Лукашенко vs оппозиция: избиение младенцев продолжается

kungurov — 16.06.2021 — Беларусь

- Алексей, мы просили Вас ознакомиться с интервью Леонида Гозмана «Эху Москвы», в котором он рассуждает о деле Протасевича. Мне кажется, он выражает общее настроение либеральной российской общественности к происходящему. При этом он проговаривается: с радостью констатирует, что почти никто не осуждает Протасевича, кроме тех, кто имеет на это моральное право – людей, которые сами прошли лагеря. Мне, кажется, Вы с учетом опыта двух заключений в путинских тюрьмах как раз имеете право давать моральную оценку поступку Романа.

- На самом деле сажали меня трижды, но это не принципиально. Да, интервью Гозмана я посмотрел, невзирая на то, что к московской либеральной тусовке отношусь брезгливо. Да, согласен, что Леонид Яковлевич выражает консолидированное мнение российской, белорусской и европейской либеральной общественности, которая жестко табуирует обсуждение интервью Протасевича. Это позиция трех «НЕ»: нельзя смотреть, нельзя комментировать, нельзя осуждать.

Травле подвергаются те, кто нарушает этот императив. И это самый слабый из всех возможных ответов – сунуть голову в песок и делать вид, что ничего не произошло. Поэтому Гозман даже боится сознаться, что смотрел скандальное интервью. Не смотрел, но обсуждает со смаком. Не смотрел, но следы пыток на интервьюируемом увидел. Ну, не маразм, а?

Не вижу особого смысла обсуждать именно моральную составляющую поведения Романа, мне это дело интересно исключительно с профессиональной точки зрения, я могу разобрать его, как акт информационной войны. Но раз уж о том зашла речь, отмечу, что оппозиционная пропаганда грубо подменяет понятия, называя Протасевича заложником. Раз он заложник, то, дескать, его слова нельзя воспринимать всерьез. Он заложник, и потому ему простительно всё. Нет, он не заложник. Заложник – инструмент шантажа. Грабители захватывают банк, персонал и находящиеся в нем посетители становятся заложниками. Налетчики требуют от властей вертолет в обмен на сохранение жизней захваченных людей – тут все логично, все ясно.

А в деле Протасевича кто является объектом шантажа? Какие-то требования к кому-то режим Лукашенко выдвигал? Вот если бы он предложил освободить Рому в обмен на снятие Европой санкций или выполнении иных требований – тогда можно было бы говорить о взятии заложников. Но такой инициативы минские власти не проявляли.

- Тогда каков, по-вашему, статус Протасевича?

- Он пленный. Противники правящего режима часто употребляют слово «война». Дескать, режим объявил народу войну. Ну, раз война – то будьте готовы, что вас будут убивать и брать в плен. Что вы ждете от фашистской хунты?

- Я понимаю разницу между заложником и пленным, но, боюсь, читателям это нужно разжевать.

- Заложник – невинная жертва. Случайная жертва преступления. С заложника, действительно, взятки – гладки, он никому ничего не должен, его единственная задача – выжить и ради выживания ему следует выполнять любые прихоти террористов. В плен же попадают комбатанты, участники вооруженной борьбы. Применительно к Беларуси допустимо говорить о холодной гражданской войне. Протасевич не просто являлся участником войны на информационном фронте, он – один из генералов этой войны. Комбатант осознает возможность погибнуть и попасть в плен. И он, в отличие от заложника, имеет в плену не только право бороться за выживание, но и обязанности по отношению к той стороне, за которую он воевал.

- То есть он может выживать, но не любой ценой?

- Совершенно точно. Никто не будет осуждать бойца, что сдался в безвыходной под пытками или даже всего лишь под угрозой пыток выдавшему врагу известные ему сведения. Не все люди герои, такова реальность, это надо просто принимать в расчет.
Но добровольное сотрудничество с врагом, так же, как и сдача в плен по собственной инициативе, всегда и везде рассматривались, как преступления. В случае с Протасевичем мы видим именно СОТРУДНИЧЕСТВО.

- Сотрудничество может быть и вынужденным, под давлением…

- Ты пошел на войну с режимом. Кто тебя к этому вынуждал? Назвался борцом с режимом – веди себя соответствующе, бороться можно и в заключении. Тем более, Роман – борец с 10-летним стажем, можно сказать, профессиональный революционер, он имел генеральский статус в оппозиционной иерархии, ему доверяли настолько, что даже привлекли к попытке организовать военный переворот. В Беларуси в тюрьмах гноят более 400 политзаключенных, которых с полным основанием можно считать пленными. На них что, не оказывают давление? Латыпов попытался покончить с собой, объяснив это тем, что с него выбивают показания на товарищей. Лосик объявлял голодовку, вскрывался (резал вены – прим. ред). Недавно девочка 19-летняя была награждена украинской медалью «За доблесть в плену». Сотни пленных даже не признают свою вину, не вылазят из карцеров (это тюрьма внутри тюрьмы). У многих на воле остались дети, больные родители. Но почему-то сотрудничать с режимом согласились всего двое – Воскресенский и Протасевич, причем мгновенно.

- Да, я тоже обращал внимание на то, что из Протасевича лепят героя, невероятные яростно его оправдывают, в то время как о тех людях, кто действительно ведет себя мужественно в плену, просто забыли. Никто не шлет, как говорится, «лучи поддержки» Дедку, Автуховичу и Олиневичу, которые решились на настоящую борьбу с режимом. Но полистаешь чаты невероятных – там сплошное «Рома, держись!», «Рома, мы с тобой», «Рома, мы тебя не осуждаем». Почему так? Это же абсурд – предательство представлять в виде подвига.

- Я все же воздержусь от эмоционально окрашенных оценок поступка Протасевича. Меня он не предавал. Но факт сотрудничества с режимом следует честно признать. А вся эта медийная истерика вокруг него легко объяснима. Белорусскому населению, вы уж не обижайтесь, свойственен повышенный уровень трусливости. Поэтому в качестве модельных образцов поведения люди подсознательно, но искренне выбирают те примеры, которые соответствуют их стереотипам. Потому что если ты заявляешь, что герой – Автухович или Северинец, который смеется в лицо своим палачам, получая приговор ни за что, то это обязывает тебя следовать линии на решительную борьбу с режимом. Назвался груздем – полезай в короб.

Однако среднестатистический белорус психологически чувствует себя не героем, а жертвой, поэтому героизирует и сакрализует именно жертв. В данном случае Протасевич – жертва обстоятельств, он попал в плен не по своей воле. В плену он сразу сломался. Казалось бы, такое поведение не может стать примером для подражания, но всеобщее одобрение в среде «невероятных» говорит о том, что большинство просто хочет оправдать собственную трусость и нерешительность: мол, если сам Протасевич вынужден так себя вести, то и любому из нас не западло стать коллаборационистом или просто хатаскрайником, если обстоятельства к тому вынуждают.

Именно поэтому белорусское гражданское общество предает тех, кто продолжает достойно вести себя в плену, несмотря на «давление». По той же причине в августе прошлого года соцсети пропагандировали не довольно многочисленные случаи силового сопротивления карателям, а навязывали «терпильно-цветочные» стандарты поведения, все иное объявляя «экстремизмом и провокацией».

- Как раз хотел спросить о том, какие методы давления применяют каратели, чтобы выбить из подследственных показания. Я не только о пытках, но и о прочих методах давления, шантажа. Можете сослаться на свой тюремный опыт.

- Еще раз подчеркиваю: дача показаний под давлением обстоятельств и добровольное сотрудничество с врагом по идейным или меркантильным соображениям – это совершенно разные вещи. Да, «анально-термальные методы дознания» (паяльник в заднице – прим. ред.) широко применяются в таких странах с диктаторскими режимами, как Россия, Беларусь, Казахстан, Узбекистан и др. Но с помощью пыток можно решать весьма узкий круг задач. Со мной сидел разбойник, который обворовал коттедж чиновника и утащил целый рюкзак денег (в России принято хранить наворованное дома). Сокамерник мой был в полной сознанке, отпираться было бессмысленно – он оставил на месте преступления ДНК (порезался, вылезая через разбитое окно), его зафиксировали камеры видеонаблюдения, при задержании у него нашли украденную ювилирку. Но пытали его жестоко. Дело в том, что потерпевший, естественно, не упомянул в показаниях о том, что хранил дома миллионы, но по-свойски договорился с ментами, что те вернут ему украденное без протокола за половину суммы. У ментов был стимул и они три дня самыми садистскими способами измывались над вором, чтобы он сказал, где спрятал рюкзак с деньгами, которые даже не успел пересчитать. Тот в конце концов сдал им нычку, но и для себя выбил преференции – ему кражу со взломом в особо крупном размере переквалифицировали просто на кражу. Срок получил он небольшой.

В подобных случаях, когда надо выбить показания, добиться признания вины, вынудить сдать подельников, пытки очень эффективны. Но заставить искренне сотрудничать с врагом никакими пытками невозможно. Марию Колесникову схватили в сентябре, пока еще продолжались массовые протестные шествия. Разве не был заинтересован диктатор в том, чтобы она выступила в эфире и сказала: «Ребята, мы проиграли, расходимся!». Ни Бабарико, ни Тихановский, ни Лосик, ни Статкевич этого не сделали. Неужели их стеснялись пытать? Нет, просто отлично понимали, что пытками сотрудничества добиться невозможно.

- А как же тогда все эти заученные раскаяния на камеру, которые часто практикуют белорусские спецслужбы?

- К сотрудничеству это отношения не имеет. Когда, фигурально выражаясь, приставляют к затылку пистолет (или к затылку твоих близких), ты, конечно, что угодно признаешь и в чем угодно раскаешься под видеозапись. В России даже есть такая варварская традиция – заставлять блогеров извиняться перед Кадыровым. Во время таких «перформансов» жертва выглядит затравленно, иногда со следами побоев, в искренность подобных извинений никто не верит. Но заставить человека заучить текст многочасового интервью, да еще сыграть так, что восхитится сам Станиславский – где надо, посмеяться, в финале – разрыдаться… Конечно, такого невозможно добиться никакими пытками и угрозами. Это все от души.

- Тем не менее, оппозиционные масс-медиа и зарубежные СМИ единодушны во мнении, что над Романом издевались, пичкали «сывороткой правды».

- Это все чушь. Просто они не могут принять очевидное, что сотрудничество Ромы с режимом ДОБРОВОЛЬНОЕ. В этом случае вся их картина разваливается. Вот и выискивают какие-то признаки грима, скрывающего синяки, следы от наручников на запястьях. Следы на теле даже резинка от трусов оставляет. Почитайте женские форумы – там такие ужасы о неудобных бюстгалтерах пишут. А наручники – они железные. И одевают их при этапировании в обязательном порядке. Иногда часами приходится в них находиться, да еще и в положении «руки за спиной». Однажды я семь часов в «браслетах» провел – конечности затекли до такой степени, что пальцы вообще не двигались, карандаш не мог держать.

- Сегодня BYPOL опубликовал пост о том, что Протасевича избивал лично Лукашенко и сломал ему нос.

- BYPOL – желтушная помойка, хайпующая на фейках. Клоуны, просто клоуны! Но массовой аудитории этот «жыр» нравится, такие посты наберут сотни тысяч просмотров, добавят подписчиков. В данном случае врать можно, не опасаясь разоблачения, ведь не будет же Лукашенко оправдываться, что никого не бил. А если начнет, так все скажут: «Ага, оправдывается – значит правда бил». Подавляюще большинство людей обладают, мягко говоря, недалеким умом. Но мне трудно представить, каким надо быть идиотом, чтобы верить в сломанный нос у Протасевича. Я не буду тратить много слов – вот по ссылке фото моего сломанного в результате спортивной травмы носа (слабонервным не смотреть!). Это через сутки после. Через два дня синева расплылась вообще на пол-лица.

- А как Вы, Алексей, прокомментируете версию о том, что КГБ, дескать, применяет психотропные вещества, подавляющие волю человека – тогда следов побоев нет, но человек сломан.

- Ага, у недалеких обывателей популярны мифы о «сыворотке правды» и прочих шпионских штучках. Психоактивные вещества на самом деле активно применяются ментами.  Самая лучшая «сыворотка правды» - алкоголь. Меня как-то раз опера навязчиво пытались напоить в ходе «доверительной беседы». Когда я в очередной раз отказался, заявив, что не пью даже пива, они подсунули мне водку, подкрашенную колой. Опять же, только те, кто совершенно не в теме, могут предполагать, что интервью ОНТ Роман Протасевич давал под препаратами в состоянии измененного сознания.

Где-то даже читал целое «расследование», что его, дескать, напичкали скополамином и в таком состоянии привезли к Маркову. Бредятина!Скопаламин популярен у преступников, орудующих в ночных клубах. Жертве подливают препарат в алкоголь, и это через некоторое время превращает его в зависшего зомби, в куклу. «Заботливые друзья» подхватывают своего «перебравшего» приятеля под руки и выводят из заведения. Через несколько часов он приходит в себя где-нибудь на автобусной остановке без денег, айфона, ключей от квартиры, и совершенно ничего не помнит. Так же популярен скополамин у насильников, действующих по той же схеме – жертва на следующий день может даже не догадываться, что подверглась насилию. Но давать интервью в подобном состоянии никто не сможет.

Более актуален в таком случае амитал («болтунчик»), который в КГБ еще в советские времена пытались использовать на допросах шпионов и диссидентов. Известен даже термин «амиталовое интервью». Но разочарую любителей жареных сенсаций: в состоянии амиталового опьяннения допрашиваемый впадает в состояние эйфории, повышенной речевой и двигательной активности, выглядит, как наркоман под кайфом, часто несет откровенный бред. Причем удерживать его в русле какой-то темы очень трудно, ваш собеседник будет говорить о том, что волнует его, а не вас. Эффект длится час-полтора, повторное введение препарата уже не дает эффекта. Ничего подобного мы не видели в поведении Протасевича.

Все эти глупые фейки вбрасываются оппозиционной пропагандой для того, чтобы хоть как-то сгладить разгромный эффект от выхода интервью с Романом, который, подчеркиваю, сотрудничает с врагом добровольно и осознанно.

- У читателя после таких слов явно возникнет желание возразить: дескать, никто не верит лукашенковской пропаганде, диктатор, сломав Протасевича, только показал всему миру свою звериную сущность. И вообще, этот допрос в виде интервью вызвал обратный эффект. Так же много говорится о том, что брать интервью у заложника – это не журналистика, а соучастие в акте терроризма. Вы специалист-практик по пропаганде, в том числе по боевой пропаганде. Можете дать оценку последствий этой информационной спецопрерации режима, как профессионал в этой сфере.

- Давайте не будем смешивать в кучу вопрос об эффекте пропагандистской операции и этические вопросы. На самом деле ничего аморального в интервьюировании пленного, заключенного нет. Более того, западные медиа готовы платить бешеные деньги, чтобы дать в эфир эксклюзивное интервью приговоренного к смерти маньяка или террориста. Небезызвестный Андерс Брейвик давал интервью телеканалам, и мало кого смущало, что предоставлять слово террористу неэтично, что это оскорбит чувства его жертв, является пропагандой терроризма. Хотя в данном случае эти аргументы как раз весьма убедительны. Героизировать террориста-убийцу, превращать его в поп-идола – сомнительный ход. Но при этом он – гражданин, даже если осужден за преступление, и имеет право высказываться публично, если суд это не запретил. Моральную ответственность в данном случае несут СМИ. Праймтайм, рекламодатели... Бабло рулит, ничего личного.

И что же мы видим – в случае с Брейвиком всё норм, а Протасевичу почему-то в праве на публичность либералы отказывают. Просто он говорит очень неудобные вещи для них. Вот они и устраивают истерику, придумывая на ходу какие-то этические принципы для журналистов. Вопрос только в одном: по своей инициативе Роман общается со СМИ, или его принуждают. Я вижу, что Протасевич реализует СВОЮ волю. Да, возможно, рассчитывая на смягчение наказания, но глупо все сводить только к этому. Он был и остается человеком идейным.

- Минуточку! Идейный человек, «генерал от оппозиции» как Вы его назвали, умрет под пытками, но не совершит предательства. В чем тут идейность?

- Идейный человек не обязательно следует всю жизнь одной идее. Давайте вспомним Сергея Зубатова – в молодости он сочувствовал революционным идеям, поддерживал приятельские отношения с народовольцами. Но на первом же допросе в качестве подозреваемого отрекся от своих друзей, всех сдал, начал сотрудничество с царской охранкой в качестве стукача, в дальнейшем стал одним из ее руководителей, дослужился до чина надворного советника, возглавил Московское охранное отделение, далее – Особый отдел Департамента полиции (аналог нынешнего КГБ). Зубатов служил царю не за деньги, он стал убежденным монархистом. Как только он узнал об отречении Николая II от престола в 1917 году, то молча вышел из комнаты, где обедал, и застрелился.

Так вот, Зубатов являлся настоящим мастером вербовки провокаторов. Если раньше полицейские чиновники склоняли к сотрудничеству революционеров деньгами или запугиванием, то он использовал идейные мотивы, и весьма преуспел в этом. Знаменитый провокатор Евно Азеф – его агент.

Или возьмем генерала Власова, перешедшего на службу к Гитлеру. Кто осмелится сказать, что он сделал это просто из желания спасти свою шкуру? Рядовые красноармейцы в нацистских лагерях умирали от голода и каторжной работы, но старшие офицеры и генералы содержались в сносных условиях. Из 80 советских генералов около 20 пошли на сотрудничество с немцами по идейным соображениям, разочаровавшись в советском строе. В кризисной ситуации люди часто пересматривают свои убеждения. Поэтому в рядах власовцев воевали против советских войск даже Герои Советского Союза (например, летчики Антилевский и Бычков).

Роман Протасевич – идейный человек. В юности придерживался ультраправых взглядов – вступил добровольцем в полк «Азов». Потом стал сторонником демократии – участвовал в деятельности демократической оппозиции. Разочаровался в оппозиции (поверьте, причин для этого достаточно!) – перешел на другую сторону, стал «власовцем». Но он всегда руководствовался именно идейными мотивами. Разве мало в истории было идейных революционеров, ставших идейными противниками революции?

- Вы хотите сказать, что Протасевич не предатель, а просто идейно перерос заблуждения молодости?

- Те бывшие соратники, которых он теперь сдает на допросах, вправе считать его предателем. Я всегда стараюсь избегать эмоциональных оценок, анализировать факты. Факт идейного перехода на сторону противника я вижу. Не хочу ни оправдывать Рому, ни выступать в качестве прокурора. Вопрос был о пропагандистском эффекте от его перехода на сторону врага. Вы высказали точку зрения, что лукашенковской пропаганде никто не верит, что она имеет только обратный эффект…

… - Я в данном случае лишь констатировал общепринятую в протестном сообществе позицию.

- Я понял. Но ядро протестной общественности – 5% населения в лучшем случае. Еще 20% - условно сочувствующие. 2% – идейные ябатьки и 15% – примыкающие к ним лоялисты. Цифры условны, они показывают соотношение сил в обществе. Остается более половины колеблющейся серой обывательской массы – вот она и есть объект воздействия пропаганды – что революционной, что охранительной.

Понятно, что 5% ярых противников диктатора не перекуются в ябатек, даже если Протасевич будет каждую неделю давать новое интервью ОНТ. На них вражеская пропаганда прямого влияния не оказывает, так же как и упоротые ябатьки глухи к доводам революционного агитпропа. Но вот та численно подавляющая масса, что находится между этими полюсами – она как раз под воздействием пропаганды колеблется то в ту, то в другую сторону. Кто навязывает этой инертной массе свои поведенческие паттерны – тот побеждает в информационной войне и опосредованно – в борьбе за власть.

Существует такая манипулятивная установка, что пропаганда – это ложь по определению. Это нечто плохое, и потому, если мы говорим о пропаганде, то речь априори идет о попытках правящей хунты обмануть народ. Оппозиция же, дескать, говорит только правду. У противоположной стороны мнение о себе зеркальное. На самом деле пропаганда – механизм продвижения в массовом сознании определенных ценностей. Сама пропаганда не может быть злом или добром, «плохими» или «хорошими» могут быть лишь продвигаемые ценности. Скажем, пропаганда спорта и здорового питания – хорошо, а пропаганда наркотиков  - плохо.

Население Беларуси подвергается пропагандистскому воздействию с обеих сторон. Провластная пропаганда продвигает такие консервативные ценности, как «стабильность», «крепкая рука», «милитаризм», «братские отношения с РФ». Пропаганда революционная предлагает «перемены», «демократию», «дружбу с Западом». Контрпропагандистский нарратив ябатек можно выразить в тезисе «Не верьте беглым змагарам, они уже продали Беларусь Западу за 30 сребреников, а придя к власти, продадут всех вас». Вот этот тезис и поддержал Протасевич в своем интервью Маркову.

- Наш канал тоже, мягко говоря, не жалует зарубежную оппозицию и их инфантильных адептов. Но это ж не значит, что мы работаем в интересах провластной пропаганды! Просто мы говорим неприятную правду. Если такова реальность – в том не наша вина.

- Не спорю. «Свободная Беларусь» критикует «невероятных». Критика – способ изменения мира. Но вы ж не отказываетесь от конфронтации с режимом, не переходите на его сторону, не подвергаете бичеванию своих вчерашних соратников. Да и вообще, насколько я помню, вы всегда выступали с критикой концепции «мирного протеста» в пользу протеста деятельного.

В случае с Протасевичем важен контекст. Если бы он начал критиковать вождей оппозиции за то, что они превратили революцию в свой личный бизнес, находясь в Вильнюсе, я бы ему аплодировал за смелость и принципиальность. Но там он молчал. Начал вытряхивать на публику грязное белье он на госканале, между делом нахваливая крепость батькиных яичек. Именно этот нюанс превращает борца за чистоту рядов в коллаборациониста. Пускай даже ромин коллаборационизм и идейный.

Когда оппозицию поносит один из ее знаковых представителей, попутно со слезами каясь в своих заблуждениях – это искреннее раскаяние убеждает обывателя гораздо больше, чем фекальные набросы Азаренка или эпический перехват переговоров Ника и Майка. Кстати, как бы не гоготали «невероятные» над этой дичью, она все равно работает, потому что рассчитана на тупую телезависимую аудиторию. А то, что ей не верят завсегдатаи телеграм-каналов с двумя высшими образованиями, так они и не являются целевой аудиторией этого месседжа.

В общем констатирую, что пропагандистский удар Протасевича по серой «серединной» массе имел колоссальную силу. Провластная пропаганда использовала потенциал перебежчика очень эффективно.  Причем в его лице она приобрела долгоиграющую пластинку. Ждите новых появлений Ромы на публике: в телестудии, на митингах, на круглых столах «воскресенской» оппозиции. Суд над ним имеет шансы стать аналогом Московских процессов 1936-1937 годов, на которых оппозиционеры «разоружались» перед партией и народом и каялись в ереси троцкизма.

- Невероятные с пеной у рта доказывают, что Лукашенко своим допросом в свете телевизионных софитов добился обратного эффекта – весь мир только сильнее ополчился против него.

- Можно подумать ранее его считали ангелом. Нет, давайте смотреть объективно: сколько акций в поддержку Протасевича прошло с момента задержания до его появления в эфире, и сколько – после. Как часто европейские политики произносили его имя до и после. По инерции он остается в информационной повестке, но от идеи разместить его портреты во всех аэропортах ЕС уже тихо отказались. Улицы его именем называть перестали. О нем постараются побыстрее забыть. Не позволяет это сделать как раз провластная пропаганда. Никаких санкций имени Протасевича уже точно не последует, то есть санкции за авиапиратство не будут брендироваться его именем. Героизировать Рому оппозиционная пропаганда не станет. Он для нее с каждым новым появлением на публике в пропагандистских шоу будет становиться все более токсичным. Поэтому я говорю, что правящий режим отыгрывает эту партию в свою пользу с разгромным счетом.

- Могу дополнить, что внутри Беларуси не произошло никакого всплеска протестной активности в связи с захватом Протасевича и Сапеги. То есть сам этот акт произвел деморализующее воздействие на гражданское общество. А интервью Маркову – это своего рода контрольный в голову.

- Мне трудно судить о реакции внутри страны. Очевидно, что уличный протест подавлен полностью, и ждать демонстраций сейчас не стоит вообще ни по какому поводу. Но даже в Интернете, насколько мне известно, не было объявлено никакого флешмоба в поддержку Протасевича – это уже показатель того, что сдувается последний вид активности – активность виртуальная.

- Как оппозиционная пропаганда могла ответить на этот удар?

- Есть две грамотных медийных стратегии.  В случае, если Протасевич в своих нападках на оппозиционных вождей говорит правду (а не верить ему оснований не вижу), существует единственный выход: игнорировать и переключать внимание широкой общественности на другие темы. При отсутствии ярких поводов – хотя бы забивать эфир шумом в духе «зато у вас негров бьют». Полагаю, выход второго разоблачительного фильма от «НЕХТЫ» как раз и был такой попыткой. Но как-то не зашло.

Если же Протасевич, как говорится, читает с листа, вбрасывает фейки, то надо было контратаковать, причем мгновенно. Вечером вышло интервью, где Протасевич упомянул о квартире Латушко за 3000 евро в месяц. Утром Латушко должен был пригласить журналистов в свою скромную эмигрантскую однокомнатную лачугу и сказать: «Посмотрите, может ли эта «хрущевка» стоить такие фантастические деньги? Вот мой договор аренды, вот выписка со счета, согласно которой каждый месяц я перечисляю за нее 350 евро. Романа заставили клеветать на меня. Все, что сказано в эфире у Маркова – ложь».

Сделал это Латушко? Нет! Невнятно проблеял что-то про то, что не видит смысла оправдываться. Так ты не оправдывайся, а атакуй, обвиняй режим во лжи! Либо будь мужиком и скажи: «Да, я живу в статусной квартире, снимаю ее на свои сбережения (на пожертвования, донаты со стримов, гранты). В этом нет ничего криминального». В свое время Навальный публиковал декларации о своих доходах более чем в полмиллиона долларов в год. Понятно, что он показывал лишь часть своих доходов, но уже тем фактом, что не пытался их скрывать, он выбивал козырь из рук своих противников.

Казалось бы, какая разница, в какой квартире живет Латушко, если Лукашенко живет во дворцах? Но для обывателя диктатор в абстрактном дворце (к тому же государственном, а не личном) – это нормально, а 3000 евро за съемную квартиру – это зарплата за год. И для «маленького человека», особенно из глубинки это – сильный аргумент в пользу того, что «паны за свой интерес дерутся, а с нас в любом случае три шкуры драть будут». Такие детали производят очень сильное воздействие на массовую «хатаскрайную» аудиторию, отвращая ее от оппозиции.

Но, как я говорил выше, оппозиционные стратеги приняли максимально безграмотную позицию, истерично крича о бедном заложнике Роме и призывая не смотреть, не комментировать, не осуждать интервью Маркову. Тем самым они прямо напрашиваются на очередную оплеуху со стороны правительственной пропаганды.

Первоисточник здесь

Оставить комментарий

Популярные посты:

macer

Хозблок на даче: универсальный помощник для организации комфортного быта

inna1903gr

Там, за горизонтом

padolski

Революционное открытие механизма "спящих" раковых клеток молочной железы

matsam

Новое время

jalla00

кототерапия

tov-y

Разложим выборы по кучкам

• Ранее
• Архив