, но от тётки наслышалась о красоте московской подземки. Та часами могла рассказывать об изумительных мозаиках на Кольцевой или Сокольнической. Ранний час обещал Ниночке отсутствие давки в переполненной в часы пик транспортной артерии города, но где находится вход в метро она не знала, а спросить у кого-нибудь было лень. Поэтому она пошла прямо к стоянке такси.
Вид отвратительного, источавшего зловоние, копошащегося людского месива у подземного перехода между Ленинградским и Ярославским вокзалами вызвал у Ниночки смесь панического страха и отвращения. Такого скопления бомжей в своём родном Питере ей ни разу видеть не приходилось.
- Эй, вали отседова. – раздался прокуренный женский голос слева. Ниночка обернулась и увидела рядом вульгарно одетую девицу в парике кристально-белого цвета.
- Простите, что?.. – не поняла Ниночка.
- Чё, тупая? Те русским языком говорят, вали! Здесь моя территория. Ещё раз увижу, что здесь работаешь, смотрящему скажу. Его ребятки тебя так отделают. А ещё, может, и чуркам отдадут.
- Да нет, что ты… - оторопело ответила Ниночка. – Я не это самое… Я просто такси ищу.
- А… Неместная что ли?.. – сразу подобрела проститутка. – Такси вон там, левее стоят. Ты ток в жёлтое не садись, эти козлы с приезжих лохов втридорога дерут. Там Сеня стоит, ну с шрамом на щеке такой… Вот ты ему скажи, что тя Марго послала, эт значит я, докатит с ветерком и возьмёт по-божески. Ну бывай, подруга. Если чё не сложится, приходи, я тя с мамкой сведу, работа всегда найдётся.
Ниночка поблагодарила новоявленную «подругу» и направилась туда, куда ей показала Марго. На стоянке стояло четыре машины, три жёлтый Волги и черный Пежо. Чуть дальше маячил Жигулёнок с «шашечками» на крыше. Водители такси, стоявшие толпой возле одной из машин, бросали в его сторону злые взгляды – частников-бомбил здесь ох как не любили. Ниночка вычислила Сеню сразу. Он, в отличие от других шоферюг был в простой кожанке, а не пижонской жёлтой куртке с красочной эмблемой фирмы и выделялся внушительной фигурой. На левой щеке виднелся кривой шрам. Один из «фирмачей» резво подлетел к Ниночке и распахнул перед ней дверцу ближайшего такси:
- Прошу, мадмуазель. Довезу, куда скажите и совсем недорого. Могу и обзорную по городу прокатить, если вы у нас первый раз.
Ниночка, не обратив на него никакого внимания, решительным шагом направилась к Сене, но тут её окликнули приятным мужским голосом:
- Нина Алексеевна? – Перед ней возник высокий молодой человек в сером полупальто.
- Да. – растерянно ответила Ниночка. – А вы кто?
- Меня зовут Вячеслав. Я из московского представительства компании. Вчера ваши связались с нами и сообщили, каким поездом вы прибываете. Фирма послала меня вас встретить. У меня машина в двух шагах.
Ниночка окинула оценивающим взглядом Вячеслава. Хорош! Высокий, подтянутый. Одет с иголочки, гладко выбрит. Она оглянулась, увидела припаркованную у тротуара БМВ класса «люкс». «Неплохое начало» - подумала она. – «Если и остальная часть командировки пройдёт в том же стиле, то она обещает быть весьма приятной».
|
|
</> |
Как кладовые помещения меняют представление о жилье в СПб 
Ежедневный дайджест марафона #веснаестьвесна — 15 марта 
С началом астрономической весны! 
Белгород 
«История ИВЕ: простой, но безжалостный контроль над разумом» 
А во лбу звезда горит 
К теракту в Крокус Сити Холл. Как жаба спасла жизнь человеку 
Чем Шмеле не шутит, пока Крабэ спит..... 
Про хлеб 
