Местное, апологеты, корифеи.

ivand — 16.08.2010 Как ни крути, а бог любит своих. Вот написал внезапно Павел Данилин скучную, проходную статью, полностью лишенную того блеска, за который поклонники Павла как раз и любят его сочинения.
И что? А вот что: сочетание заголовка и фото на сайте, перепечатавшем статью Павла, настолько хороши, что качество текста роли уже не играет:
http://www.molgvardia.ru/opinions/2010/08/16/19465

Будучи давним, внимательным и даже фанатичным, что ли, читателем провластной публицистики, я давно для себя разделил ее на школы. Учитывая, что парни входят в моду, и теперь уже не только я их читаю, видимо, стоит поделиться открытиями.
Школ, вообще, много, но любимых у меня лично три.

Во-первых, конечно, школа Павла Данилина.
Авторы этого круга живут в довольно простом мире бинарных оппозиций. Все вокруг делится на черное и белое, добро легко отличить от зла. К тому же идет война, и поскольку на войне всегда понятно, кто друг, а кто враг, в выражениях можно не стесняться.
Литературным образцом для школы является провинциальная фельетонистика начала прошлого века. Оттуда и полемические приемы, и даже наиболее яркие метафоры.
Корифей, очевидно, Данилин, из апологетов назову Ловицкого (?), недавно прославившегося сочинением о предателях – журналистах, сколопендрах, и, кажется, гадюках.
Кстати, оный Ловицкий подвизается также на сайте «Русский обозреватель». Там можно полюбоваться его фото, и ознакомиться с некоторыми статьями. Одна, например, называется «С педерастами нам не по пути».
Это, кстати, самая целостная из школ. Тут нет никакого разрыва между взглядами на мир корифея и апологетов. К тому же, искренние люди всегда вызывают симпатию.

Во-вторых, школа Алексея Чадаева.
Мир мыслителей данной школы посложней. В принципе, они, как и положено людям подкованным, релятивисты, и, в отличие от данилинцев, в абсолютные ценности не веруют.
Корифей – Чадаев А. – сугубо прагматичен, но стыдлив, как директор дома престарелых в «Двенадцати стульях». Как правило, любой его текст построен на простом передергивании, необходимом исключительно для того, чтобы подвести читателя ровно к тем же мыслям, за которые искренне бьются данилинцы, но, что ли, исподволь. Незаметно.
Помянутая стыдливость заставляет корифея маскировать передергивания случайным набором «умных слов» из словаря отечественных любителей французской философии конца прошлого века. Слова иногда употребляются странно, иногда автор не заботится даже о согласованиях, но с учетом того, что сказано выше о прагматизме Алексея, это не важно. (Кстати, непонятно, откуда взялся вообще релятивизм: все-таки, высшее образование Алексей получил в академии русской духовности. Или славянской грамотности. Забыл точно, как называется.)
В отличие от корифея апологеты прагматизмом не грешат, отдаваясь потоку дискурса. Умные слова в их текстах разбавляются только союзами, а смысл самим авторам невнятен. Зато –искусство для искусства, незамутненная чистота.
Из апологетов стоит помянуть В.Данилова и В.Ветеркова, например.
Боюсь, впрочем, никто и никогда не дочитал до конца ни одного из их текстов. Иное дело – корифей. Его читать интересно. Ну, примерно так же, как разгадывать, допустим, кроссворд в журнале «Тещин язык». Пробегаешь глазами громоздкие абзацы с отсылками ко всем существующим авторитетам в ожидании – ну, когда же дрогнет ладошка и выпадет из рукава заначенный джокер.
Терпение всегда вознаграждается.

Третья школа – М.Ю.Соколова.
Тут случай уникальный, поскольку корифей к апологетам отношения не имеет вовсе. Но апологеты, находясь под явным обаянием творческой манеры корифея, - да и что сказать, М.Ю., как ни относись к его политическим воззрениям, ни в таланте, ни в эрудиции не откажешь, - пытаются метод вскрыть.
Обычно «вскрытие» сводится к трем вещам: 1) случайным образом используются слова, которые апологеты извлекли из фильма «Иван Васильевич меняет профессию», «зело» и «понеже»; 2) в силу незнакомства с творчеством А.К.Толстого цитируются сетевые, пардон, «приколы», а также какая-то Орлуша (не знаю, что это), и Пелевин, ну, в лучшем случае, Быков; 3) при всепоглощающей любви к действующей власти выбирается какая-нибудь фигура, которую пинать позволительно, чаще всего, как и у корифея, - Лужков Ю.М.
Из апологетов назову Ефима Дикого, но он не одинок, конечно.

Школ больше трех, но мне по нраву эти. Не знаю даже, почему.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Ранее
• Архив