Личное

Собственно, особых надежд на фестиваль вольных
издателей я не возлагал. В том смысле, что выступление
на нем ничего не могло мне дать. Ни славы, ни денег, ни морального
даже удовлетворения, поскольку в эти дни страшно загружен работой
и, как говорится, не до того... Однако согласие на выступление я
давал что-то около 2-х месяцев назад, а впоследствии еще и
подтвердил, что готов подъехать, поэтому теперь отказываться было
неудобно. Хотя и хотелось. Я присутствовал по рабочему вопросу в
галерее на Солянке в день открытия фестиваля, и с ужасом увидел,
что посетителей там гораздо меньше, чем издателей.
Так перед кем читать, да еще в выходной день, да еще в 20:00? Перед
теми же издателями, изнывающими от духоты (подвальное помещение,
где все происходило, не проветривается) и скуки? Пробыв минут сорок
в этой «галерее», я еле выполз оттуда, обливаясь пОтом и тяжело
дыша. Поэтому, как вы понимаете, не горел желанием
возвращаться в этот подвал на следующий день. Но так
как был заявлен в программе вместе с Максом Жуковым и
Борей
Панкиным, решил, что нечего строить из себя
девочку-недотрогу. Тем более, что выступать мы должны были как
«контркультурщики» — именно так нас окрестили организаторы
фестиваля. А контркультура — это всегда забавно, весело.
Прибыв за полчаса до выступления, потрепавшись с Вадимом Месяцем,
представлявшим там свой «Русский Гулливер», побродив по помещению,
я решил, что все не так уж плохо, хотя настроения по-прежнему не
было. Жуков согласился выступать первым, бодренько пошел к
микрофону и начал читать. Первое стихотворение с использованием
ненормативной лексики было встречено слушателями относительно
благосклонно. Но на втором вдруг пропал звук... И пропал он не
случайно.
Некий звукооператор с библейской бородой выключил микрофон
намеренно, заявив, что стихотворение Максима, которое,
кстати, опубликовано в журнале
«Топос», оскорбляет его, бородача,
религиозные чувства. Выглядело это довольно комично,
поскольку бородач очень походил на актера из массовки фильма
«Список Шиндлера»; подтянувшиеся на шум зеваки интересовались
— по какой именно религии «проехался» наш камрад? «Ответственные»
лица в майках с эмблемой фестиваля, сообщили Жукову, сочувственно
вздыхая, что ничем помочь не могут, ибо чувак реально
оскорбился.
Как было разъяснено Максиму, это не просто звукооператор, но один
из организаторов действа, и потому «право имеет». Впоследствии
выяснилось, что никакой он не организатор, а просто был приглашен
поработать. В общем, хер с горы, у которого прав должно было быть
куда меньше, чем у нас, авторов. Однако ж, вот. Посовещавшись на
месте, мы с Панкиным решили, что выступать не будем в знак
солидарности с Жуковым. Ну и вообще... Какой в этом смысл?
Готовились все же читать «контркультурные» стихи... Вдруг оскорбили
бы еще и эстетические чувства верующего звукооператора.
Если задуматься, то это полный бред. Вот что происходит когда на
фестивалях рулят не организаторы, а кухарки
звукооператоры, да еще религиозно озабоченные. Впрочем, клали мы на
его религиозные убеждения... А я очень даже повеселился в тот вечер
и не пожалел, что приехал. Теперь «будет что вспомнить».
Интересно обо всем этом написал
Александр Ивашнёв.