Натарайя

keburga — 12.10.2024

Под катом крупный фрагмент из книги Олдоса Хаксли "Остров". Я взял этот текст как отличный пример типовых интеллигентских рассуждений о сути реальности.
Вот это вот умилённое, благостное сюсюканье - "о, весь мир лишь игра, всё будет хорошо, это всё понарошку".

Интересно, а Хаксли был способен думать, примерно, так: "Игра - лишь отражение некой реальности. Она- порождение (какой-то) реальности. Игра, это лишь подражание. И если мы видим игру, то следует задуматься о том, какая реальность стала её причиной. И когда кто-то объявляет всю деятельность богов игрой, он, если он интеллектуально честен, должен указать на причину, побуждающую их играть".

Я постоянно так думаю. Но, видимо, лишь я один.

======================================================

О. Хаксли, "Остров", фрагмент
Вглядитесь пристально, — настаивал доктор Роберт, — еще пристальней, — Выдержав паузу, он продолжал: — Шива танцует сразу во всех мирах. Первый мир — это мир материальный. Поглядите на светящийся круг, символ огня, в котором танцует бог. Круг этот означает природу, мир массы и энергии. В нем Шива-Натарайя танцует танец бесконечного возникновения и уничтожения. Это его лила, его космическая игра. Он, как дитя, играет ради самой игры. Но это дитя представляет собой Мировой Порядок. Его игрушки — галактика, площадка для игры — бесконечное пространство, и каждый палец находится от другого на расстоянии в тысячи миллионов световых лет. Взгляните на фигурку на алтаре. Она создана человеком, и представляет собой всего лишь слиток меди в четыре фута высотой. Но Шива-Натарайя заполняет вселенную, он сам — эта вселенная. Закройте глаза и представьте его, возвышающегося в ночи, простирающего руки на безграничные расстояния, с волосами, разметавшимися в бесконечных пределах. Натараия играет и среди звезд, и в атомах. Но он играет также, — добавил доктор Роберт, — в каждом живом существе, в каждой чувствующей твари, в каждом ребенке, каждом мужчине, каждой женщине. Игра ради игры. Он играет в нашем сознании, в нашей способности страдать. Нас поражает эта игра без цели, нам бы хотелось, чтобы Бог никогда не разрушал свои творенья. Или пусть справедливый Бог уничтожит боль и смерть, накажет злых и наградит добрых вечным счастьем. Добрые страдают, невинные мучаются. Так пусть же Бог будет сочувствующим, пусть он утешит нас. Но Натараия только танцует. Это бесстрастная игра в жизнь и смерть, в добро и зло. В верхней правой руке он держит барабан, которым вызывает бытие из небытия. Там-тара-рам — сигналит зорю творенья, отбивает космическую побудку. Но взгляните на верхнюю руку. В ней он держит пламя, которым уничтожит сотворенное им. Он танцует первый танец — о, какое счастье! Он танцует другой — о, какая мука! Какой страх, какое одиночество! Прыжки, скачки, подлеты. Скачок — из полноты жизни в ничто смерти, и обратно, из ничто смерти — в полноту жизни. Натараия весь в игре, он играет ради игры, бесцельно и вечно. Он танцует ради того, чтобы танцевать, танец — его маха-сукха, его беспредельное, вечное блаженство. Вечное Блаженство, — повторил доктор Роберт, и тут же переспросил: — Вечное Блаженство? — Он покачал головой. — Для нас это не блаженство, но только колебание меж счастьем и ужасом и возмущением при мысли, что наши страдания — такое же па танца Натарайи, как наши удовольствия, как жизнь или смерть. Давайте над этим немного поразмыслим. Несколько секунд прошло в глубоком молчании. Вдруг одна из девушек разрыдалась. Виджайя подошел к ней и, опустившись рядом на колени, положил ей руку на плечо. Рыдания затихли. — Страдания, болезни, — вновь заговорил доктор Роберт, — старость, одряхление, смерть. «Я покажу вам страдания». Но Будда показал нам не только страдания. Он показал нам конец страданий. — Шиванаяма! — победно воскликнул старый священник. — Откройте глаза и взгляните на Натарайю, стоящего на алтаре. Смотрите внимательно. В верхней правой руке он держит барабан, который призывает мир из небытия к жизни, а в левой — разрушающий огонь. Жизнь и смерть, порядок и разрушение при полном бесстрастии. Но взгляните на другую пару рук Шивы. Нижняя правая рука поднята вверх, ладонь повернута наружу. Что означает этот жест? Бог словно бы говорит: «Не бойтесь, все в порядке»! Но как нам перестать бояться? Как поверить, что зло и страдания хороши, когда столь очевидно, что они плохи? У Натарайи есть ответ. Посмотрите на его нижнюю левую руку. Он указывает ею вниз, себе под ноги. Но что у него под ногами? Приглядитесь внимательней, и вы увидите, что правой ногой он попирает ужасное существо — демона Муйалаку. Злобный могущественный карлик Муйалака воплощает собой невежество, жадное, собственническое «я». Наступите на него и растопчите! Как раз это и делает Натарайя, топчет маленького уродца правой ногой. Но не туда указывает его палец. Палец его указывает на левую ногу, которая приподнята в танце. Почему же Натарайя указывает на нее? Почему? Она приподнята над землей, свободна от силы притяжения — это символ выхода, освобождения, мокша. Натарайя танцует во всех мирах сразу — в физическом и химическом, в мире обыденного человеческого существования и в мире Единого, в мире Разума, мире Чистого Света. А теперь, — сказал доктор Роберт, немного помолчав, — я хочу, чтобы вы взглянули на другую статую, изображающую Шиву вместе с богиней. Взгляните на них, озаренных светом в этой нише. А затем закройте глаза и представьте их вновь — сияющих, живых, великолепных. Как прекрасно! И какой глубокий смысл кроется в их нежности! Что за мудрость — превыше всякой словесной мудрости — в этом опыте духовного слияния и искупления! Вечность сочетается со временем. Единый вступает в брак со множеством, относительное становится абсолютным, сочетаясь с Единым. Нирвана совпадает с самсарой, природа Будды воплощается во времени, материи и чувстве.