Отлучать или...
luukphi_penz — 12.02.2022 Как известно, группы людей объединяются, цементируются теми историями, в которые верят члены группы. Для еврейских общин в галуте таким цементом были истории, расказанные в Талмуде. Пятикнижие евреев почти идентично Ветхому завету христиан, а вот устная тора - Мишна, включенная в Талмуд вместе с множеством комментариев к ней и рассказами в тему, выделяла и отделяла евреев от окружающих общину гоев. Отрицающий истинность Талмуда и/или историю его происхождения был для общины опаснее, чем вор или убийца. Главным инструментом воздействия на сомневающихся являлся херем – отлучение от жизни общины. Чаще всего херем был временным, на месяц. Настрадавшийся от невозможности зайти в синагогу, пообщаться с друзьями, нарушитель признавался в греховности своих слов и мыслей, херем снимался и жизнь продолжалась, как прежде. Но изредка практиковался херем навечно: так община избавлялась от самых закоренелых еретиков, вычеркивала их из общинной жизни.Я расскажу о двух случаях, когда вычеркнуть смутьянов не получилось.
В хереме, вынесенном Бенедикту Спинозе 27 июля 1656 года общиной Талмуд-Тора в Амстердаме, говорится:
«...не сумев заставить его исправить свои нечестивые пути и, напротив, с каждым днем получая все более и более серьезные сведения о гнусных ересях, которые он практиковал и проповедовал, ... по указу ангелов и повелению святых мы отлучаем, изгоняем и проклинаем Баруха де Эспинозу. Проклят он днем и проклят он ночью; проклят он, когда ляжет, и проклят, когда встанет; проклят он, когда выходит, и проклят, когда входит.
Мы приказываем, чтобы никто не сообщался с ним устно или письменно, или оказывал ему какие-либо услуги, или оставался с ним под одной крышей, или в пределах четырех локтей от него, или читал что-нибудь, сочиненное или написанное им».
Спиноза от этого отлучения, кажется, вовсе не пострадал. Он переехал из Амстердама в маленький протестантский городок, где его приняли, хотя христианином он так и не стал. Зарабатывал на жизнь шлифованием линз и изготовлением прекрасных микроскопов. В свободное время написал на латыни несколько философских трактатов, которые обессмертили его имя. Он состоял в переписке с многими выдающимися учеными, но когда его пригласили занять кафедру в Гейдельсберге, вежливо отказался –
считал, что должность ограничит его свободу. Спиноза умер сорока четырех лет от роду, прожив жизнь так, как ему хотелось. Масштаб его личности был так велик, что наложенный на него общинной херем продолжал беспокоить еврейское общество и через столетия после смерти отлученного. С начала 19-го века все чаще образованные немецкие евреи считают запрет на чтение Спинозы нелепостью. Его изучают, с ним полемизируют, на него ссылаются. В статьях появляются призывы херем отменить. После образования Израиля Давид Бен-Гурион затевает дискуссию о снятии отлучения. К дебатам присоединяются раввины и еврейская пресса со всего мира, но полномочия отменить херем есть только у амстердамской общины Талмуд-Тора, а она отмалчивалась. Совсем недавно, в декабре 2015 года еврейская община Амстердама организовала симпозиум для обсуждения отмены херема, на который собрались более 500 ученых и раввинов. Специально созданный симпозиумом комитет обратился к нынешнему раввину общины, но тот отказался снять отлучение на том основании, что его мудрость не превосходит мудрость его предшественников, и если они не отменили отлучение, то и он не станет этого делать. Нет основания думать, что подобный ответ закроет проблему.
Нет, не удалось общине Талмуд-Тора забыть об еретике Барухе Спинозе.
Вторая история случилась много раньше во Франции. Сынок резника Донина из Ла Рошели был необыкновенно умным и прилежным в изучении Торы ребенком. Когда мальчик превратился в юношу, он выразил желание продолжить изучение священных книг у самого известного в то время ученого раввина, и отец отправил его в Париж в иешиву Иехиеля бен Йосефа (Иехиеля Парижского – известного и сегодня комментатора Талмуда). Год или полтора парень прекрасно учился, изумляя окружающих памятью и логикой суждений, но потом его высказывания стали несообразными. Он выразил сомнение в истинности Устной Торы. Утверждал, что предписания Талмуда не обязательны к исполнению, а иногда и противоречат Письменной торе. Его пытались урезонить по-хорошему. Сам рав Иехиель не раз беседовал с ним, пытаясь вернуть на путь Учения. Все зря! Херем Донину был объявлен в присутствии всех членов общины с соблюдением предписанных правил в 1225 году. Следующие десять лет о Донине не было слышно. Может быть, он искал себе пристанища в других общинах, может быть жил в Париже затворником. В 1235 году он принимает христианство и вступает в орден францисканцев. Теперь его зовут Николя Донин. И все бы ничего, в те времена, времена крестовых походов, немало евреев приняли христианство в попытке спасти свое имущество, а порой и жизнь. Но Николя явно думал не о спасении жизни. Вероятно, злоба, накопленная за десять лет отлучения, требовала выхода и принятие католичества стало лишь первым шагом в ее утолении. Через три года Николя едет в Рим, добивается аудиенции у папы Григория IX и подает ему доклад, в 35 главах которого Талмуд обличается как антихристианская книга. Он собщает папе, что в Талмуде подвергается сомнению невинность девы Марии, что там содержатся оскорбления Иисуса и поношения Церкви. В те времена церковные сановники не были достаточно знакомы с Талмудом, поскольку считали эту книгу чем-то вроде еврейского требника. Не желая вникать во все сложности вопроса и, видимо, не вполне доверяя доносчику, Папа отправляет французскому королю Людовику IX (как и нескольким другим государям) послание, в котором говорится: «Если то, что говорят о евреях Франции и иных земель является правдой, то никакое наказание не будет достаточно большим и достаточно достойным, принимая во внимание их преступления. Мы услышали, что они не удовлетворяются законом, который был передан Богом через Моисея в письменном виде, более того, они полностью игнорируют его и заявляют, что Бог передал им другой закон, называемый «Талмуд» или «Учение», который был сообщён Моисею устно. Опасаясь, что этот закон будет утерян из сознания людей посредством забывания, они привели его в письменном виде, объем которого намного превышает текст Библии. В нём содержится материал настолько оскорбительный и невыразимо возмутительный, что он навлекает стыд на тех, кто его упоминает, и ужас на тех, кто его слышит». Далее Папа требует изъять Талмуды у евреев, поручить францисканским монахам разобраться с обвинениями и, если они правдивы, вредные книги уничтожить. И тут францисканцу Донину приходит в голову блестящая идея: провести расследование в форме судебного диспута, в котором он, знаток Талмуда, будет представлять обвинение, а его бывший учитель Иехиель и другие раввины попытаются Талмуд защитить. Этот первый в истории диспут христиан и евреев проходил в 1240 году в присутствии самого короля и архиепископа парижского. На каком языке проходил диспут? Я полагаю, что на французском, но Талмуд цитировался в переводе самого Донина на средневековую латынь. Владели ли раввины латынью в достаточной степени, чтобы уличить Донина в подтасовках или искажениях? Не знаю! Обвинение утверждало, что в Талмуде содержатся глумление над Иисусом, оскорбления христиан, извращения слов Господа. Защита, если верить христианским источникам, утверждала, что Иисус, который упоминается в Талмуде, действительно был рожден некоей Марией в Нацерете, но он не тот Иисус, которому поклоняются католики. А все оскорбления иноверцев относятся к язычникам, а вовсе не к христианам . Так или иначе, но суд признал доводы раввинов лживыми и постановил изъять все экземпляры Талмуда у евреев и публично сжечь.
17 июня 1242 года на Гревской площади при большом скоплении народа были сожжены 23 воза с конфискованными по всей Франции рукописными книгами Талмуда. Их количество оценивается от десяти до двеннадцати тысяч экземпляров.
Поражение в диспуте, изъятие книг и их сожжение привело к резкому всплеску антисемитизма. В нескольких городах прошли еврейские погромы. В 1260 году раби Иехиель Парижский с большой группой учеников перехал в Святую землю. Парижская иешива и община, вынесшая херем Донину, прекратили свое существование.
«Нам не дано предугадать, как наше слово отзовется...»
|
</> |