Один день волонтёров в Южной Корее: как мы развлекали детей копанием картошки и

odin_moy_den — 18.06.2017 Привет всем! Я по-прежнему Настя, и мне 30 лет, хотя по корейскому летоисчислению 31. У них, понимаете ли, засчитывается время, проведённое ребенком в утробе матери. Мы с Пашей всё еще в Южной Корее, хотя это последний, 9-й пост из серии "Один день волонтёров в..." в этом году, так как 400-дневное путешествие подходит к концу, и пора возвращаться домой, в Москву. Немало было копий сломано на тему "что считать волонтёрством" за всё время выхода моих дней здесь, но из песни слов не выкинешь: в наши прогрессивные дни волонтёрами называются не только сострадательные благотворители, но и такие бездельники, как мы. И тем, кто захочет поучаствовать в подобном проекте, тоже придется употреблять слово "волонтёр" как минимум для поиска, а когда подходящая программа найдется, про вас тоже будут говорить: "А вот это наши волонтёры из России". Ничего не поделаешь, вот и мы давно смирились.
Сегодня я расскажу о дне 15-го июня 2017 года, когда мы с утра и до позднего вечера помогали развлекать детей в туристической деревне Хандеми на северо-востоке Южной Кореи. О том, что это за деревня такая, и что мы в ней забыли, как обычно – под катом, где находится 43 фото.


В Южной Корее с малого возраста принято готовить детей к взрослой жизни. Если не поступишь в хороший университет, потом не найдешь достойную работу. Если не будешь учиться в хорошей школе, не поступишь в университет. Если не будешь зубрить с младых ногтей, вообще ни в какую школу не возьмут. Поэтому для многих школьников обычным делом являются так называемые "зубрильни" – школы для подготовки к вступительным экзаменам в какое-нибудь престижное место, куда ходят каждый день после уроков и возвращаются домой в одно время с работающими взрослыми. Такой ритм выдерживают не все. Хандеми была когда-то обычной деревушкой, затерянной среди гор недалеко от города Даньянг, но когда местный предприниматель открыл на её базе принципиально новую школу с проживанием и полным пансионом, все изменилось. Родители, выбирающие для своих детей другой, более традиционный образ жизни, отправляют своих отпрысков сюда, чтобы те в свободное от учебы время учились игре на музыкальных инструментах, лазали по пещерам, катались на велосипедах, занимались сельским хозяйством и дышали свежим воздухом. В настоящее время таких детей здесь 26 – 9 учеников средней школы и 15 – младшей.

Помимо школы, деревня предлагает десятки образовательно-развлекательных программ как для детей (собирание винограда, сажание картофеля, купание в горной реке и т.д.), так и для взрослых (работа в поле, барбекю и выпивка с ночёвкой). Вся эта веселуха, конечно, за деньги, и рассчитана исключительно на корейцев, зато иностранцы вроде нас здесь могут с удовольствием поволонтёрить. Чем мы и занимались почти две недели, и об одном из этих дней я сегодня и поведаю.

1. В 7:45 звонит будильник. В такое раннее время мне ужасно хочется спать, но ничего не поделаешь – сегодня важный день, так что надо собираться. Мы живем в небольшой комнате с гордой надписью "Teacher's room" в общежитии для ребят постарше. Спим, как водится, на полу, но это как раз здорово. Во-первых, это полезно для спины, а во-вторых, вынуждает регулярно пылесосить. Когда-нибудь мы и дома избавимся от кровати, правда, придется завести сундук для хранения футона и барахла из-под выкинутой кровати.

2. В 8 с небольшим мы уже выходим из дома. На улице в это время красота неимоверная! Например, вчера на горы наседали низкие облака, и стоял туман, а сегодня стоит хорошая погода. Дети, живущие с нами в одном доме, давно уже уехали в школу. Они встают в 7 утра, и раньше постоянно будили нас своими криками, но мы уже привычные и перестали просыпаться почём зря. Француз Антуан, который тоже здесь волонтёрит, говорит про это так: "Если я сплю, то я СПЛЮ!". Его и из пушки не разбудишь.

3. Неподалёку от столовой находится чудная (с ударением на второй слог) мельница: вода, хоть и льется потоком, на колесо не попадает вовсе, а потому оно не крутится, хотя чисто гипотетически для этого и предназначено. Думаю, что это просто для красоты. За мельницей находятся домики, куда туристов пускают пожить, чтобы те оценили прелести деревенской жизни. Сейчас это модно.

4. В столовой пока пусто, но всё готово к завтраку. Сегодня у местных тёток день трудный: придется кормить целую ораву, а именно 73 понаехавших школьника, 26 наших детей, ну и всех взрослых, которые здесь работают либо волонтёрят. Наш хост по прозвищу Йонгари (по-корейски это значит, не поверите, Годзилла) говорит, что сегодня мы завтракаем после детей. Заметьте, в столовой все ходят, разувшись.

5. Посмотрим, чем сегодня кормят. Итак: рис (без него никто за стол не сядет), несколько видов кимчи, варёные листья тыквы, острые кальмары, варёные в соевом соусе яйца, жареная рыба, хрустящая морская капуста, суп с соевой пастой. Бр-р-р, ну и выбор. И так почти каждый день! Один раз в неделю здесь дают хлеб, молоко, кукурузные хлопья и варенье, но это явно не сегодня.

6. Тем временем снаружи собирается толпа. Присутствуют не только сотрудники Хандеми и некоторые из родителей, но и корейская служба спасения. Дети строятся, чтобы войти в столовую по-человечески, а не как они любят, с криками и бегом. Выждав минут десять после начала трапезы, мы протираем столы, а еще порываемся помочь тёткам мыть посуду, но сегодня они отказываются: сами справляются. Кстати, один из МЧС-ников позже подвернул ногу, когда гонял с пацанами в футбол, и всё оставшееся время просидел на лавочке.

7. В 8:45 садимся завтракать и мы. Я по утрам практически никогда не бываю голодной, так что кладу себе совсем немного еды. Тем более что в 9 вечера у нас обычно организовывается перекус для школьников, и вчера, например, мы наелись на ночь глядя йогурта и дыни. На моей тарелке рис, яйца, ботва, водоросли и нокду-мук, желе из бобового крахмала. Взяла его на пробу и разочаровалась: безвкусная масса.

8. После завтрака остается полчаса до занятий, и мы коротаем время на свежем воздухе. Француз Стефан, как и я, вяжет крючком, но пока только учится. Неоднократно в комментариях нас с Пашей называли бездельниками, хотя бездельники, знакомые мне, в основном живут от зарплаты и не в состоянии заработать достаточно денег, чтобы больше года путешествовать. Так вот, Стефан должен вызывать еще больше негодования: он вообще не имеет постоянного рода деятельности, а время от времени подрабатывает, где придётся, чтобы пополнить бюджет и путешествовать дальше. Говорит, работу найти совсем легко: то в супермаркете кассиром, то барменом, то на сборе урожая в сезон. Конечно, это всё нелегально, потому мы такие варианты никогда не рассматривали.

9. В 9:30 начинается первое занятие. Все дети делятся на три группы: одна будет делать свечи из натурального пчелиного воска, другая – пиццу из тортильи, а третья – бегать по деревне в поисках сокровищ. Стефан остается в столовой, мы с Пашей отправляемся на второй этаж на свечной мастер-класс, а Антуан, бежит вместе с третьей группой. Ведущая объясняет, как делать свечки: в бамбуковый стаканчик устанавливается фитиль, удерживаемый на месте зажимом из деревянных палочек, а потом дети наливают внутрь расплавленный воск. Мы следим, чтобы они не обварились, хотя как по мне, так лучше бы кувшины им в руки не давали: небезопасно это. К счастью, обходится без происшествий, только стол безбожно заляпан потёками воска. Есть впечатление, что корейцы мало вниманию уделяют планированию мероприятий: как минимум можно было застелить всё клеёнкой, а на детей надеть фартуки и перчатки.

10. В 10:30 прибегает Антуан, чтобы нас сменить. Стефан занимает его место, ну а мы теперь будем помогать делать пиццу. Сначала Йонгари показывает видео, из которого становится понятен процесс приготовления: тортилья смазывается томатным соусом, затем сверху кладутся ингредиенты: сыр, болгарский перец, грибы, лук, ветчина и почему-то сладкая кукуруза. Для меня остается загадкой, почему сначала кладут сыр, ведь его место на самом верху.

11. Сначала мы надеваем одноразовые перчатки и помогаем детям размазывать соус. Конечно, они это всё сами делают, но некоторые почему-то мажут только середину лепешки. Пытаемся убедить их намазать и края тоже. Вообще дети рады присутствию иностранцев, да и фотографируются с явным удовольствием. Ни разу мы не видели такого, чтобы кто-то хмурился или отворачивался. Удивительно дружелюбный народ. Ну, потом пиццу запекают в печи, и все могут насладиться плодами своего труда. Нас тоже угощают, но я не фанат сырой начинки и еле теплого сыра. Печь в Корее не принято, и духовка – редкость в доме у корейской хозяйки, наверное, поэтому и результат такой неважный. Ведь настоящая пицца выпекается при большой температуре, а тут будто в микроволновке разогрели.

12. В 11:30 начинается третья погоня за сокровищами, и мы тоже бежим куда-то вместе с детьми, парой родительниц и ведущим. Две команды школьников (мальчики и девочки) учатся ориентироваться на местности по карте и параллельно выполняют задания: найти четырехлистный клевер, сплести кольцо из цветов, посчитать деревья возле беседки. Они перебегают от одной точки к другой, орут и что-то записывают. Сокровищ мы так и не увидели.

13. Здесь от нас не требуется вообще никакой помощи, и мы пользуемся возможностью осмотреть деревню. Возле ручья находится кустик с ягодами земляники, удивительно сладкими и вкусными. В одном доме собранный чеснок разложили по всему двору в красивых вязанках. А за нашим домом, через речку, оказывается, есть самая настоящая пещера. Я немного переживала, что найти четырехлистный клевер не так-то просто, но с этим заданием справляются обе команды.

14. Тем временем на мосту пара корейцев пытается рыбачить на опарыша. Небольшие удилища больше напоминают мухобойки, и на желтую часть наматывается леска, будто на катушку. Крошечный крючок с надетой личинкой спускают таким образом с моста в речку глубиной по колено, где плавают мальки. На фото, если присмотреться, есть улов: мужик как раз снимает его с крючка. Зачем им эта мелочь, я не знаю, но корейцы обожают всякий подножный корм и готовы часами собирать дикие съедобные растения и рыбачить, даже если результат сомнителен. Один раз я смотрела видео, как корейцы насобирали в ручье с десяток крошечных раков, причем все извозились в грязи и вымокли с головы до ног, а потом сварили суп с этими раками. Так вот, их лица светились искренним счастьем и радостью на протяжении всего процесса.

15. Дети продолжают носиться по деревне и выполнять задания, а мы пользуемся моментом, чтобы зайти домой и переодеться. Дело в том, что штаны, надетые на мне с утра, в Корее носят в основном старушки, и это вызывает у встреченных корейцев когнитивный диссонанс. Просто здесь мы никогда не знаем, чем придется заниматься – то яму надо выкопать, то дрова нарубить, то в поле корячиться, вот и одеваемся так, чтобы не жалко было испачкать одежду. Но сегодня никакой "грязной" работы не будет, а значит, можно надеть и нормальные штаны. Время уже практически обеденное. По дороге в столовую заглядываю в парник, чтобы показать вам "метеорит". Эта огромная куча камней занимает большую часть помещения. Когда мы спросили Йонгари, почему так, он сказал, что изначально глыбу хотели выкопать и вывезти, но потом, когда парник уже был построен, оказалось, что это невозможно. Пришлось оставить так.

16. Обычно мы обедаем в 12, но сегодня всё не так. Сперва запускают есть воссоединенную толпу из 73 школьников-туристов, а мы в это время помогаем по кухне. Мне доверили вытирать посуду после мытья в специальной машине, а Паша снова протирал столы. Оставляя грязные тарелки, дети говорят тёткам и заодно мне: "Спасибо!", а они и я хором отвечаем: "Нэ!". Словосочетания "на здоровье" в корейском не существует, достаточно просто кивнуть или, как мы, сказать: "Да". В 12:45 набираем полные тарелки и садимся есть. На обед дают пибимпаб - рис с разными овощами, поджаренным яйцом и острой пастой кочучжан. Его принято сперва перемешать как следует с помощью палочек и ложки, а потом уже есть.

17. Когда мы ели пибимпаб в прошлый раз, это было на ферме "Сто цветов" из прошлого поста. Чон Сон дала нам вместо перцовой пасты соевую, и с ней блюдо получилось удивительно вкусным. Жалко, что сегодня ее не предлагают. Паша не ест острое и остается с пресным рисом. Многие корейские закуски ему приходится предварительно полоскать в стаканчике с горячей водой, чтобы отмыть от перца. Даже сушеную хурму они таким образом умудряются испортить!

18. Йонгари со стоическим выражением лица продолжает координировать школьников. В 13:30 всех нужно собрать на картошку. Вчера мы с французами срезали кусты и сняли пластик с трех грядок, подготовив таким образом поле. Детям вручат лопатки и доверят сбор урожая. Идея, конечно отличная: туристы мало того, что платят деньги, так еще и помогают с фермерскими делами.

19. Отводим детей на площадку рядом с полем, и ведущий объясняет, как собирать картошку. Дети сидят на земле и слушают. Здесь вообще считается нормальным сидеть на полу и на земле, даже если она холодная.

20. Инструктаж длится недолго. Треть детей тянется вереницей на поле, а остальные играют в разные, в том числе подвижные, игры. Кстати, при игре в "Камень, ножницы, бумага" здесь принято говорить: "Кай, бай, бо!", а не "Раз, два, три!" или "Цу, е, фа!", как у нас.

21. Атака на грядки начинается! Паше вручают фотоаппарат и просят поснимать, пока местная фотокор занята камнем, ножницами и бумагой. Картошка в Корее вкусная. В прошлом году мы были на ферме Чо и Чон Сон в середине июня и как раз попали на сбор картофеля. Каждый день его ели! Если у нас принято молодую картошку варить с укропом, то здесь в ходу кунжутное масло и соевый соус. Существует также суп на свиных ребрах с картошкой и острой перцовой пастой, а еще пельмени с картошкой. Это далеко не самая дешевая еда – килограмм свежего картофеля обойдется в 3-5$ в зависимости от времени и места.

22. Наконец-то все три грядки обобраны. В прошлый раз, как сказал Стефан, собирали батат, то есть сладкий картофель. В этот раз мне повезло: батат я как раз и не люблю, хотя в Корее он гораздо популярнее обычной картошки. Его запекают на углях, жарят или готовят на пару и едят вприкуску с кимчи. При этом можно встретить и пиццу с бататом в качестве начинки, и мороженое, напоминающее сладкий картофель не только вкусом, но и видом. Йонгари купил нам такое по дороге в Хандеми после того, как встретил нас на автобусной станции.

23. Мы с французами грузим картошку в местную "газель" и везем большую часть на кухню, оставив лишь один ящик для самгутгуи. "Это что еще за хрень?" - спросите вы, и будете правы: это действительно мало того, что совершенно не известное в русскоязычной части интернета устройство, так ещё и крайне трудоемкий процесс приготовления яиц и картошки, придуманный древними корейцами. Это гигантская древняя дровяная пароварка! Представьте себе здоровенную яму полукруглой формы, выложенную кирпичами. Дно выстилается скомканной бумагой, затем внутрь укладываются поленья, да не просто так, а чтобы образовалось четыре воздуховода – по одному с каждой стороны. Потом в яму кладут солому, еще дрова, сверху – ветки, а потом эта куча закладывается камнями, как большими, так и малыми. В день мероприятия бумага, устилающая дно, поджигается с четырех сторон, а потом нужно подождать часа четыре, пока дрова как следует прогорят. К тому моменту, как мы приходим с мешком мытой картошки, все уже готово для шоу. На часах 14:52.

24. На днях мы с французами провели немало веселых часов, подготавливая все необходимое для увеселения туристов. В понедельник мы выгребли песок, камни, угли и непрогоревшие поленья, оставшиеся с прошлого раза. Во вторник накололи целый грузовик дров (с помощью гидравлического топора) и перевезли их поближе (с помощью моторизованной тележки на гусеницах) и заложили три ямы для самгутгуи по всем правилам. Вот, собственно, сегодня, в четверг одну из ям и разожгли, чтобы показать детям работу древней пароварки. Вы уже оценили, сколько хлопот ради картошки и яиц? В прямоугольную камеру, соединенную с печью рядом отверстий, сперва закладывают продукты. На фото Йонгари закрывает её соломой. Дети собрались вокруг с лопатами и ждут команды забрасывать всё вокруг песком.

25. Я беру камеру, оставленную фотокором на столе – она занята наполнением большого бака водой. Поснимаю процесс, а то ведь жалко будет, если не останется ни одной фотографии. Это беззеркальная камера местного производства с ушатанным объективом, который с трудом проворачивается. Съемка ОМД перепоручается Паше.

26. Как я уже говорила, самгутгуи это по сути древняя пароварка. Но пара-то еще нет, есть лишь жар от раскаленных углей и камней в яме. Это значит, что пора приступать ко второй фазе процесса. Яма забрасывается охапками соломы и тут же засыпается песком, пока огонь не успел разгореться. Но и это ещё не всё. Следущие полчаса занимает вот что: сначала Йонгари тыкает в яму длинным металлическим шестом и разворашивает содержимое. Из дыры со страшной силой бьет пар. Внутрь заливается вода, и сразу же отверстие засыпается песком, чтобы образовавшийся пар шел в камеру с картошкой и яйцами. Конечно, часть дыма вырывается наружу и распугивает детей.

27. Потом дети расходятся, наигравшись с лопатами. Конечно, большую часть работы по забрасыванию ямы песком выполнял Анис, наёмный работник из Непала. На фото ниже он стоит слева. Кстати, по сегодняшнему дню легко оценить разницу между туристами, волонтёрами и батраками – а то часть комментаторов предыдущих постов утверждали, что мы как раз туристы, а остальные считали, что батраки. Так вот, туристы это, в данном случае, дети. Их развлекают, они (вернее, родители) платят деньги, а если и выполняют какую-то работу, то недолго, как бы "понарошку". Время пребывания их на ферме быстротечно – вчера приехали, завтра уедут. Батрак же, а вернее наёмный работник – это Анис. Каждый день с утра и до вечера он работает, да ещё как, и никто его не развлекает. За свой труд Анис получает приличные деньги. В Хандеми он живёт уже долго, сколько позволяет рабочий контракт. Там, помимо зарплаты, наверняка прописаны все условия взаимоотношений с работодателем. Волонтёры же, то есть мы и французы, занимают промежуточное положение между туристами и наёмными работниками. Взаимоотношения с Хандеми определяет волонтёрская организация, которая предписывает принимающей стороне кормить волонтёров и обеспечивать их жильём, а нас – работать до 6 часов в день. Деньги в этом уравнении не участвуют вовсе. Остальное определяется человеческими отношениями: обычно всё не ограничивается тупо работой и кормёжкой, иначе желающих бы не было. Волонтёров знакомят с местной культурой и бытом, учат новым видам деятельности, развлекают и возят по достопримечательностям, а в выходные они могут заниматься всем, чем угодно. Короче, поверьте: это просто здорово. Волонтёрством на фермах ежегодно занимается около 75.000 человек, так что мы не одни такие, кому это нравится. Конечно, речь про конкретный вид волонтёрства - агроволонтёрство, и нам до серьезных ребят, к примеру, из UN, как до луны.

28. Дождавшись, пока Йонгари с Антуаном и Анисом потушат гигантскую пароварку, мы расходимся. Мы со Стефаном идём в классную комнату, чтобы подготовиться к занятиям по изготовлению открыток на основе собственной ладони. Паша и остальные ведут детей купаться в реку. Забрав бумагу, клей и прочие канцтовары, мы торопимся расставить столы и разложить на них всё необходимое. На часах уже 4 часа, когда приходит Паша и говорит, что дети появятся только в 5. Речь, конечно, о наших, местных детишках, а не о туристических. Видимо, они задерживаются в школе. Отлично, значит можно сбегать на реку и посмотреть, как там идут дела!

29. Спуск к реке находится возле нашего дома. Дети, одетые в спасательные жилеты, плещутся в холодной воде, а Паша, Йонгари и фотокор сидят на лавочке и едят картошку. Йонгари пытается сказать по-русски: "Вы очень красивая", а я, пользуясь случаем, прошу научить меня фразе: "Я не говорю по-корейски". Дело в том, что я умею читать по-корейски и в состоянии сделать заказ в кафе, добавив пожелание не класть в блюдо перец. Часто корейцы, видя, что я сама выбираю из меню, думают, что к умению читать прилагается умение говорить, и начинают монологи на корейском, из которых я могу разобрать только слово "оди", что значит "откуда", на что могу ответить: "Рущщия сарам". На этом мои познания в корейском иссякают. Даже фразу Йонгари я через полчаса умудрилась забыть. А всё картошка виновата! Она оказалась такой вкусной, что затмила собой все прочие впечатления! Яйца я не пробовала.

30. Поглядев на то, как дети плещутся в речке, мы со Стефаном возвращаемся в класс. Паша потом рассказывал, что мокрые школьники в ледяных жилетах ещё долго носились по окрестностям, и для него осталось загадкой, как они не подхватили воспаление легких. Судя по реакции всех взрослых, ситуация была совершенно штатная. Забавно, что корейцы считают Россию ужасно холодной страной, и когда я рассказывала о традиции купаться на Крещение, охали и ахали, а сами сначала час сидят в ледяной реке, а потом спокойно разгуливают в мокрой одежде. Кто ещё тут морж!

31. Когда-то давно, до того, как уйти в ретушь и e-commerce, я работала в ГУ КСЦО (комплексный центр социального обслуживания) детским психологом. Там у меня было что-то вроде "бумажного" кружка, на котором мы с детьми делали всякие открытки, коллажи и прочие штуковины из разных видов бумаги. В юном возрасте это полезно как минимум тем, что развивает мелкую моторику, ну а главное, ужасно нравится детям. Абсолютным хитом были октрытки на основе собственной ладони, которые дети так полюбили, что делали не только на занятиях кружка, но и сами, в том числе дома. Идея очень простая: ладонь кладется на бумагу, обводится карандашом и вырезается по контуру. Далее этот силуэт силой цветной бумаги, фантазии и ножниц превращается во что угодно: в корову, свинью, ежика, водолаза или космонавта, краба, медведя – да во что угодно! Дети со значением говорили: "Из руки можно сделать всё!", и были совершенно правы. Сегодня я впервые провожу занятие в другой стране. В помощь мне выделили двух сотрудников Хандеми, которые переводят с английского на корейский, а еще Стефана, который играет роль второго преподавателя. Сперва я объясняю базовые правила: что резать бумагу надо с края, а не с середины, что клеить лучше в самом конце, что если нужен круг, то можно обвести колпачок клея или стаканчик, и что ножницами нельзя тыкать друг в друга. Мы показываем открытки, которые сделали вчера вчетвером (я, Паша, Стефан и Антуан) - три из них лежат на переднем плане. Это для примера. А еще мы показываем, что для того, чтобы сделать, к примеру, птицу, достаточно всего несколько кусочков бумаги.
32. Теперь самое главное: детям надо выбрать, что они хотят изобразить. Я не очень-то люблю мастер-классы, где все делают одно и то же, повторяя за преподавателем. В конце получается куча одинаковых работ разной степени корявости, вызывая расстройство у самых неумелых. Здесь же все могут проявить фантазию. Даже самые маленькие могут творить наравне с большими, и так как все работы настолько разные, что сравнить их уровень между собой практически невозможно, расстроенных нет, все рады. Я прошу корейцев узнать у детей, что они будут клеить и написать на английском, чтобы в процессе мы со Стефаном могли направлять детей. Один мальчик хочет сделать традиционный корейский барабан чангу. Другой – ангела. Большинство почему-то выбирает осьминога. Это нормально, многие дети подражают друг другу. Мы приложим усилия, чтобы не было одинаковых открыток. Все дети разного возраста, и кто-то сразу активно начинает резать и клеить, а кому-то надо помочь обвести ладонь. Самым маленьким мы уделяем больше внимания. Тут важно не делать за детей, а направлять их. Спросить, к примеру: "Где живет осьминог?", "Что еще есть на дне моря?", показать, что фигурными ножницами легко нарезать красивые водоросли. Корейцы помогают переводить. Стефан – молодец, прирожденный воспитатель! Он помогает целому столу "осьминогов", а я показываю "жирафу", как быстро вырезать пятна, сложив бумагу гармошкой. Один мальчик сначала хочет делать слона, но потом склоняется все-таки к осьминогу.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив