МП-5

Два капитана, три произведения
По следам Каверина


"Если тебя задело - это уже полдела
И остаётся лишь - бороться и искать"
(с) Иващенко, Васильев (=Иваси)

Посвящается Кате Д.-К.



Прочитал намедни "Двух капитанов" Каверина, и потом даже экранизацию 1976-го посмотрел. Это после просмотра мюзикла Иващенко и Васильева "Норд-Ост", как ни странно.

Ну что я могу сказать. Роман - да, шедевр жанра. Экранизация 1976-го - добротно и обстоятельно сделанная, чуть-чуть урезанная видео-версия романа, хотя и есть нюансы. Мюзикл - это в принципе другой жанр, и отнюдь не "низкий". Я бы сказал - непривычный. Вот описание от автора/продюссера.
Сравнивать "Норд-Ост" с романом, пожалуй, даже интереснее: смена формата и эпохи потребовала от авторов больше переработки, и некоторые акценты там тоже совсем другие. И тем интереснее над этим думать [1].
Но, надо сказать, и экранизация, и мюзикл - выполнены вполне серьёзно и с уважением к литоснове. Сравнивать их можно вполне можно. И нужно.

Так вот, от прочтения+просмотра родилось много новых мыслей. О том, как оно всё работает и что это значит для нас, нынешних.


Вообще, конечно, читать роман мне было нужно эдак четверть века назад. Через несколько лет - уже не задевало, слишком много воды и пафоса. Но вот сейчас, как ни странно, получил массу удовольствия, хотя и не совсем такого, как предполагалось автором [2].

Самое интересное было сравнивать детали сюжета: их отличия неплохо демонстрируют мотивы авторов. Ну вот например: беспризорники в Москве трудятся на некую преступную организацию. В романе её возглавляют поляки ("Як смиешь так робиць!"), а в экранизации некто Голубь, чисто говорящий по-русски. И эта разница понятна: в 30-х "панская Польша" была чуть ли не главным врагом СССР. Вполне можно и нужно было ту Польшу пнуть.
А при экранизации 70-х Польша уже была "братской социалистической" страной, и сценаристы ли (а там и сам Каверин был), редакторский комитет ли, но явно решили, что нужды лишний раз задевать поляков нет. Соответственно, сцену переработали и указание на Польшу исключили.
В мюзикле же указание на воровство беспризорников даётся отдельными вкраплениями в танцевальный номер. И это правильно, потому что какого-то большого смысла в этом нет. Так, напомнить современным зрителям, что беспризорные дети участвуют в разном криминале, а не просто тусуются на вокзале.

Ну а если начинать с начала - то с увертюры. В романе её, понятно, нет, а в экранизации 1976-го она - цельная и пожалуй, более сильная чем в мюзикле. Очень добротно и духоподъёмно [3].
//Ролик просматривается на ютубе, встроенный не показывает. По крайнеймере у меня.





Описание дореволюционной жизни в городе Энск (есть мнение, что это Псков; в мюзикле Ивасей он без малейшей потери смысла объединён с Архангельском) тоже симптоматично: советские товарищи явно чувствовали необходимость пнуть "отсталый старый строй" и чернухой разливались по древу. Например, гибель родителей главгероя вполне себе ложится на отсталость царизма(tm): тупые полицейские с одной стороны и малообразованное население с другой. В постсоветском мюзикле обычная дореволюционная жизнь описывается вполне себе радостно и оптимистично; арест Григорьева-отца - это дозированный элемент драмы в повествовании, его убирать нельзя.

Вот что Иваси полностью переработали, так это момент отъезда из Энска/Архангельска. В отличие от романа, показан отъезд не малолетнего главгероя с другом, а вполне взрослых Татариновых. Эмоционально это гораздо богаче, конечно. Кмк, сценка - одна из лучших в мюзикле и настоящий эталон романса: любовь, разлука, ожидание, течение времени, дорога, дружба, столица и т.д. Хоть я и не ценитель жанра, но - очень, очень хорошо.

Московский скорый ждать не станет,
Нельзя опаздывать к нему.
Багаж в пути, носильщик нанят,
Еще мгновение - и канет
Все наше прошлое
Во тьму.
...



Тут видеоряд (слишком быстрое исполнение, имхо). Концерт 2012 ; неполная, но хорошая подборка аудио тут.


Про эпизод с беспризорниками я уже упоминал. Добавить можно то, что в мюзикле сцена на барахолке хорошо оттеняет высокие порывы главгероев. Весь сюжет - про справедливость, любовь, обучение (как вариант - создание нового человека), а тут - нищета и приземлённость, "купи-продай".

Зачем подушка, если нет кровати?
И если нет рубашки - на кой мне кружева?
А может, нам на бублик денег хватит?
Ну, это как покатит -
Быть может, хватит и на два!
Ай-яй! Купи - продай!



Ещё тут -хорошо; и 2019 как совсем запасной вариант.



Про сценку с "гремучим газом"/лактометром промолчать невозможно [4]. Она неизменно вызывает странные чувства: девочка лет 10-ти увлекается взрывами и, по тексту романа, держит дома бертолетову соль - уж с которой точно можно и рук, и глаз, и всего остального лишиться (я-то знаю, о чём говорю).



И всё как так и надо, взрослым пофиг.
В принципе, оно не очень удивительно, потому что в 1921-м взрослые очень заняты добыванием хлеба насущного. Но всё равно эээ... смотрится вызывающе. Видимо, Каверин этот эпизод ввёл для того, чтобы показать прогрессивность и целеустремлённость молодого поколения. Может быть, даже некоторую отвязность и безбашенность.
Но я бы всё-таки сказал, что это таки немного перебор. Гротеск.
Думаю, этот гротеск тоже можно объяснить, на символическом уровне (см. ниже).



Дальше у нас по сценарию - интриги. Когда читаешь роман, постоянно сохраняется чувство связи с реальными 1930-ми: изображаются интриги мутных старорежимных деятелей а также вредителей и прочих классово чуждых элементов. Ну и их разоблачение, конечно.

- Вредительство, вредительство, — сказал Вышимирский. — План! Вредительский план!


Роль главного мутного старорежимника в романе выполняет, конечно, Николай Антоныч. У более мелкого злыдня, Ромашова - роль классово чуждого, а именно поповича. Из романа как-то не очень понятно, почему главгерой этого неумного и трусливого мелкого беса не раскусил ещё в детстве. Хотя и общался тесно/дружил.
"...и Ромашка, который всё-таки был тупица, хотя и сильно развился, вдруг открыл рот и посмотрел на меня с откровенным затруднением"

Но... надо - значит надо.
Там, конечно, можно ещё много вопросов набрать, но поскольку задать их т. Каверину уже не получится, будем принимать как данность.


Роль здоровых задатков доброго народного начала играет, понятно, Иван Палыч Кораблёв и чуть меньше - доктор Иван Иваныч. В романе доктор вылечивает Григорьева от немоты, Иван Палыч позже помогает в школе. Показательно, что в мюзикле доктора нет, а его функцию выполняет Кораблёв. От объединения этих персонажей смысл, имхо, нисколько не теряется.

И вот если с таким подходом посмотреть на сюжет, политическая схема романа становится вполне понятна. При старом строе капитан Татаринов, как олицетворение народных сил и устремлений, гибнет. Его губит злое начало в виде старого строя вообще и Николая Антоныча в частности. Наследство этого конфликта вполне переживает Революцию и разрешать его приходится уже новому, советскому поколению героев (Григорьев). С помощью доброго народного начала в виде Иван Палыча, конечно.

И на символическом уровне всё очень похоже. Главзлыдень у нас - именно что символ Старого Режима: двуличный и скрытный, демагог и манипулятор. В глазах Советской власти, понятно. Тоскующую и погибающую Марью Васильевну можно рассматривать как образ страны, России: старый режим её обманул, лишил всего, и жизнь закончилась. Но у неё остаётся дочь - Новая Россия в виде СССР. Соответственно, новый режим в виде героя-летчика борется с пережитками старого и примкнувшего к ним Ромашова за восстановление справедливости и любовь Страны.

Ну а то, что дочь слегка безбашенна - на символическом уровне как раз показывает эпизод с гремучим газом (и лактометром) [5].


Это вполне может быть моей фантазией и у Каверина таких мыслей не было. Но, полагаю - были. Потому что скорее всего он читал булгаковскую "Белую гвардию" (1923-4). И вероятно, (как например, Сталин), смотрел её театральную версию, "Дни Турбиных".
И уж там похожего символизма - хоть отбавляй, никак не меньше чем в "Мастере и Маргарите", например [6].

