Под мораторием

diak_kuraev — 08.04.2021 Прежде всего, я рад что еще раз стал причиной новеллы в церковной правоприменительной практике. До сей поры не бывало, чтобы московский патриарх накладывал публичный мораторий на свой собственный непубличный указ.

Зампред епархиального суда «протоиерей Владислав Цыпин отметил, что за время работы в епархиальном суде Москвы он не встречался с практикой, когда на вступление решения суда в силу налагается мораторий. "В течение последних десяти лет, пока действует наш суд, я случаев моратория на публикацию решения суда не наблюдал». https://ria.ru/20210404/kuraev-1604205691.html

Второй повод для моей положительной реакции на патриаршую резолюцию – то, что
на этот раз имя одного покойного московского клирика (RIP) даже не упоминается. Наконец-то он обрел покой. Хотя патриарх уже все сделал для того, что теперь всюду, где помянут меня, вспомнят и его.
Ср. : ” - Мы теперь будем всегда вместе, - говорил ему во сне оборванный философ-бродяга, неизвестно каким образом вставший на дороге всадника с золотым копьем. - Раз один - то, значит, тут же и другой! Помянут меня, - сейчас же помянут и тебя! Меня - подкидыша, сына неизвестных родителей, и тебя - сына короля-звездочета и дочери мельника, красавицы Пилы».

Третий повод для позитива – в резолюции есть упоминание о том, что я должен вернуться на «некий путь церкви», некогда избранный мною. Вкупе с неупоминанием «оскорбления клирика» это очень важная для меня формула признания той очевидности, что с патриархом у меня именно мировоззренческие расхождения. Патриарх наконец-то признает, что причина моего судебного преследования – это расхождение во взглядах с ним, а не то, что было высвечено его же указом годичной давности.

Мы расходимся не в догматике или вероисповедании, а в вопросе о том, что есть благо для церкви. Вот лежит на столе очень вкусный аппетитный тортик, и очень хочется его съесть. Что есть благо для меня, если я не всеядный здоровый подросток, а уже застарелый диабетик-гипертоник? Говорят, в этом случае съеденный сегодня тортик может после обернуться серьезными проблемами для здоровья.

У православной церкви (церквей) плохая история болезни: они слишком легко и часто в своей истории пользовались государственно-полицейскими ресурсами, благословляли отнюдь не оборонительные войны и карательные акции. И сегодня даже небольшое объедание властью, возможностями, роскошью может привести к срыву и, соответственно, к тяжелым последствиям в будущем.

И об этом я говорю не только последние 10 лет. Мои взгляды вполне совпадают со взглядами смоленского архиепископа Кирилла (Гундяева) 1989 года. Тогда он горячо говорил о необходимости свободы совести, об отделении церкви от государства, о соборности… Это было время, когда митрополит Кирилл мог сказать: "Наша война в Афганистане была от начала до конца неправильной". https://www.youtube.com/watch?v=ZB0_0zwCLC0
Прошли годы. И тот, кто, находясь в Женеве, рискнул дерзить советской власти, теперь, в путинской Москве освящает храм с мозаиками, прославляющими советскую интервенцию в Афганистан.

Ну, вот я и остался на тех же позициях. Так кому и куда надо возвращаться?

Мне предлагается нечто «переосмыслить». Что именно – не уточняется. Само по себе такое предложение мне по душе. Раз дано время на "переосмысление", буду паки и паки думать.
Правда, не уверен, что это переосмысление приведет меня в точку консенсуса с «Журналом Московской Патриархии». Скорее, наоборот.

Я философ. Со времен Сократа и Декарта радикальное сомнение, критика и самокритика являются необходимой частью любомудрственного ремесла. Я христианин. Тут это называется покаянием, что тоже мне знакомо.

Но и философ, и христианин понимают, что этот пересмотр должен иметь какие-то основания, кроме страха и приказа. Покаяние по приказу а-морально. Я думаю, что и патриарх понимает, какова ценность такого покаяния, если оно под страхом смертной казни с веревкой на шее. С 4 апреля я именно в таком положении. Веревка уже у меня на шее. А ноги стоят на шаткой табуреточке. Легкое движение ноги экзекутора заставит меня болтаться. Но если прокричать «Слава королю!», тогда, может быть, табуреточка не сдвинется.

И все будет хорошо.
Как в финале одной знаменитой книги: «Он снова был в министерстве любви, и все было прощено, и душа его была чиста, как родниковая вода. Он сидел на скамье подсудимых, во всем признавался, на всех давал показания. Он остановил взгляд на громадном лице. Сорок лет ушло у него на то, чтобы понять, какая улыбка прячется в черных усах. О жестокая, ненужная размолвка! О упрямый, своенравный беглец, оторвавшийся от любящей груди! Две сдобренные джином слезы прокатились по крыльям носа. Но все хорошо, теперь все хорошо, борьба закончилась. Он одержал над собой победу. Он любил Старшего Брата».

Я не исключаю покаяния. Но дайте же мне повод вновь вас полюбить и признать вашу правоту. Встретьтесь со мной не на суде, где пропускают мимо ушей все мои аргументы. И поясните: вот это вот было сделано по таким-то причинам. А тут нельзя было поступить иначе потому-то. И хорошо бы, чтобы у всех этих объяснений была евангельская ипостась (основа).

Даже архиконсервативный папа Папа Ратцингер в 2005 году встретился с опальным богословом Гансом Кюнгом в Кастель Гандольфо. Ватикан сообщил тогда о «дружеской атмосфере» их общения: «Стороны выразили согласие в том, что в рамках встречи нет смысла вступать в полемику по доктринальным проблемам, существующим между Хансом Кюнгом и вероучением Католической Церкви», - сообщалось в пресс-релизе. Папа и богослов беседовали на другие темы: они обсуждали «всемирную этику», диалог между естественными науками и христианской верой. Кюнг тогда пояснил Папе Бенедикту, что его проект «всемирной этики» не является абстрактной интеллектуальной конструкцией, но подчеркивает нравственные ценности, по которым взгляды мировых религий совпадают. Со своей стороны, Бенедикт XVI похвалил усилия ученого по возобновлению признания общих нравственных ценностей посредством диалога между религиями и со светской мыслью. Папа также был согласен с поддержкой Кюнгом диалога между верой и естественными науками, а Кюнг в свою очередь высоко оценил «усилия Папы по укреплению диалога между религиями и общению с различными общественными группами современного мира», говорится в пресс-релизе встречи. Несмотря на это Кюнг продолжал дистанцироваться от позиции Папы Ратцингера по таким вопросам, как священнический целибат, женское священство, контрацепция и эвтаназия». https://www.vaticannews.va/ru/church/news/2021-04/skonchalsya-hans-kueng.html

Это все очень интересные темы. Буду рад, если и у нас по ним начнется серьезная дискуссия по ним в церковной среде.

Но я предлагаю темы попроще. Это вопрос о «церковном учительстве» как таковом. Кто, о чем и в каких условиях может говорить от имени Церкви? Как и у Сократа, у меня нет готового ответа, но я предлагаю немного майевтики: деконструкцию некоторых фальшивых и легких ответов.

Например, я не вижу оснований считать «официальную позицию церкви» по текущим вопросам культурно-общественной жизни вероучительно ценной и дисциплинарно обязательной.

Были времена, когда СССР, тратя немыслимую часть своих ресурсов на гонку вооружений и на поддержку «революционных» движений по всей планете, на словах призывал к миру и разоружению. В те годы и патриарх Пимен говорил про «скверну ядерного оружия» .

Поменялась риторика официоза – и председатель военного отдела патриархии прот. Дмитрий Смирнов назвал атомные бомбы «замечательным оружием» (причем с присущей ему тактичностью говорил он это в интервью японской газете)

И я хорошо понимаю аргументы в пользу такой позиции. Но они не богословские. Они политические. А если бы ко Христу подошел посланник царя Авгаря с предложением освятить новую модель лука или баллисты?..

Пресса рада писать - "Чаплин-Смирнов-Щипков сказал... Значит, Церковь призвала".
А я вот никак не могу считать названных лиц голосом Христа. Как быть? Предлагаю пост. В смысле аскетическое упражнение: ограничить употребление больших букв. Особенно буквы Ц.

Тогда "путь Церкви" - это путь исповедничества, пророческого жертвенного служения. И - "космического теозиса".
А "путь церкви" - это то, что описано, скажем, в книгах Болотова и Поснова и что вызывает шок у благочестивых семинаристов.

В чем-то Церковь и церкви неслитны, в чем-то нераздельны. Но перихорезис (переход имени с одного на другое) тут чреват нечестными спекуляциями или слишком завышающими, или слишком занижающими.

О Церкви Христовой я не сказал ничего плохого, хотя давно сбился с ее Пути. Помилуй мя, Господи.
Земные же пути церквей слишком похожи на беспутья. Я пробую в них разглядеть некоторые константы, независящие от стран и веков. Не всегда эти наблюдения оказываются утешительны. Но эти последствия умножения знаний о мире людей подметил еще Экклезиаст.

Можно предположить, что «переосмыслить» я должен тезисы, перечисленные в приговоре.
Что ж, по крайней мере с некоторыми из них это не сложно. Я больше не буду известного московского клирика характеризовать как «тупого карьериста», и не стану впредь некоторых епископов называть «напыщенными придурками». И даже Его Запорожское Высокопреосвященство попробую упоминать без навязчивой ассоциации с ЛукойМудищевым.

Но если «курс Церкви» состоит в том, чтобы не обращать внимания на домогательства, скажем, гомельского архиепископа к молодым людям (свидетельства потерпевших с их именами я принес на суд, но тот с ужасом отказался их даже принять), то я лучше со стороны посмотрю, как этот титаник будет насаживать на свое днище все айсберги и рифы.

Что еще я должен пересмотреть? Я должен признать нравственное право церковных лидеров без зазрения совести превращать церковь в нравственную прислугу любой власти? Или же я, в порядке компромисса, могу описывать блядские извивы церковной реал-политики, могу возмущаться ею, но вот только блядской называть не могу? Ну, мол, это не бордель, а дом терпимости...

“Не трогайте артистов, проституток и кучеров. Они служат любой власти”, - сказал как-то Александр Васильевич Колчак. Адмирал по забывчивости епископов сюда не включил? Или счел их подвидом одной из двух категорий?
Кучеры – отпадают. Если бы так вихлял кучер (ну, или начальник местной железной дороги) – это одно. Он не обязан давать нравственную оценку текущим событиям. Но епископы претендуют на то, чтобы быть совестью нации и голосом Бога.

Или я имею право без восторга говорить про древних патриархов и про современных стамбульских владык, да вообще про всех, кроме ныне живущего патриарха Московского?.. А ведь было время (2010), когда патриарх Варфоломей жаловался патриарху Кириллу на диакона Кураева за то, что тот честит его «стамбульским папой»… Но под суд меня тогда не отдали и даже замечания не сделали.

В патриаршей резолюции очень точна последняя фраза - "путь Церкви, который был избран им в свое время».

Тут вполне уместно написание "Церковь" с большой буквы. В богословии различаются Церковь в единственном числе и с большой буквы и церкви с маленькой буквы и в единственном числе.
Церковь с большой буквы в богословии называется «телом Христа», это Церковь, которой руководит Христос, и она пишется с большой буквы. А есть множество церквей, которыми руководят патриархи, митрополиты, пасторы, папы. Христос – глава новосибирской епархии? Нет? Ну, тогда и критика этой епархии или ее митрополита не есть хула на Церковь.

В экуменических документах, в изобилии некогда публиковавшихся на страницах ЖМП, был термин «Церковь Символа Веры». Это Церковь, обладающая такими атрибутами как Единство, Святость, Кафоличность и Апостоличность.
Церковь Символа Веры есть предмет Веры. "Верую". Верят в то, что отсутствует в повседневном опыте.

Я не могу знать, кафолична вот эта община или нет. Ибо кафоличность означает полнота духовных даров. У кого есть харизмометр для их замера?

Церковь Едина? А что за кошка совсем пробежала между Моспатриархией и четырьмя поместными православными церквями? И на более низких этажах - конфликт на конфликте.
... Только сегодня заезжал ко мне священник с жалобой на митрофорного настоятеля, нагло не платящего зарплату. Я ему посоветовал "итальянскую забастовку": вместе со всеми церковными служащими, оставшимися без зарплаты, перестать ходить в свой храм, но зато ходить в кафедральный собор и просто стоять там молиться. Мы не пропускаем службы. Но раз вы считаете нас волонтерами-мирянами, мы и ведем себя соответственно. А настоятель пусть сам себе поет и кадило подает и наши зарплаты получает...

Церковь Свята? В книжке – да. А в реальности когда вы последний раз встречали святого церковника?

Церковь Апостолична? Весьма веруемо, весьма вероятно, но не доказуемо. Почему Апостолическая церковь так мало помнит о своих апостолах? Даже о том, кто из них в какой стране проповедовал, и то предания разногласят. Многие эпизоды их житий явно взяты у наших врагов – у гностиков. Проповедь Петра в день Пятидесятницы записали. А проповеди остальных апостолов? Особенно интересно было бы узнать, как они проповедовали за пределами греко-римского мира. В общем, я уже лет 15 назад сказал, что я мечтал бы быть просто воспроизводителем миссионерского православного предания. Да вот беда – его просто нет.

Я и в самом деле хотел (и хочу) идти вместе с Церковью Христовой, то есть вместе с Церковью Символа Веры. Но вот в каких отношениях находится эта Церковь с конкретным юрлицом по имени "Московский Патриархат" в его нынешнем состоянии, сказать затрудняюсь. Это точно не отношения тождественности. Можно сказать: Церковь присутствует в церкви. Но как конкретно, в чем, в ком, в каких аспектах жизни церкви? Уж точно не в "таинстве непогрешимого учительства" на непогрешимом официальном сайте.

Любой семинарист знает, что грешник отсекается от Церкви или видимым судом (епископа, церкви…), или «невидимым судом Божиим». Значит, вполне представима ситуация, когда некто мнит себя в Церкви и даже занимает некий пост в церкви, но Бог Его не считает частью Своего Тела.

Может быть, так обстоит дело и со мной. Говорил же преп. Симеон Новый Богослов: «напрасно именует себя христианином тот, кто не имеет благодати Божией ощутительно». Вот по этому критерию сколько христиан числится в Церкви вот именно на сегодняшний вечер?
Эти границы Церкви очень подвижны: тот, кто сейчас вне Нее, одним покаянным искренним вздохом (не путать с прочтением покаянного канона) может в Нее войти. И обратное: перефразируя Жванецкого – одно неосторожное движение, и ты уже сирота.

Я могу веровать, что я имею соучастие в этой Церкви, а на самом деле его может не быть. Или его может не быть в каком-то конкретном эпизоде моей жизни. Бог имеет полное право наложить "мораторий" на мое сопричастие к Его Церкви. И даже без внятного "уведомления". По крайней мере я могу не понять, что уведомление-то уже пришло. Почему все не так? Вроде всё как вчера. То же небо, опять голубое. Тот же лес, тот же воздух и даже вода, только Он не вернулся...

Но эта неясность может касаться не только "я", но и "мы" и "вы" и "они".

Поэтому вопрос о том, кто, когда, в чем, насколько и с какими последствиями уклонился от "пути Церкви", непрост, и до Последнего Суда неокончателен. В истории Церкви много эпизодов, когда некто расходился с современной ему церковью, а потом (чаще уже после смерти) бывал оправдан.

«Разсказывали нам об авве Оренте. Однажды в воскресенье вошел он в церковь, вывернув свою одежду и надев ее шерстью вверх. Когда он стал в хоре, ему стали говорить: - Старче, зачем ты пришел в таком виде, — ты ведь безчестишь нас пред чужими. Он же ответил: Вы извратили Синай, и никто вам ничего не говорит, а меня укоряете за то, что я выворотил одежду? Подите — исправьте то, что вы извратили, и я исправлю то, что я извратил".

Аще кто желает побогословствовать на тему несовпадения границ Церкви и церкви - пожалуйте сюда
https://azbyka.ru/otechnik/Sergej_Fudel/slavjanofilstvo-i-tserkov/

Я не скрываю, что у меня есть сомнения в мере христианскости наших официальных структур (это не столько о таинствах, сколько об этике).

Но когда я служил, я искренно поминал патриарха Кирилла и вообще во время молитвы ни в чем не сомневался. «Молитва – это максимальное напряжение доброй воли». Моя литургическая диаконская молитва была вполне искрення и ортодоксальна. Но мне ее запретили (в том числе запретили возглашение имени патриарха Кирилла в ектеньях, на Входе и в многолетиях). Вот интересно, как в этой ситуации я должен стать «церковнее» и ближе к патриарху?

Итак, патриарх подписывает указ и тотчас подписывает на него мораторий, и в итоге я оказываюсь в положении кота Шредингера и некой квантовой неопределенности.
В этом смысле суд окончился ничем, и ситуация осталась той же, какой она пребывала с 29 апреля 2020 года. Уведомление суда и патриаршая резолюция адресованы «протодиакону Андрею Кураеву» даже без указания «заштатному и запрещенному» и уж тем паче не «бывшему». Это официальный документ. Значит, патриархия считает меня протодиаконом, как и прежде.

Причина этой странности мне представляется довольно очевидной: Патриарх не желает интернационализации конфликта». Я не раз до этого говорил, что в случае лишения сана планирую подать апелляцию Вселенскому патриарху в Стамбул. Перспектива «вмешательства» турецкоподданного патриарха в российские церковные дела, похоже, была сочтена нежелательной. Чтобы ее избежать, решено не доводить дело до этого.

Пока в моем деле нет приговора, предъявленного мне и церкви, мне не о чем жаловаться. И я зависаю в статусе «непризнанного государства» типа Приднестровской республики или же «народных республик» Юго-Востока Украины. Пребывать в таком статусе юридической неопределенности можно десятилетиями.

Оценка же этого статуса сродни спору между оптимистом и пессимистом о степени наполненности стакана. Стакан не разбит – и это уже хорошо. Им запрещено пользоваться… Что ж, в современных домах много такой чисто витринной посуды, хранимой в «горках» и «стенках».

Выходы из этого положения есть.

Например, через инициацию какого-то нового суда надо мной с новыми обвинениями, причем уголовными – чтобы Стамбулу было совсем не с руки вмешиваться. Известно, от чего на Руси нельзя зарекаться.

Или, если начнется война, которая всё спишет.

А, может, просто Ангел Господень явится кому-то из нас и вразумит.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив