Как перевести деньги из России в Китай в 2024 году 
Неделя 14: ...и опять зима! 
Любителям английского 
Гулял 
Своя ноша не тянет 
Профессор и такое...Признаю свою вину, больше такого не повторится... 
Главой Службы разведки Грузии назначен Ираклий Берая 
Про романтичные ночи, вдохновенные утра и антиподские моды 
Самые красивые библиотеки мира очередной тэг: вы не поверите, но это почти гениально. у вас есть визитка? а хотели бы иметь? если да, то нижеприведенная подборка специально для вас. мне остается только завидовать креативному вкусу людей, отраивших люк вдохновения. лично я уже ...
Пичалька
rastaev — 07.11.2011
А и правда - за что?
Её мало, кто видел, о ней мало, что известно среднестатистическому белорусу, но всё равно при слове «оппозиция» у этого белоруса во рту появляется кислый привкус и начинает нервно дёргаться щека.
Даже те, кому давно уже осточертел «иконописный» лик власти, не спешат вливаться в стройные ряды штатных оппозиционеров.
Даже участники молчаливых акций, которых не заподозришь в симпатии к «всенародно избранному», порой реагировали весьма нервно, когда свежие поросли их флэшмоба раздвигали рогами линялые лоси from old-opposition.
Какие же действия или девизы системной оппозиции отворотили от неё в своё время жирную часть электората - причём, отворотили так прочно, что даже экономический кошмар-2011 не смог приворотить её обратно?
Может, оппозицию не любят за «якшание» с Западом и финансовая помощь, обещанная «вражескими» державами, застит глаза неоппозиционным белорусам? Возможно. Но едва ли это определяющий фактор: в отличие от россиян, белорусы в большинстве своём привыкли к мысли, что они – европейский народ, и сношения с Западом здесь воспринимают уже не так болезненно, как в соседней России. Да и потом, если власть хронически клянчит какую-то зарубежную помочь – то у МВФ, то у ЕврАзЭС - почему оппозиция не имеет на это право?
Её мало, кто видел, о ней мало, что известно среднестатистическому белорусу, но всё равно при слове «оппозиция» у этого белоруса во рту появляется кислый привкус и начинает нервно дёргаться щека.
Даже те, кому давно уже осточертел «иконописный» лик власти, не спешат вливаться в стройные ряды штатных оппозиционеров.
Даже участники молчаливых акций, которых не заподозришь в симпатии к «всенародно избранному», порой реагировали весьма нервно, когда свежие поросли их флэшмоба раздвигали рогами линялые лоси from old-opposition.
Какие же действия или девизы системной оппозиции отворотили от неё в своё время жирную часть электората - причём, отворотили так прочно, что даже экономический кошмар-2011 не смог приворотить её обратно?
Может, оппозицию не любят за «якшание» с Западом и финансовая помощь, обещанная «вражескими» державами, застит глаза неоппозиционным белорусам? Возможно. Но едва ли это определяющий фактор: в отличие от россиян, белорусы в большинстве своём привыкли к мысли, что они – европейский народ, и сношения с Западом здесь воспринимают уже не так болезненно, как в соседней России. Да и потом, если власть хронически клянчит какую-то зарубежную помочь – то у МВФ, то у ЕврАзЭС - почему оппозиция не имеет на это право?
Может, за безапелляционность её девизов, ригидность её
установок? «Кто не с нами, тот против нас», «умрём, но за круглый
стол не пойдём»... Тоже возможно. Но, с другой стороны,
оппозиционная безапелляционность - детский лепет по сравнению с
безапелляционностью властной. За столько-то лет можно было
привыкнуть!
Или это «штыри и заточки», сменившие на пропагандистском посту «крысу в ведёрке», оказывают тормозное влияние на девственные умы сторонников стабильности - и те реально бояться, как бы «отморозки» из «пятой колонны» не раздербанили наш хрустальный сасут?
Действительно, начитавшись государственных газет и насмотревшись чэсных телепрограмм, рядовой белорус едва ли воспылает любовью к героям разгромных сюжетов об оппозиции. Но, с другой стороны, мало кто уже верит этим газетам и этим сюжетам, и знак равенства между оппозицией и концом света ставит разве что совсем уж заскорузлый аматар стабильнасци.
Отматываю память на год назад. Прошлой осенью во время сбора подписей за претендентов в кандидаты - а также чуть позже, в период встреч кандидатов с избирателями – я наблюдал любопытную картинку. Сначала со сборщиками подписей - а затем и с самими кандидатами – избиратель частенько затевал оживлённые дискуссии, высказывая свои надежды и опасения. Так вот главный их страх по отношению к оппозиции - и люди не стеснялись в этом признаваться - упирался в сакраментальное: «Вы же, когда к власти придёте, всех заставите говорить по-белорусски!»
Ни один пикет, ни одна встреча не обходились без того, чтобы кто-нибудь не задал вопрос об «антагонизме» братских языков. Причём, артикулировали его самые разные люди - от простых работяг в потёртых куртейках до интеллигентных женщин в чистеньких шубках. Представление о белорусской оппозиции, как о силе, враждебно настроенной к русскому языку и его носителям, прочно укоренилось в сознании рядового жителя Синеокой. Возможно, стереотип этот давно устарел, однако никто из оппозиционных лидеров пока не провёл убедительный рефрейминг этого представления, и приоритет белорусского языка по-прежнему является важной частью оппозиционного дискурса.
Можно, конечно, подобные страхи списать на происки госпропаганды, утверждать, что люди просто не знают правды, читают не те газеты, заходят не на те сайты, но, боюсь, что если бы они заходили на «те», страхов у них только прибавилось бы.
К примеру, на днях Центральная избирательная комиссия Латвии начала второй этап сбора подписей за присвоение русскому языку государственного статуса - латвийскому обществу «Родной язык» удалось собрать 12,4 тысячи подписей граждан страны в поддержку соответствующих поправок к Конституции.
Новость эта вызвала бурю негодования у сьвядомых обитателей Байнета. Форумы и по сей день распирает от гнева: «Расейскамоўныя няхай едуць у Расею, а не крычаць, што іхную мову прыгнятаюць!» - таков посыл национально озабоченных комментаторов. Закольцевав латвийскую ситуацию на белорусские реалии, комментаторы горячились, что, мол, не только в Латвии нельзя признавать русский язык вторым государственным, но и в Беларуси его пора лишить этого статуса.
Конечно, здесь можно было бы снисходительно улыбнуться: мол, дураков и экстремистов в Сети хватало всегда, стоит ли обращать на них внимание? Но ведь сетевые дураки и экстремисты тоже не из пикселей выткались! Это конкретные люди с конкретной жизненной позицией, представляющие в обществе определённые - пусть и не самые здравые – силы. И когда советы «расейскамоўным» паковать чемоданы соседствуют с гневными эскападами в адрес «крывавай улады», в сознании «расейскамоўных» понятия «оппозиционность» и «национальный обскурантизм» невольно стягиваются в единый ментальный узел.
Большинство «расейскамоўных» и рады бы уже отказаться от старых лиц во власти, но страх, что вместе с этими лицами исчезнет и право на родной язык, удерживает их от слишком резких движений. А «расейскамоўных» в Беларуси, кстати, не так уж и мало: по данным переписи населения 2009 года, большинство белорусов - до 70% - используют для общения именно русский язык.
Или другой пример. На днях стало известно, что в новых стандартах для ВУЗов на непрофильных специальностях планируется снять курс «Беларуская мова: прафесійная лексика». Иными словами, математики, физики, астрономы и прочие специалисты - кроме филологов - курс этот слушать не будут.
И опять пошли волнения: «Нас пазбаўляюць магчымасці вывучаць родную мову!»
Но позвольте: «Профессиональная лексика» - курс действительно актуальный лишь для специалистов-филологов. Ни математикам, ни физикам, ни тем более астрономам он даром не нужен ни на белорусском, ни на каком либо другом языке. И снять его решили, скорее всего, не по «национальному признаку», а просто, чтобы не забивать студентам голову непрофильной информацией. Зачем же нагонять жаху и утверждать, что «нас пазбаўляюць магчымасці вывучаць родную мову»?
Кто «пазбаўляе»? Улада? Міністэрства адукацыі? Так тот же министр образования Сергей Маскевич считает, что двуязычие - это не право выбора одного из двух из языков, а обязанность знать каждый из них. «Абавязак кожнага грамадзяніна Беларусі ведаць беларускаю мову і валодаць ёй», - заявил он на заседании парламента - как раз тогда, когда там рассматривалось предложение группы граждан, требующих, чтобы им преподавали историю и географию Беларуси на русском языке.
Будучи убеждённым критиком режима, я, тем не менее, признаю: языковой вопрос – один из немногих вопросов, которые действующая власть умудряется решать адекватно реальной ситуации. То есть, особо не вклиниваясь в процесс. Белорусский язык в обществе представлен соразмерно потребностям самого общества. А вот почему добрая половина этого общества по-прежнему не желает говорить на титульном языке - это уже тема отдельного разговора.
Белорусский язык – красивый язык, и моё мнение таково: каждый, живущий здесь, должен знать хотя бы его азы. Но история дала Беларуси реальность двуязычия. Почему так случилось – другой вопрос. Хорошо это или плохо – вообще вопрос третий. Я бы сказал, не хорошо это и не плохо – это есть так, как есть. И не учитывать оный фактор, значит, принимать заведомо проигрышную позицию.
Как-то Иоганна Гёте упрекнули в том, что его логика не соответствует реальности, на что Гёте ответил: «Тем хуже для реальности». Но Гёте был поэтом, а не политиком - ему было можно и не такое ляпать. Политики же, чья логика не соответствует реальности, обречены на поражение.
Обратимся к общемировой практике. В Канаде два государственных языка – английский и французский. В ЮАР таких языков одиннадцать. Индия вообще рекордсмен по числу официальных языков – здесь их 24, причём один из них – English: язык вчерашних угнетателей. Сколько стран мира живут в ситуации двуязычия и не парятся по этому поводу! И только в Беларуси второй государственный язык почему-то стал камнем преткновения.
Не хочу ни кого, ни в чём обвинять или делать далеко идущие выводы - просто в очередной раз с грустью подумалось: если бы белорусская оппозиция в своё время подняла на стяг не спекулятивные различия между сьвядомымi и расейскамоўнымi, а ценности, которые, наоборот, объединяют людей разных языковых систем, мы бы давно уже жили в совершенно другой стране.
Или это «штыри и заточки», сменившие на пропагандистском посту «крысу в ведёрке», оказывают тормозное влияние на девственные умы сторонников стабильности - и те реально бояться, как бы «отморозки» из «пятой колонны» не раздербанили наш хрустальный сасут?
Действительно, начитавшись государственных газет и насмотревшись чэсных телепрограмм, рядовой белорус едва ли воспылает любовью к героям разгромных сюжетов об оппозиции. Но, с другой стороны, мало кто уже верит этим газетам и этим сюжетам, и знак равенства между оппозицией и концом света ставит разве что совсем уж заскорузлый аматар стабильнасци.
Да и хрустальный сасут давно дребезжит по швам без
всякой «пятой колонны». А градус любви широких народных масс к
оппозиции всё равно колеблется около ватерлинии.
Так в чём же дело?
Отматываю память на год назад. Прошлой осенью во время сбора подписей за претендентов в кандидаты - а также чуть позже, в период встреч кандидатов с избирателями – я наблюдал любопытную картинку. Сначала со сборщиками подписей - а затем и с самими кандидатами – избиратель частенько затевал оживлённые дискуссии, высказывая свои надежды и опасения. Так вот главный их страх по отношению к оппозиции - и люди не стеснялись в этом признаваться - упирался в сакраментальное: «Вы же, когда к власти придёте, всех заставите говорить по-белорусски!»
Ни один пикет, ни одна встреча не обходились без того, чтобы кто-нибудь не задал вопрос об «антагонизме» братских языков. Причём, артикулировали его самые разные люди - от простых работяг в потёртых куртейках до интеллигентных женщин в чистеньких шубках. Представление о белорусской оппозиции, как о силе, враждебно настроенной к русскому языку и его носителям, прочно укоренилось в сознании рядового жителя Синеокой. Возможно, стереотип этот давно устарел, однако никто из оппозиционных лидеров пока не провёл убедительный рефрейминг этого представления, и приоритет белорусского языка по-прежнему является важной частью оппозиционного дискурса.
Можно, конечно, подобные страхи списать на происки госпропаганды, утверждать, что люди просто не знают правды, читают не те газеты, заходят не на те сайты, но, боюсь, что если бы они заходили на «те», страхов у них только прибавилось бы.
К примеру, на днях Центральная избирательная комиссия Латвии начала второй этап сбора подписей за присвоение русскому языку государственного статуса - латвийскому обществу «Родной язык» удалось собрать 12,4 тысячи подписей граждан страны в поддержку соответствующих поправок к Конституции.
Новость эта вызвала бурю негодования у сьвядомых обитателей Байнета. Форумы и по сей день распирает от гнева: «Расейскамоўныя няхай едуць у Расею, а не крычаць, што іхную мову прыгнятаюць!» - таков посыл национально озабоченных комментаторов. Закольцевав латвийскую ситуацию на белорусские реалии, комментаторы горячились, что, мол, не только в Латвии нельзя признавать русский язык вторым государственным, но и в Беларуси его пора лишить этого статуса.
Конечно, здесь можно было бы снисходительно улыбнуться: мол, дураков и экстремистов в Сети хватало всегда, стоит ли обращать на них внимание? Но ведь сетевые дураки и экстремисты тоже не из пикселей выткались! Это конкретные люди с конкретной жизненной позицией, представляющие в обществе определённые - пусть и не самые здравые – силы. И когда советы «расейскамоўным» паковать чемоданы соседствуют с гневными эскападами в адрес «крывавай улады», в сознании «расейскамоўных» понятия «оппозиционность» и «национальный обскурантизм» невольно стягиваются в единый ментальный узел.
Большинство «расейскамоўных» и рады бы уже отказаться от старых лиц во власти, но страх, что вместе с этими лицами исчезнет и право на родной язык, удерживает их от слишком резких движений. А «расейскамоўных» в Беларуси, кстати, не так уж и мало: по данным переписи населения 2009 года, большинство белорусов - до 70% - используют для общения именно русский язык.
Или другой пример. На днях стало известно, что в новых стандартах для ВУЗов на непрофильных специальностях планируется снять курс «Беларуская мова: прафесійная лексика». Иными словами, математики, физики, астрономы и прочие специалисты - кроме филологов - курс этот слушать не будут.
И опять пошли волнения: «Нас пазбаўляюць магчымасці вывучаць родную мову!»
Но позвольте: «Профессиональная лексика» - курс действительно актуальный лишь для специалистов-филологов. Ни математикам, ни физикам, ни тем более астрономам он даром не нужен ни на белорусском, ни на каком либо другом языке. И снять его решили, скорее всего, не по «национальному признаку», а просто, чтобы не забивать студентам голову непрофильной информацией. Зачем же нагонять жаху и утверждать, что «нас пазбаўляюць магчымасці вывучаць родную мову»?
Кто «пазбаўляе»? Улада? Міністэрства адукацыі? Так тот же министр образования Сергей Маскевич считает, что двуязычие - это не право выбора одного из двух из языков, а обязанность знать каждый из них. «Абавязак кожнага грамадзяніна Беларусі ведаць беларускаю мову і валодаць ёй», - заявил он на заседании парламента - как раз тогда, когда там рассматривалось предложение группы граждан, требующих, чтобы им преподавали историю и географию Беларуси на русском языке.
Будучи убеждённым критиком режима, я, тем не менее, признаю: языковой вопрос – один из немногих вопросов, которые действующая власть умудряется решать адекватно реальной ситуации. То есть, особо не вклиниваясь в процесс. Белорусский язык в обществе представлен соразмерно потребностям самого общества. А вот почему добрая половина этого общества по-прежнему не желает говорить на титульном языке - это уже тема отдельного разговора.
Белорусский язык – красивый язык, и моё мнение таково: каждый, живущий здесь, должен знать хотя бы его азы. Но история дала Беларуси реальность двуязычия. Почему так случилось – другой вопрос. Хорошо это или плохо – вообще вопрос третий. Я бы сказал, не хорошо это и не плохо – это есть так, как есть. И не учитывать оный фактор, значит, принимать заведомо проигрышную позицию.
Как-то Иоганна Гёте упрекнули в том, что его логика не соответствует реальности, на что Гёте ответил: «Тем хуже для реальности». Но Гёте был поэтом, а не политиком - ему было можно и не такое ляпать. Политики же, чья логика не соответствует реальности, обречены на поражение.
Обратимся к общемировой практике. В Канаде два государственных языка – английский и французский. В ЮАР таких языков одиннадцать. Индия вообще рекордсмен по числу официальных языков – здесь их 24, причём один из них – English: язык вчерашних угнетателей. Сколько стран мира живут в ситуации двуязычия и не парятся по этому поводу! И только в Беларуси второй государственный язык почему-то стал камнем преткновения.
Не хочу ни кого, ни в чём обвинять или делать далеко идущие выводы - просто в очередной раз с грустью подумалось: если бы белорусская оппозиция в своё время подняла на стяг не спекулятивные различия между сьвядомымi и расейскамоўнымi, а ценности, которые, наоборот, объединяют людей разных языковых систем, мы бы давно уже жили в совершенно другой стране.
Оставить комментарий
Популярные посты:
Архив записей в блогах:
Очень крутое было зрелище. Я случайно попал на прямой эфир и действительно смотреть было очень интересно. Особенно синхронная посадка боковых блоков - класс. Многие сейчас пытаются выяснить, а был ли тут технический "класс" или это только замечательно и профессиональное шоу. Да, ...
...
Всю прошлую неделю у нас задувало, выло, сыпало и не катилось. Снега нападало много на самом деле. А вот сегодня успокоилось неожиданно и подморозило заодно, как будто так и было. В связи с этим отряхнул машину от нападавшего снега и выехал на берег бухты Нагаева снять что-нибудь ...
( Read more ... ...
