«Но есть такие, которые жрут со стыдом»

blogrev — 11.01.2024

Зима 1919 года в Петрограде была одной из самых тяжелых: не хватало еды, топлива и лекарств. Помимо прочего, ничего не стоили деньги: во время Первой мировой войны в стране произошло разрушение рыночных отношений, многие производители стали придерживать свою продукцию. При Временном правительстве из-за колоссального роста численности армии и увеличения военных расходов выпуск товаров сократился, а цены выросли в четыре раза. Чуковский тогда пытался прокормить свою большую семью: жену и четверых детей. Это с трудом, но удавалось.

Осенью 1918 года Горький основал в Петрограде издательство «Всемирная литература». Его целью было знакомство читателей с лучшими произве­де­ниями литературы XVIII–XX веков. В качестве участников ученой коллегии пригласили Чуковского, Замятина, Блока, Гумилева и других литераторов. Чуковский вместе с Замятиным руководил англо-американским отделом и в этот период сделал много переводов: например, Оскара Уайльда, Уолта Уитмена и Марка Твена. Он также составлял предисловия и комментарии к изданиям, состоял в поэтической коллегии, участвовал в работе студии детской литературы и разрабатывал теорию художественного перевода прозы.

В дневниковых записях рубежа 1920-х годов Чуковский часто описывает заседания «Всемирки»:
«Потом — заседание „Всемирной литературы“. По моей инициативе был возбужден вопрос о питании членов литературной коллегии. Никаких денег не хватает — нужен хлеб. Нам нужно собраться и выяснить, что делать. Горький откликнулся на эту тему и говорил с аппетитом. „Да? да! Нужно, черт возьми, чтобы они либо кормили, либо пускай отпустят за границу. Раз они так немощны, что ни согреть, ни накормить не в силах. Ведь вот сейчас — оказывается, в тюрьме лучше, чем на воле: я сейчас хлопотал о сидящих на Шпалерной, их выпустили, а они не хотят уходить: и теплее и сытнее! А провизия есть… есть… Это я знаю наверное… есть… в Смольном куча… икры — целые бочки — в Петербурге жить можно… Можно… Вчера у меня одна баба из Смольного была… там они все это жрут, но есть такие, которые жрут со стыдом…“ — и все в таком роде».

Своеобразным символом «Всемирной литературы» тех лет была Роза (Розалия) Васильевна Рура — старушка, работавшая буфетчицей в здании «Всемирки» и дававшая продукты в долг. У нее был особый альбом для клиентов, куда вписали свои стихи многие поэты Серебряного века 

Если грустишь, что тебе задолжал я одиннадцать тысяч,
Помни, что двадцать одну мог я тебе задолжать.
Осип Мандельштам

Нет, клянусь, довольно Роза
Истощала кошелек!
Верь, безумный, он — не проза,
Свыше данный нам паек!
Александр Блок

«О дева Роза, я в оковах»,
Я двадцать тысяч задолжал,
О сладость леденцов медовых,
Продуктов, что творит Шапшал.
Но мне ничуть не страшно это,
Твой взор, как прежде, не суров,
И я курю и ем конфеты,
«И не стыжусь моих оков».
Николай Гумилев


Сам Чуковский там же записал:
Царица благовоний,
О Роза без шипов!
К тебе и Блок, и Кони,
И Лернер, и Гидони,
И я, и Гумилев,

И Горький, и Волынский,
И сладостный Оцуп,
И Ганзен, и Лозинский,
И даже Сологуб —

Мы все к тебе толпою
Летим, как мотыльки,
Открывши пред тобою
Сердца и кошельки.

Твое благоуханье
Кого не приманит!
И кто из заседанья
К тебе не убежит! 

Источник

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив