Крокодил 1987 № 1(1170) "Семинарист"

СЕМИНАРИСТ
Матвей Буров шел домой из ночного. Так называл он третью смену. В нормальном ночном пасли лошадей. Буров в третью смену пас автомобили:табун около десяти тысяч лошадиных сил. Он работал сторожем на автобазе. Ему можно было на работе «придавить» пару часиков. Днем он добавлял еще и жизнью своею был доволен. Зарплатой—не очень.
Матвей шел не спеша. Утром улицы были суматошные, и Матвей старался держаться в стороне от толпы...
— Товарищ, простите... Вы, кажется, не спешите?
— Вроде нет. А что?
— Дело есть одно. Послушайте меня, пожалуйста. Ради бога, не подумайте, что я немного того. Я нормальный. Меня прислали на семинар из Кемерова. В Москве мы нечасто бываем. Жена мне — вагон поручений: то купить, другое. Себе, детям, знакомым и т.д., и т. д. Я это за неделю не выполню.
— И вы хотите, чтобы я бегал по магазинам?
— Нет, что вы. Этот крест я сам понесу. У меня к вам просьба. Или предложение. В общем, посидите за меня на семинаре денек, а? Я заплачу. Шесть рублей за день. Хватит?
— Странно... А что я должен делать?
— Ничего. Сидеть просто. Можете читать, можете дремать. Только, когда будет перекличка, вы должны отозваться на фамилию Рубека: на мою, то есть. Назовут Рубеку из Кемерова, встанете и скажете: «Я». И все.
Рубека проводил Бурова в зал. Матвей смущался, что в рабочем костюме. Не в комбинезоне, правда, но и не в выходном. Но то, что он увидел здесь, его поразило. Некоторые были в башмаках, похожих на водолазные, джинсы кое у кого линялые и заштопанные грубо, поморскому.
Две девушки были в майках.
Сосед спросил:
— Откуда?
— Из Мос.э-э-э, из Кемерова.
— А-а. Ну, и как у вас там?
— Нормально.
Получив исчерпывающую информацию, сосед отвернулся. Вскоре пришли в президиум люди, и семинар начался. Говорили о спорте, о физкультуре, о беге трусцой, о площадках по месту жительства. Матвею было интересно. Он слушал и удивлялся. Вон сколько вопросов нерешенных, оказывается. А он, Матвей, думал, что со спортом у нас полный «хоккей». Случайно взглянув в сторону, Матвей увидел картину, которая его потрясла. Почти никто докладчиков не слушал. Читали не только книги, но и «Литературную газету». Двое играли в шахматы. Женщина вязала. Многие с умным видом дремали. После обеда, когда в зале оставалось чуть больше половины утреннего народа, была перекличка.
Ругались в президиуме. Грозились не отметить командировки. Рубека вечером очень был довольный.
— Выручил ты меня, ох, как выручил,— и руку жал.
И тут Буров напрямую спросил:
— А завтра не нужно?
— Голубчик, спаситель ты мой!
Еще день провел Матвей на семинаре. Интересно ему стало.
Перекличка была опять. Гневался президиум. И третий день Рубека бегал по Москве. А бюджет Матвея увеличился на восемнадцать рублей.Но прошел семинар, и благодетель Бурова, просвещенный, уехал домой. А Матвей начал думать. И тут его осенило. Он подошел к Политехническому музею, где, как он узнал, собираются чаще всего семинаристы (то есть те, кто на семинары приезжал). Присматривался Матвей к людям недолго:, командированного видно сразу. И однажды подошел:
— Товарищ, вы не на семинар приехали?
— Да. А что?
— Да ничего. Интересуюсь просто. Кстати, и помочь могу.
— По магазинам, что ли, бегать?
— Да нет, этот крест вы сами понесете. Я бы мог посидеть за вас на семинаре. Семь рублей в день. Выкликнут, я встану и отмечусь за вас.
— Голубчик вы мой, спаситель!
На этот раз Матвей слушал о сохранении природы, о борьбе с браконьерами. Потом — о гербицидах, о гидропонике, о дискотеках, фольклорных ансамблях, о простейших операциях на сердце, о дельтапланеризме и разведении лимонов в Арктике.
Матвей преобразился. Книги стал читать. Костюм купил дорогой. Бородку отпустил. «Время» смотрел ежедневно—должен был знать, какие новости, ведь он мог «приехать» из Караганды, Житомира, Омска и Томска. Теперь Матвей уже не искал семинаристов у Политехнического.
Они искали Бурова сами. Все, кого он выручал, брали его телефон и давали своим друзьям из того же города. На случай будущих семинаров.
г. Курск.

|
</> |