nomina_obscura: В последнее время для борьбы с депрессие

Ну, или не идиотов, а тонких интеллигентных людей с прекрасной эрудицией и богатым внутренним миром, которые, однако, не знают Страшный Буржуинский Секрет, самую их главную телевизионную тайну. "Каждая сцена - законченный драматический бит с конфликтом, в котором участвуют протагонист и антагонист с ясной мотивацией". Это, повторюсь, простейшее правило, азы азбуки сценариста, встречающиеся в каждой американской книжки про писание телесериалов. Человеческая жизнь состоит из конфликтов, смотреть на дружную семью вам надоест через пять минут, но заставьте ее членов ругаться между собой - и ваши зрители будут обсуждать 954-ую серию на лавочках у подъезда. Первоклассные западные шоу, типа тех же "Сопрано", на 90% состоят из конфликтных сцен, их герои даже поссать сходить не могут, чтобы не столкнуться с враждебностью, предательством, давлением и клеветой.
Прекрасный пример из "Сопрано" - сцена встречи престарелого дяди Джуниора с его подругой юности. Это классическая сцена-вводка нового персонажа, когда нам сообщают информацию и представляют новое действующее лицо через диалог "А вот помнишь, дорогая, 20 лет назад мы..." Здесь нет места конфликту, оба персонажи рады видеть друг друга и их общение тонет в патоке ностальгии. Дрянной сценарист так бы и оставил этот диалог - старики неумело кокетничают друг с другом, заскучавший зритель чешет яйца и идет за пивом. Но сценарная команда "Сопрано" поместила сцену встречи в госпиталь - и Джуниор, и его подруга сидят в инвалидных колясках, согласно правилам госпиталя. Джуниор, увидев свою бывшую любовь, не хочет показаться перед ней беспомощным стариком (мотивация!) и встает со своей коляски, начиная речь-вводку информации. Медсестра его прерывает: "Сядьте обратно, вставать запрещено правилами!" (медсестра выполняет свой служебный долг - мотивация!), Джуниор ее грубо обрывает, и в сцене милого щебетания стариков возникает фоновый конфликт. Кончается все появлением здоровенного негра-медбрата, который, оборвав стариковскую беседу, заставляет Джуниора забраться обратно в коляску - таким образом, появившийся в начале сцены конфликт логично развивается (отбритая грубостью Джуниора медсестра уходит за подмогой), достигает кульминации (Джуниор и негр играют в гляделки, кто кого пересмотрит - старый мафиози или молодой здоровяк?) и благополучно разрешается (мафиози решает не рисковать, признавая свое поражение и возвращаясь в коляску). Все это, повторюсь, на фоне беседы-вводки нового персонажа, которая из скучной выдачи фактов (знакомы, любили, теплые чувства, все дела) превращается в захватывающее зрелище. Как говорит Дмитрий Евгеньевич, "так работают Мастера".
Иное дело российское телемыло. Персонажи общаются друг с другом предельно вежливо, 90% времени нам показывают дружащих между собой джентльменов, обменивающихся монолитными блоками информации без какой-либо конфликтной поддержки (вы не поверите, но тут по-прежнему в ходу монологи злодея, точно так же, как и монологи следователя в "Обручальном кольце", например). Ссориться персонажи категорически не желают, они все христиане до мозга костей, которые не то, что наорать - просто перебить с ехидной ремаркой не могут. Если же конфликтовать все-таки приходится (ох, проклятая драматургия, а мы так хотели снимать про дружбу!), то персонажи становятся друг напротив друга, складывая руки на груди (Тони Сопрано, хватающий оппонентов за грудки? Раздавленный долгами владелец магазина, падающий в мольбе на колени? Плюющий под ноги Ричи? Забудьте, у нас в России все поголовно, включая уголовников, приличные люди с английский дворцовой сдержанностью) и с каменными лицами выдавая безэмоциональные монологи (как я уже говорил, перебивать в российских сериалах не принято). Если Тони Сопрано готов размазать соперника за подгнивший помидор, то российские чудики (я честно просмотрел несколько серий "Спального района", "Обручального кольца" и "Цыганок") ведут себя как героиновые наркоманы после курса реабилитации даже в те моменты, когда решается вся их судьба.
Это позор. Это ебаный позор. Нет конфликтов. Нет персонажей. Нет мотиваций. Есть лишь бесконечное молочнокислое гудение "- Я думаю, что это Сидоров совершил преступление, потому что, как вы уже знаете, в его квартире найдено письмо от Найденовой, которая, как вы помните, состояла с ним в любовной связи, которая, как вы не забыли, была прерваана из-за мужа Найденовой, Найденова Виктора Алексеевича 1970-го года рождения... - Отличное умозаключение! - Спасибо! Теперь, что касается случая Щавелева...", лишь по какому-то чудовищному недоразумению называемое телесериалом. Любопытно, что все три указанных мной, эм, сериала произведены тремя разными телестудиями с разными командами актеров и сценаристов - то есть, нельзя сказать, что я видел какое-то чудовищное исключение из правил, а на самом деле все хорошо и замечательно. Нет, на российском телевидении все плохо. Все очень плохо. Спустя 50 лет после появления формата сериала у нас до сих пор так и не выяснили, что персонажи ДОЛЖНЫ РУГАТЬСЯ. И это потрясающе. У меня, знаете, после этого все вопросы к Путину отпали - если даже условная интеллектуальная элита страны (сценарист - это классический рабочий умственного труда, интеллигент) не знает азов драматического искусства, которым как бы занимается, то что можно требовать от чиновников, ментов и депутатов? Какое Сколково, какие инновации и нанотехнологии? У НАС В ТЕЛЕВИЗОРЕ ДО СИХ ПОР ТЕЩА ЗЯТЮ СЛОВО ПОПЕРЕК СКАЗАТЬ БОИТСЯ. То есть, глядя на сценарный корпус, надо не ужасаться, а наоборот, радоваться, что в остальной стране люди еще не начали мычать, что еще есть кто-то, кто умеет водить машины, считать в уме ("Ваша сдача - два рубля") и подметать двор. Это чудо. Правда, это чудо. Наше Сколково - это президент, который умеет завязывать шнурки и сидеть прямо, я серьезно. А уж если он еще умеет писать, так это вообще нанотехнологический прорыв и цифровая революция - потому что на телевидении писать не умеют.