Ненавязчивый послевоенный сервис

В послевоенные сороковые и пятидесятые по московским, и, конечно, не только московским дворам  ходили точильщики, -  сначала с ножными, а потом с электрическими точильными станками.

 Станки с ножным приводом и ременной передачей  крутили набор круглых камней разного диаметра и твердости, и назойливое «з-з-з-з-з» разносилось по всем этажам в подъезде.. Электрические - подключали к розеткам в квартирах. Точильщики громко кричали: «Точить ножи-ножницы, мясорубки, бритвы!»   «Точи-ить» звучало высоко и протяжно, а дальше – скороговоркой про ножи-ножницы и прочее.

Теперешней молодежи уже трудно представить, как это -  точили бритвы. А дело в том, что речь шла об «опасных», как их называли, бритвах, напоминавших по конструкции складной ножик. Такой бритвой Киса Воробьянинов перерезал горло Остапу Ибрагимовичу, и только удивительные доктора – Ильф и Петров, смогли воскресить его для бессмертного «Золотого теленка».

Еще по дворам ходили  стекольщики с ручными тележками, нагруженными стеклами. Эти кричали протяжно во дворе:  «Вста-вля-ем  сте-клы!»  А мы, мальчишки, передразнивали их и орали  «А я ем сте-клы!»

Появлялись во дворах и тележки старьевщиков.  Эти, не мудрствуя лукаво, кричали «Старье берем!»  Родители давали детям рваные, отслужившие свой срок одежонки и всякое тряпье. Ребятишки мчались с этим товаром к тележке старьевщика, который оценивающе разглядывал  принесенное и награждал курьера какой-нибудь немудреной безделушкой из своего специально заготовленного подарочного набора.

Особой популярностью у детворы пользовались пищалки «Уди-уди!». Прибор состоял из трубочки с  резиновым  шариком на конце, который надувался, когда дуешь в трубочку. А когда воздух начинал из трубочки выходить через какую-то пищалку, раздавался громкий писк.  Пальцем трубочка то закрывалась, то открывалась, и чудо-инструмент явственно верещал «Уди-уди-уди!» к полному восторгу юных музыкантов и слушателей.

Еще одним замечательным изобретением, которое можно было получить в порядке товарообмена от старьевщика, был серебристый шарик-мячик, набитый опилками,  на резинке. Петля резинки надевалась на средний палец руки. Шариком можно было играть, бросая его вниз, и резинка возвращала его опять к ладони.

«Уди-уди» я с тех пор не видел, а вот шарик на резинке я увидел шестьдесят лет спустя: им торговала бабка при входе на краснодарский рынок.

А кто ходил тогда по вашим дворам? И еще, - нет ли у кого «уди-уди»? Я бы послушал. В обмен пришлю малоношеную куртку или шляпу.