Насколько страшен гомосексуализм в церкви?

На столько, на сколько он страшен в обычной жизни. Не страшен вовсе. Неприятны другие явления. Неприятно муссирование, раздувание сексуальной темы, потому что оно искажает нормальное течение жизни и внутренней жизни человека. Неприятна гомофобия, потому что она отвлекает внимание от главных проблем общества и распаляет ненависть в наивных сердцах. Неприятно, если мы говорим не об обществе в целом, а именно о церкви, глобальная, безусловная зависимость младших от старших и ничем не ограниченный произвол этих самых старших по отношению к младшим. Глас священника – для мирянина глас Бога. И точно так же глас епископа – глас Бога для рядового священника.

Вот реальные проблемы (конечно, только их часть). А гомосексуализм? Ну, подумайте сами... Молодые, здоровые мужчины дают обет безбрачия. Они совершенно не готовы, и их совершенно не учат управлять своей сексуальной энергией. Котел с запаянной крышкой оставляют на огне. Естественно, сексуальная энергия находит себе выходы, причем выходы эти бывают самыми причудливыми. Какие именно – кому интересно может полистать книжки по сексологии. Но разнузданные сексуальные фантазии – самые невинные из таких трансформаций либидо, лишенного свободной жизни.

На всё это церковь обрекла себя сама, когда совершенно сознательно пренебрегла совершенно ясными словами Иисуса. Иисус говорил (евангелие от Матфея, 19:3-12), что среди разных скопцов есть те, кто сделал себя скопцом добровольно, чтобы помочь своему движению к Богу («для Царства Небесного»). Но он добавлял, что этот шаг не для всех, а только для тех, кто способен «вместить» в себя безбрачие. Последователи же наложили обет безбрачия на всех монашествующих, а на западе – и на всех священников. Чему же мы удивляемся? В таких условиях любая «-филия» (педофилия, зоофилия, некрофилия...) естественны и неизбежны. Что уж тут говорить о гомосексуализме!  

Сегодня неофиты, ревностные не по уму, идут дальше, и уже не монахи, а миряне в пост устраивают себе обет безбрачия, изводя своим «целомудрием» близких. Одно из многих «заставь дурака богу молиться...».   

И всё это от опять-таки того же нежелания внимательно вслушиваться в слова Иисуса. Казалось бы, одно из самых знаменитых мест в Нагорной проповеди «всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (От Матфея 5:28).

Как же можно было устанавливать церковные правила таким образом, чтобы они обрекали следующих им на нарушение этого запрета? Ну, хорошо – во времена, когда эти правила устанавливали, люди еще могли не понимать, что они делают. Но как можно оставлять эти правила незыблимыми сегодня, когда любой старшеклассник знает, чем оборачиваются бездумные попытки регулировать сексуальную жизнь? И какой толк бороться с реальным или мнимым голубым лобби в церкви, если существование гомосексуализма в церкви предопределено церковным уставом. Возвращаясь к аналогии с кипящим котлом, это то же самое, что бороться с поднимающимся над котлом паром, не выключая огонь, а наоборот – подливая в котел всё больше и больше воды (расширяя состав клира).

Церковь в лице наиболее радикально настроенных своих представителей активно выступает против сексуального просвещения (иногда даже не без резона, так как и в этой области есть свои проблемы). Но церковь сама нуждается в таком просвещении. На первом курсе семинарии были бы необходимы и курс «Основы сексологии», и курс «Любовь и секс». Чтобы учить любви – а именно этим в идеале должна бы быть призвана церковь – нужно иметь некие знания о предмете.

Но в яростной войне с анонимным «голубым лобби», которую ведет сегодня уязвленный коллегами, профессор богословия, есть и другая, еще более важная теневая сторона. Как и любая пропагандистская гомофобия, она отвлекает внимание от действительно важных проблем сегодняшней церкви.

Бездуховность, духовная безграмотность и духовный инфантилизм. Сервильность. Терпимость ко лжи и сама ложь. В церкви мало Бога. Церковь не ведет к Богу. Церковь поощряет государственные безобразия. Церковь растлевает людей во власти. И не только их. Церковь дезориентирует общество в важнейших вопросах.    

Вот о чем нужно было бы говорить. И о чем мы не говорим, увлеченные разговорами о гомосексуализме и суррогатном материнстве.