Привет

Такими словами начинается один из романов Пола Андерсона. Там речь идёт о множественности миров, и главный герой обращается к жителям параллельной вселенной, не уверенный, существуют ли они на самом деле.
Так и я. Существуют ли на самом деле люди, чьи записи я вижу на экране? Или это просто флуктуации электронов, блуждающих по сети?
Привет. Если вы существуете.
Когда-то давно я безоговорочно верил в ваше существование. Я писал посты в журнал каждый день а то и чаще. Я высказывал спорные суждения, вступал в полемику, вывешивал рассказы, стихи, просто мысли на злобу дня.
Всего этого больше нет. В последние годы я писал всё реже и реже. С моего последнего поста прошло почти четыре месяца. Мне это просто больше не нужно. Я не поэт, не писатель и не публицист. Отсохла необходимость что-то вывешивать и чем-то делиться. Жизнь продолжается и так, на её течение никак не влияет количество написанных букв. С каждым днём я всё больше и больше замыкаюсь в своей раковине.
Нет, иногда возникает желание почитать ленту. И даже что-то откомментировать.
Но это бывает всё реже и реже.
Да и стоит ли этот мир, если вдуматься, того, чтобы на него реагировать? Вся эта боль, всё это отчаяние, катастрофы, болезни, смерти. Люди, спорящие друг с другом, ругающиеся насмерть по пустякам? Выставляющие напоказ свои пороки, свои страхи, свою неуверенность ни в чём.
Или, опять-таки, это всё не люди, а флуктуации электронов?
Впрочем, с реальными людьми я тоже не общаюсь.
* * *
Кстати, Пол Андерсон, если уж на то пошло. В его мире будущего, описанном в стольких романах, есть представители самых разных народов. Есть американцы, голландцы, мексиканцы, японцы. И даже русские.
А вот евреев нет.
Все мы находим очень смешным анекдот про саудовского посла и про сериал «Babylon — 5». Кто не знает — погуглите.
А нам самим обеспечено место в будущем? Мы — существуем?
В последнее время я в этом не уверен.
* * *
Ну и, чтобы два раза не вставать — на злобу дня. Говорить о последних событиях нечего и незачем. И даже в споре об уместности фотографий жертв теракта я не могу участвовать. Потому что я не визуал. На меня почти никак не действуют изображения. И ко всей это боли, ко всему этому отчаянию и безысходности фотография для меня ничего не добавит.
Думать об этом гораздо страшнее, чем смотреть.
Но есть вещи, которые я не буду терпеть ни в ленте, ни в реальной жизни. Это, во-первых, «сами виноваты, что живут там», а во вторых «жертвы с обеих сторон и всех одинаково жалко».
И объяснять ничего не буду. Я не умею объяснять.