Почему жиды и их рабы кацапы не любят Богдана Хмеля?

Но почему его не любят кацапы, вот что оставалось, до недавнего времени загадкой...
Потом пришло просветление, описанное мной в посте "не брат ты мне кацап", что бы не вдаваться в подробности того гениального по своей простоте и доходчивости поста, примем его утверждение за аксиому... И так кацапы это наследные рабы, не сумевшие в себе убить раба.
Потому так больно вспоминать светлое имя Атамана.
Ведь для рабов это как напоминание их предательства по отношению к воле. Потому массовым употреблением бояры хотят вытравить тот позор, который привел к состоянию его употребления.
Ведь в угаре бояры легче не замечать свою ущербность, по отношению к волелюбивому народу, легче кричать о мнимых победах, и не замечать горечь поражений.
Как раб может любить Человека который самим своим существованием отрицал рабство? Только если раб станет вольным, но воля это не только право выбора, это еще и обязанность самому кормица, а зачем если нас и тут не плохо кормят?
И уже ярмо как галстук, так же автоматически его одевают с криками хитрый план путина.
Отсюда простой вывод неупоминают его что бы забыть саму возможность Воли. Ибо если есть он то есть и воляда через кровь и смерть, но вам смердам не понять, что воля только через кровь...
иначе никак
напомню вам стихи великого украинского писателя:
Над седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем гордо реет Буревестник, черной молнии подобный.
То крылом волны касаясь, то стрелой взмывая к тучам, он кричит, и — тучи слышат радость в смелом крике птицы.
В этом крике — жажда бури! Силу гнева, пламя страсти и уверенность в победе слышат тучи в этом крике.
Чайки стонут перед бурей, — стонут, мечутся над морем и на дно его готовы спрятать ужас свой пред бурей.
И гагары тоже стонут, — им, гагарам, недоступно наслажденье битвой жизни: гром ударов их пугает.
Глупый пингвин робко прячет тело жирное в утесах... Только гордый Буревестник реет смело и свободно над седым от пены морем!
Всё мрачней и ниже тучи опускаются над морем, и поют, и рвутся волны к высоте навстречу грому.
Гром грохочет. В пене гнева стонут волны, с ветром споря. Вот охватывает ветер стаи волн объятьем крепким и бросает их с размаху в дикой злобе на утесы, разбивая в пыль и брызги изумрудные громады.
Буревестник с криком реет, черной молнии подобный, как стрела пронзает тучи, пену волн крылом срывает.
Вот он носится, как демон, — гордый, черный демон бури, — и смеется, и рыдает... Он над тучами смеется, он от радости рыдает!
В гневе грома, — чуткий демон, — он давно усталость слышит, он уверен, что не скроют тучи солнца, — нет, не скроют!
Ветер воет... Гром грохочет...
Синим пламенем пылают стаи туч над бездной моря. Море ловит стрелы молний и в своей пучине гасит. Точно огненные змеи, вьются в море, исчезая, отраженья этих молний.
— Буря! Скоро грянет буря!
Это смелый Буревестник гордо реет между молний над ревущим гневно морем; то кричит пророк победы:
— Пусть сильнее грянет буря!..
Пусть сильнее грянет буря!.. повторяем как заклятье!!!
Мы Буревестники, вы все прочие твари описанные...
|
</> |