Прощай, милиция!
Сообщество "Наше Советское детство" — 07.07.2011В воскресенье вышел с сыном погулять. На площади, перед домом культуры, присел на скамейке, закурил, сын убежал к фонтанам. Группа подростков напротив вдруг затеяла потасовку, которая переросла в драку. Довольно-таки быстро послышалась сирена приближающейся милицейской машины. Часть подростков убежала, двое остались. Как я понял, остались те, которые считали себя правыми и надеялись на справедливое разбирательство. Они пытались что-то объяснить сотрудникам милиции, говорили по- юношески запальчиво, их слова подтверждала женщина, которая, видимо, наблюдала всё происходящее сначала. Сотрудники милиции были спокойны, вежливы, аккуратны и ухожены. Они холодно и в доступных выражениях объяснили юнцам, что они нарушили общественный порядок и будут доставлены в отделение для составления протокола и определения последующего наказания, а если они к кому-то имеют претензии, то могут обратиться в суд в порядке частного обвинения. У ребят в глазах появились слёзы обиды, они ведь не убежали, дождались блюстителей Закона! Их аккуратно посадили в машину, дверь захлопнулась….. и глаза резанула непривычная надпись «полиция».
Размышляя об увиденном, вдруг вспомнил свои «семнадцать лет». Конец 70-х. Небольшой посёлок в Подмосковье. Старшие классы, начало «взрослой» жизни, танцы по вечерам в выходные в клубе. Типичные проблемы 15-16-17 летних, в том числе драки на танцах, другие конфликты с законом. И ненавистный участковый. Красномордый, здоровенный бугай в вечно помятой форме. Звали его Андрей Матвеевич. По кличке «морда» или «кабан». Он всегда появлялся не вовремя и после общения с ним или пару дней болели рёбра или, извините, на задницу всю неделю садишься ну очень аккуратно. Как же мы его ненавидели!!! Ещё большее возмущение у нас вызывал тот факт, что наши родители, почему-то становились на его сторону. Когда «кабан» вылавливал кого то из нас, за драку, например, или, не дай Боги, с бутылкой вина (помните, ровесники? «777», «Солнцедар», «Улыбка» и т.д.), то после оплеухи нам было велено обо всём рассказать отцу. Это худший вид садизма: - не рассказать нельзя – ещё хуже будет, а рассказать – страшно! Да что там вино!!! Страшно было с сигаретой показаться в открытую. Мог заставить сжевать всю пачку! Но вот бумаг писать не любил. Говорил, если жизнь не научит, то бумаги не помогут. Максимум, что мог сотворить в совсем уж крайних случаях – это сообщить в школу. Это для нас уже было за пределами добра и зла. Проработка на собрании, смешки в стенгазете, позорище на линейке, завуч полгода вспоминать будет. Девчонки издевательски смеются. Хоть вешайся. Вообще «кабан» олицетворял собой абсолютное зло. И мы придумывали для него всевозможные способы мести и сладострастно представляли его мучения. И небеса нас услышали.
У нас появился новый участковый. Спортивный, чистенький, улыбчивый. С аккуратным портфелем чёрного цвета. Короче образцово-показательный милиционер. Он с нами разговаривал почти на равных, всегда спрашивал о чём-нибудь, давал дружеские советы. Как мы радовались. Только наши родители (особенно отцы) почему-то насторожились.
Примерно через месяц мой отец КАТЕГОРИЧЕСКИ запретил мне о чём-либо разговаривать с новым участковым. Особенно «за жизнь». Я недоумевал. Отец рявкнул: - подрастёшь, поймёшь! Начало понимания произошло через пару месяцев. К нам на танцы нагрянули ребята из соседней деревни. Завязалась драка. И продолжалась необычно долго. Раньше «кабан» как из-под земли вырастал на своём «Урале». Пинками и тумаками разгонял драчунов, быстренько выяснял, что к чему, особо настырным мог добавить. И всё. В этот раз приехал новый участковый, но не один, а с милицией из района. Драка уже закончилась сама по себе. И вдруг приехавшие милиционеры похватали, кого смогли и увезли в район. Такого у нас не было. Через день я увидел мать одного из тех, кого увезли в район. Она сказала, что Генку посадят. Я удивился, за что? Через некоторое время в школу приехал чистенький ухоженный участковый, и очень доходчиво объяснил смысл 206 статьи УК РСФСР, а также, то, что скоро будет показательный суд. Суд состоялся в нашем клубе. Генка и ещё один из наших получили по два года, а парень из деревни – три года. Мрачное настроение поселилось в посёлке. Мы вначале были в растерянности. Как так?? За что?? Через полгода судили ещё двух ребят, но суд был не показательным и поэтому ребята получили условные сроки. Драк стало больше, пьянок намного больше. А по посёлку ходил чистенький ухоженный участковый, спортивный и улыбчивый. Он соблюдал Закон и не допускал рукоприкладства. Ненависти к нему не было, его никто не боялся. Его считали врагом. И мы, и наши родители. Он испоганил нам юность.
Приехавшие на драку подростков сотрудники в машине с надписью «полиция» мне почему-то напомнили как раз того, «нового» чистенького улыбчивого участкового.
Милиция умерла. Да здравствует полиция?