Про малявы китайских уголовников

Переписка китайских бандитов - это просто Клондайк ржаки.
Китай отличался от всех стран тем, что карьеру там мог сделать ТОЛЬКО образованный человек. Это была многовековая практика, без сдачи экзамена ты никто и звать тебя никак, сколько бы денег у тебя не было.
Поэтому все китайцы (и уголовники - не исключение) старались стать образованными людьми, или по крайней мере казаться образованными людьми.

Посмотрите, настоятельно советую, великолепный фильм Фэн Сяогана "Мир без воров" - это такая китайская "Калина красная". Там предводитель уголовников все время говорит на вэньяне. У нас аналогом было бы, наверное, постоянное пересыпание своей речи оборотами на латыни и старославянском.

Так вот, возвращаясь к малявам. ЖЖ-юзер ilse, писавшая диссертацию о китайских диспорах за рубежом, выкладывала как-то у себя совершенно чумовой документ.
Китайцы, как известно, активно шуровали в поисках чего-нибудь ценного не только у себя, но и в окрестных странах. В частности, мыли золото на острове Борнео, причем мнение диких аборигенов их совершенно не интересовало.
В результате вся территория острова была поделена между криминальными группировками золотодобытчиков, которые назывались "гунсы", и каждая гунсы добывала золотишко только на своем участке.

Точно так же, как и у нас в 90-е, различные гунсы вступали в различные отношения между собой - с кем-то враждовали, с кем-то, наоборот, дружили, образуя некие альянсы.
Письмо, о котором идет речь, написал глава одного из таких альянсов лидерам двух небольших "бригад", которых он подозревал в том, что они начали "водить жалом на сторону" и собираются свалить в соседний альянс. Вот в каких выражениях этот глава рудокопов приглашает на стрелку двух других шахтерских предводителей.
«Наступил момент, когда киноварная энергия убывает и у ворот воды приветствуют осень. В эти дни начинают дуть ветра металла, и лето уходит от наших приозерных сел.
Время уходит, но связи остаются.
Мы думаем о наших соседях и о былых событиях. Мы спешим почтительно напомнить вашим благородным гунсы, кто первым предложил вино для возлияния в честь гор и долин. А вы до сих пор разрабатываете эту землю.
Мирные отношения между высшими и низшими достойны времен Яо и Шуня. То, как китайцы и чужеземцы живут здесь под нашим управлением, весьма похоже на то, как управляется Поднебесная и другие страны. Наше горячее желание – в том, чтобы ваши драгоценные гунсы и сегодня процветали так же, как и в прошлом, и чтобы ваши перспективы в будущем были столь же радужными, как и в самом начале, и чтобы ваши драгоценные гунсы, получив это письмо, тут же направили свои почтенные стопы в управу для совещания по некоторым вопросам нашей округи.
Мы печемся о том, чтобы поддерживать великие законы, вдохновленные принципами страны Тан, не позволяя гологрудым (имеются в виду местные дикари) смотреть на нас свысока. Поскольку в течение долгого времени мы пребывали в отношениях гармонии, мы не должны позволить междоусобным распрям причинить нам вред.
Это письмо не сообщает всего, что стоит сообщить, а то, что сказано, не исчерпывает наших добрых намерений. Мы горячо приветствуем вас из далеких краев и представляем это [на рассмотрение] двум вашим гунсы – Кэнвэй и Синьу».

Для читателей, непривычных к китайским текстам, даю примерный перевод:
"Алло, гараж, вы всегда под нами ходили. Мы всё нормально делали и всё и у вас, и у нас было нормально. Кароче, надо побазарить, как будем дальше жить, чтобы все и дальше было нормально и никто не борзел. Остальное - на стрелке".
Закончилось, правда, все плохо. Подозреваемые мелкие гунсы все-таки попытались свалить, за что и получили по башке на стрелке, началась война, и история даже сохранила письмо, в котором сепаратисты просились под крышу соседнего альянса. Начиналось оно так:

«Письмо от Кэнвэй гунсы, написанное с почтением и поднесенное его светлости великому цзятаю Гу многоуважаемого Ланьфан гунсы.
В последнее время, уже много лет, наше скромное гунсы переживает огромные трудности. И с самого начала мы были слабым краем, а потом нас посетили бедствия войны; неоднократно вы обращали на нас свою благую заботу, и тем самым мы не раз спасались. У нас не было возможности отплатить вам, и всякий раз, когда мы думали и спрашивали себя об этом, мы осознавали, что нам стыдно глядеть в лицо вашему почтенному гунсы...
Не пугайтесь, целиком приводить не буду, понимаю, что совесть надо иметь. Они там еще долго на пупе елозили.
|
</> |