Почему "Чёрный Квадрат" Малевича — шедевр, а не фигня

leftbot — 26.07.2021 Пока я раскачивалась сунуть свои 2 су в копилку, как эта Шакко — редиска нехорошая искусствовед всех времён и народов отключила комментирование. Оно и понятно, четыреста с лишним каментов и большая часть против шерсти. Пашто надо? Другое непонятно: почему столь невнятный текст собрал эту пропасть комментариев?
Вот Шакко даёт определение искусству: а) "Произведение искусства", "шедевр", "картина" — по дефолту считаются словами, подразумевающими нечто красивое. Для подавляющего большинства людей "искусство" — это категория эстетики.
Некрасивое — подсознательно "искусством" не считается.
И тут же непростительная для искусствоведа ошибка. Произведение искусства — это то, что произведено человеком (или хотя бы выявлено). Картина Шишкина "Сосновый лес" — произведение искусства. Как таковой сосновый лес может быть много прекраснее, чем то, что написано красками на холсте, но сам по себе сосновый лес не произведение искусства, хотя и доставляет эстетическое удовольствие.
Понятно, что подобные ошибки Шакко делает не по незнанию, а по небрежности: пипл и так схавает. Следующая буква: б) "Произведение искусства", "шедевр", "настоящая картина" — по дефолту считаются предметами, в которые вложен заметный взгляду зрителя труд, интеллектуальный и физический.
Вот тут бы я отчасти с некоторыми уточнениями согласилась с таким определением искусства. Но Шакко его приводит как неверное, примитивно-обывательское. Профи, мол, играючи сделает то, над чем дилетант бьётся, но не получается. Но в чём противоречие? Потому профессионал и творит играючи, что уже дай бог сколько труда вложил, чтобы делать нечто без видимых усилий. Да и талант не каждому даётся.
Третья буква: в) "Произведение искусства", "шедевр", "настоящая картина" — для среднего зрителя, привыкшего к классическим музеям, это работы, которые по дефолту рассказывают некий сюжет, историю, изображают реальность. Голая идея, сложный символ без антуража, быть темой шедевра для подобного зрителя не может.
То есть Шакко хочет сказать, что для среднего ума, по крайней мере, изобразительное искусство — это когда картина фотографически отражает некую реальность. И чем картина ближе к фотографии, тем она шедевральнее. Как пример: Шилов, а можно и Глазунова вспомнить. Ну что, ну есть такие ценители. Имеют право любить то, что любится. Главное, чтобы они хотя бы теоретически понимали, что их вкусом искусство не исчерпывается.
Так, а где г)? Чтобы доказать, что "Чёрный квадрат" Малевича подлинное произведение искусства, надо под номером г) дать определение, что такое подлинное произведение искусства. Но нету такой буквы в этом тексте. Вместо определения понятия "искусство" Шакко приводит японский коан про самурая без меча. Понимать надо так, самурая делает самураем не меч, самурай и без меча самурай. Хорошо, допустим. А тогда что делает самурая самураем? Таки принадлежность к гильдии. И папа его был самураем, и дед был самураем, и прадед и прапрадед, а потому и сам он самурай, даже если у него меч сломался. Ничего страшного, новый закажет. Был бы самурай, а меч дело наживное.
На момент написания своего шыдевра Малевич уже был самураем известным художником. Имя работало на него. Если бы такой фокус позволил себе какой-нибудь герр с горы, ему бы сказали: "А ну сыми это нафиг!" Но Малевич уже был Малевичем. Он имел право заставить с собой считаться. И вот он катарсис, когда братья творяне дружно и восхищённо выдохнули: "А что, так можно было?!"
Шакко не дала определения искусству. Не потому что не знает, а потому что не знает, как объяснить это на пальцах невежественному плебсу (фигу показать). Но кому интересно, можете почитать здесь. Здесь много всякого бла-бла. Нет только рецепта, как бла-бла конвертировать в бабло.
И почему-то нет моего любимого определения произведений искусств.
— Что такое произведение искусства?
— Это то, что произведено художником и названо им произведением искусства.
— А кто такой художник?
— Художник — это человек, который назвал себя художником.
По-моему, гениально! С одним только уточнением, и художниками, и произведениями искусств назначают эксперты из гильдии искусствоведов. Потому как нельзя такое денежное дело пускать на самотёк.
Под катом два моих прежних поста по теме искусства.

Искусство как одна из опций общественного отбора
Общественный отбор. Наверное, надо бы уже из этого сделать текст. Что такое общественный отбор? Если задать этот вопрос в гугл, то появится куча ссылок на общественный отбор руководителя, директора и, видимо, вожака стаи, если рассматривать в ретроспективе.
Говорено-переговорено про естественный отбор. И Дарвином же выявлен половой отбор. Естественный отбор с лёгкой руки Эфроимсона поделён на два русла: индивидуальный естественный отбор, когда единицей отбора является индивид, и групповой естественный отбор, когда единицей отбора является группа. Общественный отбор — это ни то, ни другое, ни третье, он сам по себе. Это внутригрупповой выбор критериев и оценок, а также отбор членов группы по этим критериям и оценкам.
То есть это не только выбор вожака группы, но и отбор её рядовых членов. Вот этот человек нам нравится, мы пустим сидеть его в нашей пещере возле нашего костра, а вот этот не нравится — мы его прогоним. Но ведь для нравится/ненравится, дружить/недружить нужны же какие-то критерии. Наработка критериев — функционал общественного отбора. И понятно, общественный отбор отбирал нужное и полезное для себя, для процветания группы. И вот они критерии: красота, доброта, сила, смелость, трудолюбие, ум, умелость и т.д. Наверняка в и т.д. много чего ещё. Но я и хочу сегодня поговорить об умелости. Умелости как праматери искусства. Умелость и ум, по крайней мере в русском языке, однокоренные слова. Но умелость не сводится к уму. Мало понимать, как что-то сделать, надо ещё иметь силу, чтобы это сделать, иметь трудолюбие, иметь стимул, иметь... В общем, кучу всякой синкретичности. Да мы и теперь по жизни видим людей умных, но неумелых — какая-то шестерёнка выпала, и вот он умный неумёха.
Допустим, критерии и оценки есть. А что у нас в слонах и подарках? Понятно, оценки отрицательного уровня — изгнание из группы, а то и убийство, базовый уровень — оставление в группе. А дальше? Как и чем поощряют члены группы своих выдающихся соплеменников? Вос-хи-ще-ни-ем!
И тут в самый бы раз обратиться к сравнительной психологии. А как у зверей? Восхищаются ли они. Да. Восхищение — это положительная эмоция, она благотворно действует на психику. Животные с хорошо развитым мозгом умеют восхищаться. Та же ворона, набрав стекляшек и ярких бутылочных пробок, время от времени посещает свою заначку, чтобы повосхищаться своими богатствами.
Леонид Александрович Фирсов, профессор, этолог, приматолог, смеясь, рассказывал, как он однажды зашёл в клетку к трём взрослым самкам шимпанзе. Как всегда в резиновых сапогах. Но в этот раз сапоги были новые, но главное, ярко-жёлтые. Три кумушки, не сводя глаз с обновы, уселись вокруг Фирсова и с восторгом выдыхали: «Ах! Ах! Ах!»
Но ни в каком зверином сообществе, ни в стаде, ни в стае, термитнике, муравейнике, улье, никогда восхищение не становилось инструментом формирования группы.
Все мы помним, что «труд сделал из обезьяны человека», но вот катализатором процесса, поощрением труда, зачастую не имеющего сиюминутного практического значения, было восхищение соплеменников. Как это так? Он смог, а другие не могут. Вот он момент рождения искусства, то бишь труда не для покушать, не для надеть или выздороветь, или чего-нибудь ещё сугубо полезного. Искусство — это человеческая деятельность основной целью, которой является восхищение. Но восхищаемся мы только уникальным, только тем, что могут сделать немногие, или вообще только один.
Соревновательность есть и в звериных сообществах — борьба за власть. Победитель вознаграждается страхом и подчинением. Но они не восхищаются своим вожаком, они его боятся. И вожак стаи вовсе не обязательно лучший охотник, он просто сильнее других. И по праву силы отберёт, если сможет, добычу у лучшего охотника.
Соревновательность в человеческом сообществе — это тоже борьба за власть. Но не только. Это борьба за восхищение. Высшие достижения человеческой умелости вызывают восхищение. И уметь восхитить — это получить власть над умами и душами соплеменников. И восхищение — это не страх, где в бенефициарах только одна сторона, тот, кто заставляет других боятся. Восхищение — созидательный и благотворный процесс и для того, кто восхищается и уж тем более для того, кем восхищаются. А потому во всю стал набирать обороты процесс странного, непонятного, излишнего с точки зрения прагматичности труда. Труда не для куска еды, не для практической пользы, а для восхищения.
То есть по критериям общественного отбора одобрением и восхищением поощрялись самые красивые (как возникли эстетические стандарты — это отдельная тема); поощрялись добрые — они сплачивали группу, улаживали конфликты, помогали слабым; поощрялись умные — они принимали верные решения, приводившие группу к процветанию; и поощрялись умелые, показавшие наивысшие результаты в каком-либо ремесле или искусстве. Но если в ремесле был допустим и рутинный результат. Невкусно сваренная похлёбка — всё равно похлёбка. То искусство ремесленного уровня, то есть уровня, доступного каждому, не ценилось. То, что может сделать каждый, не может быть произведением искусства. То, что доступно сделать каждому, не вызывает восхищения. Добротно сделанная полезная вещь, вещь, которую при небольшом усилии, может сделать каждый, вызывает одобрение своей необходимостью, но не восхищение.
И вот новый разворот темы — обман.
Общественный отбор поощряет добрых? Притворюсь добрым. Поощряет красивых? Что там у нас красотой считается? А... брови чёрные, щёки румяные — сейчас сделаем. А уж сильным, смелым... Рассказывай всем, какой ты сильный и смелый — многие поверят. И даже ум имеет своего антагониста — хитрость.
Что уж говорить про искусство. Возле подлинного искусства, искусства высших достижений всегда побиралось поддельное. Поддельное искусство лишено уникальности, и само бы по себе не вызвало бы восхищения. Но в ход идёт другое искусство — искусство манипуляции. От обыкновенного вранья до массового гипноза. «Смотри мне в глаза, это не бред сивой кобылы, а величайшая поэма всех времён и народов». А человек в массе своей внушаем. И вот этот массовый простодушный человек искренне (заметьте, искренне) восхищается чёрт знает чем (Ага! «Чёрным квадратом» Малевича), потому что ему внушили, что это достойно восхищения.
Да «Чёрный квадрат» Малевича — высочайшее произведение. Только не живописи. К живописи «Чёрный квадрат» не имеет ни какого отношения по определению. Если за пару часов любой маляр (а может, и не маляр) сделает такое же — это не искусство живописи. Но тогда что же?
Это маркетинг. А в искусстве маркетинга какая цель? А вот такая: максимально дешёвое продать очень дорого. А потому «Чёрный квадрат» Малевича — это величайшее произведение искусства маркетинга. И если глупые ценители живописи, разглядывая «Чёрный квадрат», пытаются восхититься вкривь и вкось наложенными мазками, остатками здравого смысла понимая, что дядя Вася заборы красит ровнее. То истинные поклонники искусства маркетинга искренне восхищаются гениальной аферой, под названием «Чёрный квадрат» Малевича. Можно сказать, что «Чёрный квадрат» Малевича — это отправная точка всей этой вакханалии, где фекалии художника Пьеро Мандзони, тридцати граммовая баночка за 124 000 евро на аукционе «Сотбис» за баночку, так,.. небольшой полустанок.
Ходжа Насреддин однажды мудро заметил: сколько ни говори "халва", во рту слаще не станет. (с) Ходжа неправ. Это смотря кто говорит «халва», и в чьём рту должно становиться сладко. У Кашпировского бы получилось. Во многих ртах было бы сладко, а у некоторых и бородавки бы рассосались. Но это не искусство кондитера.https://pikabu.ru/story/iskusstvo_kak_odna_iz_optsiy_obshchestvennogo_otbora_5327345


Творец и купец
Юлия Ламберт (juliya_lambert) написала пост «Дзен-Дзинь?». Ага, про Дзен. Про то, что задвигают её в дальний угол. Почему? Не понимает. Ей каменты всякие приходят с попытками объяснить ситуацию, типа: «Они зовут новых и продвигают их. Потом и их в жопу засовывают. Там система такая. Или тебя держат на первых показах, или нет.»turandot5
Но на самом деле это трудноразрешимый конфликт творца и купца. Творец нацелен творить нетленки. И получать за это… Ну вот Пушкин умер в долгах. Интересно, во сколько раз доходы от издания произведений Пушкина (полученных, разумеется, не им) превышают его тогдашние долги. Но творцы, как правило, денег за свои труды не видят. Сейчас картина Винсента Ван Гога «Ваза с пятнадцатью подсолнухами» стоит 74,5 мил. долларов. А при жизни он не продал практически ни одной. По слухам, одну обменял на покушать. А хозяйка трактира утверждала, что покормила голодного из жалости. А картину кинула на чердак, чтобы потом раму на растопку пустить.
Купец нацелен на доход. В нетленках, за которые деньги получит не он, а кто-то другой, купец не видит нужды. По его мнению, творец должен творить то, что нетрудно слепить и легко сбыть. Дешёвое, яркое, всем понятное.
Лишь в одном случае творец имеет шанс на коммерческий успех, если он ещё и купец, два в одном флаконе.
В одно весёлое время, когда верховный правитель сказал: зарабатывайте, кто как может. Племя нищих поэтов и художников разделилось на две части. Поэты по понятным причинам так и остались нищими. А вот художники слегка разбогатели. Некоторые.
Жаловался один художник, что у него колени болят акварели рисовать. «Э-э-э! Колени? Это как?» Потом я увидела, как. Раскладывает по всей длине коридора листы бумаги, штук 20. И на коленках челноком туда и обратно: фон, фон, фон, фон… берёзка, берёзка, берёзка, берёзка… избушка, избушка, избушка, избушка… У иностранцев на ура шёл рашен стиль.
И тут он узнаёт, что его компаньон, который сам ничего не рисует, а только торгует, даёт ему от силы 1/20 часть от выручки. И тогда рисовальщик сам решил продавать свои берёзки. И стало получаться. День — ползает, рисует, день — стоит, продаёт.
Но оказалось, что во флаконе недостаёт третьего компонента. Потому как подошли плечистые ребята и художника сильно избили, а берёзки… нет, не порвали, наоборот, один другому: «Смотри, не порви, Михей ругаться будет.» Бережно скрутили и унесли. Видимо, Михею отдали, бывшему компаньону художника.
Я к тому, что конфликт купца и творца всегда не в пользу творца. Иногда закладывается крамольная мысль: а может, так оно и надо, может, усилия купца (пиарщика) и делают произведение искусства известным и значимым. Да кому бы эта «Ваза с пятнадцатью подсолнухами» нужна бы была будь она написана сейчас в изостудии при Тольяттинском психоневрологическом диспансере. Разве что Максим Малявин в своём кабинете на стенку бы повесил.https://rabota-psy.livejournal.com/1475021.html

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив