Мораль без басни

Либеральная оппозиция как-то тихо и спокойно оставила моральный
дискурс. Перестала реагировать на кличку "честных людей".
Прекратила упрекать Путина в бесчеловечности. Вообще прекратила
говорить о борьбе добра со злом.
Интересно, а в какой момент это произошло? Наш друг и олдновременно
классный (экс)фотокорреспондент Liberty kalantarov
мне давно говорил, что больше нет никаких "честных людей", что
моральная поляризация ушла в прошлое. А я почему-то ему не верил,
надеясь на безгрешность своей политической чувствиловки.
Но странный праздник либералов по поводу Египта раскрыл и мне
глаза: они больше не говорят на языке морали, не приписывают себе
функции своести нации, не позиционирую себя как ущемленное
нравственное меньшинство. И пока я не вижу, что пришло на смену
этому дискурсу. Может быть некий дисекурс истины: они говорят о
правильных выборах, правильном пересчете голосов, правильном
протесте, истинных оппозиционерах и т.п. Морально-этический дискурс
сменился дискурсов эпистемологии - дискурсом истины. То есть вместо
пассивного дискурса жертвы (морали) - одной из опций опыта - пришел
дискурс исследователя (истины), то
есть дискурс революционного опыта.
Что это означает? Как понимать этот дискурсивный сдвиг? Есть ли это
свидетельство какой-то готовности к активным действиям с
непременным требованием жертв и готовностью жертсовать? Причем,
жертвовать так, что никакая наличная "мораль" не покрывает эти
жертвы. Деморализация оппозиции - это опасный симптом.
|
</> |