Кровавый Валентин. Часть II

truecrime-lj — 17.03.2021

Мусорная наука

Время после ареста и до начала судебного процесса в декабре 2001 года Джон Гамильтон провел в заключении, не заплатив сумму залога в один миллион долларов, назначенную судом. Гамильтон хранил молчание и общественности ничего не было известно о стратегии защиты. Обвинение, напротив, формировало общественное мнение о виновности Гамильтона. Несмотря на широкую общественную поддержку Гамильтона, средства массовой информации заняли сторону обвинения.

Местная телевизионная сеть оплатила услуги компьютерного стресс-аналитика и направила ему запись телефонного звонка Джона Гамильтона в Службу спасения, сделанного в день убийства. Женщине-репортеру этой компании показалось, что голос доктора Гамильтона во время общения с диспетчером Службы спасения звучал неестественно, и чтобы подтвердить или опровергнуть свои сомнения, она обратилась к Лео Бруннету, котрый называл себя специалистом в сфере Анализа речевых напряжений (VSA) или Компьютерного анализа речевого напряжения (CVSA). Бруннет, прислушиваясь к «стрессовым маркерам голоса» доктора Гамильтона, когда тот говорил с диспетчером, пришел к выводу, что «… чрезмерный кровоток не влиял на голос Гамильтона», и это могло означать, что Гамильтон в действительности не был напряжен или взволнован в то степени, в которой пытался продемонстрировать. Бреннет высказал предположение, что прежде чем позвонить в Службу спасения Гамильтон многократно репетировал свою речь.

Здесь следует сделать отступление и сказать, что Анализ речевых напряжений (VSA) и компьютерный анализ речевых напряжений (CVSA) уже в 2002, то есть через год после дела Гамильтона, рассматривался как псевдонаучная технология, основанная на принципе, что невербальное, низкочастотное содержание голоса передает информацию о физиологическом и психологическом состоянии говорящего. Эта технология используется во время допроса и направлена на то, чтобы определить различия между стрессовыми ненапряженными реакциями допрашиваемого при ответах на вопросы. Высокий стресс рассматривается как признак обмана. Дискуссии о применении анализа голосового напряжения сосредоточены вокруг ответа на вопрос, действительно ли эта технология позволяет надежно обнаружить стресс, и если да, то можно ли выявить обман.

Проведенный в 2002 году Министерством юстиции США анализ состояния дел в этой обрасти выявил ряд технических проблем, связанных с определением факта обмана.

В 2003 году Национальный исследовательский совет пришел к выводу: «… в целом, это исследование, проведенное в нескольких контролируемых испытаниях, проведенных в течение последнего десятилетия, показывает отсутствие научной основы применения компьютерного анализатора голоса или подобных приборов».

Однако несмотря на такие выводы экспертизы, связанные с анализом голосового напряжения, позднее допускались к рассмотрению в судебных процессах. В 2014 году в штате Висконсин трое подозреваемых признались в убийстве 12-летней Стефани Кроу после того как их «уличила» экспертиза голоса. Впоследствии полученные признания оказались ложными и в суд переместились уже производители использованного оборудования.

В аналогичном случае человек по имени Донован Ален признался в убийстве матери после предъявления ему обличающих результатов экспертизы его голоса. Он провел за решеткой 15 лет, прежде чем его невиновность была доказана тестом ДНК.

Справедливости ради нужно заметить, что данная экспертиза не рассматривалась в суде над Гамильтоном, однако ее результаты повлияли на отношение к этому делу со стороны прессы и, главное, подкрепили убежденность следствия в виновности Джона Гамильтона. Однако у команды обвинения существовал другой «козырь в рукаве», связанный с экспертизой брызг крови. Но даже прокуроры не догадывались о том, какой сенсационный поворот ждал их во время судебного процесса.

История, рассказанная кровью

Суд по обвинению Джона Гамильтона в убийстве Сьюзен Гамильтон начался в декабре 2001 года при стечении большого количества публики и пристальном внимании средств массовой информации.

Обвинение, возглавляемое окружным прокурором Уэсом Лейном, сформулировало свою версию происшедшего.

14 февраля 2001 года после проведения первой операции доктор Джон Гамильтон приехал домой, где находилась его жена Сьюзен Гамильтон. Между ними произошла ссора, во время которой Гамильтон нанес жене удар тяжелым тупым предметом, который не был найден на месте преступления. После этого он несколько раз ударил Сьюзен головой о кафельный пол ванной комнаты и задушил ее двумя мужскими галстуками. Сразу после убийства Гамильтон предпринял попытку затереть кровь на полу ванной, но оставил ее после того как ему позвонили из клиники и сообщили, что его ждут на следующей операции.

ÐÑÐµÐ´Ð¼ÐµÑ, Ð°Ð½Ð°Ð»Ð¾Ð³Ð¸ÑÐ½ÑÐ¹ ÑÐ¾Ð¼Ñ, ÐºÐ¾ÑÐ¾ÑÑÐ¼, Ð¿Ð¾ Ð¼Ð½ÐµÐ½Ð¸Ñ ÑÐ»ÐµÐ´ÑÑÐ²Ð¸Ñ, ÐÐ¶Ð¾Ð½ ÐÐ°Ð¼Ð¸Ð»ÑÑÐ¾Ð½ ÑÐ±Ð¸Ð» ÑÐ²Ð¾Ñ Ð¶ÐµÐ½Ñ — Предмет, аналогичный тому, которым, по мнению следствия, Джон Гамильтон убил свою жену

Гамильтон наспех упаковал орудие убийство в пакет и не переодеваясь покинул место преступления. Он сел в свой автомобиль, оставив в салоне следы крови, а также фрагменты волос и тканей Сьюзен, ит помчался в больницу. По пути он избавился от предмета, которым нанес смертельный удар жене.

В окончательной версии обвинение настаивало, что Джон Гамильтон вернулся на работу в одежде, испачканной кровью жены. У любого здравомыслящего человека неизбежно должен возникнуть вопрос: насколько правдоподобно, чтобы убийца, перепачканный кровью жертвы, рисковал до такой степени, чтобы вернуться на работу, не сменив одежду? Но прокуроры настаивали, что все произошло именно так. Как станет ясно ниже, у них не было других вариантов.

Гамильтон опоздал на операцию, что подтверждалось показаниями медицинской сестры, и это дало ему достаточное количество времени для совершения преступления. После окончания операции, около 10:45, Джон Гамильтон вернулся домой, где «обнаружил» тело жены. Он позвонил в Службу спасения 911. Приехавший на место происшествия парамедик отметил, что, по всей видимости, Гамильтон имитировал реанимационные мероприятия, а не пытался спасти Сьюзен. На это указывало расположение рук доктора на теле жены, а также то, что он не пытался применить метод искусственного дыхания «рот в рот».

Странное поведение Гамильтона во время поездки в полицейский участок, а также в комнате для допросов убедило полицейских, что Гамильтон пытался скрыть следы повреждений на теле, которые могли у него появиться, когда он напал на жену.

Драгоценности, найденные подругой Сьюзен в ящике для белья, вызвали предположения, что таким образом Джон Гамильтон пытался увести следствие по ложному следу, создав впечатление, что убийство Сьюзен произошло во время ограбления.

Мотивом для убийства стало подозрение Сьюзен в неверности мужа, после того как она заподозрила его связь с танцовщицей. Это подтверждалось множеством телефонных звонков, которые сделал ей Гамильтон за непродолжительный промежуток времени. Сьюзен угрожала оставить Гамильтона, и тот не мог стерпеть этого.

Обвинение не предлагало непосредственного описания убийства и не настаивало на преднамеренности действий Гамильтона. Напротив прокурор Лейн вполне допускал, что Гамильтон ехал домой не имея намерения убить жену, но они начали ссориться и ситуация вышла из под контроля. Гамильтон ударил Сьюзен тяжелым тупым предметом, который так и не нашли на месте преступления. Затем он набросил на шею женщины два своих галстука, которыми задушил ее, после чего несколько раз ударил головой о пол ванной. Прокурор представил присяжным показания горничной, которая заявила, что из ванной исчезла тяжелая мраморная статуэтка. Лейн настаивал на том, что именно ее использовал Гамильтон во время убийства жены. Потом по пути в больницу он избавился от статуэтки.

Но главным козырем прокурора стала экспертиза следов крови на одежде и обуви Джона Гамильтона. Лейн считал, что эта материальная улика неопровержимо доказывает виновность доктора Гамильтона. Единственное, что едва смущало его так это то, что на стороне защиты выступал общепризнанный эксперт по анализу брызг крови, автор учебного пособия по этой дисциплине Томас Бивел.

Но специалист Росс Гарднер, привлеченный Лейном, также был хорош. Он также как и все обучался анализу брызг крови по пособию Тома Бивела, выступавшего в этом деле на стороне обвиняемого.

Исследовав место преступления и одежду Гамильтона, Гарднер отметил, что большое количество пятен на белой рубашке Джона Гамильтона можно объяснить его попыткой сделать искусственное дыхание Сьюзен. Но осмотрев ботинки Гамильтона, особенно левый, он обнаружил пятна крови совсем другого свойства. Туфли были найдены рядом с телом Сьюзен. Доктор сказал, что они слетели с его ног, когда он бросился спасать ее. Однако Росс Гарднер нашел на ботике пятна крови, которые, как он считал, появились не в результате переноса, макания в кровь, а после того как капли, пролетев некоторое расстояние, опустились на поверхность ботинка. Это могло произойти лишь в одном случае – если Гамильтон нанес удар Сьюзен.

Кроме этого, в кровавых разводах, сохранившихся на рубашке Гамильтона, эксперт рассмотрел пятна, которые квалифицировал как отпечаток орудия убийства. Криминалисты располагали фотографией статуэтки, аналогичной той, которая исчезла с места преступления, и которая, как они полагали, являлась орудием убийства. Эксперт Гарднер, заявил, что отчетливо видит ее очертания в пятнах крови на рубашке обвиняемого.

Гамильтон дает показания

После ареста и до самого начала судебного процесса Джон Гамильтон, как и его команда защиты, хранил молчание. Он мог промолчать и на суде, адвокаты сделали бы всю работу, однако было принято решение предоставить ему слово. И по каждому пункту обвинения у Джона Гамильтона нашлось объяснение.

Прежде всего, он сказал присяжным, что любил свою жену, любит ее до сих пор «больше всего на свете», и «никогда не причинил бы ей вреда». Дальше он свидетельствовал, что между операциями заехал домой из больницы Милосердия. Он заметил, что входная дверь приоткрыта, но первоначально не заметил ничего необычного. На кухонном столе стояла теплая кофеварка, все выглядело привычно. Выкрикивая имя жены, он стал продвигаться дальше. В ванной горел свет и, приблизившись, Гамильтон увидел Сьюзен, лежащей в луже крови. Она лежала прямо под раковиной, на павом боку с вытянутой рукой. Гамильтон закричал и, упав на колени, перевернул ее на спину. Потом он встал и перепрыгнул через тело Сьюзен, чтобы добраться до ее правого бока. Именно после этого его ботинки слетели с ног. Он снова упал на колени и начал делать сердечно-легочную реанимацию. Не найдя пульса, Гамильтон нанес Сьюзен два резких удара в грудину, пытаясь заставить ее сердце работать, а затем принялся надавливать на грудную клетку. Надавливая на грудину, Гамильтон обратил внимание, что при каждом сжатии изо рта Сьюзен выходила кровавая пена. Он счел, что в такой ситуации делать искусственное дыхание «рот в рот» нецелесообразно.

Следует заметить, что метод дыхания рот в рот при «оживлении» пострадавших во время описываемых событий уже не являлся обязательным. Проведенные исследования показали, что эффективность реанимации не снижается без его применения. Без вдувания воздуха в рот пациента возникает меньше пауз в ритмичных нажатиях на грудную клетку, и это помогает ускорить прилив крови к мозгу. Исследования продемонстрировали, что показатель выживаемости даже увеличился на 22 %, когда использовались только ритмичные нажатия на грудину. Использование техники дыхания «рот в рот» сегодня рекомендуется только для случаев с детьми и чуть не утонувшими.

Поэтому на лице Гамильтона отсутствовали следы крови Сьюзен. Он просто не делал ей искусственное дыхание по методу «рот в рот».

Заметив галстуки, стягивавшие шею Сьюзен, он ослабил их и продолжил реанимировать жену. Потом он понял безуспешность своих попыток. Гамильтон схватил ботинки и попытался надеть их. Потом он направился к телефонному аппарату, стоявшему рядом с раковиной. Наспех ополоснув руки, он позвонил 911.

После телефонного звонка Гамильтона посетила мысль, что убийца или убийцы могут все еще находиться в доме, и пробежал по комнатам. В спальне ему попались на глаза драгоценности Сьюзен, и он автоматически сбросил их в открытый ящик с бельем. Потом Гамильтон решил, что его машина, оставленная во дворе, может помешать подъезду автомобиля скорой помощи, и решил отогнать ее в сторону. Он заскочил в салон, но пребывая в нервозном состоянии не смог вставить ключ в замок зажигания. Однако это объясняло, каким образом кровь, волосы и ткани Сьюзен могли оказаться в машине. Не сумев завести автомобиль, Гамильтон вернулся в дом.

Когда приехала скорая, Гамильтон уже перестал реанимировать жену, но по-прежнему держал руки на ее теле. Поэтому он утверждал, что парамедик, усомнившийся в его действиях как врача, неправильно оценил обстановку и превратно квалифицировал то, что увидел.

Во время перекрестного допроса прокурор Лейн спрашивал Гамильтона о его отношениях с танцовщицей, из-за которых возник конфликт Джона с Сьюзен. Гамильтон рассказал, что действительно часто звонил ей. Но только как пациентке, потому что она переживала состояние маниакально-депрессивного психоза. Женщину часто посещали суицидальные мысли, и он считал своим долгом поддержать ее. По словам Гамильтона, это на самом деле вызвало ревность со стороны Сьюзен, но накануне ее смерти они уладили свои разногласия и пришли к примирению. Лейн настаивал, что за два дня до убийства Сьюзен говорила Джону, что не потерпит предательства и задумывается о разводе, но тот отвечал, что они к тому времени уже помирились. «Она была моим самым большим достоянием. И она исчезла. Я потерял все», – говорил Гамильтон.

Сенсационный поворот

Затем пришел черед для дачи показаний эксперта со стороны защиты, прославленного Томаса Бивела. Специалист с тридцатилетним стажем службы в полиции Оклахома-Сити опровергал мнение своего ученика Росса Гарднера о том, что на рубашке содержатся следы орудия убийства. Бивел не мог позволить себе зайти так далеко. Он считал, что раз в распоряжении криминалистов нет орудия убийства, значит сравнивать не с чем, и утверждать, что след на рубашке соответствует предмету, которым убили Сьюзен, не корректно.

Бивел опровергал также и происхождение следов крови на обуви. Он считал, что капли могли попасть на поверхность ботинка не от удара, а во время того как Гамильтон прыгал вокруг тела жены и пытался реанимировать ее. Во время быстрых и резких надавливаний на грудную клетку Сьюзен, капли крови вполне могли попасть на ботинок.

Но потом произошло то, что многие позднее назвали «эффектом Перри Мейсона». В фильмах о знаменитом сыщике, в той части, где действие перемещалось в зал судебных заседаний, всегда происходило событие, которое переворачивало все с ног на голову и кардинально изменяло ход дела. В зале возникала такая тишина, что можно было услышать как булавка падает на пол.

Это случилось во время перекрестного допроса Бивела, который проводил прокурор Уэс Лейн. В какой-то момент он спросил эксперта обвинения: «Итак, мистер Бивел, есть ли что-нибудь, что упустили эксперты штата или Департамент полиции Оклахома-Сити при изучении улик?»

Том Бивел замешкался и взглянул в сторону стола адвокатов Гамильтона. Было видно, что он ждет возражений. Но их не последовало. И тогда он ответил: «Да, сэр».

Существовала одна деталь, о которой он хотел рассказать и это будет расценено как атомная бомба процесса над доктором Гамильтоном. Речь шла все о той же рубашке, в которой был задержан Гамильтон. Бивел рассказал, что заметил маленькие пятнышки крови на внутренней стороне манжета правого рукава, на которые никто до него не обратил внимания. Как они туда попали?

И тогда Бивел рассказал, что единственный вариант, при котором это могло произойти – человек, на котором была надета эта рубашка, бил свою жертву тяжелым предметом. Только так, по мнению Тома Бивела, брызги крови могли оказаться на внутренней стороне манжеты.

Ð¢Ð¾Ð¼Ð°Ñ ÐÐ¸Ð²ÐµÐ» Ð´ÐµÐ¼Ð¾Ð½ÑÑÑÐ¸ÑÑÐµÑ, ÐºÐ°Ðº Ð±ÑÑÐ·Ð³Ð¸ ÐºÑÐ¾Ð²Ð¸ Ð¿Ð¾Ð¿Ð°Ð»Ð¸ Ð¿Ð¾Ð´ Ð¼Ð°Ð½Ð¶ÐµÑÑ ÑÑÐ±Ð°ÑÐºÐ¸ ÐÐ¶Ð¾Ð½Ð° ÐÐ°Ð¼Ð¸Ð»ÑÑÐ¾Ð½Ð° — Томас Бивел демонстрирует, как брызги крови попали под манжеты рубашки Джона Гамильтона

Именно в этот момент все присутствующие в зале суда замерли. Эксперт, которого наняли для защиты обвиняемого говорил, что Джон Гамильтон убил свою жену.

Это произвело впечатление на всех, и прежде всего на присяжных. Попытка Росса Гарденра объяснить появление пятен крови на внутренней стороне манжеты активной реанимацией Сьюзен, не смогли переубедить присяжных. Приговор был предопределен. Всего лишь спустя два часа присяжные вернулись в зал суда с обвинительным приговором.

Председательствующий судья сказал Гамильтону, что большинство присяжных сожалело, что в соответствии с законами штата у них не было варианта со смертными приговором, и Гамильтон может считать, что ему очень повезло.

Доктора Джона Гамильтона приговорили к пожизненному сроку заключения без права условно-досрочного освобождения. Он подавал апелляции, настаивая на своей невиновности, но безуспешно. Адвокаты Гамильтона пытались заставить судей усомниться в правильности результатов экспертизы, справедливо замечая, что два эксперта в одной и той же криминалистической дисциплине противоречили друг другу и высказывали противоположные взгляды на происхождение пятен крови на манжете рубашки Гамильтона.

Апелляционный суд остался непреклонен, подтвердив первоначальный приговор. Сегодня Джон Гамильтон находится в тюрьме строгого режима и возможность выйти на свободу вряд ли ему представится.

На этом в деле Гамильтона можно поставить точку, однако для полноты картины необходимо остановится на применении криминалистической дисциплины «Анализ Брызг Крови» (АБК). В немалой степени стараниями кинематографа внимание к этой сфере криминалистики весьма велико. Криминалисты из «CSI» и Морган Дескстер из одноименного сериала сделали очень много для того, чтобы АБК был поставлен в один ряд с дактилоскопией и даже тестом ДНК, но так ли это? Не является ли степень достоверности АБК переоцененной?