Лиля

allaboutan — 14.12.2010

Город N, апрель 1994

Город превратился в цветущий сад. Весна припозднилась, только к концу апреля все зацвело-заблагоухало. Лиля шла на работу, наслаждаясь весенними радостями -- ярким солнцем, ароматом цветущих яблоневых деревьев и молодых липких листьев тополя.
Открыла дверь в приемной, офис пустовал, как это всегда было в отсутствие шефа. Прошла на кухню, включила электрический чайник. Посмотрела в окно -- во дворе на молодой траве лежала овчарка Ильи Иосифовича, часового мастера и владельца мастерской, что за углом. Видно было, что овчарка совершенно одинока и никто кроме хозяина не сможет обрадовать ее. Но Илья Иосифович запрещал собаке переходить улицу и находиться вместе с ним, не все клиенты относились спокойно к присутствию огромного пса в маленькой мастерской. "Вот и я как эта овчарка, одинокая все дни, и иногда приходит хозяин", -- подумала Лиля. Выключила чайник, поставила джезву на плиту, решила сварить крепкого кофе. Услышала, как остановилась чья-то машина у входа в офис -- дверь весной и летом никто не захлопывал, улочка небольшая, все свои, да и неплохо было наполнить весенним духом офисные комнаты, проветрить после ночи. Выглянула из-за косяка двери, -- Татьяна Борисовна.

-- Лиля, доброе утро! Мне нужно с вами поговорить, -- снимая на ходу шейный платок, -- принесите пепельницу, я буду в переговорной.
-- А кофе? Татьяна Борисовна, кофе будете? Я только-только сварила.
-- Нет, воды, -- отодвинула с грохотом стул, уселась на него, -- только воды.

"Воды так воды", -- девушка пожала плечами. "Чего это она", -- Лиля вылила крепкий кофе в чашку, положила сахара, налила в хрустальный высокий стакан холодной воды, пошла в переговорную.

-- Вот, пожалуйста, ваша вода, -- поставила аккуратно на стол пробковую подставку, затем на нее -- стакан.
-- Спасибо, -- схватила стакан и чуть не залпом выпила его, -- так вот. Я все знаю.
-- О чем? -- Лиля внимательно смотрела на Татьяну Борисовну, пытаясь разгадать, о чем вообще речь.
-- О Юре, -- смотрела куда-то в бок, не в глаза девушке, -- о вас с ним.
-- А что вы знаете? -- Лиля пыталась заглянуть в глаза, чтобы понять, уловить настрой женщины. Хотя чего там ловить -- ясно было, что она переживает.
-- Что вы любовники.
-- Татьяна Борисовна, вы меня изините, но я хотела бы поинтересоваться, откуда у вас эта информация.
-- Все просто, -- вас видели вместе, у общежития, он вас подвозил.
-- Так?
-- Ну это еще не все, то, что он вас подвозил, это еще не криминал. А вот квартира...
-- ... Извините, что я вас перебиваю. Я все поняла. Да, он снимает мне квартиру. Но поверьте, ничего больше. У нас с ним договор.
-- Какой к черту договор? Как это низко. Лиля, ты умная девочка. Зачем ты это делаешь?
-- Да у нас нет никаких отношений, Татьяна Борисовна, я даже не знаю, что сделать, чтобы вы поверили. То есть, я не хочу оправдываться, правда. Да и нет нужды.

Женщина встала, обошла вокруг стола, погладила его рукой. Подошла к комоду, посмотрела в зеркало и поймала взгляд Лили в зеркале. Нервно пригладила прическу, убрала со лба выбившуяся золотистую прядь волос.

-- Я не могу не верить тебе. Врать тебе незачем. -- Сказала решительно.
-- Особенно незачем мне врать ВАМ, -- Лиля внимательно смотрела в глаза Татьяне, она понимала, что той важно, -- ровно как и незачем спать с женатым мужчиной.
-- А почему же ты тогда согласилась на этот странный ... договор?
-- Татьяна Борисовна, вы жили когда-нибудь в общежитии? С жадными соседками и грязными душевыми комнатами? С тараканами на общей кухне? С вечно недовольной комендантшей, требующей каких-то странных денег только за то, чтобы она просто тебя не трогала, и чтобы продлила место в комнате на следующий год?
-- Да-да. Лиля, извини, я вообще не понимаю, зачем я все это.
-- Зато я понимаю, -- Лиля встала, поставила пустой стакан на поднос, -- курите, я сейчас принесу пепельницу, забыла...
-- Боже мой, как хорошо, весна! -- выпустив дым, Татьяна Борисовна совершенно успокоилась.

Они поговорили о погоде, о планах на будущее. Лиля встала, подошла к знаменитому семейному комоду.

-- Татьяна Борисовна, я так привыкла к нему.
-- К комоду?
-- Да-да. Это может показаться странным, и он вообще ко мне лично вроде бы не имеет никакого отношения. Мила Ефимовна как-то рассказала о том, что он стоял в комнате, вот тут следы от подсвечника.
-- Я помню, тот период я уже застала, -- Татьяна взяла еще одну сигарету, -- отец Игоря был жив. На нем все держалось. Жалко, что Ханна не способна объединить семью.
-- Жалко, -- Лиля вздохнула. -- Ну что же, придется ходить в синагогу.
-- Зачем это? -- покосившись на крестик, который девушка постоянно носила на тонкой серебряной цепочке.
-- Ну как же, Игорь Ефимович отдает комод синагоге нашей, это вообще давняя история.
-- Все возвращается на круги своя.
-- А я знаю! Когда-то раввин отдал этот комод семье, ну и вот теперь. Только Мила не одобряет этот поступок. И похоже, у них на этой почве опять раздор. Но мне-то что.
-- Вы тонко чувствуете, Лиля. -- Татьяна вернулась к обычному своему "вы", -- семейные ценности становятся важными, когда их теряешь, или когда их никогда не было, но о них мечтаешь.
-- Не знаю, не могу оценить. Просто мне его жалко. Часть в том числе и моей жизни, незначительная.
-- Никто никогда не знает, где значительная, а где -- нет. -- Встала, поправила юбку, вновь посмотрела в зеркало, подошла к комоду, тоже ласково погладила его, -- у него своя жизнь, -- добро улыбнулась, -- я пошла, спасибо. За честность и за понимание, -- и обращаясь к комоду, -- прощай, комод!
-- До свидания!

***

Город N, май 1994

Лиля сидела в аудитории, она посещала лекции пятого курса. Андрей настоял, аЛиле было все равно, она сидела в аудитории, смотрела на Андрей Павловича и не могла думать ни о чем, кроме него. О своей любви к нему и о невозможности развития их отношений. После занятий она украдкой посмотрела на него, он подмигнул, показал пятерней, что будет через пять минут.
Она ждала его на улице, в парке, было уже темно. Он подошел, обнял ее:

-- Я очень скучаю по тебе.
-- А я даже и не скажу, я просто как-то странно себя чувствую, если тебя нет рядом.
-- Ты хоть что-то извлекла из сегодняшней лекции?
-- Да-да. Извлекла. -- Посмотрела в глаза Андрея, поцеловала его, -- что я безумно тебя люблю и ничего не могу с этим поделать.

Они взялись за руки и пошли по дорожке, к парку. Квартира, в которой Лиля проживала вот уже пару месяцев, находилась сразу за парком. Очень удобно -- в центре, пешком до университета и до работы. Андрей рассказывал оо университетских буднях, а она просто шла рядом, находяласт рядом, и ничего ей не нужно было. Они дошли до ее дома, она с надеждой посмотрела на него:

-- Зайдешь?
-- Нет, извини, сегодня не могу.
-- Понятно, -- ну тогда...
-- Лиля, моя задача -- выпустить тебя, как студентку, у тебя хорошее академическое будущее. Иди, отдохни и не забудь, в субботу работаем на кафедре над твоей курсовой.
-- Эх, Андрей-Андрей... Что мне мое академическое будущее? Оно, думаешь, мне интересно?
-- А разве нет?
-- Не-а. Мне ни-чего-го не стоит эта учеба, понимаешь? Ни-че-го. Полчаса учебы на работе -- и готово. Я даже не знаю, как тебе это объяснить.
-- Ты безумно талантлива, я хочу, чтобы твой талант развивался.
-- Хорошо, -- Лиля покорно склонила голову, -- пусть, то есть, развивай, давай. Вперед.
-- Ты как-то странно себя сегодня ведешь.
-- Это да. Я просто совершенно не представляю, что мне делать. Как жить дальше.
-- Почему?
-- Потому что я беременна, а мы с тобой на нелегальном положении. У тебя богатая невеста. Почти что жена.
-- Ты ... ч-что??
-- Что слышал. Я тебя обожаю и очень хочу этого ребенка. Но если ты скажешь сделать аборт -- я не буду с тобой спорить. Потому что у меня мозги расплываются от любви к тебе и я как собачонка, понимаешь?
-- Нет, я не понимаю. -- помолчал, -- ты, с одной стороны, очень умна, с другой -- невероятно глупа.
-- Ну да. Понимаю. Да и ладно, иди, не парься.

Он обнял ее, поцеловал, попрощались.

***

Город N, 27 декабря 1994.

У роддома счастливую Лилю встречала мама, рядом с ней, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоял Юрий Семенович.

"Как смешно, совершенно посторонний мужчина и мама, встречают у роддома. Ну что, Анютка, вперед, в новую жизнь!" -- с этими мыслями Лиля вышла навстречу рыдающей маме.

-- Привет, моя девочка, поздравляю тебя, мой хорошая! -- взяла аккуратно сверток с малышкой, -- Боже мой, вылитая я!
-- Вылитая, мам, конечно ты! Кто же еще!
-- Юрий Семенович, спасибо, что помогли маме, да и вообще, спасибо вам за все, -- она обняла его, прислонилась к его щеке.
-- Ты умница у нас, -- Юрий Семенович отстранил ее и посмотрел в глаза. -- Тебе приветы! От Тани, она за тебя рада очень, от Иваныча, ну, он там что-то ни черта не понимает, что происходит, и от этого злится, от Ефимыча, тот все больше в Москве.
-- Ох, как приятно! Спасибо огромное!
-- Ну что, пошли, скорее, в машину! Холодно же! -- Взял под руку маму Лили, которая, словно курочка яйцо, не отдавала сверток с внучкой никому, -- Елена Ивановна, аккуратно, здесь скользко.

Приехали домой, в квартире было уютно, заметно, что мама старалась изо всех сил -- елочная веточка на подоконнике, связка красных шаров на гвоздике у окна. Люлька и коляска, это да, это они вместе покупали, но на столе -- целый ворох детской одежды. Лиля вытаращила глаза:

-- Откуда это все?
-- Дед Мороз привез! -- Мама деловито отправилась на кухню, -- Юрий Семенович, давайте-ка, стол выдвинем, а ну-ка, помогите! Надо быстро выпить, такую внучку мне дочка родила! -- обратилась к дочери, -- Лиля, ребенок пусть спит, не трогай ее, давай, шампанское в холодильнике, вот там на полке достань салатик, я приготовила. Давай.

Накрыли на стол, поставили маленькую елочку, которую еще в роддом привезли Лиле, для поднятия послеродового настроения, в преддеврии нового года.

-- Ну что ж, на правах единственного мужчины, так уж вышло, -- Юрий Семенович встал, поднял бокал, -- подниму этот бокал за тебя, дорогая наша Лиля, и за Анютку, пусть растет здоровенькой.
-- И карсивенькой, --сказала Елена Ивановна.
-- И у-умненькой! -- лукаво добавила Лиля.

***

30 декабря 1994 год

Лиля оставила маму с дочкой на часок, сама побежала в офис, она знала, что приехал шеф и ей не терпелось поговорить с ним, оговорить срок ее декретного отпуска. Бежала через парк. "Наш парк", -- думала по пути, тут кто-то схватил ее за рукав:

-- Вы Лиля?
-- Да, -- вырываясь из цепких рук незнакомки. -- Отпустите меня. Что вам нужно?
-- Поговорить.
-- Представьтесь тогда. И мне некогда -- пойдемте, мне тут недалеко.
-- Меня зовут... А какая разница, как меня зовут. Я -- невеста Андрея. Ты, блядь, родила ему ребенка, и не надо спрашивать, откуда я знаю. Ты сучка. Он мой. И он никуда от меня не денется. Потому что в Америке контракт для него выбил мой отец, потому что я даю ему все материальные блага...
-- ... Боже мой, ах вот вы какая!
-- Смейся, да.
-- Ну и что? Любите своего ненаглядного??
-- Люблю.
-- Ну и вперед -- у вас такой шикарный дом, много денег. Чег же вы ждете? Жените же его уже на себе!
-- Сучка, ты издеваешься?
-- Я? -- Лиля резко остановилась. -- Да нет же. С чего это?
-- Он ушел от меня. Сказал, что к тебе.
-- А-а, -- Лиля махнула рукой, -- ну так проследите за ним, может, какая новая талантливая студенточка появилась на курсе. Потому что рядом со мной, -- Лиля нарочито оглянулась вокруг себя, -- его нет!
-- Не ври.
-- Да пошла ты, дура, -- Лиля отмахнулась и продолжила путь.
-- Простите, Лиля, но...
-- Ду-ра!

***

В офисе пахло праздником, шеф восседал за столом в переговорной, рядом с ним -- Иваныч, главбух, они все были уже навеселе.

-- Добрый день!
-- Лиля, какой сюрприз! -- Ефимыч встал, подошел к ней, -- а мы тебя не ждали!
-- Я на секундочку!
-- Поздравляем с дочкой!
-- О, спасибо. -- почти отмахиваясь от объятий. -- Игорь Ефимович, можно вас, на пять минут?
-- Да-да, конечно.

Они прошли в кабинет. Закрыли дверь.

-- Я тебя слушаю.
-- Тут такое дело... Понимаете, я теперь мать-одиночка. Если вы не хотите, чтобы я работала...
-- Это что за бред? -- Пристально посмотрел на девушку. -- С каких это пор?
-- Я не знаю.
-- Лиля, не переживай, приходи каждый месяц, я дам распоряжение бухгалтерии, чтобы тебе выдавали твою зарплату в полном объеме.
-- Спасибо. Знаете, я вообще-то хотела сказать, что через три-четыре месяца вполне смогу выйти, я надеюсь. Во всяком случае, сессию в университете я даже не переношу, после нового года пойду все сдам. Мама приехала, помогает, -- засмеялась, --ее теперь никаким калачом не выманишь, она будет возиться со своей внучкой. Так что мне повезло. Вот собственно, и все. Я к тому, что как только смогу -- тут же выйду на работу. Понимаете?
-- Понимаю, спасибо. Но все-таки главное -- здоровье твое и ребенка.
-- Это да.

Они вернулись в переговорную. Подняли бокалы за здоровье малыша и молодой мамочки, и за наступающий новый год. Лиля пригубила шампанского, поставила бокал на стол. Обратилась к коллегам:

-- Ну что же, я пошла, не скучайте тут без меня! С наступающим!
-- С наступающим! -- подхватили все хором, -- мы тебя ждем!

Лиля постояла в дверях, грустно посмотрела на пустующее место у стены переговорной, вспоминая любимый комод. Улыбнулась про себя. "У меня родилась дочка, а я скучаю по комоду", -- подумала и вышла на улицу.

Морозный воздух, сверкающие уличные огоньки, мелкий снежок, все это создавало прекрасное настроение. "Домой, к дочке и мамочке! Готовиться к первому новому году своей новой жизни".

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив