Мстительные старцы Троице-Сергиевой обители
diak_kuraev — 20.07.2023Колесо взаимных обид катится по истории.
Даже старцы Троицкого монастыря не желали его остановить, но молили о кровавой мести: «во обители чюдотворца Сергиа, архимарит и келарь и старцы соборные сотвориша собор: бe бо тогда, в казнe чюдотворцовe скудость деньгам велиа бысть, и не вeдуще, что казаком послати и какову почесть воздати и о том у них упросити, чтобы ис-под Московского государьства неотомстивше врагом крови христианскиа не розошлися» (Авраамий Палицын. Сказание (об осаде Троице-Сергиева монастыря). Гл. 68. О взятии обоза)
А Евангелие требует вырваться из кольца взаимных обвинений («а он первый начал!») и от оправдания своих мерзостей ссылками на мерзости соседа («а у вас негров вешают!»).
Православен не обладатель справки о «каноничности», а тот, кто расслышит и исполнит слова Христа «А у вас да не будет так»…
Тогда, когда Он появился на свет
В стране песков и камней,
Там старый как мир почитали завет:
«Убили, значит убей».
Лишь «око за око!» и «зуб за зуб!»
Твердили и стар и млад.
Такие молитвы слетали с губ
Три тысячи лет подряд.
Земля, над которой Его колыбель
Покачиваясь, плыла,
Шептала: «Убили, значит убей»
И новых костей ждала.
Он вырос, и время его пришло,
Но ближние вновь и вновь
Ему повторяли, что мир это зло,
А Он говорил – Любовь.
Легка Его поступь и прост Его слог,
Душа за ним будто летит...
Ему говорили: «Накажет Бог»,
А Он говорил: «Простит».
И вот однажды поставить крест
Решила на нем толпа.
(Такой обычай у этих мест –
Наказывать за слова).
Его мучительный ждал конец
Сказали: «Ты будешь распят».
А Он ответил: «Прости их, Отец
Не ведают, что творят».
(Мария Протасова)
Но слишком редко в истории христианства это срабатывало. Если была возможность отомстить – мстили. А бывало, что и первыми задирались.
Жила-была гражданская война
И песня про большую крокодилу.
Кого поела, прочих развратила,
Потом устала. Дальше - тишина.
Куда девать спрессованное зло?
За оком - око, и дитя без глазу.
Оно не виноватое ни разу,
С эпохой только вот не повезло.
Порок наказан, и засчитан слив.
Они ведь вон чего, а мы чем хуже?
Кишки, как правда, вылезут наружу.
Бог милосерден, дьявол справедлив.
(Михаил Кацнельсон)[1]
[1] Последняя строка этого стихотворения – точная формула православного богословия. В житийной, а наипаче патериковой литературе именно сатана требует посмертного наказание по всей строгости и букве закона Божия, а Спаситель действует по принципу «признак суверена (самодержца) – право на помилование».
|
</> |