Мой заход в евреи от 1999 года

karaul_family — 20.10.2023 В очереди к израильскому консулу на Итальянской улице мы числились ближе к третьему десятку пронумерованных. Идея "пока отобедать" принадлежала, разумеется, мне. Полторы бутылки коньяку с борщом в кафе на Садовой нашу с супругой решимость эмигрировать укрепили окончательно. Дальнейшее память фиксировала дискретно, фотографически. Ковровая тропа цвета перезрелой вишни, убегавшая под белоснежную дверь консула (кстати говоря, "консул Израиля" - занятное словосочетание); машинистки по обе стороны - и я, где-то в середине вишнёвого пути утративший полноту концентрации, преткнувшийся о шкуру колеблющейся тропы, павший на колено, но мгновенно восставший. По моим тогдашним ощущениям, доверять которым, естественно, ни в коем случае невозможно, эта мелкая оплошность могла бы быть "Моссадом" деликатно проигнорирована. Однако меня немедленно схватили и вытолкали взашей. Следует сказать, что куртка-"косуха", стоптанные ковбойские сапоги и наглая заросшая морда доверия ко мне вернуть не помогали, что бы я там не декламировал.

Супруга в целом стилистически соответствовала, но отличалась двадцатичетырёхлетнею свежестью и природною красотою. Видимо, именно её заслуга в том, что нас у выхода всё же пригласили на следующее собеседование.

Вторую попытку - спустя неделю - мы исполняли в безупречно-белом, выбритые и отутюженные. Но оказалось, что обрести свой Израиль возможно лишь через запротоколированное христианское вероотступничество. Не являясь на тот момент в полной мере членами Церкви, мы, тем не менее, благоразумно подобного шага забоялись и ушли.

Евреи в моей семье кончились в 1942 году, когда пропал без вести в харьковском котле дед Наум, замполит 14 гвардейской стрелковой дивизии, женатый на бабушке - полячке или украинке - Анне Соболевской. Мою маму с её младшим братом после войны, кстати, удочерил армянский военный лётчик, сбивший затем на "корейской" два "Шутинг стара" и вступивший вследствие этого в орден Красной Звезды. Лет до семнадцати я в качестве евреев идентифицировал лишь Бабеля и своего бесцветного одноклассника Шапиру. Родители моего отца, спокойные украинские антисемиты, к маме-полукровке присматривались лет тридцать.

Никаких маршаков, кассилей и прочих рыбаковых я в нежном возрасте не знал. Впрочем, нет, вру - шекспировские сонеты перепёр мне тогда на язык родных осин именно Маршак. Ещё помню Шолом Алейхема как что-то очень сладкое, липкое, почти мучительное для моего вкуса. Я с юности себя чувствовал отчего-то русским националистом.

Израиль виделся нам с женою в 1999 году авантюрою, приключенчеством, почти игрою. Провалив собеседования, мы нисколько не расстроились. А потом к нам в семью по-настоящему пришло христианство. Мы стали всерьёз учиться. И "евреи", конечно, для нас словно материализовались, вдруг обрели множество исторических, художественных и религиозных форм. При этом формы эти ничем во мне не отозвались, хотя я искренне искал долженствующую быть, как мне казалось, "по крови" внутреннюю симпатию. Ничего, впустую.

Нет, не совсем так. Иногда я до сих пор будто что-то неуловимо-знакомое, понятное только мне чую в движении мысли апостолов-евреев, средневекового венецианского сброда, жидов из русских романов, сегодняшних яростных блоггеров Сиона - и это не про смыслы. Словно встречались мне в каких-то снах цвет канвы рассуждений, привкус специфической логики или, пускай наоборот, оттенок фона театрального задника их, евреев, отношения к миру, - не знаю, как сказать определённее.

Следует, разумеется, добавить: я петербуржец, русский украинец православного вероисповедания. Такая вот провокационная и, пожалуй, со всех сторон уязвимая сегодня самоидентификация))

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив