«Назад в будущее» — почему продолжение трилогии Земекиса невозможно

fanfanews — 03.01.2022

Трилогия о Марти Макфлае и Доке стала одной из первых кинофраншиз, закрепила восьмидесятническую моду на 1950-е и предсказала многие реалии нашего времени. Кроме одной — безжалостной ревизии истории и культуры. О прошлом и будущем, которые мы потеряли, рассказывает Андрей Гореликов.

Время утопии

Первая часть будущей трилогии о приключениях Марти Макфлая символично вышла после 1984 года, во время новых надежд. Экономический кризис семидесятых закончился, новый президент США Рейган уверенно ведет страну к процветанию, хотя его консервативная политика нравится не всем. Зато на глазах у молодого поколения начинает осуществляться фантастическое будущее. Персональные компьютеры скоро будут доступными, культура видеоигр уже формируется. Телевидение стало отличным развлечением — на канале MTV показывают причудливые футуристические клипы.

Соответственно, околонаучная фантастика снова в моде. Адепты sci-fi, нерды и гики — новые панки десятилетия. Их образ был воспет, например, в молодежных комедиях «Месть придурков» и «Ох уж эта наука!». Но, чтобы тренд окончательно закрепился, потребовались безусловный кинохит и рука мастера.

Главным поп-режиссером середины 1980-х был Стивен Спилберг, уже снявший «Индиану Джонса» и «Инопланетянина». Как и Джордж Лукас, он догадался эксплуатировать «мягкую» научную фантастику, так любимую подростками (в первой половине десятилетия была настоящая волна подросткового сай-фая — «Военные игры», «Последний звездный боец», «Исследователи», «Настоящие гении»).

При этом Спилберг был родом из 1970-х, в прагматичной и эскапистской реальности нового десятилетия ему пришлось адаптироваться после кризиса Нового Голливуда. Например, в 1979-м критика довольно холодно приняла его масштабный сатирический фильм «1941» . Над сценарием этой военной комедии работали и два молодых автора — Роберт Земекис и Боб Гейл. А через год не без помощи Спилберга (и тоже без особого успеха) вышли сделанные дуэтом «Подержанные автомобили». Спилберг помог и в продвижении давно задуманного Земекисом и Гейлом проекта о путешествии подростка во времени. От сценария прежде отказалась Disney, которая сочла некоторые моменты сюжета скандальными. Universal была согласна, но просила убрать слово «будущее» из названия фильма. «Надеюсь, это шутка?» — осведомился Спилберг.

«Назад в будущее» стал самым кассовым фильмом 1985 года. И очень быстро возник вопрос о продолжении. Последующие два сиквела, отснятые подряд, вышли в 1989-м и 1990-м. Создатели жаловались, что студия плохо рекламировала второй фильм, зрители не понимали, что это часть трилогии. Но со временем все стало на свои места — вокруг фильма появился культ. «Назад в будущее» оказался наряду со «Звездными войнами» и «Индианой Джонсом» в числе первых настоящих кинофраншиз. Формат, столь привычный сейчас, был открыт именно в 1980-е (немые европейские киносериалы начала XX века вроде «Жюдекса» или «Вампиров» к этому времени были уже совершенно забыты).

Аудитория кинофраншизы — это прежде всего подростки. Еще одной свежей идеей Земекиса и Universal была продажа многочисленной атрибутики по мотивам фильма, от моделей автомобиля DeLorean до одежды. Особенно, конечно, одежды из будущего (созданной художницей Джоанной Джонстон). Самозастегивающиеся кроссовки и меняющая размеры куртка — отличная метафора мира, который подстраивается под потребителя. Как раз это воображаемое будущее и задало идеализированную футуристическую моду восьмидесятых. Свой вклад в образ bright future внесли и специалисты по эффектам (еще без всякой компьютерной графики!) и композитор Алан Сильвестри с его запоминающимся радостным саундтреком. Пусть мы не дождались летающих машин и ховербордов, подростковый мир «Назад в будущее» стал одной из последних киноутопий.

Принц на DeLorean

Проводником зрителей в будущем (и прошлом) стал семнадцатилетний Марти Макфлай. По выражению Земекиса, вечно удивленный чужак в чужой стране, классический герой приключенческого романа. Одновременно Макфлай был порождением своего времени, плотью от плоти восьмидесятых. В первых версиях сценария герой был более припанкованным, но потом стал хорошим парнем и всеобщим другом, хотя и с горячим нравом. Четыре месяца после начала съемок Макфлая играл Эрик Столц. Если бы фильм вышел с ним в главной роли, возможно, Столц по сей день был бы большой звездой. Либо наоборот — у Земекиса были дурные предчувствия. Столц казался ему слишком «трагическим». Поэтому режиссер принял трудное решение уволить ведущего актера прямо посреди съемок и добиться приглашения Майкла Джея Фокса, который и рассматривался как первый кандидат на роль, но оказался связан контрактом.

24-летний Фокс выглядел сильно моложе своих лет. Он был звездой «Семейных уз» — сериала, воспевшего новую эру Рейгана. Его персонаж — юный республиканец, который просвещает родителей, экс-хиппи. Дерзкий, но положительный, смышленый, но не занудный, проблемный, но не лузер — это был, в самом деле, герой для подростков а также их родителей. Макфлай, конечно, не революционер, меняющий ход истории, а скорее конформист; ему надо лишь кое-что поправить, чтоб было как есть, но лучше. Он больше Том Сойер, чем Гекльберри Финн, и печальный вариант его будущего как офисной крысы (вторая часть трилогии) говорит об этом красноречиво.

Несколько необычно выглядит дружба подростка Макфлая с «чокнутым профессором» Эмметом Брауном по прозвищу Док. Созданный Кристофером Ллойдом образ эксцентричного гения довольно традиционен и мало привязан к конкретному времени. Поэтому профессор в любой эпохе на своем месте. Ллойд играл своего Дока с оглядкой на Альберта Эйнштейна и дирижера Леопольда Стоковского. Кроме того, фигура ученого, приручающего молнию, связана для Америки с рассказами о естествоиспытателе и отце-основателе государства Бенджамине Франклине. Док с помощью громоотвода заряжает машину времени, а Франклин, приманив молнию с помощью воздушного змея, доказал ее электрическую природу. Кстати, Док даже похож на портрет Франклина с 200-долларовой купюры. Важность образа Дока для политического курса США не просто домысел. Именно Эммета Брауна цитировал Рейган, рекламируя свои реформы: «Там, куда мы направимся, нам не нужны дороги».

Макфлай, вероятно, подружился с Доком из-за общей любви к машинам. Начиная с 1950-х автомобиль стал практически обязательным сюжетообразующим атрибутом молодежного кино (примеров множество, от «Бунтаря без причины» до «Выходного дня Ферриса Бьюллера»). И что за машина появляется у Марти в фильме? Она почти полноценный третий герой! DeLorean рассекает пространство-время со скоростью молнии; он есть на каждом постере фильмов трилогии и преображается в каждой ее части. А ведь этого протагониста могло бы и не быть. В английском языке нет очевидной игры слов в выражении «машина времени», и вместо DeLorean в первых вариантах сценария фигурировала комната, а затем… холодильник. Но автомобиль оказался идеальным выбором: в первобытном, по выражению Земекиса, образе огненной колесницы воплотилась вся надежда XX века на науку как на новую религию и волшебство.

Последняя великая эпоха

Напомним в самых общих чертах ход событий трилогии. В начале первого фильма Дока убивают враги Америки, ливийские террористы. На переделанном в машину времени DeLorean Марти перемещается в 1955 год, где вместе с Доком пытается исправить будущее, чтобы в него вернуться. Там же он встречает своих родителей. К разочарованию Марти, его будущий отец — хлюпик, в которого просто невозможно влюбиться. Герой исправляет ситуацию, чтобы отправиться уже в 2015-й, позаботиться о взрослом себе и своих детях. Вечный враг Марти, Бифф Таннен, умудряется переместиться в 1955-й и превратить 1985-й в ад на земле, где он трампоподобный могущественный олигарх. Марти опять оказывается в пятидесятых и действует параллельно событиям первого фильма, стараясь не допустить пространственно-временных парадоксов. Наконец, в третьей части герой отправляется за Доком на Дикий Запад.

Выбор 1950-х как главного пространства действия не был случайным. Восьмидесятые обращались к пятидесятым как к последнему времени невинности и благоденствия. Президентом страны был бывший актер, чей пик карьеры пришелся как раз на послевоенное десятилетие. Рейган, очевидно, считал то время золотым веком и делал Америку снова великой по старым лекалам, заодно ностальгически запустив новый виток холодной войны.

Мода 1980-х копировала пиджаки, рубашки и джеймс-диновские кожаные куртки 1950-х годов. Любимый Марти Хьюи Льюис, Рик Эстли, Duran Duran, даже Мадонна в своих видеоклипах признавались в любви эпохе Элвиса и рокабилли. Режиссеры восьмидесятых вспоминали свою молодость, как Скорсезе («Бешеный бык») или Коппола («Пегги Сью вышла замуж»). Даже молодой Джармуш в «Более странно, чем в раю» и «Таинственном поезде» отдает должное эстетике эпохи, которую застал ребенком. А пионером тут был Лукас с его «Американскими граффити», вышедшими еще в начале 1970-х. Да, 1970-е были не только эпохой панка и глэм-рока — с 1974-го на АBC шел популярный ретросериал «Счастливые дни», а завершилось десятилетие «Бриолином» с Траволтой. Эхо этой ностальгии будет звучать вплоть до 1990-х. Помните сцену из «Криминального чтива», где тот же Траволта и Ума Турман отплясывают под Чака Берри в тематическом кафе?

Несомненно, Марти Макфлай должен был отправиться на школьный бал именно в пятидесятые годы. Здесь он берет гитару, становится к микрофону и, к всеобщему восторгу, «изобретает» рок-н-ролл. Теперь пятидесятые идеальны!

Прошлого нет

21 октября 2015 года был объявлен Днем Back to the Future. Майкл Джей Фокс и Кристофер Ллойд в костюмах героев выступили на телевидении. Nike подарила Фоксу кроссовки без шнурков, Universal выпустила трейлер к «Челюстям 19». Мир вспомнил, что фильм предсказал удивительно верно: видеосвязь, прототипы планшетов, бесконтактные видеоигры, курорт во Вьетнаме (Спилберг в это особенно не верил), наконец, хипстерскую моду на одежду. В остальном мы, скорее, вспоминаем, чего лишились после завершения трилогии. Прежде всего, оптимизма.

Принцесса Диана не стала королевой Великобритании — она погибла. А Майклу Фоксу через год после съемок диагностировали болезнь Паркинсона, и спустя несколько лет блестящий актер фактически оставил кино (но продолжил активно сниматься в сериалах). У трилогии появились продолжения в виде романов, настольных и видеоигр. Но пока Земекис и Гейл живы, они обещают не допустить выхода четвертого фильма. Не только из-за Фокса. По мнению авторов, три части имеют структурный смысл, продолжение же станет чисто конъюнктурным решением, которое все испортит. Таким образом, «Назад в будущее» стал памятником прошлого и объектом чисто ностальгического культа.

Ностальгия пока защищает трилогию и от беспощадной ревизии, которой не избежал «Форрест Гамп», некогда восторженно принятый и сделавший Земекиса живым классиком. Сейчас фильм скорее считают конформистским и проблемным. К «Назад в будущее» у активистов тоже может возникнуть ряд вопросов. Сегодня бросается в глаза, что ни в настоящем, ни в прошлом, ни даже в будущем американского Хилл-Вэлли нет никаких меньшинств. Что касается женщин, только в XIX веке в трилогии появляется настоящая героиня — эмансипированная учительница, возлюбленная Дока. Мать Марти и его девушка больше объекты ухаживания и жертвы обстоятельств. Во второй части даже неловко смотреть, как Док вырубает девушку Марти, и они перетаскивают тело как колоду, чтобы девчонка не мешала ни делу, ни сюжету.

Впрочем, на все эти упреки есть ответ. Дело в том, что Док и Марти путешествуют не в настоящих прошлом и будущем, а лишь в отражениях-образах разных эпох, созданных массовой культурой. В своих путешествиях они видят только то, что уже знает зритель. Неслучайно Земекису меньше всего понравилось работать над будущим. Но и тут он чаще обращался не к своей собственной фантазии, а к штампам сай-фая. Например, в будущем были летающие машины. «Мы знали, что их не изобретут, но никак не могли не снять такое», — пояснял сам режиссер. Художественные решения Земекису подсказывала сама всеобщая вера в прогресс, характерная для восьмидесятых. Четвертый фильм про Дока и Марти сегодня невозможен просто потому, что изменились наши представления о прошлом — теперь оно представляется токсичным, неправильным, недостойным ностальгии. Обратите внимание, как сегодняшнее кино смотрит на те же рейгановские 1980-е: теперь они поле для страшилок вроде сериала «Очень странные дела».

Исчезла и вера в будущее — там маячат разве что зомби-апокалипсис или однообразные тоталитарные антиутопии в духе «Голодных игр». Неслучайно сегодняшние реинкарнации Дока и Марти, Рик и Морти, уже не пытаются поправить ход земной истории, а уходят в параллельные измерения и другие вселенные.

Источник: КиноПоиск

Оставить комментарий

Популярные посты:

traianus

Как справиться с болью при ношении брекетов

kwakin_misha

Про дерзкие блюда китайской национальной кухни

what_2_wear

СЕРЫЙ ЧЕПЧИК с АНГОРОЙ

e_kaspersky

Зима близко или игры пивных престолов.

windtravel

Разбуди во мне кота

vitkvv2017

Марина Влади на коленях уговаривала режиссера не снимать Высоцкого в роли Глеба

oleg_24

Почему терпеть голод вредно для здоровья?

coffee_mood

легендарный ​*флориан*

tytgrom

Валенки и не только. 25-07-2024

• Ранее
• Архив