В общем, если проводить архитектурные аналогии, то символический каркас романа - это Революция, Гражданская война и её последствия. Несущие стены - это рассказ о вечных ценностях: любовь, честь и т.д. А всякие интриги в детективном стиле - это так, обшивка, сайдинг и прочие украшения здания. Но хорошие украшения, надо сказать. Не могу сказать за общий фон тогдашнего соцреализма, но догадываюсь, что там всё было куда проще и прямолинейнее [7]. А у Каверина даже местами с философскими и психологическими финтифлюшками, типа:

Теперь он пятнадцать лет будет говорить, что ты виновата, и ты в конце концов поверишь ему, как поверила Марья Васильевна. Разве ты не понимаешь, что это власть? Если ты виновата, он получает над тобой полную власть, и ты будешь делать все, что он захочет.



Есть и другие моменты. Мне запомнился вот этот:
Первые полгода мы, кажется, только и делаем, что чистим и собираем моторы. Мне это труднее, чем другим, — у нас почти все слесари и шофёры. Но я нарочно берусь за самую трудную работу.

В мюзикле вместо этого вставили сценку "Куплеты лётчиков" ("Крыло моё"). Номер получился очень светлый, сильный и самобытный. Мне нравится.

"- Пилоту в небе море по колено,
Не удержать его ничем!
- Готов летать пилот в четыре смены!
- Хотя, казалось бы, за-чем?"




Дальше там в мюзикле идёт сценка с Чкаловым, по сути - слегка переработанная линия из романа, про появление крупного покровителя у главгероя. Эдакий элемент взрослой жизни. Чкалов в белом костюме стильно появляется на сцене под вступительные аккорды из "Марша авиаторов" ("Мы рождены, чтоб сказку сделать былью").
...
- У меня мечта!
- Мечта, говоришь?
- Мечта!
- Ишь, мечта... Осуществим!!!

В этом эпизоде главгерой рвётся из сил и рискует всем для того, чтобы стать лучшим.


Сюжет, надо сказать, избитый. Но в плане рассмотрения "архитектуры" романа он тоже интересен. В романе эта мысль подчёркивается так: "Он подарил мне этот портрет не в Ленинграде, когда я был учлётом, а гораздо позже, через несколько лет, в Москве. На этом портрете написано его рукой: «Если быть — так быть лучшим». Это его слова…".

Сюжет этот - тоже про вечные ценности ("несущие стены"), и к нему стОит присмотреться.

Вот у нас есть герой, в смысле пример для подражания. И у него есть набор убеждений, например что нужно расти и самосовершенствоваться, что любовь должна делать человека лучше и т.д. Казалось бы - тривиально. Но если вдуматься с с чисто материалистической точки зрения, всё становится не таким очевидным. То есть с позиции материализма не очень понятно, зачем рваться в честные работяги и передовики, пусть даже герои-летчики, если можно более спокойно и чуть менее честно сделать себе карьеру в, условно, снабжении. И вот в романе антигерой Ромашов занимается именно этим! На войне он - интендант второго ранга, т.е. условно-майор. Сидит в тылу на распределении имущества. Шансов погибнуть куда меньше, а шансов умереть с голоду и вовсе мало - к рукам-то что-то всё равно прилипает.

И Каверин в романе наказывает антигероя 10-ю годами тюрьмы за хищения. Но с точки зрения справедливости тут что-то не так. Что-то близкое к "Любого интенданта через год службы можно смело вешать без суда и следствия"(с). Ромашов получает срок, но за другие преступления.
В экранизации этот эпизод решили превратить в зрелищную драку раненого летчика и здорового интенданта, и там злыдень по сути случайно оказывается виновным в глазах милиции.




В мюзикле, что интересно, наказание Ромашова вообще не показано. Вместо этого там появляется разбитый инсультом и немой Николай Антонович. Эта немота идёт как бы отражением немоты главгероя в начале повествования. Мол, добро победило, кто надо заговорил, кто не надо - замолчал. И наказание здесь выглядит более "сверху", не от людей. Я вот что-то не припомню в уголовном кодексе наказания типа "паралич+немота".


В общем, роман "Два капитана" несомненно несёт воспитательную функцию, но в эпизоде с наказанием Ромашова есть некий фундаментальный изъян: зло - это плохо не потому, что оно плохое, а потому что будет наказано.
И вопрос тут именно в том, "что такое хорошо и что такое плохо?" И - почему?

Причём это касается не только советской идеологии, а любой пост-религиозной: когда нет строго установленных моральных ориентиров, в обществе начинаются разброд и шатания. Понятно, что советская власть пыталась закрыть проблему по-своему, порицанием индивидуализма и т.д. Вводились "святые для советского человека понятия", но до конца проблему решить так и не удалось.
К слову, остальной "цивилизованный мир", как мне кажется, как раз сейчас через это и проходит. Имхо, мысль об устоях и их отмене будет полезно держать в голове ещё довольно долго.



В общем, идеологическая проблема есть и Каверин её не решает. Он показывает, что плохим быть плохо - накажут. Ну, кроме того, что это приносит страдания другим людям, конечно. Но это скорее "заплатка", чем решение.

И здесь очень забавно и показательно, что Каверин не решается вводить потусторонние силы в процесс советского правосудия - а вот для любви таких ограничений нет. В романе есть глава 15, «ДА СПАСЁТ ТЕБЯ ЛЮБОВЬ МОЯ!».
Даже название выглядит как молитва.

Повествование идёт соответственно: "Или уже не человек, а какой-то демон стоит на коленях передо мной? ... Это сердце стучало и молилось зимней ночью, в голодном городе, в холодном доме, в маленькой кухне, чуть освещённой жёлтым огоньком коптилки, которая слабо вспыхивала, борясь с тенями, выступавшими из углов. Да спасёт тебя любовь моя! Да коснётся тебя надежда моя! ".
И это не мой текст, это текст советского писателя В. Каверина.

Ну ведь молитва же. И как, спрашивается, тут не вспомнить Библию [8]? Понятно, что истинный советский человек не может вот так просто взять и обратиться к Богу. Не положено. Но в романе Катя всё-таки обращается к высшим силам. Своеобразно, но обращается. И в мюзикле этот момент воспроизводится, как один из центральных во всей повести. Построчно не сравнивал, но дух - сохранён:

В час, когда сгустится
Мрак небытия
...
Кольчугой от стрелы,
Бронёю от копья
Да будет для тебя любовь моя.


Запасное, концертное.



Ещё один из ключевых моментов повествования - беседа со старым другом о том, как все повзрослели и что происходит (незадолго до Войны). В романе беседа происходит на лисьей ферме в Заполярье, а уже в экранизации её перенесли в московскую комнату. Честно говоря, не очень понятно почему. Уж красивые кадры с лисами нигде не помешают.


В мюзикле авторы пошли ещё дальше и в квартирную сцену [9] ввели нового коллективного персонажа, многонациональный Народ Коммуналки. Как образ народа вообще. Ключевой момент - когда Народ сначала собирается покарать возмутителей спокойствия, а потом моментально переключается помогать герою-лётчику, другу тех возмутителей:

Вот мы возьмём, да и напишем!
Сюда придет товарищ управдом.
Тогда и вы, и ваши мыши
За все ответите перед судом!
...
- Могу вам забесплатно
Дать маленький совет.
- Звоните, не стесняйтесь!
- Вы парень хоть куда!
- Похоже, Вы боитесь?
- И вовсе даже нет.
- А выглядит как-будто таки да!
...
Не тянитеее!

Этот момент, я так понимаю, показывает именно психологию народа вообще, с точки зрения авторов мюзикла.
А в исходном романе народа как действующего лица нет совсем. И в блокадном монологе Ромашова такой философской нотки про этот самый народ тоже нет, это всё целиком от Ивасей:

Дети, хоть и невинные, но все же человеки.
Из непорочных человеческих детей
Никто другой уже не вырастет вовеки,
Кроме людей, мерзких людей

Сам номер мне чисто эстетически не очень, но злодей и не обязан никому нравиться. Вот тут например в исполнении Кортнева (2002).

Надо сказать, что "мерзкие люди" здесь это не просто словосочетание, это целая религиозно-философская концепция: о том, что мир плох, а люди неисправимы и безнадежны. С точки зрения христианства, например, это натуральная ересь чистой воды. А в романе у Ромашова нет какого-то философского обоснования, он такой просто потому что слабый, недалёкий и завистливый.
По этой части у главгероя в оригинале есть такое: "Мне понравились тени от облаков, разбросанные здесь и там по земле, и вообще я догадался, что мир необыкновенно красив". То есть что мир хорош, и вероятно, люди тоже не столь уж плОхи.

В общем, Мы на роли предателей, трусов, иуд ... (с)
И, к слову, шансов не прочитать роман у Высоцкого было очень мало, да.




Ну и на закуску, ткскть: в романе Николай Антоныча подвергают публичному шельмованию на большом собрании - в духе 1930-х, а в экранизации всё высказывается лицом к лицу. Доклад потом присутствует, но как просто научный доклад, безо всякого разоблачения вредителей. Тоже понятно, в 70-е такое уже было не в моде.

Вот, собственно, и всё, что я могу сказать про содержание "Двух капитанов".
А сколько там аварийных посадок совершил главгерой в тундре и каким маршрутом ходил - это уже чисто технические вопросы. Даже сколько второстепенных персонажей померло (а в романе их померло много) - тоже неважно. Различия версий тут скорее из-за ограниченности по времени. Главное, что любовь со справедливостью восторжествовали и всё стало хорошо. Хэппи-энд.



Ну и, закругляясь, повторю тезисно.
1) Если внимательно просматривать различные версии одного произведения, можно обнаружить немало принципиальных деталей. Конечно, не разницей единой - само наполнение тоже нужно обдумывать. Но разница - это как первый кирпич в стене, который легче всего убрать и смотреть, что там дальше.

2) Сам роман, пользуясь архитектурной аналогией, построен так. Как внутренний каркас дано образное описание Революции и Гражданской войны - в виде судеб главных героев. Несущие стены - это вечная история про любовь, дружбу, справедливость, стремление к высокому, предательство и т.д. Ну а уж снаружи это всё отделано детективной историей с загадками, преступлениями и интригами. Правда, не всегда понятно, где именно каркас переходит в декоративные финтифлюшки и отсылки к личной судьбе автора. Так что каждый раз нужно разбираться.

3) Три версии произведения (роман, экранизация-1976) и мюзикл "Норд-Ост" - вполне взаимозаменяемы, общая канва вполне сохраняется везде.

Как-то так.

К чему я всё это пишу?
Во-первых, понимать, как что устроено и как что работает - это всегда полезно.
Во-вторых, если подрастающее поколение приобщать к такого рода произведениям, нужно иметь в виду, что и роман Каверина, и даже экранизация сделаны в совсем другую эпоху. Мало того, что часть смыслов молодёжи будет уже непонятна, нынешняя эпоха - она информационно-избыточна.
Это в начале 20в деревне могли развлекаться чтением выловленных из реки писем (как в романе описано). И даже позднесоветские годы по нынешним меркам - информационно-бедные.

Ну а нынче у любого произведения прежде всего стоит одна задача: зацепить потребителя/читателя/зрителя/слушателя. Иначе произведение для него потонет в информационном шуме. И тут для "ознакомления" нужен скорее индивидуальный подход. А для этого лучше понимать, как оно всё устроено.
В общем, "Если тебя задело - это уже полдела". А если не задело - то потерялось в инфошуме. Надеюсь, этот текст сможет кому-то помочь "задеть".

А вообще - глядя на то, что происходит в мире, скажу так: девиз "бороться и искать, найти и не сдаваться" нам будет актуален всё больше и больше. Cудьба попавшего под теракт мюзикла "Норд-Ост" тому залогом.
---



ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Есть ещё экранизация 1955-го, её я не смотрел вообще. Ну а так, в порядке приведения списка литературы - сам роман есть много где в сети, мюзикл Норд-Ост и экранизацию 1976-го смотрел Фконтактике на тематических группах (1, 2). Хороший, хотя и не полный набор саундтреков к мюзиклу.

[2] По методу Сани Григорьева, критику произведения я не читал (хоть и попытался), и решил сначала написать своё.

[3] Композитор Птичкин, похоже, вдохновлялся Свиридовым ("Время, вперёд", 1965 и "Тройка" из "Метели", 1974?) - что, в общем, понятно: раннесоветский порыв и пафос (в интерпретации уже брежневских времён) + движение через снег.
"Кто говорит - плагиат, я говорю - традиция" (с).

[4] В фильме, конечно, показан взрыв чёрного пороха, а никак не гремучего газа H2+O2 - который не даёт ни дыма, ни пламени.

[5] На таком уровне символизма, имхо, можно было даже в 30-е свободно говорить: да, новая Россия - чисто сорвиголова, и эксперименты её небезопасны прежде всего для неё самой. А увлечение именно взрывами - это что-то из области "весь мир насилья ...". Образно, конечно.
Отдельно можно вспомнить про эксперименты с демократией в школе, от которых мог пострадать Кораблёв.

[6] Любовь Булгакова к символизму, вполне на уровне позднейшей МиМ, вполне иллюстрирует, например линия про умирание-воскресение Алексея Турбина. Параллель с символическим уровнем "Двух капитанов" там начинается с первой же страницы. Вообще, конечно, "Белую гвардию" можно цитировать страницами. Очень тяжело от этого удержаться.
Велик был год и страшен год по рождестве Христовом 1918, от начала же революции второй. ...
Через год после того, как дочь Елена повенчалась с капитаном Сергеем Ивановичем Тальбергом [1917], и в ту неделю, когда старший сын, Алексей Васильевич Турбин, после тяжких походов, службы и бед вернулся на Украину в Город, в родное гнездо, белый гроб с телом матери снесли по крутому Алексеевскому спуску на Подол ...
...
Да, пожалуй, все вздор на свете, кроме такого голоса, как у Шервинского.
...
— И где же сенегальцев роты? ...
— Будут! — звякнул Шервинский, — будут. Позвольте сообщить важную новость: сегодня я сам видел на Крещатике сербских квартирьеров и послезавтра, самое позднее, через два дня, в Город придут два сербских полка.
...
[О Тальберге:] Не потому даже мерзавец, что бросил Елену в такую минуту, это, в конце-концов, мелочь, вздор, а совсем по-другому. Но, вот почему? А чорт, да понятен он мне совершенно. О, чортова кукла, лишенная малейшего понятия о чести! Все что ни говорит, говорит как бесструнная балалайка и это офицер русской военной академии.
--
Это из "Белой гвардии". Любовная линия Елена-Шервинский разворачивается только в театральной версии ("Дни Турбиных"):

Шервинский. Неужели я такой лгун, Леночка?

Елена. Вы не лгун, а Бог тебя знает, какой-то пустой, как орех... Что такое?! Государя императора в портьере видел. И прослезился... И ничего подобного не было. ...
...
Елена. Мне все равно. Мне неинтересны ваши грязные тайны. Важно другое: чтобы ты перестал хвастать и лгать. Единственный раз сказал правду, когда говорил про портсигар, и то никто не поверил, доказательство пришлось предъявлять. Фу!.. Срам... Срам...
...
Елена. Дикарь!

Шервинский. Вовсе нет. Леночка, я страшно изменился. Сам себя не узнаю, честное слово! Катастрофа на меня подействовала или смерть Алеши...
...
Елена. Что ж мы будем делать с Тальбергом?

Шервинский. Развод. Развод. Ты адрес его знаешь? Телеграмму ему и письмо о том, что все кончено! Кончено!

Елена. Ну хорошо! Скучно мне и одиноко. Тоскливо. Хорошо! Я согласна!
...
Шервинский. Погодите, господа! Не пейте это вино! Я вам сейчас принесу. Вы знаете, какое это вино! Ого-го-го!.. (Взглянул на Елену, увял.) Ну так, среднее винишко. Обыкновенное Абрау-Дюрсо.

Что вижу в этих цитатах я: мать (старая Россия) умирает в 1918-м (Гражданская война, разруха, оккупация и т.д.), это после того, как наследница Елена (новая Россия) связывается с обманщиком и лицемером Тальбергом (Временное правительство), и потом, после долгих колебаний, соглашается выйти за великолепного певца (дополнительный символ: рассказчика басен и т.д.), но болтуна Шервинского (большевики). Взяв с него обещание не врать.
И Булгаков, мастерски и смело обыгрывающий глобальные перемены в любовно-бытовом сюжете.

[7] Тут очень хочется опять сослаться на Булгакова, МиМ: "А вам что же, мои стихи не нравятся? - с любопытством спросил Иван. - Ужасно не нравятся. - А вы какие читали? - Никаких я ваших стихов не читал! - А как же вы говорите? -Ну, что же тут такого, как будто я других не читал?"

[8] Например, "любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога" (Иоанн, 1, 4:7). И это так, навскидку. Там много ещё на эту тему.

[9] Забавно, но только в сцене про коммуналку я смог опознать кусок из увертюры экранизации-76. Там один из неосновных переливов обыгрывается под "И со свойственным Вам героизмом".