Проспект Сахарова

semargl_bird — 25.12.2011 Теги: Удальцов Одиннадцать месяцев назад, 25 января 2011 года, на площадь Тахрир в Каире вышло 30 тысяч человек. 11 февраля Хосни Мубарак сложил президентские полномочия. Столь быстрая динамика событий в Египте была связана не только с радикальным настроем восставших, вдохновлённых на «день гнева» тунисским примером и вышедших уже в первый день с единственным требованием – отставки диктатора и роспуска партии власти. Кроме этого, ускорило развязку и поведение властей, которые попытались эту незначительную, в сущности, толпу разогнать, но добились лишь одного – увеличения числа протестующих и превращения митинга в круглосуточный. Более миллиона человек собирались на Тахрире лишь один раз, 18 февраля, т.е. уже после победы революции.
Я начинаю свой отчёт о митинге на проспекте Сахарова с этих исторических событий, чтобы подчеркнуть важнейшую деталь: и на Болотной, и тем более на Сахарова собралось в несколько раз больше людей, чем в первые дни на Тахрире, хотя численность населения Каира и Москвы с агломерацией приблизительно равная.
Поэтому предлагаю прекратить досужие разговоры, 50 тысяч собралось, 100 или 150. В любом случае, в Египте начинали с меньшего – и победили. Хотя любителям дилетантских расчётов, думаю, будет интересно, что номинальная плотность советского автобуса ЛиАЗ-677 составляла 8 человек на 1 квадратный метр свободной площади пола. В часы пик же сей автобус вмещал полтора раза больше пассажиров. В 20-30 метрах от сцены плотность митинга была такая, что я практически всё время простояла на носках, а такая простая задача, как помещение кепки в рюкзак, который я держала в руке, была невыполнима без насильственных действий над окружающими.
Полиция и на Болотной, и на Сахарова была сама любезность. Во-первых, потому что толпы больше 50 тыс. считаются правоохранителями принципиально неразгоняемыми. Т.е. когда полиция начинает применять насилие к такой массе народа, эта масса не уменьшается, а только увеличивается и становится всё более злобной. Во-вторых, наши гномы-каннибалы, видимо, изучили печальный опыт ближневосточных коллег и догадались, что чем меньше злить народные массы, тем дольше можно удержаться у власти. Т.е. не месяц, например, а полгода. Или, если повезёт, даже ещё годик. Хотя это, пожалуй, возможно только в одном случае: если выполнить требования резолюции первых митингов: либерализовать избирательное законодательство прямо сейчас, распустить Думу, перенести президентские выборы на период после перевыборов в Думу. В таком случае оппозиция займётся увлекательным процессом партийного строительства, и в ближайшей перспективе, если кризис не приведёт к экономическому коллапсу, требования не перейдут в социальную плоскость, гораздо более неприятную для правящего класса. А когда всё-таки неизбежно перейдут, формулировки окажутся более мягкими, чем те, которые могут возникнуть очень скоро, если власть будет ограничиваться обещаниями реформ «после дождичка в четверг». Господин Салех, президент Йемена, почти год кормил людей подобной лапшой, однако ему пришлось сложить полномочия, а перед этим пережить неприятное и болезненное покушение на собственную персону.
Организация митинга на Сахарова была значительно лучше, чем на Болотной, и даже у входа, который был с противоположной стороны от сцены, можно было что-то расслышать. Мы подошли примерно к середине мероприятия, и первым выступающим, слова которого удалось ясно разобрать, был Илья Яшин. В то время, ближе к 16-00, ротация на митинге была очень сильная, и потоки туда и обратно к метро Комсомольская были одинаково внушительными. На галёрке плотность была небольшая, народ фотографировался с самодельными плакатами, неспешно прогуливался, одет был по преимуществу ярко и празднично. Атмосфера царила мирная и даже карнавальная. Но ближе к сцене плотнее становилась толпа, а ощущение праздника улетучивалось, на смену ему приходил запах гнева.
Как и на Болотной, наиболее организованной силой проявили себя националисты. Правый фланг с имперками был заметнее и громче, чем все остальные группы. На втором месте, безусловно, либеральная «Солидарность». Эти две фракции соревновались в освистании ораторов противника, причём националисты явно выиграли эту битву, хотя отряды либералов заполняли специально организованную ВИП-зону перед сценой. Ведущий митинга Владимир Рыжков неоднократно высказывался против фашизма, прозрачно намекая, кто именно здесь фашисты, а под конец уже призывал ОМОН разобраться с колонной под «имперками», которая казалась ему слишком громкой.
При абсолютном преобладании среди выступающих либералов и представителей партии пиздатых шуб, наиболее одиозные их представители были освистаны уже не только националистами, но и большинством собравшихся. Самые сильные эмоции вызвал г. Кудрин, хотя, говорят, по степени народной любви Собчак от него не далеко отстала.
Националисты же были самыми успешными ораторами среди тех, кто присутствовал на митинге «живьём» (наиболее содержательная речь, безусловно, принадлежит Сергею Удальцову, но видеопослание – это иной жанр). Чувствуется опыт, приобретённый на русских маршах. Крылов вообще гениально обратил начинавшийся было либеральный свист в конструктивное русло, предложив освистать Путина и Чурова. Хотя градус радикализма он заметно сбавил по сравнению с Болотной и ни о какой революции не упоминал. А зря, потому что в толпе уже регулярно скандировали: «Революция! Революция!», причём делал это как раз правый фланг.
Хорошим шагом было создание Комитета национального спасения по предложению Удальцова. Владимир Ермолаев («Русские») предложил митингу избрать главой Комитета Алексея Навального, что и было одобрено присутствующими. Выступление самого Навального я смотрела в записи; это была речь не политика, а сетевого тролля. Вообще идея поиска единого лидера оппозиции в корне порочна, потому что идейные установки фракций слишком далеки друг от друга, принципиально не интегрируемы и неизбежно приведут к размежеванию.
Безусловно проигравшей стороной по итогам этого митинга являются левые. Основной причиной тому были постоянные тактические ошибки, начиная с поведения лидеров: голодовки Сергея Удальцова, прекрасного оратора, который de facto сам лишил себя голоса на митинге, метания с мандатом Ильи Пономарёва, которые в результате окончательно привели его в партию «пиздатых шуб», членом которой он является в силу своего знатного происхождения, неспособность объединиться и отстоять свои интересы в оргкомитете. В итоге, красные флаги на митинге были, а левых не было. Социальные лозунги звучали только в выступлениях Косякина и Удальцова, и далеко не на первом месте. В стране с глубочайшими социальными проблемами левые терпят одно тактическое поражение за другим, и тенденция такова, что дальше будет только хуже. Ребята дождутся того, что их главный козырь, социальные требования, будет перехвачен другими силами, как это произошло в арабских странах, как сейчас происходит во Франции. А левые окончательно превратятся в клуб «икорных социалистов» и любителей политического туризма.
Что касается оппозиции в целом, то одно из главных её слабых мест – это неспособность договориться даже на уровне принятия резолюции, которая в результате оказалась наполнена откровенно беззубыми формулировками типа требований «принятия демократического законодательства о партиях и выборах – не позднее февраля 2012 года». Хотя очевидно, что требовать нужно не только обязательных перевыборов, но и конституционной реформы, которая вступит в силу в ближайшее время и превратит Думу в парламент. Но, видимо, это уже одна из возможных следующих стадий развития событий.
Митинг на Сахарова стал шагом вперёд по сравнению с Болотной: если там боролись против фальсификаций, то это собрание было прежде всего антипутинским. Но для продвижения вперёд оппозиции необходима радикализация лозунгов. И возможно, сведения их к одному. Как это было на площади Тахрир.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив