"Письма дамы, прожившей несколько лет в России, к ее приятельнице в Англию"

miss_hohotyn007 — 31.01.2022 Не так уж часто мы читаем книги, написанные в 18 в., особенно если речь идет не о текстах, вошедших в мировой фонд классики. А "Письма дамы, прожившей несколько лет в России, к ее приятельнице в Англию" не то что не входят в фонд классики - они вообще мало кому известны. Но это не значит, что их не стоит читать.



Дело в том, что автор писем, Джейн Вигор (Рондо) (в девичестве — Гудвин) не просто жила в России в 1728-39 гг., но благодаря статусу своего первого и второго мужа, возглавлявших официальную миссию, вращалась при дворе и лично была знакома с кучей исторических личностей. Местами она пересказывает сплетни, но ее личные впечатления - бесценны, еще и потому, что леди Джейн - дама если не государственного, то большого житейского ума, и о многом она судит очень верно.

Наблюдая за небезызвестным Бироном, она приходит к выводу: " Герцог и герцогиня Курляндские (которые прежде, как Вам известно, были графом и графиней Бирон) по-прежнему пребывают в таком фаворе, что от их насупленных бровей или улыбки зависит счастье или несчастье всей империи, то есть настолько, насколько благосклонность может способствовать первому или немилость дает повод ко второму. Людей, которых бы один из них или оба вместе не подчинили себе, так мало, что весь народ находится в их власти. Герцог очень тщеславен, крайне вспыльчив и, когда выходит из себя, несдержан в выражениях. ...Он презирает русских и столь явно выказывает свое презрение во всех случаях перед самыми знатными из них, что, я думаю, однажды это приведет к его падению". Как мы помним, карьера временщика закончилась сразу же после смерти его покровительницы Анны Иоанновны.

Не менее интересно и описание Елизаветы Петровны: "Принцесса Елизавета, которая, как Вы знаете, является дочерью Петра I, очень красива. Кожа у нее очень белая, светло-каштановые волосы, большие живые голубые глаза, прекрасные зубы и хорошенький рот. Она склонна к полноте, но очень изящна и танцует лучше всех, кого мне доводилось видеть. Она говорит по-немецки, по-французски и по-итальянски, чрезвычайно весела, беседует со всеми, как и следует благовоспитанному человеку, — в кружке, но не любит церемонности двора.



<...> Приветливость и кротость ее манер невольно внушают любовь и уважение. На людях она непринужденно весела и несколько легкомысленна, поэтому кажется, что она вся такова. В частной беседе я слышала от нее столь разумные и основательные суждения, что убеждена: иное ее поведение — притворство. Она кажется естественной; я говорю «кажется», ибо кому ведомо чужое сердце? Короче, она — милое создание, и хотя я нахожу, что трон занят очень достойной персоной, все же не могу не жалеть, чтобы принцесса стала по крайней мере преемницей".

Кроме описаний людей, Джейн оставила потомкам немало описаний разных обрядов. Прочитав ее письма, вы узнаете, как играли свадьбу, крестили и хоронили в 18 в., а заодно и увидите Петербург без современных достопримечательностей, которые еще не были построены. "Город стоит на трех островах. На одном расположено Адмиралтейство, которое и дает острову название; здесь же находятся летний и зимний дворцы. Второй остров называется Петербургским, на нем расположены крепость и прекрасная церковь, где покоится тело Вашего героя, Петра Первого, его последней императрицы — Екатерины и нескольких его детей. Третий остров называется Васильевским, на нем расположены биржа, рынок, судебное и торговое управления (называемые здесь коллегиями) и другие общественные здания. Предполагалось, что здесь будут жить купцы; но хотя дома и улицы очень красивы, они по большей части не заселены, поэтому Адмиралтейский остров по населению значительно превосходит другие. Зимний дворец маленький, выстроен вокруг двора, вовсе не красив, в нем много маленьких комнат, плохо приспособленных, и ничего примечательного ни в архитектуре, ни в обстановке, ни в живописи. Летний дворец еще меньше и во всех отношениях посредственный, за исключением садов, которые милы (а для этой страны — прекрасны), в них много тени и воды".

Наименее интересными мне показались те письма, в которых Рондо рассказывает о своих личных делах: все время обиняками, намеками. Впрочем, если учесть, что она писала близкой подруге, то такой подход вполне понятен: обе дамы знали, о чем речь, и никак не рассчитывали, что письма будут читать посторонние. Зато в эпистолярном жанре человек раскрывается как личность, и леди Рондо не миновала эта участь: у читателя ее переписки создается довольно отчетливый портрет этой дамы. Мне кажется, она была очень хитрой, ловкой, неискренней и умеющей хорошо устраиваться. Например, она втерлась в доверие к герцогине Бирон так, что ее называли фавориткой последней, но при этом она признается, что не питает к своей покровительнице уважения и невысоко ее ставит. То есть в глаза она улыбалась, а за глаза поливала

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив