Ответы на комментарии


Когда я работала в ЦНТБ по архитектуре, нашим отделом заведовал венгр Бенедикт Гайду — участник венгерской революции 1918 года. Архитектор по образованию, он был членом компартии, в 1936 году сражался в Испании, после победы Франка приехал в Советский Союз — первое в мире свободное государство, победившее социализм. Здесь он начал работать в группе братьев Весниных, там его и взяли. Он чудом выжил в лагере и вместе с другими немногими выжившими вышел на свободу, был реабилитирован после 1956 года, после 20 съезда и доклада Хрущева. Бенедикт Гайду был человек замечательный, и я его очень любила. Мне нравилось заботиться о нем, я подавала ему чай, вытирала пыль с его стола, следила, хорошо ли он замотал шею шарфом, и ничуть не беспокоилась о том, что другие сотрудники подумают, будто я подлизываюсь к начальству. Они так и не думали. У нас в отделе, кроме Гайду, было еще трое бывших зеков — треть нашего коллектива, а если считать тех, у кого родители были репрессированы, то половина отдела. У нас и замдиректора по науке прошла через лагеря.
Мой отец, как вы уже знаете, тоже был расстрелян, его обвинили в потере бдительности. А маму исключили из партии и отовсюду, откуда можно исключить, уволили с работы, не дали защитить готовую диссертацию, отобрали квартиру. Арестовали бы, а нас с братом распихали бы по специальным детским домам для детей врагов народа, если бы мама с нами не уехала в деревню к своему брату. Брата тоже вскоре репрессировали, но так как дело было в деревне, то женщин и детей не тронули. Так я еще раз пережила обыск и арест. А своего любимого дядю я больше никогда не видела и ничего о нем не знаю. Когда начались реабилитации, нам разыскать его не удалось, возможно, во время войны, при отступлении, архивы уничтожили. И дальше, всю жизнь до 1956 года, мы были ЧСВР (члены семьи врага народа) со всеми отсюда вытекающими последствиями.
Вы пишете, что ненавидели «совок» и уехали, как только это стало возможно. А я вот не могу себе это позволить, я здесь за все отвечаю. Мои родители участвовали в революции и выиграли гражданскую войну. А потом они и их единомышленники не сумели понять, кто такой Сталин, не сумели предотвратить его приход к власти. Они сами заплатили за это дорогую цену, но я и с них не снимаю ответственности, а, следовательно, и с себя. И я должна здесь жить и стараться быть полезной нашей стране. И если я не могу победить беду, то должна ее разделить. Да мне, по правде сказать, кроме нашей страны ничего и не интересно. Все мои интересы, вся моя любовь здесь. То же чувствовал и Ваш отец, который добровольцем пошел в армию, обманув военкомат и прибавив себе год, несмотря на то, что его отец был репрессирован.
А когда Вы говорите о досталинских репрессиях, Вы что имеете в виду? Революцию? Гражданскую войну? Но тогда насилие было с обеих сторон. И об этом, о красном и белом терроре, мы непременно поговорим в ближайшее время.
Дорогая

Вы там, как я поняла, боретесь за социальную справедливость, а мы пока боремся за право бороться. За право выходить на митинги, за существование независимых СМИ. Прежде всего нужно, чтобы в стране сформировались действующие демократические институты, соблюдались законы, а когда Россия станет реально демократической страной, с честными выборами, обеспечивающими сменяемость власти, тогда мы тоже будем бороться за социальную справедливость. А пока мы боремся за элементарные права и свободы, и я с «Яблоком», потому что здесь мне с «Яблоком» по пути.
Вы пишете, что работаете медсестрой, и что у вас зарплата выше средней по стране. Не знаю, когда Вы уехали из России или из СССР, но, возможно, Вы еще помните, что у нас даже зарплата врачей всегда была много ниже средней по стране, а о медсестрах и говорить нечего, они ведут жалкое и нищенское существование.
Вы пишете, что если бы коммунисты очистились от Зюганова, имперцев и прочего шлака, то возрожденная компартия могла бы предложить народу реальную программу построения будущего. Идология партии Зюганова — это чудовищный кич, смешной и отвратительный. Они по-прежнему называют себя марксистами, но ходят в церковь и во время всех религиозных праздников стоят со свечками в руках перед иконами, а материализм — это краеугольный камень марксизма. Второй краеугольный камень марксизма — интернационализм, а зюгановцы — открытые националисты. У нас есть и другие компартии. Вот Вы упомянули Удальцова. Я к нему тоже отношусь с уважением и сочувствием, потому что он герой, готов рисковать жизнью и отдать жизнь за свои идеалы. А вот что касается некоей возрожденной компартии, которая могла бы предложить проект светлого будущего, то такой проект однажды народу предложили большевики. И этот коммунистический проект народом был принят и поддержан. Народ за него кровь проливал в Гражданскую войну и победил. И поначалу все шло вроде бы правильно. А потом пришел Сталин и совершил контрреволюционный переворот. Подменил проект коммунистический проектом имперским, который и реализовывал всю свою жизнь. Насколько сталинский переворот был закономерен и неизбежен, мы рассмотрим. Я вообще собираюсь рассмотреть все 4 этапа русской революции, хотя понимаю, что это безжалостно по отношению к вам, мои дорогие френды. Но я твердо решила наконец во всем разобраться. Вы пишете, либерализм в нашей стране потерпел поражение, но и с коммунизмом, который мы строили 70 лет, тоже как-то ничего не вышло.
Дорогая

Уважаемый




Дорогие френды, на остальные комментарии я отвечу позже.
|
</> |