Портрет майора

Вскоре фото рапорта о происшествии, подписанного подполковником войск национальной гвардии А. В. Гетмановым, появилась в телеграм-канале «Омбудсмен полиции». Контекст был не то чтобы злорадный, но какой-то издевательски-деловитый. Известие о гибели сотрудника Росгвардии смешалось с контекcтом происходящих в Москве избиений-задержаний, и получилось как будто выпуклое, злободневное сообщение. В этом же рапорте приводился еще один эпизод: в тот же день было обнаружено тело майора Ивановского МОВО (Межмуниципального отдела вневедомственной охраны) Дмитрия Патраничева. Он также покончил с собой.

21 сентября официальный представитель Росгвардии Валерий Грибакин сообщил, что в службе началась проверка, в ходе которой будут выяснены все обстоятельства и причины произошедшего. Между тем на официальной странице Следственного Комитета РФ по Вологодской области о смерти Олега Зайцева не было сказано ровным счетом ничего. О гибели начальника вневедомственной охраны не написала даже районка «Тотемские Вести».

«Я думала разыскать какую-то официальную информацию, — рассказала мне главный редактор Маргарита Неклюдова. — Но официальной информации до сих пор нет, и даже в сводке происшествий ничего не было».

Олег похоронен на городском кладбище, в новой его части, у дороги. С фотографии на простом деревянном кресте скучно смотрит крепкий мужчина в полицейской форме. Такая фотография обычно висит на досках почета в коридорах казенных учреждений. Под фото лаконичная подпись: «Зайцев Олег Васильевич 18.05.1973 – 20.09.2019». Взрыхленную землю прикрывают венки: «От ФГКУ УВО ВНГ России по Вологодской области», «От коллег», «От родных».

К 22 сентября примерно такая же фотография была удалена с официальной страницы вневедомственной охраны по Тотемскому району.

* * *

В биографии Олега Васильевича Зайцева нет ничего выдающегося. Его мать Валентина Ивановна, жена Ольга и старший сын Дима отказались со мной общаться — когда я приехала в Тотьму, прошло всего пару дней после трагедии. Так что портрет майора я собирала по воспоминаниям бывших сослуживцев, соседей и знакомых.

Олег Зайцев пришел в полицию примерно в 1998 году, после Вологодской молочно-хозяйственной академии (ВГМХА им. Верещагина). В 90-е в Тотьме можно было пойти работать на пилораму, а можно — в полицию. Работать в МВД тогда было некому, поэтому Олега с его положительной биографией — хорошо учился в школе, ездил в «Артек», мама — школьная учительница, отец работал в лесхозе — взяли сразу на должность начальника.

Жизнь у Зайцева, в общем-то, сложилась. Как сказали соседи: «здоровые дети, жена красавица, пенсия через год и загородный дом с баней». Сам — начальник в полиции, жена Ольга, с которой они были вместе со студенческих лет, — заместитель председателя в Комитете по сельскому хозяйству в тотемской администрации. Двое сыновей: старший Дмитрий учится на третьем курсе в Вологодском государственном, младший Никита — старшеклассник. Сначала жили в трехкомнатной родительской квартире, но несколько лет назад переехали в трешку в Северном переулке, это элитный городской микрорайон из кирпичных малоэтажек. А старую родительскую квартиру стали сдавать, помимо этого Зайцев строил загородный дом на фамильном участке, где-то рядом с Тотьмой.

«Сказали, что сначала проверка была из Вологды, и на него там накопали. Тут можно задуматься, что человек не по средствам жил, согласитесь? Машина у человека и одна, и вторая. И «Нива» у него есть, и иномарка какая-то. И вневедомственная машина есть. Покупать квартиру, тут же строить загородный дом — это все недешево», — рассуждает бывшая соседка Зайцевых, выгуливая кошку на крылечке своего дома.

Однако в личной беседе с соседкой Зайцевых Натальей Ивановной Кореневой лейтенант Сергей Ивашкин, ныне исполняющий обязанности начальника отдела вневедомственной охраны, отрицал проверку из Вологды.

Впрочем, далеко не все в Тотьме соглашаются с тем, что майор мог убить себя из опасений понести ответственность за то, что его семья попросту не нищенствовала.

Есть и другая версия. Журналистка вологодского портала Ranpress.ru Юлия Лаврова, ссылаясь на знакомых нацгвардейцев, сообщила: «В городе говорят: у него были проблемы с головой. Два месяца назад он застрелил собаку соседей. Они хотели отправить его на психоневрологическую экспертизу, а это значило бы потерять работу».

Версия с собакой также не нашла подтверждений: я поспрашивала соседей, но никто из них так и не смог сказать мне, чью же собаку застрелил Зайцев. Да и вообще он, судя по всему, не был конфликтным человеком.

Вневедомственная охрана своим молчанием демонстрирует, что в тихой Тотьме ничего такого не произошло: по городу продолжают ходить эти слухи про собаку, руководство молчит, тем самым подчеркивая, что причиной трагедии, которая похожа скорее на протест, чем на просто добровольный уход, стала банальная ссора. Но предсмертный звонок майором был сделан не родным, а именно в свое ведомство.

* * *

В деревянном бараке у лестницы темно, и из квартирок просачиваются запахи прогорклого масла и беляшей. Стучу в квартиру на первом этаже, которую Зайцевы сдают.

— Здрасте! — дверь мне открывает тучная женщина. В квартире душно и тесно, хоть и три комнаты. Стены отделаны пластиковыми панельками. По узкому коридору рассекает трехлетняя девочка на трехколесном велосипеде. Везде раскиданы вещи.

— Знаете что-нибудь про Зайцевых?

— Это кто?

Квартиру снимает дочь женщины, она сама об арендодателях ничего не знает, и я даже не смогла уточнить у нее, сколько же стоит аренда такой квартиры. Но поняла одно: если Зайцевы до недавнего времени жили здесь, то жизнь их роскошной сложно назвать.

В соседней квартире живет водитель скорой с родителями, на втором этаже барака — сотрудник росгвардии, коллега Зайцева. Для справки: у тотемского полицейского — зарплата 23 тысячи рублей, у водителя скорой — 18.

Город усеян такими бараками. Перекошенные и отделанные сайдингом, покрашенные и серые, с огородами и поросшие непроходимой малиной — разные.

— Ну а что, на пилораму идти? Там тысяч сорок платят, — говорит мне Максим — парень в поношенных кедах и новой парке. Максим окончил одиннадцать классов районной школы, чем уже выделяется из среды сверстников. Обычно местные парни после 9 класса идут в местное политехническое училище — и следом армия. Максим работает с отцом на машине, что-то развозит по городам. Говорит: в следующем году будет поступать в питерское училище. В какое не имеет значение, главное — Питер. В Питере жизнь бьет ключом, а Тотьма будто в летаргии.

По выходным люди не выглядывают из дома, даже в спортивной коробке никто не гоняет мяч. Есть движ около кафе «Калифорния» в центре городка: корпоратив. Название кафе — реверанс в сторону калифорнийского города-побратима Бодега Бэй. Да, у глухой, слякотной Тотьмы в Америке, в самом солнечном, белозубом штате, есть побратим. Двести лет назад тотемский мещанин Иван Кусков стал комендантом крепости Росс в Калифорнии, а семь лет назад в Тотьму приехали индейцы племени Кашайя — потомки жителей крепости. Оставили после себя небольшой уголок с фотографиями в местном музее. А больше о Калифорнии в Тотьме ничего не напоминает: в меню кафе из американских специалитетов только картошка фри и хот-дог. За прилавком громкая продавщица в накрахмаленном чепце, утром здесь толпой завтракают школьники, а по телику круглосуточно крутят «Три богатыря».

* * *

Наталья Ивановна Коренева — приятная женщина с короткой стрижкой — была знакома с Олегом Зайцевым с детства: играли в одном дворе, хотя и друзьями не были. Коренева работает экскурсоводом в краеведческом музее, охрану которого обеспечивало подразделение Зайцева. Последние два месяца Наталья Ивановна плотно работала с Олегом Васильевичем — оформляла паспорта безопасности на объект.

«Причем у меня в памяти нет других начальников вневедомственной охраны кроме него. Он очень рано пришел на должность. Вот я 26 лет работаю в музее, мне кажется, я всю жизнь на этой должности его помню», — мы сидим с Натальей Ивановной в краеведческом музее, в зале Отечественной войны. Стены неаккуратно выкрашены в черный цвет — эффект сгоревшей хаты, сверху символично свисают цветущие ветви бутафорской черемухи.

21 сентября Наталья Ивановна ехала домой, возвращалась из командировки. Еще в дороге, когда появилась мобильная связь, она обновила Яндекс-новости, и узнала, что Зайцев погиб:

Зайцевы и Коренева живут в соседних домах в Северном переулке.

— В воскресенье я случайно, выйдя на балкон, увидела, что идет процессия. Вся улица была заставлена машинами, — говорит Наталья Ивановна.

В Тотьме людей в последний путь провожают всем городом. Знал ты, не знал человека — все равно каждый день видел его, когда шел на работу или с работы. Гроб Зайцева был открыт, но обезображенное тело было прикрыто белой тканью. На похороны слетелись свои: сослуживцы, ветераны. Остальные — знакомые, соседи — конечно, тоже бы пришли. Но смерть Зайцева была окутана молчанием, и о том, что односельчанина уже похоронили, многие узнали уже после.