Операция по освобождению Украины в 2022 году. Первые трое суток. Часть первая.

schneider_krieg — 02.03.2022 Честно говоря, не хотел выкладывать данный обзор. И не знал, куда его пристроить. Он написан по принципу "50 тезисов о Карабахской войне" (https://schneider-krieg.livejournal.com/44627.html). Правда, здесь "тезисов" порядка 80-ти.

Это - предварительная оценка случившегося. Много, безусловно, спорно. По ряду данных жду уточнений. Надеюсь, что написанное будет полезно кому-нибудь.

ОПЕРАЦИЯ ПО ОСВОБОЖДЕНИЮ УКРАИНЫ В 2022 ГОДУ. ПЕРВЫЕ ТРОЕ СУТОК.

Общие вопросы.

• Военная операция по освобождению Украины, начатая 24 февраля 2022 года, становится, без сомнения, крупнейшей отечественной военной операцией, с наибольшим числом количества задействованных техники и личного состава, начиная с Великой Отечественной войны. И может оказаться крупнейшей военной операцией, начиная с 1991 года – когда прозападная коалиция во главе с США разгромила Ирак Саддама Хуссейна в первой войне в заливе, – в случае введения дополнительного наряда сил. В настоящий момент (конец февраля – начало марта 2022 года) по масштабам она пока уступает военной кампании США в Ираке в 2003 году.

• Время проведения операции (начало 2022 года) интересным образом совпало с отдельными (и не слишком открытыми) западными и украинскими оценками степени готовности российской армии для проведения военной кампании подобного рода к 2022 году. Готовности, связанной прежде всего с завершением ряда мероприятий по перевооружению и реорганизации войск. Оценками, данными ещё несколько лет назад (самое позднее – в 2018 году). Что ещё раз говорит о достаточно не-плохом уровне осведомленности указанных западных и прозападных средств – явно разведывательного характера, – об общем и частном состоянии дел в России.

• Она же (спецоперация на территории Украины в 2022 году) выступила первой для российской армии постсоветского периода кампанией фронтового уровня, с действиями на большую глубину – в перспективе сделан «замах» на сотни километров, – при отсутствии сплошной линии фронта в условиях огромного массива открытой местности (преимущественно степи на юге и леса на севере). Ни боевые действия в Чечне (где все наступления велись на небольшую глубину на сложной местности), ни в Грузии (аналогично), ни сирийский опыт (преимущественно контрпартизанские действия, действия авиации, специальных сил) здесь не подходили для сравнения.

• Масштабы действительно впечатляли. Только на 30 января 2022 года, по западным данным, возле границы оказалось сосредоточено не менее 185 тысяч человек в приграничной полосе (100 тысяч регулярных войск и 85 тысяч мобилизованных резервистов). К 20 февраля число военнослужащих, похоже, удвоилось. Оно возросло до как минимум 200 тысяч военнослужащих (притом, что продолжалось прибытие подкреплений с востока).

• Кроме того, неизвестен численный состав обслуги. Гражданский персонал стандартно имеет со-отношение к численности штатных войск в размере 85% в России. Это давало не менее 170 тысяч гражданских специалистов. Численный состав Росгвардии составил не менее 60 тысяч бойцов (и ещё не менее 10-20 тысяч штыков прибыло позднее, с началом спецоперации). Войска ЛДНР (Луганской и Донецкой Народных республик) оказались доведены до не менее, чем 100 тысяч человек. Как ми-нимум 21-22 тысячи донбассцев оказалось призвано. Также прибыло не менее 15-16 тысяч добровольцев.

• Всего в бой, по западным данным, могло быть брошено до 450 тысяч человек. Возможно, это заниженные значения. Расчетно против Украины оказалось задействовано не менее 700-800 тысяч человек. Включая всех: вооруженные силы России, гражданский персонал, ведомственные подразделения (МВД, ФСБ), части ЛДНР и так далее. Из них в бой в первые сутки кампании пошло не более 20-30% (200-220 тысяч человек, из них половина – ЛДНР).

• Стоит отметить, что, при всем задействованном потенциале, он видится все же недостаточным. Те же американские нормативы, на которые любят опираться современные российские военачальники, предусматривают 20-25 человек для контроля 1000 человек населения противника. Для Украины эти показатели способны составить до миллиона российских штыков. Нормативы для наступательных действий по линии фронта не менее 1500 км. (так как на Украину наступление сегодня ведется не по всей линии соприкосновения границ с Россией и Белоруссией) также приближаются к миллиону бойцов.

• Соответственно, Украина как театр (ТВД – театр военных действий), её емкость предусматривают потребность в не менее, чем 100 расчетных дивизиях – миллионе человек под ружьем со стороны России. Что требовало осуществление мобилизационных мероприятий соответствующего масштабы. Мероприятий, которые предварительно в должной мере не провели. Возможно, в связи с недооценкой ситуации, либо по иным причинам. Фактически, это привело к дефициту боеспособных подразделений на ТВД уже на третьи сутки войны (к 26 февраля) и постановке вопроса о необходимости призыва не менее, чем дополнительных 500 тысяч человек.

• Соответственно, вся операция имела соответствующую специфику на всех уровнях: тактическом. оперативном, стратегическом, организационном. К сожалению, далеко не на всех «ступенях» этой лестницы удалось достичь необходимого оптимума. Даже более того: с началом спецоперации закономерно вышли наружу все допущенные организационные, управленческие и обеспечительные просчеты. Что приводило порой к избыточным – лишним и тем, которые возможно было и следовало избежать, – потерям.

• Пользуясь языком аналогий, в плане оперативных темпов, характера столкновений можно было бы сравнить новую украинскую кампанию с военными акциями США в первом (1991 год) и втором (2003 год) Ираке. Речь, следует сразу оговориться, не о моральной, этической составляющих операции. Так как в Ираке США выступили явными агрессорами, на Украине же Россия восстанавливает историческую справедливость и освобождает население, оккупированное и психологически обработанное прозападным нацистским режимом. Но об исключительно военных составляющих вопроса.

• Во втором Ираке (2003 год) также имелось спорадическое сопротивление вооруженных сил противника (большей частью не сражаются). На территории древней Месопотамии происходили те же бои отдельных мотивированных добровольческих подразделений с той стороны, те же обходы узлов сопротивления и операции на максимальную глубину. Российская армия так же пошла в бой, не достигнув полного сосредоточения. Второй эшелон с основной составляющей сил наступления начал вводиться только на второй день операции, 25 февраля. То есть, по определенным параметрам про-исходящее сравнимо с действиями американских сил 20-летней давности.

• Технически действия российских сил (прежде всего на тактическом уровне) оставались во многом аналогичны акциям американских (и их союзников и сателлитов) в первом Ираке. То есть, кампании 30-летней давности. Те же массовые вертолетные десанты на небольшую глубину (во втором Ираке от них практически отказались из-за риска потерь), а также ряд прочих моментов. По почти полному отсутствию действий российских вооруженных сил (ВС) в ночное время – краеугольной основе тактических способов ведения войны у США, благодаря имеющемуся техническому оснащению, – отставание оказалось даже большим, к сожалению, чем на 30 лет. Однако обо всем этом – ниже.

• Оперативные темпы также оказались сопоставимы (или даже немного ниже) со вторым Ираком. Воздушное и наземное наступления аналогично начались одновременно. Противник (ВСУ и иракская армия) аутентично сильно рассредоточили и разбросали силы по стране. В первые сутки нападения американцы сделали в 2003 году по 20-140 км. на разных направлениях. Российская армия 24 февраля преодолела 20-100 км. Последнее значение оказалось достигнуто во многом благодаря раз-валу южного, крымского, фронта с украинской стороны. Здесь войска прошли до 80-100 км в первый же день). За 25 февраля 2022 года (второй день операции) российские ВС – ещё до 70-100 км. на от-дельных направлениях (киевское и южное, от Херсона на Николаев).

• Следует отметить, что приводятся максимальные оценки оперативных темпов, достигнутых ВС РФ в первые сутки спецоперации на Украине. По иным данным, они оставались даже заметно меньше. При этом, сравнивая ситуацию в Ираке в 2003 году и на Украине в 2022 году, следует учитывать, что в последнем случае определенную роль играли сезон и распутица, а также погодные условия, затруднявшие продвижение.

• Отличием послужили отсутствие сильного дисбаланса в техническом уровне сражающихся сторон – российской и украинской (у США и Ирака он составлял в среднем два поколения), их подготовки, оснащения, количественного соотношения. Тем не менее, успех достигался на основе следующих параметров (помимо разницы в техническом развитии): подавляющем превосходстве в численности и огневой мощи российских ВС в местах их появления; внезапности нападения и шоковом эффекте; владении оперативной инициативой, связанной с удачным выбором направлений для наступления со всех сторон сразу в условиях отсутствии сплошной линии фронта.

• При этом осуществлялась практика обхода и блокады узлов сопротивления в виде городов. То есть, мест, где засели ВСУ и националистические формирования. Командование ВСУ учло печальный опыт иракцев в борьбе против военной машины Пентагона и постаралось по возможности оттянуть свои пехотные бригады с чистого пола в урбанизированную местность (застройку). Такая участь ожидала 1-я танковую бригаду в Чернигове, 92-ю механизированную бригаду в Харькове, силы, противостоявшие крымской группировке РФ на юге, против Крыма.

• Выбор тактики ВСУ (вооруженных сил Украины), в принципе, оказался понятен. Особенно в условиях отсутствия возможности противостоять наступлению противника в поле, слабой мотивации и нежелания сражаться большей части собственных регулярных формирований и невозможности выстроить единую сплошную линию фронта (из-за дефицита войск).

• Указанная тактика понемногу начала проявляться на второй день наступления. Она заключалась в возможности позволить российским колоннам втянутся на территорию Украины, в обход узлам сопротивления в городах. При этом вооруженным украинским отрядам следовало тревожить тыловые колонны из оставленных в тылу городов и населенных пунктов (нп) обстрелами и нападениями из засад. Ставка делалась на обороне в городах как узлах сопротивления, а также создания картины «смешивания» своих и российских отрядов. Чтобы за счет подобной «мешанины» в тылу противника нивелировать возможное превосходство российских войск, укоротить дистанции для боя.

• Видимо, с этим был связан отказ от обороны Перекопа (местности к северу от Крыма). Здесь равнинный ландшафт, и войска находились, как на ладони. Вместо этого ВСУ оттянулись здесь в глубину и попытались организовать на местах очаговую оборону в небольших нп. Скадовске, Гени-ческе, а также несколько большем по размерам Мелитополе и прочих городах и нп.

• Явным успехом ВСУ в оперативном плане стало удержание Харькова как краеугольного камня обороны и превращение его в преграду на пути наступавших российских войск. Неспособность российской армии с ходу захватить данный мегаполис с более, чем миллионным населением, находящийся на пересечении путей – линейной военной операцией, специальной или комбинированными методами, – привело к временной потере темпа и результата на данном направлении. Город пришлось блокировать и обходить по широкой дуге, на что оказались потрачены ценные время и ресурсы. Как и на мероприятия по штурму и зачистке. Темпы движения здесь составили до 40-45 км. в первый день.

• Между тем как львиная доля российских ВС развертывалась в Белгородской области именно на харьковском направлении. Передовые силы стояли, построенные в два эшелона. Общее построение, видимо, составляло три или четыре эшелона. Отсюда, с белгородского плацдарма, предполагалось наступление по расходящимся направлениям на Сумы, Харьков и в обход Харькова с востока, в тыл луганской группировке ВСУ (украинскому оперативному командования «Север»).

• После занятия Харькова, можно было также наносить удары по расходящимся направлениям – на Полтаву, на Кременчуг и в направлении штаба сил ВСУ на Донбассе в Краматорске. То есть, с целью окружения и разгрома северного фланга сил операции объединенных сил (ООС) ВСУ на Донбассе. Это обуславливало ключевое значение Харькова для нужд выхода на правый берег Днепра. ВСУ учли данный аспект – и усилили стоявшую в Харькове 92-ю механизированную бригаду максимумом лояльных подразделений из числа добровольческих батальонов (мотивированными националистами).

• Обращает на себя внимание то, что военные аспекты операции приносились в жертву политическим. Так, сухопутное наступление на Западной Украине в первые дни не велось именно по этим причинам. Аналогично возможность массово истреблять украинские подразделения, пользуясь возникающим удобными моментами, уступила определенным гуманным моментам, сделанным, видимо, в целях поиска способов прежде всего морального слома устойчивости украинских отрядов. Чтобы люди не сражались, а сдавались либо же расходились по домам.

• Однако избыточный упор на указанные моменты привел в итоге на неверную расстановку ак-центов в операции. Это оказалась полноценная война, а не полицейская акция. Предположительно, при планировании произошла недооценка потенциала противника, построенная на неверных вводных данных. Что также приводило к лишним потерям и затягиванию БД (боевых действий).

• Также заметным стало весьма ограниченное (почти отсутствующее) применение авиации (самолетов) со стороны РФ. Более-менее интенсивно самолеты начали применяться только 27-28 февраля (на четвертые-пятые сутки операции). Авиационная составляющая из самолетов на границе (не менее 500 летательных аппаратов) позволяла делать до 1000 самолетовылетов в сутки. Названной интенсивности «в небе» не было даже после 27-28-го чисел. Что оставалось связано, по-видимому, с определенными опасениями попасть под удар многочисленного, пусть и устарелого, и рассредоточенного по стране, ПВО Украины. Либо также по каким-либо иным, неизвестным, поводам.

• Существенной проблемой послужила низкая численность сухопутных войск (СВ) для операции подобного рода. Особенно в условиях крайне ограниченной, частной мобилизации. Боеспособные части и соединения пришлось везти со всей страны, оголяя все возможные направления. В этой ситуации рост числа городов, которые следовало заблокировать, приводил к дефициту числа войск. которыми возможно было подобное осуществить. Каждый город требовал от бригадной до дивизионной группы просто для своей блокады (даже не штурма). То есть, чем глубже российская армия продвигалась на территорию Украины, чем больше оставлялось в тылу городов, тем сильнее отмечалась нехватка сил для удержания коммуникаций и обкладывания (изоляции) узлов сопротивления у себя за спиной.

• Практика действий отдельными БТГ (батальонными тактическими группами) в условиях фронтовой операции не слишком себя оправдала. БТГ – тактический уровень военного искусства. На оперативном и стратегическом уровнях тон задают соединения и объединения (бригады, дивизии, корпуса и армии). Либо сводные модульные формирования и командования, как на Западе (как менее «костные» структуры). Не совсем понятна оказалась организация действий, управления, подчинения и переподчинения россыпи, роя БТГ (а порой и РТГ – ротных групп) в условиях «расползания» единого кулака вторжения, начавшегося при продвижении на территорию Украины.

• Также в принципе вызывает определенный интерес организация управления такой массой войск (к тому же разного ведомственного подчинения и функционального назначения). Массы войск, которая, по своей сути, требовала формирования сводных модульных оперативных командований на каждом направлении.

• Вопрос также стоял в организации снабжения при выбранной модели наступления. Путались линии коммуникаций, оставались уязвимыми для нападения. И если атаки на пути подвоза номенклатуры воинского довольствия можно было нивелировать / вытерпеть, то запутанность линий снабжения, мест нахождения отрядов как конечных пунктов доставки выступала дополнительным фактором, затруднявшим логистику.

• Выбор модели операции на большую глубину, в несколько эшелонов, с учетом задействованного дефицита сил и средств, а также «размазывание» овйск по нескольким направлениям, видится ошибочным. Помимо ВС ЛДНР, в дело оказалось введено на земле порядка 100-120 тысяч человек за период по конец февраля. Из них до половины – в первые сутки. Это привело к стандартной схеме «ответа» со стороны украинских войск: ударные БТГ России пропускались вперед, после чего наносились удары по тыловым колоннам.

• Подобное могло стать оправданным в условиях кризиса и распада государственности на Укра-ине ранней весной 2014 года. Однако ситуация изменилась, и существенным образом. Поэтому в 2022 году в условиях 8-летней войны требовался ввод сразу максимальной массы войск, с сохранением некоторого числа мобильных оперативных резервов, способных быть быстро доставленными на угрожаемый участок.

• Требовалось также заблаговременное проведение массовой мобилизации (решение количеством – в ситуации нехватки качества). То есть, операция следовало изначально осуществлять, как фронтовую, а не перестраивать её алгоритм уже в ходе выявления недостатков на начальной стадии. Одна-ко, не исключено, в данном случае также работали некие политические мотивы, недоступные массовому читателю.

• Наличие нескольких вводимых поэтапно волн могло также обуславливаться необходимостью элементарной ротации. Войска долгое время двигались к границе с Украиной в эшелонах, находились в полевых условиях вдоль рубежной черты перед наступлением, участвовали в боевых действиях. Соответственно, им жизненно требовался отдых. Стандартная практика во многих армиях мира. Их усталость снижали боеготовность после первых суток кампании ориентировочно на 30-40%.

• Углубление на территорию противника, при условии оставления неподавленных центров обороны в тылу, определенным образом затрудняли подобную смену частей и соединений. То есть, увеличивалось плечо подвоза, коммуникации и, соответственно, повышалась уязвимость на марше. Соответственно, сменяющие подразделения должны были находиться на расстоянии не более 200-300 км. за спиной у передового вала войск, у сменяемых. Соответственно, при продвижении на большую глубину требовалось оборудование цепочки промежуточных, транзитных лагерей.

• С точки зрения языка аллегорий, поход на Украину в 2022 году напоминал Западный поход РККА в сентябре 1939 года. Все тот же каскад просчетов в управлении, в организации движения, взаимодействия войск, большое количество техники, вышедшей из строя по техническим причинам, набор частей и соединений с разной степенью боеспособностью, плохой слаженных и не всегда напоминающих единую массу. Притом, что на Украине в 2022 году имелось куда большее сопротивление и, как следствие, ошибки оплачивались кровью и пленными.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив