Письма Романовых

nikolay_zaikov — 30.10.2017 Монархическая тематика уверенно лидирует на билбордах города. Николай II коварно подстерегает водителей и прохожих в самых неожиданных местах и в самом неожиданном качестве. Еду как-то мимо вокзала, никого не трогаю, а за поворотом бац! Огромный такой билборд "Прости нас, Святой Мученик!" Чуть не вырвал руль от переизбытка верноподданических чувств. Хорошо, в аварию не попал. Бедствие по своим масштабам уступает только установленным по всему городу камерам слежения. Говорят, их установлено более 200 штук. А билбордов с Николаем тоже много, но поменьше. Другое дело - о камерах слежения предупреждают знаком фотокамеры на асфальте. Думаю, и насчет царя тоже надо предупреждать, и тоже рисовать что-нибудь на дороге. Корону, например. И еще постараться, чтобы не провозили мимо опасные грузы. И ограничение по скорости в 20 километров, непременно с лежачим городовым. Чтобы внезапно вынырнувший из-за угла "Искупитель" не привел к жертвам среди неблагородного сословия. Требует решения и вопрос этикета - значит, надо безвариантно ставить знак "STOP". Чтобы водитель выходил из машины, снимал шапку и отвешивал билборду земной поклон.

Лайтбоксы и примкнувшие к ним монархические блогеры в подтверждение беспрецедентной святости Николая II наперебой предлагают почитать письма Александры Федоровны, пропитанные нежностью и любовью. Хороший начальник всегда сумеет распределить свои обязанности среди подчиненных, а последний царь даже свою святость сумел перепоручить супруге. Чего не смог никто из прославленных правителей прошлого - ни Владимир Великий, ни Андрей Боголюбский, ни Александр Невский, ни Дмитрий Донской.

Ну, думаю, надо бы ознакомиться с письмами Романовых - раз такая интрига вырисовывается. И я, грешным делом, ознакомился, правда только с июня по декабрь 1916 года. Супруги большую часть времени жили раздельно, при этом писали друг другу письма каждый день; объем внушительный и больше я не осилил. Но вот что могу сказать:

1. Александра Федоровна на самом деле управляла Россией.
Листая письма, можно пользоваться простым правилом: если длинное, то от царицы, если короткое - то от царя. Не ошибетесь. При этом львиная доля "длинных" писем - подробное обсуждение государственных дел; уведомления о том что она сделала и вопросы которые должен решить муж вкупе с "правильными ответами". Николай II пишет "о работе" меньше и без интереса. Спорных вопросов у них практически не возникает, поскольку царь как правило уступает настойчивой супруге. Не с первого раза, так со второго или третьего. Да, за занятостью Александры Федоровны государственными делами не видно двуличия; скорее всего, она искренне желала помочь мужу. Но факт остается фактом.

2. Распутин имел на царицу неограниченное влияние и через нее тоже управлял страной. Николай II ему не доверял, но ничего не мог сделать. Он постоянно пишет "не говори Нашему Другу, об этом никто не должен знать", "не впутывай сюда Нашего Друга" и т.п. Бесполезно. В ответ Александра Федоровна раз за разом пишет одно и то же:

Слушай Его - Он желает тебе лишь добра, и Бог дал Ему больше предвиденья, мудрости и проницательности, нежели всем военным вместе. Его любовь к тебе и к России беспредельна. Бог послал Его к тебе в помощники и в руководители, и Он так горячо молится за тебя.

Я всецело верю в мудрость нашего Друга, ниспосланную Ему Богом, чтобы советовать то, что нужно тебе и нашей стране - Он провидит далеко вперед и поэтому можно положиться на Его суждение.

Еще раз вспомни, что для тебя, для твоего царствования и Бэби и для нас тебе необходимы прозорливость, молитвы и советы нашего Друга.

Будь властелином, слушайся твоей стойкой женушки и нашего Друга, доверься нам!

Так же упорно, как они, т.е. как Тр. и Родз. (со всеми злодеями) на одной стороне - так я, в свою очередь, стану против них (вместе с Святым Божьим человеком) на другой. - Не поддерживай их - держись нас, живущих исключительно для тебя, Бэби и России. Милый, верь мне, тебе следует слушаться советов нашего Друга.

3. Круг вопросов, которые решал Распутин, не имел границ. Он заведовал национальным и конфессиональным вопросами:

Мы говорили с Протоп. относительно призыва методистов... (их, кажется, всего 10000?). Мы оба находим, что это неразумно, так как противоречит их религиозным убежденьям (и притом их немного), а потому я предложила, чтоб он просил военного министра призвать их в качестве санитаров, а санитаров всех забрать (их постоянно пытаются забрать) на войну; это было бы хорошо, и они бы служили. Или, как предлагает наш Друг, пусть они роют окопы и подбирают раненых и убитых в качестве санитаров на войне. Наш Друг находит, что тебе сейчас следовало бы призвать татар, - их такое множество везде в Сибири, но надо объяснить им это, как следует, во избежание повторения непозволительной ошибки в Туркестане.

Распутин решал, куда будет наступать армия:

Друг надеется, что мы не станем подниматься на Карпаты и пытаться их взять, так как, повторяет Он, потери снова будут слишком велики.

Милый, наш Друг совершенно вне себя от того, что Брусилов не послушался твоего приказа о приостановке наступления. Он говорит, что тебе было внушено свыше издать этот приказ, как и мысль о переходе через Карпаты до наступления зимы, и что Бог благословил бы это; теперь же, Он говорит, снова будут бесполезные потери.

Он также отвечал за продовольственную безопасность:

Наш Друг просит тебя не слишком беспокоиться по поводу продовольственного вопроса. Поэтому я и телеграфировала тебе ночью вторично. Он говорит, что все это наладится само собой, что новый министр сразу взялся за дело.

Он также снимал и назначал высших чиновников государства - градоначальников, губернаторов и министров. Когда монархисты недоумевают, как у руля страны вместо компетентных, грамотных, решительных людей оказались их противоположности, стоит им напомнить каким образом они там оказались:

Хоть я и очень устала, все же хочу начать письмо сегодня же вечером, чтоб не позабыть того, что наш Друг мне сказал. Я передала Ему твой привет, и Он шлет тебе Свой привет и говорит, чтоб ты не беспокоился, - что все пойдет хорошо. Я пересказала ему мой разговор с Штюрмером, который говорит, что Климовича непременно следует уволить (он назначается сенатором), и тогда уйдет старый Хвостов, так как он без него не сможет обойтись. Хвост. нервничает и плохо себя чувствует (я знаю, что он ненавидит Шт., не любит его также и Климович, этот скверный человек, который ненавидит нашего Друга и все же ходит к Нему, притворяясь и подлизываясь). Шт. хочет предложить на пост министра внутренних дел кн. Оболенского из Курска-Харькова (перед тем он был в старой ставке при Николаше!!), работающего теперь по продов. вопросу, но Гр. убедительно просит назначить на этот пост Протопопова. Ты знаешь его, и он произвел на тебя хорошее впечатление, - он член Думы (не левый), а потому будет знать, как с ними себя держать. Эти мерзкие люди собрались и постановили, чтоб Родзянко отправился к тебе и просил сменить всех министров и назначить их кандидатов, дерзкие скоты.

Да благословит Господь выбор тобою Протопопова! Наш Друг говорит, что ты этим избранием совершил акт величайшей мудрости.

Наш Друг надеялся, что ты приедешь теперь на два дня, чтобы решить все эти вопросы... Относительно отставки Оболенского - почему бы не назначить его куда-нибудь губернатором? Только где тот подходящий человек, который мог бы заменить его? Он никогда не выступал против Гр., а потому последнему тяжело уже просить об его отставке. Но он говорит, что Оболенский, действительно, ровно ничего не делает, а между тем надо возможно скорее серьезно заняться вопросом о подвозе продовольствия - снова на улицах стоят длинные хвосты перед лавками.

Наш Друг говорит, что, может быть, ты согласился бы назначить Андрианова временно исполняющ. должность градонач., тогда никто не сможет ничего возразить.

Кстати, уволенный Распутиным градоначальник Петербурга Оболенский в дальнейшем пообещал "во всем слушаться советов нашего Друга" для достижения "задушевной мечты стать финляндским генерал-губернатором". После чего произошло чудо: "Наш Друг усматривает великий духовный смысл в том, что человек такой души, как Обол., всецело обратился к Нему." И даже: "Так как Оболенский сейчас себя хорошо ведет и слушает Его, Он думает, что было бы хорошо, если б Протоп. взял его к себе в товарищи".

Распутин перераспределял полномочия между министрами:

Не было ли бы умнее передать весь этот вопрос о продовольствии и о топливе министру внутренних дел, которого это ближе касается, нежели министра земледелия? Министр внутренних дел имеет всюду своих людей, он может давать приказы и непосредственные инструкции всем губернаторам, - в конце концов все ведь находится под его началом

Не забывал Григорий Ефимович про церковные дела и карьеру иерархов:

наш Друг говорит, что из него в будущем выйдет прекрасный митрополит

Она была у митрополита, - он просил, чтоб ему никакого епископа не давали в помощники, и наш Друг того же мнения.

Амнистию заключенных:

Затем наш Друг сказал: “Ген. Сухомл. надо выпустить, чтоб он не умер в темнице, а то не ладно будет

Да и напрямую работал царем, когда надоедало бегать к Александре Федоровне:

Вели ему {Протопопову}, слушаться советов нашего Друга, это принесет ему счастье, поможет ему в его трудах и в твоих, - пожалуйста, скажи это, пусть он видит, что ты Ему доверяешь

Иногда они оба, отлично зная что царь против, решали вопросы (даже те, которые входили в полномочия Думы) по своему усмотрению, просто поставив самодержца в известность:

Прости меня за то, что я сделала, но я должна была так поступить. Наш Друг сказал, что это было абсолютно необходимо. Протопопов в отчаянии, что вручил тебе тогда ту бумагу, он был уверен в своей правоте, пока Гр. ему не разъяснил, что он совершенно неправ. А потому я вчера говорила с Штюрмером, они оба вполне верят в удивительную, Богом ниспосланную мудрость нашего Друга. Шт. посылает тебе с этим курьером для подписи новую бумагу, передающую все продовольственное дело немедленно министру внутренних дел. Шт. просит тебя подписать ее и тотчас же вернуть с поездом, отходящим в 41/2, она тогда придет вовремя, т.е. до того, как соберется во вторник Дума. Мне пришлось решиться на этот шаг, так как Гр. говорит, что Протопоп. будет иметь все в своих руках, покончит с союзами и таким образом спасет Россию. Вот почему это должно быть в его руках; хотя это будет очень трудно, надо исполнить. В руках Бобр. дело не пошло бы на лад. Доверься нашему Другу. Он будет помогать Протопоп., Шт. с этим вполне согласен. Прости меня, но мне пришлось взять на себя эту ответственность ради тебя, мой дорогой. Дума стала бы настаивать на том, чтобы все было сосредоточено в одних, а не в 3-х руках, а потому лучше, чтобы ты прямо передал это Протопопову. Бог благословит этот выбор.
Шт. очень беспокоит Дума, их бумага отвратительна, революционного характера, - они (министры) надеются повлиять на голосование. - Некоторые заявления, которые они хотят сделать - просто чудовищны. Например, что они не могут работать с подобными министрами - какое бесстыдство! Это будет отвратительная Дума, но не надо бояться: если она окажется слишком уж плохой, ее можно будет закрыть.

Понятное дело, что вечно путающуюся под ногами Думу нужно было распустить, и Распутин активно решал и этот вопрос:

Наш Друг и Калинин умоляют тебя распустить Думу не позже 14-го, по 1-е или даже 14-е февраля, иначе тебе не будет покоя, и дело не сдвинется с места. В Думе они боятся только одного - продолжительного перерыва, а Трепов намеревается тебя поддеть, говоря, что будет хуже, если эти люди разъедутся по домам и разнесут свои настроения. Но наш Друг говорит, что никто не верит депутатам, когда они поодиночке у себя дома, они сильны лишь когда собираются вместе. Дорогой мой, будь тверд и доверься совету нашего Друга - это для твоей же пользы.

Премьер-министр Трепов был крепким орешком и попил немало распутинской кровушки, но Григорий вставляя палки в колеса таки вынудил его уйти в отставку, :

Он умоляет тебя быть твердыми властным и не уступать во всем Тр(епову). Ты знаешь гораздо больше, чем этот человек, и все-таки позволяешь ему руководить тобой, - а почему не нашему Другу, который руководит при помощи Бога?.. Вспомни, за что меня не любят, - ясно, что я права, оставаясь твердой и внушая страх, и ты будь таким, ты - мужчина, только верь больше и крепче в нашего Друга (а не в Трепова)

4. В своих письмах супруги говорят в том числе и о любви, но чаще всего это обычная плотская страсть: "Уже 4 месяца, как мы не спали вместе, - даже больше". И если Николай II как правило краток - "целую страстно", "целую нежно", "целую детей нежно а тебя страстно", "твой нетерпеливый муженек", то Александра Федоровна - женщина, как видно, энергичная во всех отношениях - "жжет" как вулкан, доходя местами до откровенного эротизма.

5. Религиозность царицы, хоть и принимающая странные, суеверные формы, слегка прослеживается. Один раз она упоминает, что решила попоститься. Один раз, что хочет причаститься. Несколько раз речь вскользь идет про посещение храма, молитву, иконы.
Религиозность царя практически не видна. Письма он писал почти каждый день, описывая в основном быт, но только один раз (из сотен писем!) он пишет что молился. У него на руках был больной ребенок, и больная страна, на фронтах люди гибли сотнями тысяч - и он не молился. Не причащался. Не ходил в храм - по крайней мере в его письмах об этом ни слова. Для сравнения, сохранились письма Александра III, и в них очень часто попадаются такие места:

Сегодня утром была заупокойная обедня в крепости и я горячо молился вместе с тобой у дорогих могил. Чудная была служба, я так люблю пасхальную службу и "Христос Воскресе" и прочее пасхальное пение.

Ничего подобного среди того, что я прочел в письмах Николая II нет. Повторюсь, я не осилил все и прочел только за полгода. Но не обнаружил не только "признаков святости" царя, но и "признаков православности" вообще.

6. Сравнивая письма последних царей нельзя не заметить ограниченность сына по сравнению с отцом. Александр III предстает живым человеком: волевым, неглупым и разносторонним с одной стороны, и страдающим, переживающим до глубины души с другой. Он упоминает больше деталей, имен, событий. У него богатый литературный язык, он достоверно передает и боль, и разочарование, и любовь. Рабочие дела с женой он не обсуждает, при этом работает даже по ночам.
Письма Николая II на фоне отцовских смотрятся очень плоско, бедно, искусственно во всех отношениях. Не заметно, чтобы последний царь много работал - напротив, работа доставляет ему неприязнь. Не видно, чтобы он глубоко переживал:

Наши одесские стрелки дерутся, как львы, но увы! только четвертая часть их уцелела!
Наши потери с самого начала - с 22 мая - потрясающие - 285000 человек! Но зато и успех огромный!

Казалось бы - ладно солдаты, но о своем больном сыне он наверное писал по-другому? Нет, все так же сухо и невыразительно:

Вчера весь день Бэби выглядел бледным и грустным, я решил, что он скучает. Но днем он, по обыкновению, весело играл в маленьком лесу около старой ставки.

То же самое касается и Александры Федоровны - рассказывая о перевязке раненого, она большую часть времени жалуется на больной зуб. Даже незначительное сострадание, душевном потрясение, боль - не прослеживается.
Нередко царь выступает безвольным статистом, не руководителем, а наблюдателем:

О гвардии я не могу ничего сказать, потому что до сих пор еще не совсем выяснено, куда их отправят. Склонен думать, что куда-нибудь на юго-запад, но это только мое предположение. Я извещу тебя в свое время.

Я никогда не был купцом и просто ничего не понимаю в этих вопросах о продовольствии и снабжении!

И вот у меня вопрос после прочтения тех самых писем, которые так настойчиво мне советовали прочесть.
ЧТО ЭТО?

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив