Orphanage. Part XVI(II).

bigfatcat19 — 05.06.2017 Путешествие до границ Республики оказалось, в общем, непримечательным. Нет, конечно, случилось несколько нападений хищной фауны (главным образом шестиногой), а также один раз – флоры (хищные растения и зараженные носители спор только-только начали выбираться из Убежища 22), но для девочек, родившихся и выросших в Долане, это было так себе приключение. Мисс Мур разрешила им сохранить оружие (кроме совсем уж по-рейдерски выглядевших копий и боевых дубинок), поэтому сестры неплохо выступили в роли добровольных помощниц охраны каравана и даже заработали по сто пятьдесят крышек, не считая доли в трофеях. Но когда караван, обогнув руины города Дивайд, свернул с шоссе 95 и вступил на территорию NCR, девочкам показалось, что они попали в другой мир. Нет, конечно, NCR не была раем на земле, но люди здесь ходили по улицам своих поселков и городов зачастую совсем без оружия! В городе Скват караванщики расположились на ночлег в доме, где можно было заплатить крышки и получить ужин, вполне приличную постель и даже воду, чтобы умыться! Утром, когда они покидали городишко, вооруженный человек в синей форме и фуражке пожелал им доброго пути! После рейдерских нравов Аризоны это было так ново и необычно.

На дорогах теперь попадались не только пешеходы и погонщики с вьючными браминами, но и вереницы тележек, запряженных все теми же двухголовыми коровами. Несколько раз караван даже обгоняли автомобили – могучие грузовики и легковые машины. А когда девушки увидели действующую железнодорожную ветку, соединявшую столицу Республики и город Хаб, их радости не было предела. Мама говорила правду – NCR и впрямь оказалась страной прогресса! И самое странное: после того, как путешественники пересекли границы Республики, их никто не попытался ограбить. Ну, если не считать одного случая на окраине Сквата, но это и ограблением-то считать нельзя. Тем более, что стоило только хозяину каравана выпустить из специального пистолета ракету, как буквально через четыре часа их нагнал патруль и забрал связанных грабителей. Эллен даже немного расстроилась, что все так быстро кончилось, но Нэнси была только рада. Ей совсем не улыбалось видеть, как караванщики делают с незадачливыми бандитами все те жуткие вещи, которые они обсуждали прямо перед несчастными пленниками все время, пока их не догнали солдаты. Тем более, что грабители были молодые, и даже симпатичные. И вообще, судя по тому, как неуверенно они размахивали своими самодельными пистолетами, эти юноши только-только вступили на скользкую дорогу преступления. Нэнси считала, что этих ребят еще можно спасти для общества. Эллен, выслушав сестру, только вздохнула и покрутила пальцем у виска, после чего ей немедленно напомнили, как мама запрещала делать вульгарные жесты. Эллен возразила, что вульгарные – это когда отставляют средний палец, или просовывают его в кольцо из указательного и большого на другой руке, но Нэнси стояла на своем. Караванщики хохотали, слушая эту перепалку и в конце концов успокоили добросердечную девушку. В NCR, объяснили они, казнят только за самые тяжкие преступления: изощренное убийство при отягчающих обстоятельствах, зверское изнасилование без надлежащей причины, воровство скота, растление совсем уж малолетних и вызывающий гомосексуализм. Этих идиотов, скорее всего, просто отправят на восток ломать камень для строительных проектов Республики, а годика через три-четыре выпустят на свободу. Так что теперь только от них самих зависит, сумеют ли незадачливые бандиты сохранить в целости руки и ноги, ну и задницу тоже. Все-таки работа в каменных карьерах может быть опасной.

Несколько раз караван останавливался у дорожных застав, где хозяин должен был предъявлять бумаги, удостоверяющие его личность, личности персонала, включая браминов (клейма на зверях проверяли очень тщательно), а также накладные на товары и разрешение следовать через территорию Республики. Караванщики рассказали, что раньше было проще, но после того, как началась война с Братством Стали, порядки ужесточились. К счастью, боевые действия шли западнее, на побережье, в районе старого Сан-Франциско. Однако несколько раз Братство устраивало молниеносные рейды глубоко на территорию Республики, доходя даже до столицы. Нэнси спросила: почему NCR и Братство Стали вообще начали воевать? Хозяин каравана пожал плечами и сказал, что это политика, а в политике сам дефкло когти обломает.

На третий день путешественники достигли столицы Республики. Караван поднялся на величественный холм, с которого открывался прекрасный вид на город, и девочки на некоторое время буквально утратили дар речи. За сто сорок лет маленькое поселение выходцев из Убежища 15 выросло в огромный город с населением свыше сорока тысяч человек. Несмотря на войну с Братством Стали, а может быть именно благодаря ей, столица NCR из просто крупного благоустроенного поселения превратилась в процветающий мегаполис – обстоятельство тем более удивительное, что, в отличие от большинства других городов и поселков Пустошей, Шэйди Сэндз был построен не на руинах довоенного города, а на совершенно пустом месте. Двух, трех и даже четырехэтажные здания возвышались над сплошным морем крыш. Во все стороны тянулись электрические провода, вдоль улиц росли самые настоящие деревья. Да что там, с вершины сестры даже разглядели целый лес! Лес в городе – разве можно себе такое представить? И это были не какие-то там кактусы или низкорослые кусты едва по плечу человеку – таких хватало и в Аризоне. Нет, в Шэйди Сэндз росли настоящие деревья, высотой футов в двадцать! Город опоясывало три кольца стен – жители не считали нужным сносить старые укрепления. Видимо, тут сказывалось нелегкое военное прошлое столицы, а может, так было удобнее отделять престижные кварталы в центре от скромной, но зажиточной середины, а ее, в свою очередь, от пролетарских окраин. К городу подходила железнодорожная ветка, построенная буквально два года назад, как пояснили караванщики. Республика имела два старинных атомовоза, обеспечивавших пассажирское и грузовое сообщение между Шэйди Сэндз и Хабом, а также между Волт Сити и Нью-Рино (эта линия сохранилась с довоенных времен). Хозяин каравана рассказал, что правительство планирует связать Шэйди Сэндз и Нью-Рино новой линией, а потом протянуть железную дорогу от Хаба до Дэйгло на юг, и от Нью-Рино к Реддингу и дальше к Кламату на север. Этот грандиозный проект получил название Нью-Калифорнийская Железная Дорога, и для нее уже начали строить два новых паровых локомотива! Но со всеми этими войнами работы, увы, были приостановлены. Сейчас дорогу тянут на восток, в Мохаве, как можно ближе к новому театру военных действий. Война… Всегда война. Как будто людям мало было того побоища, которое превратило Землю в выжженную пустыню двести лет назад.

Это глубокомысленное и даже в чем-то философское замечание настроило девушек на задумчивый лад, и к воротам торгового квартала они подошли уже не в восторженном, а в серьезном настроении. Надо сказать, жители Шэйди Сэндз в свое время проявили известную мудрость, определив место для базара и рынка рабов за пределами городских стен. Работорговля в Республике была запрещена двадцать пять лет назад, а вот длинные ряды магазинов и лавок остались. По мере расширения города их переносили все дальше и дальше на север, каждый раз оставляя за стенами. Отцы города полагали, что так будет лучше для всех, а главное – безопаснее для столицы. Лицам, не имеющим гражданства Республики, путь в Шэйди Сэндз был запрещен. Нет, конечно внутри города тоже были магазины и лавки, но там все стоило гораздо дороже, а некоторые импортные товары и вовсе продавались только на базаре.

Шумный, яркий и крайне порочный торговый квартал ошеломил и даже несколько напугал наших героинь, так что Нэнси и Эллен невольно стали жаться к браминам, чем снова необыкновенно повеселили караванщиков. К счастью, их прогулка вдоль торговых рядов оказалась короткой: хозяин каравана велел своим работникам устраиваться на месте, а сам отвел девочек к внушительному зданию с вывеской: “Crimson Caravan”. Здесь он честно расплатился с сестрами, после чего передал их с рук на руки серьезной и ответственной даме в старинных очках, попрощался и навсегда ушел из нашей истории. Суровая дама оглядела девочек с ног до головы, после чего пригласила в свой кабинет. Девушки, второй раз в жизни увидевшие женщину, которая командует мужчинами, несколько оробели и безропотно проследовали за строгой мадам в ее логово. Логово оказалось удивительно чистым и строгим. Выкрашенные известью стены сияли в свете утреннего солнца, щедро посылавшего свои лучи сквозь прозрачный пластик окна. Вдоль стен стояли довольно аккуратно сваренные металлические полки, уставленные книгами, картами, приборами и всякими интересными вещами. На столе гудел компьютер (Нэнси и Эллен никогда не видели подобного устройства, и с благоговением смотрели на маленький экран и дощечку с набором кнопок перед ним). Суровая женщина уселась за стол и указала девушкам на стулья у стены. Сестры сели, робко прислонив винтовки к стене. Некоторое время дама рассматривала близнецов. Нэнси несколько стушевалась под этим оценивающим взглядом, Эллен же гордо подняла голову и уставилась на даму не менее пристально. Некоторое время женщина и девочка мерили друг друга взглядами. Наконец суровая дама опустила глаза и сказала, что ее зову мисс Мак-Лафферти она представляет интересы влиятельного семейства Кеннеди. Вы (женщина сверилась с бумагами), Эллен и Нэнси, утверждаете, что вашей матерю была Анастасия Кеннеди. Женщина вынула из ящика голокарточку и положила ее перед собой. Не спрашивая разрешения, сестры вскочили, подбежали к столу, и схватили снимок. С пластикового листка на них смотрела совсем юная девушка, удивительно похожая на них самих. Только волосы Анастасии были золотые, а у Нэнси и Эллен – каштановые, у Эллен – потемнее, у Нэнси – посветлее. Девочки не знали, что их седая мать была такой красавицей… Нэнси, не такая твердая характером, как ее сестра, не выдержала и разрыдалась на плече у Эллен, которая принялась ее утешать. Близнецы начали вспоминать, как выглядела мама, когда они были совсем маленькие. В конце концов мисс Мак-Лафферти прервала эту печальную и трогательную сцену внушительным кашлем. Представительница семейства Кеннеди сказала, что хотя внешне девушки действительно похожи на покойную (по их словам) Анастасию, для того, чтобы установить родство, понадобится генетическая экспертиза. Сейчас мы все вместе пройдем в соседнее здание, где располагается больница для караванщиков. Там есть довоенный АвтоДок. Вы сдадите кровь, ее отправят на анализ в клинику в Центральном Районе, завтра результаты будут готовы. После этого станет окончательно ясно – действительно ли вы родня Кеннеди, или просто самозванки. При этих словах Эллен, не привыкшая сносить оскорбления, потянулась за ножом. Но Нэнси, умевшая в нужный момент проявить удивительную для такой доброй девушки твердость, завернула сестре руку за спину и заверила мисс Мак-Лаффити, что они с радостью сдадут кровь на анализ. Да и увидеть своими глазами действующую машину довоенной Америки будет очень интересно. Эллен несколько раз дернулась, и, убедившись, что хватка у сестры железная, пробурчала свое согласие.

Процедура взятия крови из вены прошла практически без приключений. Нет, конечно, Эллен, увидев иглу, сразу забыла, что она – дочь благородной женщины NCR, гроза рейдеров, путешественница по рекам, и принялась кричать, как маленькая, но Нэнси успокоила сестру и первая подставила руку. Когда с уколами было закончено, мисс Мак-Лафферти сказала, что девочкам можно погулять до вечера, а ей нужно работать. На закате придете сюда – устроим вас где-нибудь спать. Девочки отправились гулять по базару, и через полтора часа представительница семейства Кеннеди уже ругалась на чем свет в полицейском участке, куда Эллен и Нэнси доставили после гомерической драки с молодыми погонщиками браминов из Реддита. Убедившись, что проклятых девчонок лучше держать под наблюдением, мисс Мак-Лафферти притащила их в свой кабинет, сунула каждой по книге и велела сидеть тихо, пока она работает. У суровой женщины действительно была масса дел – торговые интересы семьи Кеннеди простирались широко. Через полтора часа, оторвавшись от очередного отчета, мисс Мак-Лафферти вспомнила, что она должна, кроме всего прочего, присматривать за двумя девушками, которые могут оказаться дочерями покойной, судя по всему, Анастасии Кеннеди. Еще мисс Мак-Лафферти вспомнила, какие бедствия могут устроить эти дикарки, оказавшись предоставлены сами себе. Холодея, суровая дама выглянула из-за экрана, и с облегчением выдохнула: девчонки, словно приклеенные, сидели на стульях и, похоже, глубоко ушли в изучение принципов организации рабочего процесса на заводах Chryslus Motors (Нэнси) и истории американских револьверов с древнейших времен и до двадцать первого века (Эллен). Дикарки оказались не только грамотны, но и совершено влюблены в чтение. Возможно, дело было в том, что в Долане книги использовались лишь как источник растопки, пыжей и туалетной бумаги. Девушки читали до ужина, а когда начало смеркаться, пересели к окну, а потом к столу мисс Мак-Лафферти, где горела электрическая угольная лампа. Они даже не хотели идти спать, но суровая хозяйка кабинета сказала, что электричество в лагере на ночь оставляют только в бараках и на постах охраны. Девочки вздохнули и вернули книги на полку. Мисс Мак-Лафферти отвела их в женский барак, предупредила дам, населяющих общежитие, чтобы не лезли к новеньким, и отправилась спать в дом административного персонала. Руководство «Crimson Caravan» уделяло много внимание мотивации своих сотрудников, поэтому боссы караванщиков жили и работали в куда лучших условиях, чем простые погонщики и купцы.

Ночь прошла спокойно, не считая небольшой драки, в которой Волосатая Мэри, здоровенная сорокалетняя бабища, решившая познакомиться со свеженькими девочками поближе, лишилась двух зубов и половины уха. Пока Эллен деловито резала огромным ножом ухо визжащей лесбиянки. Нэнси громко объясняла разбуженным жительницам барака, что они с сестрой – несовершеннолетние, а значит попытка совершить принудительное растление по законам Республики влечет за собой самое суровое наказание, вплоть до… Тут девочка быстро провела рукой вокруг шеи, склонила голову набок и высунула язык, довольно убедительно изобразив повешенного. Эллен, закончив с ухом и, вытерев огромный нож о волосы своей жертвы, добавила, что они вдвоем прошли из Аризоны до Невады. В общем, дамы, если вы считаете себя опасными, то у меня для вас плохие новости. Дамы переглянулись, после чего старшая, усмехнувшись заметила, что девочки пойдут далеко, а Мэри давно напрашивалась, хватит скулить, сука, вон отсюда, будешь спать под домом, а утром все здесь уберешь. Без обид, девочки? Девочки ответили, что без обид, и до утра все было тихо.

На завтраке сестры оказались в центре внимания. Женщины успели всем рассказать о ночном приключении, и Нэнси с Эллен получили множество комплиментов и четыре предложения вступить в караваны. Одно из них поступило от команды, работавшей на железной дороге, и сестры даже начали обсуждать, не присоединиться ли к «Хаб Рэйлроад Караван», когда в столовую очень быстро вошла, если не сказать, вбежала, мисс Мак-Лафферти. Одного взгляда на бледное, серьезное лицо женщины было достаточно, чтобы сестры поняли: о железной дороге можно забыть. Мисс Мак-Лафферти велела сестрам идти за ней. Девочки подхватили свои сумки и оружие и вышли из столовой. По дороге к зданию правления каравана сестры наперебой спрашивали свою опекуншу о причинах такой спешки. Женщина отвечала коротко. Да, пришли результаты. Да, вы действительно дочери Анастасии Кеннеди. Да, это абсолютно точно. Нет, больше ничего не скажу. Потому что все остальное вам скажет ваш дедушка. Все. Мы уже пришли.

Здание правления представляло собой двухэтажный квадратный дом. Как и прочие дома в столице, он был построен после войны, во время третьей волны экспансии NCR. Это было одно из первых строений, в котором нашли применение железобетонные конструкции – не вытащенные из развалин плиты, а заново сваренная опалубка и новый бетон с восстановленного бетонного завода. В общем, дом был довольно уродливый и с массой подпорок, но сравнительно прочный. Мак-Лафферти и девочки прошли по крашеному известью коридору мимо разнокалиберных дверей (с производством фурнитуры в Республике пока было не очень, поэтому двери с косяками часто собирали по развалинам – пластик и нержавеющая сталь не портятся столетиями), потом поднялись на второй этаж и остановились перед входом, судя по табличке, в кабинет директора компании. Мисс Мак-Лафферти постучала, получила разрешение войти, и прежде чем сестры успели опомниться, втолкнула их в просторное, светлое помещение, затем закрыла дверь и выдохнула. Семейство Кеннеди, конечно, неплохо платило своему представителю в компании “Crimson Caravan”, но тут пахло семейными делами. Мисс Мак-Лафферти была мудрой женщиной и знала, что в семейные дела богатых и сильных лучше не соваться. Это вредно для карьеры, здоровья, а иногда и жизни.

Нэнси и Эллен стояли посередине кабинета, прижимая к груди свои мешки и винтовки. Комната, в которую их привела суровая мисс Мак-Лафферти имела такой аккуратный и строгий вид, что девушки невольно посмотрели на свою обувь – тяжелые, грубые ботинки из кожи брамина. Эти ботинки прошли долгий путь от дамбы Гувера до Шэйди Сэндз, и на этом роскошном полу из довоенного серого пластика выглядели неуместно. За исключением стола с компьютером (второй компьютер, который девочки увидели за эти сутки и за свою жизнь), нескольких стульев, сейфа и двух кресел, мебели в комнате не было. Однако помещение отнюдь не выглядело пустым – сидевший за столом мужчина и стоящая рядом женщина, казалось, занимали собой все пространство. Нэнси и Эллен видели немало опасных и влиятельных представителей рода человеческого, но в первый раз они находились в присутствии людей, буквально подавлявших своим присутствием. Мужчина, сидевший за столом, был еще не стар. Крепкий, широкоплечий, с тяжелой нижней челюстью и квадратным лицом, он был похож на людей, среди которых прошло детство близнецов. Но, в отличие от рейдеров Долана, человек за столом был одет в серый довоенный деловой костюм. Большую голову с высоким лбом венчала копна абсолютно седых, но еще вполне густых волос. Нэнси про себя поразилась чистоте этой шевелюры. Мама, конечно, учила их мыть голову, но в Аризоне это удавалось сделать хорошо, если раз в месяц, да и то тайком от отца. Рабам же приходилось довольствоваться возможностью намочить голову в сезон дождей. Если, конечно, дожди не были радиоактивными. Нэнси с трудом оторвала взгляд от мужчины и, присмотревшись к женщине, еле удержала удивленный возглас. Перед сестрами стояла их мать – только лет на десять моложе. Эллен, более эмоциональная и непосредственная, тихо прошептала: «Мама»? Это слово как будто сломало лед. Мужчина улыбнулся и встал во весь свой немалый рост. Обойдя стол, он подошел к девочкам и, положив им руки на плечи сказал: «Меня зовут Джордж Кеннеди. Я ваш дед. Добро пожаловать домой».

Все это было похоже на одну из сказок, которые в детстве рассказывала девочкам мать. Джордж Кеннеди, сенатор Республики и глава могучего финансово-скотоводческого картеля «Кеннеди, Кеннеди и Гарсия», рассказал им, что их мать, старшая дочь и наследница семьи, решила, что прежде чем вступать в управление хотя бы частью семейной империи, она должна отдать долг Республике, и записалась в Армию в качестве научного специалиста. Пятнадцать лет назад двадцатилетняя Анастасия Кеннеди отправилась с отрядом рейнджеров в разведывательный поход на южную границу Мохаве. Экспедиция исчезла без следа. Джордж трижды снаряжал поисковые отряды, но все было тщетно. В стране, двести лет назад сожженной атомным огнем, даже останки пропавших затерялись среди десятков миллионов древних костей. И вот теперь, через пятнадцать лет к нему вернулись его внучки – сильные, смелые, умные, и так похожие на Анастасию! И, кстати, познакомьтесь, это ваша тетя, Ольга.

Для сестер началось счастливое время. Джордж Кеннеди, видевший в девочках свою любимую старшую дочь, готов был сделать для них все. К счастью, суровая жизнь в Долане и воспитание, данное близнецам Анастасией, выковало два сильных характера, выдержавших испытание роскошью. Нэнси и Эллен воспользовались открывшимися возможностями для того, чтобы учиться. Дед нанял им лучших учителей Шэйди Сэндз, и за какие-то полтора года девочки догнали своих сверстников по всем наукам, что, с одной стороны, много говорит об их интеллекте и трудолюбии, а с другой свидетельствует о довольно низком уровне образования даже в таком центре цивилизации, как Республика. Живые, непосредственные и неиспорченные, сестры были любимицами не только своего деда, но и прочих членов многочисленного клана Кеннеди. Под руководством своей тети Ольги Нэнси и Эллен начали постигать науку бизнеса. После исчезновения Анастасии ее младшая сестра стала надежной опорой отцу. Она помогала Джорджу во всех делах, без колебаний согласилась на династический брак с младшим отпрыском семейства Гарсия и в конце концов заняла пост второго директора, что было отражено в названии картеля. Нэнси и Эллен души не чаяли в тетушке, и старались во всем походить на нее. Казалось, сестер ждет счастливое будущее… Увы, все хорошее имеет отвратительную привычку рано или поздно заканчиваться.

Когда Нэнси и Эллен исполнилось восемнадцать, Джорджа Кеннеди внезапно разбил паралич. Удар случился ночью. Когда утром глава клана не вышел к завтраку, его помощник набрался смелости заглянуть в спальню и обнаружил директора хрипящим на кровати в луже мочи. Несмотря на то, что медицина в Республике поднялась на небывалую высоту по сравнению с остальными Пустошами, лечить последствия инсульта не умели даже в таком центре науки и техники, как Волт-сити. Бразды правления компанией взяла на себя Ольга Кеннеди. Нэнси и Эллен во всем помогали своей тете, и «Кеннеди, Кеннеди и Гарсия» не только удержались на плаву, но и успешно отбили все попытки конкурентов захватить принадлежавшие им рынки и пастбища. Было немного стрельбы и взаимных поджогов, но, в общем, все осталось в рамках закона. Жители Республики говорили, что хотя Старый Бигхорнер вышел из игры, его Бешеные Телки и сами могут постоять за себя.

Согласно закону, пока Джордж был жив, он оставался главным собственником движимого и недвижимого имущества компании, однако после его смерти компания должна была отойти близнецам. В Республике наследство передавалось, в основном, по старшей линии. Разумеется, в некоторых случаях суд руководствовался, главным образом, завещанием покойного, но в постапокалиптической Америке мысль о том, что последнюю волю неплохо бы оформлять в письменном виде, еще не нашла распространения даже среди торговой элиты. Впрочем, врач, выписанный из Волт-Сити, заверил родственников Джорджа, что при должном уходе мужчина может прожить еще немало лет и даже частично восстановить работоспособность. Сам не зная того, этими словами доктор подписал смертный приговор и себе, и Джорджу Кеннеди. Войдя в вагон поезда, направляющегося в Хаб, где его ожидал следующий высокопоставленный пациент, доктор исчез навсегда. На станцию назначения поезд пришел без него, соседи по вагону понятия не имели, куда пропал их попутчик. Через три дня Эллен и Нэнси были разбужены помощником директора среди ночи. Старый советник Джорджа, чуть не плача, сообщил девочкам, что глава клана найден мертвым в своей постели. Джордж Кеннеди скончался от многочисленных ножевых ранений. Орудие убийства осталось в трупе - это был нож Эллен Кеннеди. Старик сунул девушкам их оружие и сверток с деньгами и посоветовал как можно скорее покинуть Шэйди Сэндз. Люди сейчас на взводе, поэтому будет лучше, если сестры переждут самое опасное время, а потом явятся в полицию – там, несомненно, разберутся. Нэнси возмутилась и сквозь слезы сказала, что они никуда не побегут – это только вызовет лишние подозрения. Людям известно, как они любили своего дедушку, никто не поверит, будто Эллен могла его убить! Разбираться надо сейчас, ведь убийца на свободе. В этот момент двери в комнату распахнулись и на пороге встал начальник охраны особняка. Громовым голосом он приказал всем оставаться на своих местах. Из-за его спины женский голос, привыкший командовать, приказал любой ценой остановить убийц. Помощник Джорджа повернулся к двери, и в этот момент начальник охраны спокойно прострелил ему голову. Нэнси замерла в ужасе. За прошедшие четыре года она успела забыть, насколько жестокими могут быть люди. Хладнокровное убийство старика словно отбросило ее назад, в Долан, где жизнь человека зачастую не стоила и десяти крышек. Девушка стояла, не в силах пошевелиться. К счастью, Эллен уже успела взять себя в руки. Люди, которым приходилось иметь дело с сестрами Кеннеди, признавали, что Нэнси, несомненно, умнее сестры, но зато Эллен энергичнее и быстрее соображает. Начальник охраны уже навел револьвер на Нэнси, когда в комнате грянул гром, и правая сторона головы мужчины превратилась в кровавое месиво. Эллен схватила сестру за шиворот и потащила к окну. Тело убитого охранника еще не успело упасть на землю, когда близнецы выскочили в окно прямо сквозь стекло.

Эллен тащила сестру по ночным улицам Шэйди Сэндз. Нэнси с трудом переставляла ноги, сзади слышались крики преследующих. В домах загорались окна и затворялись ставни. Здесь, в центральном районе, богатые и знатные привыкли думать прежде всего о своей безопасности. Услышав выстрелы и шум погони, люди запирали двери, вооружались, но наружу не выходили, предоставляя решать эти проблемы полиции. Эллен понимала, что у них есть от силы несколько минут. Забежав за угол, она встряхнула сестру за плечи и несколько раз шлепнула ее по щекам. Глядя прямо в глаза Нэнси, она прокричала, что если та не придет в себя, то жить им осталось всего ничего. Преследователи, это уже видно, не собираются брать их живыми. Нужно как можно быстрее выбираться из города. К счастью, Нэнси, хоть и была девушкой мягкосердечной, в основе характера имела тот же стальной стержень, что и Эллен. Отчаянным усилием воли она взяла себя в руки. Эллен, видя, что глаза сестры приобрели осмысленное выражение, сунула ей пистолет и сумку, и девушки бросились к городской стене. Стена вокруг центрального квартала была призвана ограждать богатый район от вторжений извне, но отнюдь не от попыток выбраться наружу. Девушки знали, в каком месте крыши подходят к двадцатифутовой ограде вплотную. К счастью, в сумке, которую покойный помощник Джорджа Кеннеди дал сестрам, нашлась веревка. Эллен и Нэнси в два счета перемахнули через ограду и бросились в лабиринт улочек среднего города.

Полиция Шэйди Сэндз славилась своими профессиональными качествами. Хотя, если подумать, жителям постапокалиптической Америки просто не с чем было сравнивать. Во всяком случае, на то, чтобы сообразить, что в городе происходит какая-то кутерьма, у копов ушло полтора часа. Пока полиция разбиралась, кто, куда и зачем бежит, пока ее начальник пытался связаться с Президентом и получить ордер на обыск в доме одного из сильнейших торговых семейств, наступило утро. В конце концов, полиция получила возможность осмотреть место убийства. Картина преступления, в общем, была ясна. Эллен и Нэнси Кеннеди, не желая ждать, пока их дед отойдет в мир иной естественным образом, решили поторопить события. Будучи застигнутыми на месте преступления, они застрелили секретаря покойного Джорджа Кеннеди и начальника охраны, затем похитили сумму, эквивалентную пяти тысячам долларов Республики в банкнотах и крышках, захватили оружие и бежали из особняка. Возможно, у кого-то из полицейских были сомнения в том, что все происходило именно так, но им очень быстро дали понять: в данном случае следует придерживаться официальной версии. Мадам Ольга Гарсия Кеннеди имела много сторонников в Сенате, кроме того, ее участие в разработке финансовой реформы было особенно важно сейчас, когда Республика лишилась источника золота в результате атаки Братства Стали на рудники. Одним словом, Нэнси и Эллен Кеннеди были объявлены вне закона и лишены всех имущественных и гражданских прав, а Ольга Гарсия Кеннеди вступила в права владения компанией, которая теперь называлась «Кеннеди и Гарсия». В этом мире не только война никогда не меняется.

Так наши героини второй раз в жизни должны были бросить все и бежать, куда глаза глядят. Из столицы сестры выбрались, спрятавшись в одном из вагонов с браминами в поезде, который вез живое мясо в город Хаб. На одном из подъемов, когда состав замедлил скорость до десяти миль в час, девушки выпрыгнули из вагона и, скатившись по насыпи, оказались в сорока милях от границы. Обойдя Скват, близнецы за два дня покинули территорию Республики и направились к 95-му хайвэйю. Нэнси полагала, что им следует идти через Пустоши, ведь их тетушка наверняка отправит за ними погоню, но Эллен вполне резонно указала, что это слишком опасно, а новости за пределами Республики двигаются не быстрее караванов. Вряд ли армия позволит гражданским воспользоваться своими средствами связи, поэтому если идти быстро, можно оставаться впереди преследователей. Девушки обошли Дивайд и направились в Нью-Вегас по той же дороге, что привела их в Республику четыре года назад.

Нэнси и Эллен добрались до Чуда Пустыни практически без приключений. Деньги и опыт позволили сестрам неплохо устроиться в городе (естественно, под чужими именами). Свободная Сторона, находившаяся в руках Королей, была не слишком приятным местом, но девушки, выросшие в Долане, нашли ее вполне пригодной для жизни. Сестры установили контакты с группировкой, поддерживающей порядок на окраинах города, и легко отбив приставания молодцев в кожаных куртках и джинсах, предложили свои услуги Королю в качестве экономических и политических советников. Неформальный правитель Свободной Стороны, разумеется, посмеялся над девчонками, но, все же, дал им первое задание.



Близнецы быстро показали, чего стоят, раскрыв канал, по которому в город доставлялись наркотики, и лично выявив нескольких пушеров. Король, упрямо придерживавшийся старомодных понятий о чести, и полагавший своей обязанностью следить за благополучием жителей свободных кварталов, был так благодарен сестрам, что - неслыханное дело - удостоил их права носить униформу своей банды, чего женщинам до сих пор делать не разрешалось. Нэнси и Эллен стали посредниками между Королем и прочими группировками и организациями, обосновавшимися в окрестностях Нью-Вегаса. Благодаря их советам, экономика Свободной Стороны, если это можно так назвать, заметно выросла. Знания и навыки, полученные в клане Кеннеди, помогли сестрам убедить Короля проводить более тонкую политику как в отношении торговцев, так и колонистов Республики. За год и три месяца, проведенные на Свободной Стороне, Эллен и Нэнси сделали себе имя. Постапокалиптическая Америка не знала такой профессии, как консалтинг, но фирма «Джиббс и Джиббс» (Мисс Энн и Норма Джиббс), расположенная в здании довоенного клуба «Короли», занималась именно им. Глава свободных районов высоко ценил помощь, которую оказали его организации близнецы и как-то раз даже предложил им выбрать себе любых его бойцов в качестве мужей, ну, или если им не хочется связывать себя длительными узами, просто в качестве спутников или жиголо. Эллен некоторое время обдумывала это предложение, но потом вежливо отклонила его, сказав, что должна приглядывать за сестрой.



Дело в том, что Нэнси в последние полтора месяца вела себя как-то странно. Во-первых, она все время была какая-то задумчивая. Такое случалось и раньше, но в этот раз что-то затянулась. Во-вторых, Нэнси все чаще стала навещать старый мормонский форт, где находился опорный пункт Идущих по Следам Апокалипсиса – добровольческой организации врачей, ученых и исследователей, поставившей своей целью борьбу с последствиями атомной войны за человеческое счастье. Эллен не имела ничего против Идущих, а их руководителя, Джулию Фаркас, считала очень умной женщиной и прекрасным человеком. Просто у ученых были свои дела, а у сестер Кеннеди (простите, Джиббс) – свои. Эллен полагала, что благотворительность плохо сочетается с бизнесом. В общем, в конце концов она решила поговорить с сестрой, как следует. На следующий день, когда Нэнси вернулась из своего очередного похода в форт, Эллен усадила девушку за стол и строго спросила ее: чего та добивается? Нэнси посмотрела на Эллен удивленными глазами и ответила, что не понимает вопроса. Эллен вздохнула и села рядом с сестрой. Некоторое время девушки сидели молча, потом Эллен-Энн начала объяснять, что у нее нет никого, кроме Нэнси-Нормы. Вообще никого. Король, конечно, предлагает им симпатичных ребят, но как тут думать о парнях и о сексе, когда единственный родной человек вдруг начинает вести себя, словно чужой? Внезапно страшная мысль пронзила девушку, и она в тревоге спросила: не заболела ли сестра? Нэнси глубоко вздохнула, обняла свою близняшку и ответила, что все нормально, и со здоровьем тоже. Просто последнее время она начала задумываться: для чего они живут в Нью-Вегасе? Эллен этот вопрос поставил в тупик. Ей казалось, что у них с сестрой дела идут неплохо. Есть свой дом, свое дело, деньги они зарабатывают неплохие. Чем это плохо? Нэнси кивнула и спросила: а что дальше? Элен пожала плечами и ответила, что дальше будет другой день, другой месяц и другой год. Они будут помогать людям решать разные сложные вопросы и зарабатывать на этом хорошие деньги. Может быть, если Нэнси перестанет валять дурака, найдут себе подходящих мужчин, потому что, откровенно говоря, в нашем возрасте оставаться девственницами – это уже как-то даже стыдно. Нэнси покачала головой и начала объяснять. Когда они жили в Долане, мама говорила им, что NCR – это оплот цивилизации, место, где люди живут по законам и ценностям старого мира. Но оказалось, что хотя Республика, конечно, получше аризонской страны рейдеров, в ней тоже все решают сила и власть. Здесь, на Свободной Стороне, Короли поддерживают относительный порядок, но ты же понимаешь, что это все лишь пока жив их нынешний вожак. Король рано или поздно умрет, а может Нью-Вегас захватит Республика или, того хуже, Легион, и здесь будет то же самое. Эллен заметила, что большинство жителей Свободной Стороны, пожалуй, не возражали бы жить, как в Республике. В NCR, по крайней мере, дети не ловят на улицах крыс на завтрак. Нэнси махнула рукой и пояснила свою мысль: человечество не меняется, оно идет по пути от лучшего к худшему. Двести лет назад люди почти уничтожили планету, казалось бы – можно после этого хоть чему-то научиться? Так нет, опять одно и то же: война, война, война. Республика воюет с Братством. Легион воюет со всеми. Повсюду творится форменный ужас. Эллен развела руками и сказала, что такова уж человеческая природа. И вообще, она не понимает: почему вдруг ее сестру потянуло на философию. Люди есть люди, их не переделаешь. Нэнси покачала головой и начала рассуждать. Они с сестрой выросли в городе рейдеров. Их отец был жестокий бандит, убийца и насильник. И все-таки они с сестрой не такие? Почему? Потому что их воспитала мама – добрый, хороший и честный человек. Все дело в воспитании, понимаешь, Элли? Людей можно переделать, только начинать нужно с детей! Джулия Фаркас начала собирать в форте местных ребятишек. Ну, в то время, когда они не заняты ловлей крыс на обед. Она потихоньку учит их читать, писать и считать, проводит совсем простой медосмотр, а заодно старается объяснить, что хорошо, и что плохо. У нее есть несколько старинных книг по педагогике. Я начала ей понемногу помогать.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив