Моё счастливое детство. Послевоенные 40-е годы

suomilarissa — 17.09.2025 У меня было замечательное детство!

Владивосток - красивый город на берегу бухты. Родители туда приехали ещё до войны. Папа с Украины, когда его отца в 30-х годах раскулачили и колхозу отошли не только сад с бахчами, но и большая хата. Он уехал во Владивосток и стал работать на судоремонтном заводе, отвечая за ремонт военных кораблей. Мама, выучившись в Бузулуке на учительницу, вместе с подругой не стала возвращаться в родное село, а уехала на Дальний Восток и поначалу работала в детдоме для детей репрессированных, многие из которых были бездомными, сбежав из дома после ареста родителей.

Детский сад. В зале на пианино играет воспитательница и мы поём: "Наш паровоз летит вперёд, в коммуне остановка. Иного нет у нас пути, в руках у нас винтовка". И представлялся паровоз, мы, дети, сидим в нём. В руках винтовки, мы едем в город Коммуна.

На лето с детсадом выезжали на дачи. Самым вкусным был полдник - стакан какао и наверху кусок белого хлеба с колбасой. Запомнилось, что был медпункт, в котором мне ставили на спину банки, когда я заболела. Не знаю, лечили ли так в Финляндии.

Летом родители снимали дачу под Владивостоком. Недалеко был пионерлагерь. Мы ходили туда на закрытие, когда вечером разжигали огромный костёр и все пели хором: "Взвейтесь кострами синие ночи, мы пионеры, дети рабочих". Детьми рабочих мы с братом не были, но песня была как бы об этом вечере: тёмная ночь, костёр.

Под Новый год в витрине универмага была игрушечная железная дорога, по которой по кругу ходили поезда - сказочное зрелище!

Магазины во Владивостоке в 40-х годах были богатые. Вот идём с мамой по такому. Поднимаемся по лестнице, в витринах меха, в залах шубы-шубы. В гастрономе Владивостока продавались крабы, икра, колбаса, сыры, торты. Торт у нас был однажды. Икры и прочей дорогой еды в доме не было. На Новый год покупали сморщенные яблоки, мандарины и грецкие орехи. Зимой была сухая томатная паста. Мы с братом её обожали. Как-то достали из шкафа всю упаковку и наелись пасты до отвала, пришла мама и почему-то расстроилась.

В 1947 году в стране был голод. И папа, и мама в своё время пережили страшный голод: папа в 30-х годах Голодомор в Украине, мама в 20-х годах голод в Поволжье. Нас с братом в тот год отправили к сёстрам папы, под Тбилиси, у которых были сады, а в самом посёлке при гидроэлектростанции была хлебопекарня. В Мцхета меня и брата крестили в старинной церкви, о чём у меня сохранились воспоминания. Очень жаль, что, как рассказывала тётя, церковь снесли.

Летом 1950-го года мы с мамой и братом ездили в родные края мамы. Поездка была замечательная - через всю страну на поезде, остановка в Москве, встреча с родными мамы и удививший меня сельский быт.

В 1950-м году я пошла в школу. С 1940 по 1956 год учёба в старших классах, средних и высших уч. заведениях была платная. В первом классе я училась в женской школе - обучение тогда было раздельное.

Жили мы в сталинском доме. Раз в неделю давали горячую воду. У нас было две комнаты, у семьи соседей в пять человек четыре. Одна из комнат была около кухни и очевидно предназначалась для прислуги, эта была комната их бабушки. Соседи были очень интеллигентные. В комнаты соседей ни мы, дети, ни родители, никогда не заходили, и они к нам также. Играли мы в огромной кухне или в большом коридоре квартиры.

Оставить комментарий

Популярные посты: