Мой друг Геннадий.

Я познакомился с ним, когда пошел в школу, мы учились в параллельных классах. Я знал его как Гену, он меня как Андрея, но поначалу никакой дружбы у нас не было.

                Уже в старших классах нам довелось вместе поработать во время летних каникул в нашем лесничестве. Лесничество в то время занималось посадкой лесополос. И первые годы эти лесополосы нужно пропалывать вручную. Чем мы и занимались. Совместный труд сближает. Оказалось что у нас много общего. Книги, музыка, взгляды на жизнь. В это же время в наше село приехал художник, Иван Васильевич. В школе он открыл кружок по занятию резьбой по дереву. Гена с ранних лет замечательно рисовал, участвовал во всяких конкурсах, я же умением рисовать не мог похвалиться. Вначале Гена пошел на кружок. У него стало неплохо получаться. Вначале он резал маски из дерева. Как то я увидел, как он это делает, попробовал сам. Это меня просто захватило. С тех пор я резьбу по дереву не бросаю.

                Юность, замечательное время. Первая любовь, мечты. Мы верили, что завтра будет лучше, чем вчера. Замечательное было время, полное наивных надежд. Наверное, я уже старею, раз меня посещает ностальгия. По окончании школы, я пошел работать на завод, завод был военный, но я работал в цехе по выпуску ширпотреба. Гена пошел работать чертёжником в военное училище, в г Ставрополе. Виделись редко. Потом армия. Я попал служить в Грузию, в войска ПВО. Гена в Крым, в ВДВ. Моя служба проходила в телеграфе. Клавиатура телеграфного аппарата похожа на клавиатуру компьютера. В учебке мы изучали слепой набор. В общем, когда у меня появился компьютер, мне было легче, чем многим. Той скорости набора текста, что была в армии, у меня нет. Руки стали грубее. Вначале я был телеграфистом, затем в мастерской по ремонту телеграфных аппаратов. Служа в мастерской, я понял, чего мне хочется. Я захотел создать мастерскую для занятий резьбой по дереву. Как то мы беседовали с нашим инженером. Он мне сказал следующее. Отслужишь, иди в ПТУ на столяра. Научись делать мебель. А так к чему резьбу свою приложишь? Так у меня появилась мечта.

                Отслужив, я вернулся на завод. А затем от завода пошел в ПТУ на столяра, станочника. До сих пор об этом не жалею. Завод потом закрылся. Я в начале девяностых работал у одного мужика. Вначале научился правильно складывать доски для просушки. Затем он меня допустил до станков. Его зовут Эдуард Васильевич, он этнический немец, его предки переселились в Россию ещё во времена Екатерины II. От него я перенял такую мысль: «Старайся делать хорошо, плохо оно само получится».

                Гена после армии вместе с отцом работал на строительстве Чограйского  канала. Затем поступил в городе Карачаевске в пединститут, на художественно-графический факультет. Времена были тяжелые. Национализм был тогда в своем расцвете. И блондину со славянским лицом было напряженно жить и учится в этом городе. Будучи студентом, Гена начал, писать пейзажи. Рассказывал, как с другими студентами занимался ремонтом и отделкой кафе. Для бедного студента дополнительный заработок, а самое главное опыт.

                Окончив институт, Гена вернулся домой. В школу он работать не пошел. Первый заказ он взял на ремонт нашего сельского клуба. Он начал работать со своим младшим братом, Николаем. По окончании работ в клубе, им стали давать заказы на внутреннюю отделку домов. Понятно, что далеко не бедные люди. Я поначалу немного обижался, что Гена не берёт меня в свою бригаду. Гена, как то, грустно улыбнувшись в ответ, на мою претензию сказал мне следующее. Что он очень ценит нашу дружбу, что бы совместно начать зарабатывать деньги. В процессе заработка денег, было порушено немало дружеских уз. А нередко бывшие друзья, становились врагами. Я понял и больше никогда не набивался в компаньоны.

                Шло время, Гена становился мастером. Мысль, если человек хорошо рисует, то даже дрова он колет красиво, вполне оправдывала себя, стоило лишь поглядеть на произведения рук Геннадия. Он занимался отделкой домов, занялся художественной ковкой, делал авторскую мебель, а главное продолжал занятия живописью. Он освоил эти ремесла, за то время что мне понадобилось сто бы стать нормальным столяром. Изобретал различные приспособления, облегчающие труд. Я занимался резьбой по дереву, благодаря Гене, рисовать мне таланта Бог не дал. За малейшие огрехи Гена критиковал не щадя моего самолюбия. И это давало, свои плоды, мне реже было стыдно за дела рук моих. Так же Гена привил мне любовь к фотографии. Я вижу красоту природы, но изобразить её с помощью живописи, мне не дано. Тут приходит на помощь, фотография.

                После сорока Гена начал хандрить. Видимо у него была депрессия или уныние, как говорят верующие. Все чаще ему ничего не хотелось, ничто ему было не интересно. Попытки его растормошить ничего не давали. Или давали временный эффект. Он объяснял это кризисом среднего возраста. Я пытался ему объяснить, что кризис среднего возраста, ничто иное как выдумка психоаналитиков, дабы качать деньги с богатых клиентов. Гена к тому времени был женат. Женился он на своей однокурснице Татьяне. В институте у них было соперничество, Гена на своем курсе рисовал лучше всех парней, Татьяна была лучшей среди девушек. Окончив институт, Гена вернулся домой. А спустя некоторое время, в наше село переехала Татьяна. С родителями, братом и сестрой. И как то они встретились в Московском. Немного погодя они поженились. Потом родился первенец, назвали Андреем. Затем, через год, девочка Александра, моя крестница. А потом через несколько лет, Алена. Все дети «фирменные», блондины в Гену.

                В мае двенадцатого года Гена занимался отделкой банкетного зала в нашем селе. Как то я пришел посмотреть на его работу. Мне очень не понравился внешний вид Гены. Лицо было, какое то-серое. И сам он был, какой то замученный. Я посоветовал ему бросить все и поехать или в Архыз или в Домбай, хотя бы на неделю. Но Гена сказал, что ему надо работать, он слишком много отдыхал, борясь со своими депрессиями. А в конце мая Гену стукнул инсульт. То, что это инсульт врачи в нашей районной больнице поняли не сразу. Так как Гена нес бред. Рассказывал, что к нему домой приехал некий доктор и сделал ему укол синим киселём. Потом началось лечение, гена перенес несколько операций. Но по сей день особого толку нет. Гена по-прежнему лежачий больной. Частично работает только правая рука. Но Гена верит в чудо, что однажды он проснется и встанет и пойдет. Пусть хромая и кое как. Но пойдет.

                Я прошу тех кто дочитал мой рассказ о моем друге. Пожелаем ему, что бы чудо случилось! Я прикрепил несколько фотографий картин Гены. Ему всегда удавались пейзажи. Посмотрите картины и пожалейте ему добра. Кто верит в бога, помолитесь о его здоровье!