Путь домой (Осетия 2008)

springator — 12.08.2010
Если честно не хотел дописывать вторую часть рассказа о моем пребывании в Южной и Северной Осетии в августе 2008. Не просто все это вспоминать, да и много людей там замешано, которых не хотел упоминать - не хочу что были проблемы у тех кто мне тогда помогал. Но вот подошла уже вторая годовщина и внезапно, как намек, совсем случайно обнаружил вот этот снимок, его снял известный оператор и фотограф Казбек Басаев , мы не были знакомы, и фотку я обнаружил совсем недавно на его ЖЖ - agneshkinpapa .



Это вечер 10 августа, машина российской Скорой Помощи, около Джава, меня и моего американского коллегу вывозят вместе с раненными осетинами. Я с перебинтованной рукой помогаю сгружать старика. Наверху справа - ополченец, слева (его не видно) мой американский редактор - Уинстон Фезерли. Именно благодаря нерзаберихе мы смогли выбраться из Цхинвальского пекла, к сожалению оставив тела наших коллег - Саши Климчука и Гиги Чихладзе. С момента этой фотографии я наверно и продолжу рассказ. Первую его часть можно смотреть тут - Южная Осетия 2008

В тексте я, как мог, изменил именя и клички некоторых людей

Путь Домой (11 - 16 августа 2008)

Нас забрали со вторым потоком эвакуации ранненых, всего было пять машин «скорой», в каждой помещалось по три лежачих, ну и сколько получится сидячих. Уинстона отрубили каким-то наркотиком, он лежал довольно тихо, изредка вздрагивая и постанывая от боли. На полу лежал старый дед всю дорогу до Джавы принимавший меня за врача у пытавшийся мне что-то втолковать по осетински. Единственное что я понял жто то что ему было плохо и он хотел пить и писать, с водой я ему помог, а вот с тулетом не получилось, вставать он не мог, а под себя ходить стеснялся. Его выгрузили в Джаве, осмотрели и признали нетраспортабельным. Вместо него положили другог деда, уже бодрого и внятно говорившего по русски. Он нисколько не удивился узнав что я грузин, сказал что ему 70 лет и что лон вместе со своим 40-летним сыном был в ополчении, где в него и попал осколок.

– Этот ваш Саакашвили, он дурак совсем, вот наш Джабеевич, вот это мужик! Я столько раз с ним сидел, пил...


- «Они тут» услышал я чей-то голос. Дверь открылась, в машину заглянул сам «Джабеевич». Увидев деда он радостно улыбнулся

- О! Гаглоев и ты тут?

Потом Кокойты окинул нас уже совсем другим взгдядом.

- Ну что американские журналисты, сняли блицкриг грузинской армии? Ну теперь лечитесь!

Через пару минут американец получил ещё одну дозу обезболивающего и мы покатили дальше. Скоро был Рокский туннель и граница. Паспортов ни у кого не проверяли, просто записали фамилии.

Скоро был Рокский туннель и граница. Паспортов ни у кого не проверяли, просто записали фамилии.

Во Владикавказ мы подъехали ночью, раненных выгрузили, американца сразу же увезли куда-то, я увязался было за ним, но врачи меня не пустили. Теперь я остался один и ещё нескоро его увижу.

- Кигурадзе – на рентген!

Я повиновался, толстая женщина в белом халате подготавливала аппарат, одновременно призывая всевозможные проклятия на головы грузин. Впрочем, к этому я уже настолько привык, что не очень-то и обращал внимание. Куда больше меня волновало то, как отреагировали на мою фамилию люди, ждавшие своих родственников в приёмной, мне не очень-то улыбалось выходить к ним обратно. Но пришлось.

Когда я вышел, меня уже ждали.

- Грузин?
- Ты кто?
- Откуда?

Напряжение явно нарастало, но тут по мою душу подошли два милиционера, оба с опухшими не выспавшимися глазами. Ребята, отвели меня от кучки в сторону.

- Документы
- Ты как здесь оказался?

И уже в который раз пришлось рассказывать одну и туже историю. Один из милиционеров, высокий блондин с раскосыми глазами – Таджик как потом окажется, приготовил бланк и ручку записывать показания. Через пять минут, он остановил меня.

- Чего? Да так мы до утра не управимся. Пускай они сами там разбираются.
- Кто они?
- Да...

Вокруг нас опять начали собираться странные люди. Ребятам из милиции я явно не нравился, они чувствовали, что со мной будет много возни.

- Ладно, в общем, поедешь с нами, тут тебе нельзя оставаться – убьют
- А американец
- Да с ним всё нормально будет, не парься. Бери сумку, пошли...

Впечатление Владикавказ на меня произвёл самое отвратительное, сидя в милицейской «Газели» я мог оценить всю «прелесть» владикавказских дорог и хотя бы в этом аспекте порадоваться за Грузию. В участок мы добрались часам к трём ночи, всю дорогу ребята пытались дозвониться в ФСБ....

- Гражданин Грузии.
- Да в больнице обнаружили, говорит что журналист...
- Ну а нам что с ним делать?

Встреча с Российскими спецслужбами меня не очень то прельщала, в голове проносились разные мысли, большей частью далеко неутешительные для меня, к тому же сказались три дня проведённые практически без сна.

В отделение, меня обыскали, попутно интересуясь зачем Саакашвили начал войну в Осетии, я честно признался что не знаю, ни то кто начал, ни то зачем начали. У меня обнаружили подозрительную флешку и не менее подозрительные аккумуляторы от фотоаппарата (сам аппарат отобрали еще в Цхинвали). Ребята долго думали с какой вредительской целью у меня на флешке был записан документальный фильм про историю тяжёлой музыки в США, ну а аккумуляторы сразу же конфисковали, наверное как вещдоки. Уже перевалило за три, ФСБ-шники так и не объявлялись, спать мне хотелось страшно, да и милиционерам тоже. Рассказывать мне уже нечего было и я предпринимал отчаянные попытки преступно заснуть прямо на столе у следователя, что конечно немедля пресекалось. « - Не, сегодня ты спать не будешь», радовал меня Таджик. В конце концов стало понятно что ФСБ мной вряд ли заинтересуется до утра и меня торжественно провели в личный кабинет Таджика, где мне было выдано кресло и военная куртка, толком ничего не соображая я бухнулся на сидение прикрылся этим «одеялом» и отключился. Последним что я в тот день услышал, был щелчок замка закрываемой двери.

Тот же щелчок разбудил меня часа через четыре, я медленно начал приходить в себя и вспоминать что происходит. В комнату зашёл Таджик – «Вставай, пойдёшь со мной», «Ага, ФСБ приехало», подумал без особой радости. Я был не прав, оказывается мной заинтересовался некий майор, зам начальника отделения. «Опять всё сначала, как же это всё задолбало...» подумал я, уже представляя себе как мне придётся рассказывать всё сначала и объяснять всё как я попал на войну.

Я зашёл в просторный кабинет, майор сидел за столом. Он был светлоглазым блондином довольно приятной внешности. На другом столе была разложена колбаса, хлеб, сыр и ещё какая-то еда.

- Здрасьте
- Привет, садись, кушать будешь?

Такой тёплый прием меня немного озадачил. Мы разговорились, майор был вежлив и полон участия. Чуть позже я поинтересовался, как его зовут. «Ну, выйди посмотри, там на двери написано», я вышел – красная табличка объяснила мне необычное поведение обитателя кабинета.

«Заместитель начальника отделения. Майор А. *****швили»

Повезло, встретить в отделении милиции соотечественника я совсем не ожидал, но это в принципе немного меняло моё положение в лучшую сторону. Александр, Саша, как его называли оказался местным грузином, впрочем по-грузински он очень то и не говорил. Он сообщил мне новость, что «половина отделения грузины». Тихо обалдевая и пытался представить и с какого же уголка Грузии был Таджик, кабинет которого предоставил мне несколько часов сна... Выяснилось половина, не половина, но несколько грузин в отделении всё же были.

В кабинете у Саши я в первый раз смог посмотреть российские новости. Тут я в первый раз узнал о «геноциде осетин», «принуждении к миру», «2000 убитых» и «задавленных танками детей», челюсть у меня потихоньку стала отвисать. Новости в режиме «нон-стоп» показывали кадры разрушенного города, интервью раненных и родственников погибших, особое внимание уделялось крупным планам детей плачущих в камеру. Тут я понял, что расспрашивать меня будут все, и что толком никому ничего объяснить не получится. Здесь никто не поверит что осетины обстреливали грузинские сёла до начала войны и не поверит что в Цхинвали не могло быть 2000 убитых и в то что грузины не насиловали женщин и не давили детей танками...Да я и сам начал бы сомневаться бы во многом если бы не видел всё это своими глазами.

Перекусив у майора, я тихо-тихо стал прикидывать, как же мне убраться из Владикавказа, я понимал, что моя скромная персона могла стать лакомым кусочком для русской пропаганды. Уехать из Владикавказа в Грузию до войны большой проблемой не было, если не через Рокский туннель, так через Казбеги, до которого в принципе рукой подать. Сейчас всё изменилось, вся граница была закрыта, надо было лететь через Армению, Азербайджан или Украину, а уже оттуда домой. Денег у меня не было, вернее были но грузинские а мой вопрос о том где можно поменять лари на рубли милиционеры ответили дружным смехом – «В Грузии». В активе у меня было – действующий загранпаспорт и пресс-карточка, в пассиве же – неопределённый статус в России, отсутствие финансов, простреленная рука да и к тому же на обложке паспорта стоял грузинский герб что наверняка не было большим плюсом тут в России. Прикинув шансы я тяжело вздохнул, а вспомнив что впереди у меня ещё встреча со Службой Безопасности на душе вообще стало тошно.

Саша меня подбадривал – «Ничё, выберешься отсюда, вот только Гбшники разберутся с тобой и всё». Тут, в первый раз я смог позвонить матери с более-менее спокойной территории. Предчувствуя тяжёлый разговор – ведь я до сих пор не говорил ей что был в Цхинвали - я набрал номер. Мать всё знала, знала и про меня и про Уинстона и про Сашу Климчука и про Гигу Чихладзе. Мне стало намного легче, я как мог её успокоил – сказал что скоро выберусь отсюда отчаянно пытаясь поверить в это сам.

ФСБ заставило себя ждать почти до полудня. Где-то к часу ещё один грузин – милиционер сообщил, что меня ждут. Подходя, я услышал, как в кабинете говорят обо мне. «Молодой парень, по-русски говорит отлично. Разговорчивый, легко идёт на контакт...»


ФСБшником оказался молодой человек, всего лет на 5-6 старше меня. Представился он Игорем, Игорь был вежлив. После долгих поисков уединённой комнаты он приступил к допросу. Вопросы были стандартные и в принципе ничем не отличались от того, о чем меня спрашивали другие милиционеры. – Зачем ехали? Почему были без военного сопровождения? Как «пробрались» на территорию России?

Это всё было долго и нудно, тем более что парень, увидев в комнате, которую нам выделили компьютер решил им воспользоваться. Компьютерные курсы Игорь явно завалили в свое время. Одно время я даже подумал, что это одна из новейших пыток спецслужб – заставлять тебя ждать пока твой следователь набирает п-о-к-а-з-а-н-и-я. Самое интересное он припас на конец. Сфотографировав мои документы и отобрав флешку, он обратил внимание на мой несчастный mp3 плеер, который даже осетины не тронули. Игорь допытывался, не содержит ли мой плеер каких-нибудь «секретных записей с секретных пресс-конференций». Так как Игорь не поверил, что планы по захвату мира я благополучно удалил ещё в Цхинвали, мой плеер постигла участь флешки. Я не завидую тем агентам, которые искали секретные записи среди гигабайта жёсткого калифорнийского хардкора и прочей весёлой музыки. Под конец мой мучитель применил коварную тактику вытягивания информации под видом доброжелателя в духе «Русские-грузины братья, никто не хочет войны - дай мне номера телефонов твоих знакомых грузинских военных».

К сожалению, помочь Игорю в его благих намерениях по установлению народной дипломатии между братскими народами я никак не мог. Единственное что я мог предложить – это позвонить в пресс-службу Минобороны Грузии. Последнее предложение его не заинтересовало, и он сменил свой тон на недовольный – «ах вот ты как? Мы с тобой по-хорошему, а ты нам помогать не хочешь? Ну смотри, смотри...» Под конец, видимо не на шутку заинтересовавшийся «народной дипломатией» просил меня контакты оппозиционеров и оппозиционных журналистов, что опять же было делом трудным, ибо никакого желания заниматься такой «гуманитарной помощью» у меня не было. Я ограничился несколькими фразами о том что «В Грузии народ хочет мира и безопасности» и о том что «некоторые журналисты и часть населения не поддерживают действия власти». Тут меня ждал сюрприз – оказывается у входа в отделение меня ждала съемочная группа «Вестей», Игорь позаботился, чтоб они оперативно записали интервью. Вопросы репортёров поразительно напоминали те, которые я слышал несколько минут назад от Игоря, да и сам он по ходу дела помогал репортеру задавать вопросы.

Меня стали расспрашивать о начале войны, о мирных жертвах, о том, что я видел. Интервью продолжалось недолго. Через несколько минут репортер убрал микрофон и заставил оператора выключить камеру.

- У него своя версия войны, у нас своя...

Себя в эфире «Вестей» я увидел на следующий день. Мое интервью так и не пустили, я просто стоял и открывал рот, а за кадром шел текст диктора, что-то вроде «Гражданин Грузии неизвестно как оказавшийся на территории Северной Осетии, вместе с гражданином США, не говорящим по-русски. Оба утверждают, что они якобы журналисты...». Следом опять пошли крупные кадры детских лиц из Южной Осетии и инфа про 2000 погибших...

Продолжение в ближайшие несколько дней...

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив