Офицеры, которых нет.

nescerka — 08.08.2010    Благодаря своему хобби, я не смотрю телевизор, и от новостей чрезвычайно далека. Поэтому новость о скором переименовании милиции в полицию стала для меня неприятной неожиданностью. Потому что в случае такого переименования большинство моей семьи станет солдатами подразделения, которого нет. А мама даже дважды станет таким солдатом (ее прежнее место работы – Управление по борьбе с организованной преступностью, легендарный УБОП).

   Я подумала о своих родителях, которых до сих пор в марийской милиции вспоминают добрым словом. Они отдали МВД лучшие годы жизни, здоровье и силы, сколько денег они вложили для того же Динамо. Да и не в деньгах тут дело… Милиция – это было их ВСЕ, на работу они тратили по 25 часов. Я редко видела их дома. Помню, что когда была маленькая – то допоздна сидела дома одна (нянчиться со мной было некому), включив свет по всей квартире и сказку на грампластинке на полную громкость, потому что очень боялась темноты и тишины. А они приходили домой – и снова работали. И кто они теперь? Пенсионеры-призраки? У меня складывается впечатление, что годы их службы верой и правдой элементарно предали.

   Я подумала о своей тетке, Александре Ивановне Новоселовой, отдавшей милиции всю жизнь. Не один километр марийской земли прошла она собственными ногами не в самой удобной обуви, расследуя уголовные дела, по которым потом учились множество следователей, включая меня. Много молодежи доросло в нашей милиции до больших чинов, благодаря ей. Куда теперь девать ее жизнь, ее знания, годы ее работы? Она служила в милиции. А милиции – раз, и нету.

   Я вспомнила погибшего знакомого, Володю Дубровского, которого убили в Чечне в первую же командировку. Его послало туда МВД. Я подумала о геройски погибшем оперуполномоченном СОБРа Дмитрии Логинове. СОБР был подразделением Управления по борьбе с организованной преступностью, которое кто-то «слишком умный» не просто переименовал, а ликвидировал, на радость подучетному элементу. Я вспомнила других знакомых ребят, которых продолжают туда посылать. Кто-то стал в Чечне инвалидом. Мой бывший начальник (Царство ему небесное!) подорвал здоровье и, вскорости после командировки, скончался. Ладно, хоть вернуться домой успел. Меня не взяли в Чечню, не судьба, видно. Кто-то из ребят до сих пор туда ездит, потому что не может не ездить. Как это называется – синдром войны? Что же это за порядки такие, когда уехал воевать солдатом одной службы, а приехал – уже в другой службе? Это что, ошибку в школьной тетрадке резинкой стереть – такую службу переименовать? Извините, но у меня вопрос: если в стране надо тушить лесные пожары и спасать погорельцев, то откуда деньги на переименование службы?

   Целый день сегодня 7 канал показывает сериал «Рожденная революцией». Слова генерала Кондратьева звучат, как пророчество: «Близится минута нашего с вами расставания». Показанная в этом фильме служба милиционера Кондратьева практически списана с моего отца, Николая Путилова, они с Николаем Жариковым даже внешне похожи. Впрочем, муж говорит, что прототип Кондратьева служил в Петрозаводске. Да и не один сотрудник милиции узнавал в этом персонаже себя. Генерал Кондратьев работал честно, даже по отношению к бандитам. Мои родители, родственники и многие тысячи сотрудников милиции работали и работают так же. Помните, как какой-то рядовой жулик сказал Кондратьеву, что «блатные считают вас очень порядочным человеком»? Такую оценку я слышала за время своей работы в отношении нескольких своих знакомых милиционеров, включая моего отца. Мне кажется, что это – похвала, когда и враги признают твое превосходство. Годами эти люди очищали и очищают общество от преступной нечисти, какую цену они за это платят – вряд ли знают даже их начальники, не говоря уже о руководстве в Москве. Ценность многолетней работы милиционеров не измерить никакой меркой! Это не может быть, не должно быть перечеркнуто одним росчерком пера!

   Я понимаю, что вся эта история – хороший пиар-ход, мол, в милиции взятки брали, а у нас теперь полиция, и все чисто-гладко. И обсуждение нового закона о полиции – это прекрасный способ дать народу почувствовать собственную значимость, и отвлечься от собственных проблем и лесных пожаров. И я лучше всего понимаю, что мое мнение ничего не значит.

   Но также я понимаю, что милиционеры служат не ради самой милиции, а ради того, чтобы открывая дверь соседу, не нужно было держать дробовик под мышкой. Я понимаю, что можно хоть горшком назвать, только бы в печь не ставить. И конечно, лучшие люди останутся (если их оставят) служить и в полиции, и благодаря их огромному труду я смогу без опаски выходить со своими детьми гулять в 10 часов вечера.

   Не доводит она до добра, эта любовь к переименованиям. Храм-бассейн, бассейн-храм… Я училась в Высшей Следственной школе МВД России, которая гремела на весь бывший союз. А ее раз – и переименовали в Волгоградский юридический институт. Конечно, качество обучения от этого не ухудшилось (я глубоко на это надеюсь, потому что там сейчас работают мои однокурсники со знаниями, полученными от преподавателей старой закалки). Но ВСШ МВД СССР, а затем и России, работала на благо страны гораздо дольше, чем тот, кто решил ее переименовать. И эта Школа, как и все другие Школы милиции, заслуживали гораздо большего уважения, чем тот чиновник, или группа вундеркиндов, подписавших такой указ.

   Обидно. Мне обидно за 15 лет моей работы, две медали «За отличие в службе», заработанные болезни, потраченные нервы, за мои отданные службе годы…

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив