О страдании. Далеко не Льюис.

alan_christian — 23.03.2011 Теги: Льюис Долго не хотел писать ничего о катастрофе в Японии. Потому что… ну, потому что зачем тут какая бы то ни было болтовня? Сделай что можешь, попробуй найти всех своих, кто в Японии, постарайся молиться, - а если ничего не можешь сделать, занимайся чем можешь, маленькими катастрофами вокруг себя, достань туда, куда можешь достать. Как всегда.
Вроде мои все живы. Монастырь сестер ОП в Японии сильно пострадал, но сестры все живы, семьи друзей тоже. Личное знакомство – вы понимаете – это такая нить причастности, не кажущейся, а очень конкретной. В общем, не хотел я ничего писать. И старался ничего не читать – кроме новостей и того, что писали близкие.
Но… внезапно прорвало. Пусть же будет. Вдруг кому-то окажется важно узнать, что я думаю на этот счет, - как мне было очень важно услышать то, что я услышал в воскресенье и чем хочу поделиться.

Сразу предупреждаю – я ни на что не претендую и не буду публиковать фотографий с рушащимися домами и плачущими людьми. Это должно быть либо в новостях, либо в альбомах людей по-настоящему причастных, а я не чувствую морального права на такие… способы привлечения внимания.
Не буду цитировать через слово Писание – по схожей причине. Его последнее время так много и так кощунственно цитируют в связи с этой темой, что … стыдно перед Писанием, чистым Словом Божиим.
Это все просто изложение моих мыслей, ничего более. Наболевших мыслей о том, что давно болит у меня внутри – слово, это ведь не только оружие. Это еще и инструмент пытки. Или инструмент врача. Или инструмент садовника. Это – инструмент.

Итак, в воскресенье мне случилось совершенно неожиданно попасть на прекрасную проповедь. Неожиданно – потому, что я зашел на вторую в день мессу с целью просто в тепле подождать, когда у крестника кончится воскресная школа и можно будет его забрать. А там – литовская месса. А на ней – русская проповедь всем нам известного отца Игоря Ковалевского.
Отца Игоря я знаю лет… сколько? 13? 14? Знаю, что он прекрасный священник, интеллектуал, хороший во всех смыслах слова проповедник… Порой великолепный исповедник… Но вот такого я за все годы от него еще никогда не слышал. И не ожидал. Потому что это реально был выход местного Савонаролы в самом лучшем, то есть в прямом, смысле этого слова. Будь это не проповедь, а просто речь, по окончании можно было бы ринуться к кафедре, чтобы выразить свое огромное уважение и пожать руку. Но это была проповедь, поэтому по ее окончании осталось только тихонько сказать вместе с прочими – «Спаси вас Господи». Ваши бы слова, как правила пожарной безопасности, в учреждениях расклеивать. Может, хоть кому-нибудь помогло бы голову на место поставить.
Воскресные чтения были об исходе Авраама и о Преображении Господнем. Вот и проповедь была в основном о вере – о том, как она проявляет себя в нашей жизни и каким образом она может нас преображать.
Пересказывать я ее не стану – все равно не выйдет; постараюсь только воспроизвести несколько основных мыслей. В общем, речь шла в частности о том, как трудно, даже невыразимо стыдно сейчас нам говорить о вере, в том числе и с амвонов, - на фоне хотя бы того, что происходит в Японии. Да, в Японии, стране не христианской, где нашего исповедания придерживается минимальная часть населения! И вот в этой языческой стране, где разразилась ужасная катастрофа, - столько чудес героизма, столько самопожертвования, внутренней дисциплины. Столько взаимопомощи. Ни одного случая мародерства, к слову сказать. Видите - таким образом и сегодня язычники посрамляют нас, христиан, будучи лучше нас - хотя казалось бы, стоит ожидать иного! Давайте вспомним хотя бы, чтобы далеко за примером не ходить, тот же теракт в Домодедово, и таксистов, - детей нашей страны-с-древними-христианскими-традициями, которые пользовались людской бедой и возили людей из аэропорта в город за 10 тыс рублей. Или тех, кто торговал водой по 500 рублей бутылочка. Вы скажете – это плохие христиане, не такие, как мы! А то и вообще не христиане! Это так, неизвестно кто. А что вы скажете о некотором деятеле культуры - не будем показывать пальцем, все и так знают этого деятеля… Который имел в себе достаточно кощунства, чтобы публично высказаться о том, что Господь покарал Японию за язычество. Представьте человека, который незнаком с Великими-Христианскими-Традициями нашей страны и решит вынести о них свое суждение, исходя из речей этого деятеля. Удивительно ли будет, если реакцией станет совершенно оправданное глубочайшее отвращение к этой религии, мысль – в какого же отвратительного изверга верует этот человек, кого он называет Богом?!
Давайте же начнем с того, в Кого мы веруем. Потому что мы, дорогие братья по вере, можем называть Христом такое, от чего встанут дыбом волосы на голове у любого язычника. И если мы будем этому служить, как бы мы это ни называли, Христос этой службы не примет и с Ним мы быть попросту не сможем никогда. Ни в этой жизни, ни в будущей.

И так далее. Что-то при пересказе, возможно, я добавил от себя. Три дня прошло, забыл уже, да и мои мысли так сильно сюда вплетены, что я не рискну назвать свое изложение цитатами – ручаюсь только за экземплюмы из жизни.

А ведь любая мировая катастрофа – это и впрямь испытание. «Испытание – оно для всех испытание». Лакмусовая бумажка. Кто-то картинку с веткой сакуры повесит – деяние, конечно, не очень-то полезное, некоторый выход собственному состраданию, - но, Боже мой, насколько же это лучше, чем… могло бы быть!
Кто-то пойдет в благотворительный фонд.
Кто-то поделится последними деньгами. Или хотя бы временем, закидывая письмами своих японских друзей и знакомых. Это ведь тоже что-то. Был в моей жизни момент, когда несколько смс-ок через три страны держали наподобие спасательного круга.
Кто-то ничего не сделает для Японии, потому что нечем ему, если честно, помочь Японии, кроме молитвы, и оторванная от сердца тысяча рублей Японии при нынешнем положении дел и организации помощи не сильно-то поможет, а зато эта же тысяча рублей реально поможет кому-то по соседству. Потому что для, скажем, хорошей девушки Вейзе, которую ждет операция на ноге, тыщарублей – это вклад в квартплату или прокорм на четыре дня. (Прости, если что, Вейзе, что я тебя использовал в качестве экземплюма! Считай это добавочной рекламой сегодняшнего «Перелетного кабака» в твою пользу!)

А кто-то, кто-то, Господи Боже мой…
Нет бы просто не сделать ничего. Неужели трудно? Обычный простой человеческий ноль! Радоваться жизни. Молиться, поститься, слушать радио «Радонеж». Да хоть «Дом 2» смотреть. Все лучше, чем говорить о чужой катастрофе с холодным сердцем, в стиле «Это им за агрессию против России» или «За разработку чипа ИНН» (самим-то не смешно? Хотя… какой уж тут смех. Жить в такой карте мира, где явственно правит «злой бог» гностиков, очень и очень страшно).

Это до тошноты напомнило мне некоего знакомого, в общем-то хорошего и безусловно верующего, который совершенно искренне и эдак поучительно как-то раз высказался о безмерно дорогом мне человеке, во цвете лет умершем от рака (надо заметить – этого человека он лично не знал, они никогда в жизни не встречались). Мол, рак – это затаенный гнев, видать, от чего-то эдакого он, Господи его помилуй, не смог в себе избавиться, вот и умер. Это была какая-то из многочисленных систем-системочек о том, что спасение утопающих дело рук самих утопающих, то есть, простите, в любой болезни виноват больной, авторства не то Свияша, не то еще кого подобного. Ничего не напоминает по ближайшем рассмотрении? Распространенную в нашей стране версию бытового христианства, например?
Речь сейчас даже не о моем друге, которого я почитал и почитаю одним из лучших и святейших людей, когда-либо встречавшихся в моей жизни. И не о предложении, которое возникает, пожалуй, первым: сходи в РДКБ хотя бы, сдай кровь, посмотри – если не в глаза трехлеток, умирающих от детской онкологии, так хоть на картинки их, развешанные в коридоре. Не поможет. От ужаса можно будет лихо заслониться новой какой-нибудь теорией, имя им легион, например, о том, что онкологические детки подсознательно не хотят жить или что родители их в момент зачатия на кого-нибудь сильно гневались.

А послать ведь порой хочется просто до слез, и послать куда дальше, чем Иов – своих сердобольных друзей. Те хотя бы до гноища дотащились, не побрезговали. Навестили больного, так сказать. А ведь говорят еще, что книга Иова – самая древняя из книг Писания… Это сколько же веков Господь пытается втолковать людям, что НЕТ, НЕТ, НЕТ у страдания непременной валидной и угодной Ему причины, НЕТ у страдания непременного оправдания в виде грехов и слабостей страдающего – это следствие надлома мира, вызванного разрывом отношений с человека с Богом. Что страдающий человек не обязательно виноват в собственном страдании (если, конечно, страдание происходит не из-за того, что человек вопреки указанию мамы таки сунул пальцы в розетку).
И даже пример самого Господа не помог.

Страдание – это не дар Христа. Дар Христа в том, что даже страдание может послужить нам на благо, сделав наши души больше, сделав нас милосерднее, жертвеннее, терпеливее, смелее, ближе к Нему. Он может извлечь золото из чего угодно.
Из землетрясения, из мировой войны, которая выковывает людей, как писал об этом Сент-Экзюпери, уйдя на войну добровольцем и получив право это писать.
Из смерти от рака. Даже из нее. А вот об этом уже я имею некоторое право писать, потому что видел – Он может.
Но, о Господи, Ты же сам молился, чтобы, если возможно, чаша страданий прошла мимо. Если. Возможно.


Страдание – это не наказание кого-то, кто оказался на данный момент еще хуже, чем вы лично. (А ведь верно, товарищи люди, это неслабое утешение – когда есть кто-то, кто однозначно, ну хоть в чем-нибудь похуже нас? А как же не похуже, ежели ему так хреново: «У нас просто так не содють»! А мы тем временем сейчас быстренько пригнемся, где надо подлатаем, откопаем прикопанный талантик, дадим его в рост, перестанем кушать то да это, и тогда ведь у нас не будет землетрясения, а, Господи? Ведь правда же, не будет? Ведь мы же хорошие… Ну и страна у нас не такая неприятная в сейсмическом плане, и это ведь неспроста, правда? Это потому что хороший мы в сущности народец, боимся Тебя и уважаем, вот нам и землю хорошую выдали, а им, ну, этим… чужим… заслужили видать!)
Люди, это не христианская логика. Это рабская логика – не в библейском смысле рабская! – маскирующаяся под христианскую давно известным путем отцеживания комара, подобно избиению детей, мужскому шовинизму или ксенофобии. Это логика бесконечного страха и бесконечной лжи. Попытка заткнуть щели тряпками, именно тряпками (с). Забыть, что улица Вязов может быть на любой улице (и снова (с)). Благая весть не в том, что с «нами» ничего не может случиться, потому что «мы» - не «они». Благая весть в том, что даже если и случится, - если Господь будет с нами, а мы будем с Ним, ничто не сможет причинить нам зла. Сможет сделать нас, если мы позволим, больше, а не меньше; ближе к совершенной радости жизни вечной, а не дальше от нее.

Страдание – это не демонстрация Господом Его боевой мощи. Приписывание Ему, Творцу и Искупителю, мотиваций Крутого Большого Брата в стиле «А тряхну-ка я ядреной бомбой, чтоб знали, дерьмо, кому кланяться», - не что иное как богохульство. Хула против Духа Святого.

Нету у страданий оправдания. Но у них может быть, милостью Божией, спасительный смысл. Причем спасительный смысл не только для того, кто их претерпевает, но и для тех, кто находится рядом. Как-то реагирует. Что-то делает. Или предпочитает ничего не делать. Что-то говорит. Или… или хотя бы молчит.

Или приходит плакать с плачущим - как четвертый друг Иова, Которого Иов еще не знает лично, но в наличие которого верит весь, называя Заступником.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив