Начало террора. К годовщине событий в Харькове 14 марта 2014 года на Рымарской, 18

miguel_kud — 14.03.2015 На уходящей неделе исполняется год с кровавых событий в центре Харькова, ознаменовавших переход новой киевской власти к прямому террору несогласных. Этот террор позволил майданной хунте укрепиться и к маю 2014 года окончательно закрыл путь сопротивления методами гражданского протеста. Можно ли было этого избежать? Конечно, постфактум видны многие ошибки антимайдановского движения тех дней, но ещё лучше видна и их неизбежность в тех условиях, в которые это движение было поставлено внешними силами.

Поначалу противодействовать февральскому кровавому перевороту попытались на основе зеркального отражения технологий Майдана, но в мягкой, законной, ненасильственной форме. Тут же выяснилось, что в украинском государстве майдановцам дозволено всё, а русским – только полагаются репрессии. Строго говоря, это было видно задолго до переворота. Свержение Януковича было успешным потому, что режим не сопротивлялся Майдану всерьёз, но зато добросовестно давил любые зачатки русского движения, например, открывая уголовные дела за «сепаратизм». Вот, например, моя реплика от 7 декабря 2013 года с ответом на хитроплановские мантры, будто правительство Украины правильно делает, проявляя к Майдану сдержанность и обещая амнистии убийцам милиционера, зато потом непременно должно будет наказать зачинщиков. (Сравним с нынешними сказками хитроплановцев, что Россия должна бездействовать в отношении Украины, зато когда-нибудь потом мы всем отомстим.)

«Рыги не будут наказывать организаторов и, скорее всего, отпустят рядовых исполнителей. Давно пора понять, что и у них цель сохранения Украины-Не-России имеет безусловный приоритет по сравнению даже с сохранением власти и властных привилегий для бизнеса. Давно пора заучить, что Украина – это такое государство, в котором русофобам дозволено абсолютно всё и русским – ничего. И так будет всегда, пока существует ВГН Украина».

К сожалению, этот прогноз подтвердился, и только известное выступление Парасюка, спровоцировавшее бегство Януковича и явно незаконный характер передачи власти, на короткий срок отключило репрессивную работу украинского госаппарата в отношении русских Юго-востока Украины. Растерянные правоохранители, запуганные ответственностью за исполнение обычных функций, решили просто ничего не делать до тех пор, пока не определится победитель.

Это создало условия, при которых политическая эволюция каждого региона хоть как-то зависела от настроений его жителей. Ни о какой эффективной политической борьбе всё равно не могло быть и речи: сказалось планомерное уничтожение украинскими властями всякой независимой самоорганизации русских, подсовывание сомнительных симулякров вроде «Оплота» и «Боротьбы». Но всё равно антимайданные настроения на Юго-востоке настолько превалировали, что хунта была бы полностью обречена, если бы действовала против сопротивления так же, как режим Януковича – против путчистов.

Вот только действовала она совсем по-другому. На период паралича силовых структур и неспособности наладить полный контроль над территорией новая украинская власть использовала открытый террор к своим противникам, проводимый неофициальными структурами типа «Правого сектора». Она постепенно расширяла для себя границы допустимого, прощупывая реакцию, а потом поняла, что ей дозволено всё. После того, как Эрэфия проигнорировала массовое сожжение людей в Одессе и расстрелы в Мариуполе, можно было уже поручать бомбардировку городов с непослушным населением регулярной армии.

И теперь, год спустя, становится понятным, что преодолеть переворот с помощью симметричного отражения Майдана было невозможно. Расчёт опирался на предположение, что хунта не пойдёт на массовое насилие, либо, если пойдёт, за жителей Юго-востока заступится Россия. Обе надежды провалились: хунта наращивала репрессии так быстро, как только могла, а под личиной России пряталась Эрэфия, которая помогала хунте оружием, деньгами и льготными поставками (и помогает сейчас). Хотя минимальной поддержки русского восстания в начале и середины весны специалистами и оружием хватило бы, чтобы восстание прошло критическую точку быстрее, чем хунта установит контроль над силовиками и подчинит госаппарат. Быстро выбрать для противостояния перевороту что-то другое, чем гражданский протест, было невозможно ввиду отсутствия заблаговременной организации и помощи извне. В таком формате сопротивление хунте было обречено.

Изучение процесса перехода Украины к террористическому государству даёт ответ на высокомерные поучения сторонних экспертов, как антимайдановская часть страны должна была в едином порыве подняться против преступного режима. Мало того, вскрывается истинная цена этим упрёкам. Пока была возможность мирного противодействия Майдану, кремлёвский режим и те пропагандисты, которые сейчас издалека поучают сопротивление, поддерживали власть Януковича и убеждали, что надо помогать фейковой антимайданной активности Партии Регионов, в действительности направленной на капитуляцию перед Майданом. Когда такая возможность исчезла, они стали истерично призывать к массовым протестам и гневно возмущаться пассивностью населения, недостаточно активно бросающегося под танки.

* * *

Первый удар укронацистского террора на Юго-востоке принял на себя Харьков. Почему именно Харьков? Во-первых, это важнейший центр, который, в случае успеха восстания, стал бы примером для всего Юго-востока и сделал бы невозможным военное подавление Юго-востока остальной Украиной. Во-вторых, именно в нём сопротивление перевороту было достаточно сильным, чтобы восстание имело шанс, но недостаточно организованным и защищённым, чтобы его нельзя было подавить. В-третьих, в отличие от сопротивления перевороту, больше привязанного к своим городам, хунта могла легко перебрасывать силы в критическую точку. Сопротивление в Днепропетровске было быстро зачищено Коломойским и его охранными структурами, одесских вегетарианцев можно было оставить на потом, зато Харьков, показавший 1 марта пример успешного стихийного штурма обладминистрации и изгнания оттуда майдановских гастролёров, подлежал и первому наказанию.

Действия харьковских наци шли по нарастающей. 5 марта было совершено первое нападение на безоружных людей: к участникам митинга Антимайдана на проспекте Правды подъехал синий микроавтобус «Фольксваген» с днепропетровскими номерами, и оттуда по демонстрантам стали стрелять из травматического оружия. 9 марта это же микроавтобус, никем не разыскиваемый, заехал уже на площадь Свободы и сбил нескольких участников митинга. Милиция стояла рядом и полностью игнорировала происходящее. История повторилась 14 марта, когда тот же микроавтобус снова пытался наехать на защитников памятника Ленину. (Милиция, естественно, снова не предприняла никаких мер.) Микроавтобус выследили – он скрылся на базе нацистских организаций «Просвита» и «Патриот Украины» по адресу ул. Рымарская, 18. Когда первые антимайдановцы, преследовавшие днепропетровскую машину, подошли к зданию, оттуда по ним началась стрельба из разного вида оружия. Двое ребят – харьковчанин Артём Жудов и днепропетровец Алексей Шаров – погибли на месте, один милиционер получил тяжелое ранение.

Милиция была в полной растерянности и пряталась от стрелявших на поражение наци в ближайших дворах вместе с большой группой антимайдановцев. Вокруг места событий, несмотря на ночное время, собралось уже немало харьковчан-антимайдановцев. Видя полную бездеятельность милиции, они оцепили район базы наци. Кто-то принёс с собой охотничьи ружья и открывал ответную стрельбу.

От штурма и заслуженной расправы нацистов спасло вмешательство харьковского мэра Г.Кернеса, который вывел из здания фюрера харьковских нацистов А.Билецкого вместе со стрелявшим соратником и договорился, что остальных пока задержит милиция. На самом же деле, нацистов задержали только для спасения от харьковчан, потом отпустили и никто не понёс ответственности за убийство. Билецкий стал подполковником милиции, депутатом Верховной Рады и командиром добровольческого карательного батальона «Азов», среди достижений которого значатся мародёрства и зафиксированные на видео бессудные казни с помощью кастрюли. Сам Билецкий уже долгое время входил в обойму нацистских штурмовиков, сразу после переворота был выпущен из тюрьмы без суда, по решению Верховной Рады, и был сразу же направлен терроризировать Харьков. Аваковские СМИ отмазывали его и раньше, когда Билецкий сотоварищи добивали с ножами журналиста в 2011 году всё в том же офисе на Рымарской.) Остальные нацисты, замешанные в преступлении, составили костяк батальона.

Зато самооборона Харькова подвергнута жесточайшим репрессиям; в том числе, посажены люди, пришедшие на Рымарскую для защиты Харькова с охотничьими ружьями.

* * *

Дальнейший ход событий в городе просто отразил то, что город был оставлен безоружным и один на один с организационно превосходящим и вооружённым противником. Был ещё один успешный штурм ОГА, после которого самооборона города решила не уходить из здания, в холле была провозглашена Харьковская народная республика. Вопреки уговорам сочувствующих, более 70 человек, в основном, совсем молодые ребята, остались дежурить на ночь в здании и были арестованы. Они были уверены, что, случись что, Путин придёт на помощь, благо, войска России на границе стоят и защитят харьковчан от беспредела хунты. Координатор Антимайдана Долгов и провозгласивший ХНР Гурьянов из опасного места ретировались заблаговременно. А ведь достаточно было бы вооружить защитников города хотя бы сотней единиц огнестрельного оружия – и вместо 70 человек здание защищали бы 200, организовав нормальную самооборону, а не обрекая себя на роль жертвы!

После этого сопротивление пошло на убыль. Было ещё несколько столкновений, в частности, захват внутреннего двора мэрии в ходе потешного штурма (местная милиция фактически не сопротивлялась) и попытка горе-лидера ХНР Гурьянова убедить зашедшую во внутренний двор толпу сформировать под проливным дождём органы власти. К счастью, тогда у присутствовавших хватило коллективного ума уйти из двойной ловушки, поскольку и внутренний двор, и переулок, с которого удалось в него проникнуть, запросто перекрывался минимальными силами, а хунта к этому времени уже понавезла в Харьков достаточно иногородней милиции, которая ей подчинялась.

Перелом в противостоянии был окончательно оформлен погромом небольшой колонны антимайдановцев, состоявшей наполовину из женщин, почувствовавшими полную безнаказанность харьковскими и днепровскими ультрас 27 апреля 2014 года, своего рода пролога одесских событий 2 мая. Несколько тяжелораненых травматами, градом камней и взрывпакетами антимайдановцев попали в больницу. Убийств удалось избежать только благодаря вмешательству харьковского «Беркута», не давшего ультрасам добивать людей. В ту же ночь вооруженные наци в сопровождении большой группы милиционеров окружили и снесли палаточный городок защитников памятника Ленину.

Последними значимыми акциями стали многочисленные митинги 1 и 9 мая, молчаливый приход со свечами к памятнику с утра 2 мая, когда начало войны стало очевидным (что происходит в Одессе, ещё не было ясно), наконец, постепенное рассасывание протеста ввиду бессмысленности с небольшими всплесками на демонстрациях 22 июня и 23 августа.

Уже летом посыпались сообщения о загадочных убийствах на улицах города, были арестованы многие активисты. Когда одного из убитых привязали скотчем к прутьям церковного забора, советник главы МВД Антон Геращенко отписался в социальной сети, что это какой-то воришка перелезал через забор, задел провода и был убит током. На снос памятника Ленину хунте пришлось привозить иногородних гастролёров и привлечь для защиты вандалов батальон «Азов».

Всплеск демонстративно промайдановских настроений, затронувший явное меньшинство даже среди обладателей автомобилей, пришёлся на осень. Уже можно было, не страшно. Впрочем, запала хватило ненадолго, неприятие городом нацистского режима никуда не делось, поэтому сторонники киевской власти чувствуют себя некомфортно. Харьков так и не стал украинским городом и вряд ли станет в этом поколении. Но те возможности для его освобождения, которые появились весной, безвозвратно упущены. Сопротивление хунте без вооружённой самообороны было, как мы теперь видим, обречено с самого начала, а организовать в такие сроки вооружённую самооборону было, по-видимому, невозможно. Теперь надо ждать следующих возможностей, но они уже будут совсем другими.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив