О Яблочном Спасе

ida_mikhaylova — 20.08.2021

Когда подходит 19 августа в душе поселяется трепет и ожидание чуда... Какой-то общей радости.

Я много уже писала про этот день. Про маму и папу, про дедушек и бабушек...

До сих пор помню ощущение сухих и тёплых жилистых ладоней прадеда Алексея, который говорил тихо и складно, смотрел на мир светло и по-доброму, не нарушая гармонии природы, движение ветра и шелеста трав, как бы вторя  им, сливаясь с ними. «Часть корабля —  часть команды»(с).

Моё с ним знакомство началось в обычной домашней обстановке нашей квартиры. Мама, когда приезжал дедушка Алексей (для моих папы и мамы), встречала и вела его сразу в зал. Это был самый важный и желанный гость в нашем доме.

— Ну-с, — говорил ласково Алексей, — Нинушка, невестушка любимая,  чем потчевать станешь меня сегодня? —  как всегда  приговаривал  прадедушка Лунь. 

Лунь — не фамилия. Краткое содержание. Наш старик был белый: волосы, брови, усы, борода давно побелели. Более того, и одеждами он мне запомнился  белыми: из выбеленного холста, льна, рубашки, брюки, даже исподнее, майки  с кальсонами и трусами, зимний полушубок из овчины и шапка, жилеты из белой козьей шерсти и  толстые свитера под горло; то же и  обувью: парусиновые туфли, штиблеты, бурки и белые валенки, — всё зависело от погоды, а не от моды.  Высокая тросточка, на которую  опирался при ходьбе худой и  прямой старик с белыми сухими руками в синих прожилках вен,  и та была белая. Чистовик — весь на ладони наш прадед. 

На Яблочный Спас  Лунь всегда приезжал  к нам, или мы к нему ехали. У него был большой яблоневый сад. Пра-прадед Алексея зачинал. Сад пошёл с первого  яблоневого росточка, выращенного из яблочного семечка, потому как сын первый народился в семье. Так в семьях русских было принято. В середине сада стояла дичка, на неё и прививались все ростки яблони будущего сада, чтобы долго плодоносили деревья, чтобы росла семья, укреплялась. Некоторым яблоням к середине семидесятых было больше века, а они удивляли округу урожаем. Прадед мой сад всю жизнь берёг и лелеял, больных деревьев не было, и в заморозки окуривал, и при налогах на кореня, особенно при  хрущёвском правлении, яблони не были вырублены, хотя был  он простым хлеборобом. Считал себя почти счастливым:«Кабы не войны и вовсе». Как он обихаживал яблоньки, находя что-то ласковое и своё для каждой. От цветения до плодоношения  Алексей  с ними одними секретничал, пел, и это с годами многократно умножалось... 

 Когда моя мама была беременна моей сестрой, была жива ещё его жена, Надежда. Так однажды мама, бродя по саду, остановилась у  той самой усыпанной дички, где яблочки были самые маленькие и зелёные, кислющие, а мама ела одну за другой и не могла остановиться. Так  по вкусу они пришлись. Надя увидела и пошла говорить Алексею. 

— Ты глянь, Алексий, насколько Нина наша. Ну угодил нам Миша, так угодил.  Радость рода.

— Откушайте, Папа, (так мама всегда называла дедушку со стороны мужа при мне), борща с говядиной и чесночком, как Вы любите. Каша вот гречневая упарилась, только что из духовки, томлёная на сметане, с грибами и свининой. Иван-чай заваривается с яблоками, — суетилась мама.

— Как не откушать у такой-то хозяйки. Ух и проголодался я, с рассвета не евши, покуда докачаешь до вас — насмотришься  на людей в общественном транспорте и улиц из окон: город-то как поднимается, ширится, съезжает деревня-то. 

  С подмигиваниями мне щёлками сияющих глаз во множественной сети морщинок вокруг Алексей быстро справлялся и с первым и со вторым блюдом. На правильном лбу в обрамлении  волнистых  белых шёлковых волос проступали градинки пота, которые ловко промокались батистовым платком.  Забавно причмокивая и кряхтя, даже потея носом, то и дело с неизменными паузами и  хм-хм-хмм, Папа Лунь принимался за стакан чая в подстаканнике. Чай пил только с яблоками. Первый стакан  чая готовила мама, а потом прадед сам, своим складным ножичком, нарезал яблоко на тоненькие дольки, а их на кусочки на разделочной круглой доске. И щепотью опускал в пустой стакан. Брал из сахарницы кусок колотого сахара-рафинада. Прадеду не подходил чайник, только самовар, если он пил свой чай, а другой он и не хотел «ни за какие коврижки». За чаепитием начинались длинные разговоры о неизвестных мне Танях, Петях, Шурах, Васях и Машах. Об уборочной, о жатве, жниве, о том, сколько зерновых убрали с гектара, не перестали ли сеять рожь, и не сменился ли на селе председатель с агрономом. Этим мирским разговорам не было конца и края, как и стаканам чая с яблоками, в который доливался заботливой мамой крутой кипяток из самовара. 

  Сегодня, когда я встречаю такое отношение молодёжи к старшим своим родственникам, мне хочется обнять незнакомых людей, как родных.

 Прадед Алексей не позволял себе ночевать у нас, хотя  любил бывать  — засиживался до упора, но каждый раз рвался домой. На кухне у нас  тогда был Красный угол с иконами, где находилась икона Николая Угодника. Я смотрела на одного и другого и находила много сходства... Чудотворцы!

#этолето  #92радости  

Оставить комментарий

Популярные посты:

figunet

Жалюзийные двери или сплошные полотна: что выбрать для вашего интерьера

ida_mikhaylova

Просто так!

zampolit_ru

Стратегия Удава

a_pk

О пользе радио

v_strannik

Беспощадная и загадочная

sakstorp

Засуньте свой ИИ откуда взяли.

kitowras

Бородино 2025

swjournal_ru

Лучшие стрижки с омолаживающим эффектом

genby

Марксистко-ленинский концлагерь Непала

• Ранее
• Архив