Про сухофрукты

Сейчас объясню, почему.
У бабушки в Крыму имелся целый сад фруктовых деревьев - абрикосовых, вишневых и сливовых. Фруктов был так много, что мы их ели сами, угощали других, варили варенье, продавали - а они никак не хотели заканчиваться. Поэтому их них делали сухофрукты: делили абрикосы на половинки и укладывали рядами в деревянные ящички. Ставили ящички на солнце. Когда чернела одна сторона, половинки переворачивали, и ждали, когда почернеет и другая. Вишню, разумеется, сушили целиком. Сливы тоже пробовали сушить, но из них так себе сухофрукты получались - на выходе оставались одни шкурки.
Потом сухофрукты складывались в мешки, и зимой бабушка слала всем посылки с витаминчиками. Из сухофруктов варили компот - черный, ядреный, но вкусный, особенно если только-только из холодильника. Не в пример бледным общепитовским компотикам из сушеных груш.
Дома у нас был стратегический запас тюков, набитых сухофруктами. Он хранился на лоджии, и со временем там скопилось приличное количество этого добра.
Как-то один раз на меня напала хандра, приличная такая хандра. Такой момент: не знаешь, что с собой делать, потому что впереди - сплошная безысходность, и позади - тоже. Ну там - жизнь-боль, никто не любит, денег нет, парни - козлы и так далее. Типичные мысли для двадцати лет.
Чтоб развеяться, я решила почитать что-нибудь эдакое, что в хорошем настроении читать обычно не станешь. Как бы дополнительный взнос в самоистязание. Хапнула с полки кипу книг из собраний сочинения Достоевского, уселась на лоджии и открыла первый том.
А посколько просто так читать скучно, я также отрыла мешок с сухофруктами и начала потихоньку, под чтение, тягать оттуда черные мумии абрикосок, одну за другой. Иногда попадались вишни. Еще реже кожура слив. Иногда труха. Иногда что-то еще - не рассматривала подробно, чтоб не пугаться.
Просидела так определенное количество времени, в компании истеричных и говорливых персонажей, душных помещений, смятенных чувств и бесконечно глубоких мыслей, и в итоге сгрызла томов семь классика и несколько мешков сухофруктов.
А потом вдруг - раз! и наступила дикая изжога. И на одно, и на другое, и не скажу, на что сильнее. Я закрыла седьмой том, отшвырнула остатки сухофруктов, и сказала себе - Так, все, хорош дурью маяться. И пошла жить дальше, не так, чтоб прям очень весело, но гораздо веселей просиживания на лоджии.
И с тех пор никак не могу себя заставить проникнуться его творчеством, посему чувствую свою вину перед классиком.
Вот такой зов памяти из глубин упаковки корма.
А хомячок о нем даже и не подозревает, а живенько хрумкает за обе щеки свою еду и в ус не дует.

|
</> |