Не искать под фонарём

Как в анекдоте про человека, который потерял ключи от дома на неосвещённой лестничной клетке, а искал во дворе под фонарём, потому что там лучше видно.

В Советском Союзе о наиболее жутких по жестокости и бессмысленности преступлениях малолеток старались не писать в СМИ. По соображениям имиджа страны, хотя едва ли ЦРУ мониторило областные газеты, и каждый случай, когда мелкие без всякой причины кого-то забили насмерть или покалечили, немедленно получал освещение на радио «Свобода» с соответствующим злорадным комментарием очередного злопыхателя.

Тем не менее, о существовании проблемы сквозь зубы говорили, придумали идиотский термин «трудные подростки» (хотя любой человек в 12-18 лет достаточно несносен, и общение с ним трудно, но если он не совершает правонарушений, то и пусть его — если не помрёт, то вырастет и исправится в большей или меньшей степени). И уповали на так называемую «организацию досуга молодёжи». Но дело в том, что она существовала и в довольно-таки крупных масштабах.

Ностальгирующие по СССР вполне справедливо вспоминают о том, что в каждом крупном городе страны были дома пионеров (куда могли ходить не только пионеры, то есть, ушастые 10-13 лет, но любая мелочь в диапазоне от 7 до 17) с множеством кружков по всем интересам, была художественная самодеятельность, были спортивные секции для одарённых и квартальные футбольные поля и хоккейные коробки, были дешёвые абонементы в плавательные бассейны, были дискотеки и танцплощадки старого образца, для тех, кого не пускали на танцы по возрасту, были школьные танцвечера, была, наконец, пионерская и комсомольская организации, которые при всех своих формализме и парадности всё же тоже что-то делали в сфере досуга. Трудно сказать, как сейчас в свете коммерциализации всех и всяческих услуг, но тогда это было: и доступно, и бесплатно, и даже изо всех сил пропагандировалось (впрочем, топорно, как и вся советская социальная реклама 70-80-х гг.). Тем не менее, при всём этом изобилии вариантов пристойного досуга, достаточно заметная часть мелких вела себя совершенно непристойно, в диапазоне от стрельбы из рогаток по стёклам до совершения тяжких уголовных преступлений — убийств и причинения тяжких телесных повреждений из хулиганских побуждений, изнасилований, разбоя и т.п.

Все эти живые картинки с девками, пинающими до потери сознания свою ровесницу то ли за то, что за глаза назвала альфа-самку местного значения коровой (а ей настучали через 5 мин после вербального перемещения из приматов в порнокопытные), то ли на почве дележа мальчика с большим и толстым членом — всё это существовало и тогда, просто телефонов с камерами ещё не изобрели, а с любительскими узкоплёночными кинокамерами народ по улицам не шатался.

Бухали, вернее, побухивали время от времени, многие ушастые, но я бы не стал валить всё на водку и бормотуху. Одна из самых опасных малолетских банд — казанская моталка «Тяп-Ляп» — состояла из поклонников здорового образа жизни. Они занимались спортом — в основном, разными единоборствами — и не пили и не курили, таков был приказ главаря: их прикалывали не стакан и сигарета, а убийства и издевательства над гражданами (между прочим, ничего удивительного, среди карателей-коллаборационистов времён немецкой оккупации, на которых приходится большая часть зверств, чуть ли не половина была в возрасте 17-23 лет, 50-летний дышащий самогонной отрыжкой кряжистый полицай из числа раскулаченных врагов народа из советского кинематографа — не слишком типичная фигура для этой категории населения, намного более типичным был гопникус вульгарис, дорвавшийся до легализации своего желания быковать и беспредельничать под защитой СС). И эта банда ставила на уши миллионный город до тех пор, пока из Москвы не пришла отмашка «мочить», до того казанские правоохранители просто боялись это делать, чтобы не портить статистику и не остаться без должности и партбилета.

То есть, способом пресечь преступность «трудных подростков» была (да, в общем-то, и остаётся) нулевая терпимость. Никаких скидок на возраст, наказания одновременно неотвратимые и жестокие. Причём, вместо ВТК, превратившиеся в подготовительное отделение Академии карманной тяги им. Воровского — boot camp американского типа, возведённый в куб. Не прекращающийся ни на сутки на протяжении нескольких лет отбываемого срока курс молодого бойца, только без стрельбища: многочасовая шагистика, полоса препятствий, за неимением возможности для организации кросса — бег по кругу в течение нескольких часов, и так каждый день без выходных в течение нескольких лет. Плюс то, чего в армии нет с самого момента проведения военной реформы графа Милютина при Александре II — официальная возможность телесных наказаний за неповиновение командиру и иные дисциплинарные проступки. Муштра с 6.00 до 22.00 с тремя перерывами по 15 мин для приёма пищи, здоровой, достаточно калорийной, но предельно невкусной, без каких бы то ни было приправ, кроме небольшого количества соли. Чтобы после такого ада, придя в казарму, валились кулём, не имея сил ни на что, даже на то, чтобы толком раздеться. Никаких свиданий, никаких передач, никакого ларька. В воскресенье — банный день, помывка бегом, время 10 мин, за задержку — порка.

Никаких придурков, на кухне работают вольнонаёмные, КВЧ отсутствует за ненадобностью. От муштры не свободен никто, кроме тяжелобольных (скажем, острая сердечная недостаточность с признаками отёка лёгких или «острый живот» любой этиологии, с простудой или даже гриппом бегают и прыгают как здоровые), за симуляцию — 100 розг.

Столь физически обременительное наказание заставит даже самого тупого гопника задуматься над тем, стоит ли быковать, не придётся ли за несколько минут всплеска адреналина и эндорфинов расплачиваться несколькими годами беспросветного ада. Это удовольствие должно иметь непомерную цену, и тогда никто не станет ему предаваться. Кстати, сроки при этом можно будет давать и небольшие — в диапазоне 1-5 лет, ИМХО, тут и месяца хватит, чтобы понять: не то, что был/а неправ/а, а то, что ну его на фуй, лучше вести себя на воле пристойно, чем переносить такие мучения.

А доступность культурного досуга на воле? Пусть будет, почему бы и нет, кому она мешает?