Кинап

Как-то давно мы договаривались о свидании с одним человеком. Местом встречи выбрали новое развлекательное заведение. Приблизительно было известно, что в этом заведении – ряд кафе-ресторанов под одной крышей, еще какие-то штуки. Бары, бильярдные столы, всякое другое. Залы для караоке. Чайные.
Я очень бываю занудная. Например, не опаздываю никогда - это правда. Горжусь этим своим положительным качеством, в основном потому, что должен же человек гордиться чем-то в себе. Я выбрала пунктуальность. Разумеется, прихожу в это самое место – вовремя и даже немного раньше, чтобы правильно сориентироваться. И первым делом сдаю пальто с телефоном в кармане – в гардероб. Иду, прохаживаюсь, правильно ориентируюсь. Вижу: именно то кафе, где назначено свидание, закрыто. По техническим причинам. Обнаруживаю отсутствие телефона. Возвращаюсь в гардероб. Гардероб тоже закрыт. Ну и пожалуйста, думаю я. Надо сесть, думаю я, вот здесь, за барной стойкой, напротив входа, и коротать время, поджидая человека. Мы не пройдем мимо друг друга, ведь я очень заметная на высоком табурете.
Сажусь. Бармен с длинными волосами варит мне кофе. Виски прошу отдельно. И – стеклянную бутылочку колы. Сижу, такая изысканная в своем понимании. Предаюсь мечтаниям. Качаю ногой. Качая ногой, случайно задеваю даму на соседнем высоком табурете. Она поворачивается недовольно. И я ее немедленно узнаю – это моя однокашница, тезка и товарищ по спорту. Все вместе. И я радуюсь, и однокашница – тоже. Мы даже слезаем со своих табуретов и недолго обнимаемся. Тезка распоряжается подать шампанского. Она очень шикарная, в жилетке из меха рыжей лисы. И мы выпиваем шампанского, причем! Это оказывается очень хорошее и дорогое шампанское, я крайне редко замечаю себя за распитием такового. Плюс радость встречи с однокашницей - немного оправдывает то, что я забываю наблюдать за входом. И вход не наблюдает за мной. А времени-то уже прошло солидно. Даже гардероб открылся заново, решаю выручить телефон и выручаю его, прижимаю сначала к груди, потом к уху, совершаю звонки. Нужный мне абонент не отвечает или временно недоступен, слегка удивляюсь, совершаю звонки снова.
Говорю тезке: Наташа, прости, но мне надо найти тут человека.
Наташа отвечает: а пошли, обожаю искать людей. Только давай уж шампанское допьем. А то как-то не по-хорошему.
И мы допиваем шампанское, при этом я ненароком осведомляюсь: а ты-то что тут делаешь, в одиночестве, не поджидаешь ли кого?
Специфический, конечно, вопрос, но мы же друзья детства как бы, а друзья детства могут говорить любую ерунду друг другу. Однокашница смеется: поджидаю, говорит, а как же, поджидаю своего любимого жениха, да ты с ним тоже знакома, Красноухов из класса «б».
Я сначала не помню никакого Красноухова, а потом – вспоминаю, действительно, был такой мальчик со смешной фамилией, да-да-да, очень симпатичный. По крайней мере, это я однокашнице так говорю, что вспоминаю и симпатичный, и во многом – обманываю её.
Ой, вообрази, этот Красноухов, говорит однокашница, просто одолел меня, хочет жениться и семью, от него в прошлом году жена сбежала к преподавателю йоги и первоклассному массажисту, они уехали и неизвестно, а он остался с дочерью Виолеттой пяти лет. Девчонка – просто кукла, но характер скверный, может тарелкой супа метнуть в голову, а на днях в кормушку птицам подсыпала стирального порошка. Но самое главное – это Красноухов, он необыкновенный, работает инженером в специальных местах, очень умный, но скрытный, но это даже лучше, когда у человека есть маленькие тайны…
Все это ужасно интересно на самом деле, просто наслаждаюсь рассказом однокашницы и вот уже шампанское допито.
Слушай, я извиняюсь и перебиваю однокашницу, слушай, человека все-таки надо найти, неудобно, я так горжусь своей пунктуальностью. Мы его найдем, а потом все вместе поговорим о преподавателях йоги и так далее. О дочери Виолетте, пяти лет, и о ее отце – Красноухове, инженере.
Отправляемся на поиски. Проходим развлекательный центр сплошь, заглядываем во все имеющиеся ресторанчики, кафе и залы караоке, я смотрю в оба слеповатых глаза и еще расспрашиваю официантов, результат нулевой. Наташа принимает живейшее участие, и тоже расспрашивает официантов, а еще она как бы оставляет дополнительную заявку на будущее: если вдруг мной будет интересоваться такой-то и такой-то мужчина, говорит она, со внешностью инженера, сообщайте, что я здесь, только хожу кругом, кругом.
Мы действительно проходим кругом и вновь оказываемся в том самом милом баре, с шампанским, длинноволосым барменом и напротив входа.
Ну что, говорит однокашница, полное ощущение, что нас кинули. Но ты не расстраивайся, успокаивает она меня, мы сейчас и сами чудесно проведем время. Начнем здесь, а позже перейдем в клуб со стриптизом.
Мы болтаем, время от времени я набираю номер недоступного абонента, бармен говорит что-то вроде: как мне приятно обслуживать таких дивных дам, я просто буквально за год работы первый встречаю столь позитивно настроенных и так далее.
И однокашница любезничает с барменом, а когда бармен отвлекается на приготовление коктейлей кому-то еще, тихо мне говорит: так, мне дико нравится этот парень, смотри, какие волосы, интересно, мягкие они или упругие, просто умираю, я сейчас должна ловить любой момент, перед свадьбой, чтобы вдоволь нагуляться и быть готовой к семейной скучной жизни. Поэтому давай мы с тобой обменяемся телефонами, и ты иди, посиди в другом месте, чтобы не рассеивать его внимание, а я быстро управлюсь и к тебе вернусь. Мне главное – иметь десять свободных минут.
Она и правда быстро управилась бы, за десять свободных минут, но бармена отвлекает толпа девушек в сияющих майках, они галдят голосами хищных птиц.
Я бреду, получаю одежду и собираюсь ехать по домам, предаваться унынию и тут вдруг вижу однокашника Красноухова, сразу его почему-то узнаю, действительно, симпатичный, действительно, со внешностью инженера: привет, говорю, а это я.
И мы начинаем беседовать с Красноуховым, он оживлен, снимает куртку, не упоминает дочери Виолетты пяти лет, моей тезки и общей однокашницы, а напротив – свой карьерный рост и перспективы, а также лыжный кросс в загородном парке, где я сломала алюминиевую палку. И вдруг говорит еще, будто бы не причем: хо-хо, отлично, что мы случайно встретились, и если ты постоишь вот здесь четыре минуты, то продолжим банкет в другом месте, это вообще кстати и мне на руку.
Так вот немного неожиданно, я отвечаю, что спасибо, но я бегу-бегу, а Красноухов настаивает и поясняет: пойми, у меня проблема, сейчас расстался с женщиной и остро нуждаюсь в поддержке и дружеском участии. Потом смотрит на часы и поправляет сам себя: точнее, сейчас как раз расстаюсь, намечен труднейший разговор, но он будет недолог, четыре минуты и ты повремени, пожалуйста, потому что это просто чудо и все такое, встретить тебя именно сейчас, когда мне так полезно будет твое плечо товарища.
И я себя чувствую просто идиотски, слева однокашница с барменом, справа Красноухов с важнейшим разговором, у всех кипит жизнь, а у меня абонент не отвечает или временно недоступен.
Красноухов уносится вглубь, я тороплю гардеробщицу с пальто, чтобы покинуть помещение быстрее, чем пройдет четыре Красноуховские минуты, отведенные под важнейший разговор. Но он как-то уложился быстрее, и ловит меня за черный капюшон.
Какого это черта, говорит обиженно, мы же договорились. А где Наташа, спрашиваю я. Наташа любит бармена, отвечает Красноухов, смотри, как им хорошо вместе, он окутал ее облаком своих волос.
А мне бесполезно на все это смотреть, потому что я все равно ничего не увижу слеповатыми глазами, а Красноухов очень зол. Он говорит: ну вообще, бабы, оставишь на миг, она уже с барменом, сучка. Словно это не он стремился разъяснить ее за четыре труднейшие минуты. Я, говорит, не намерен терпеть унижений, сейчас вернусь и поставлю все точки над «и». Пошли, говорит, со мной, а то я прямо не отвечаю за себя, намотаю его пидарасьи волосы на кулак, вырву с корнями. Тут подходит любительница барменов. Подходит и говорит Красноухову: ты еще здесь, странно, а мы с Наташей идем в стриптиз-клуб, у Мирослава там скидка 33%. Кто твою мать такой Мирослав, спрашивает Красноухов и скрипит зубами, это слышно даже сквозь музыку. Это мой знакомый бармен, ты его видел, говорит тезка и глубоко вздыхает. Ее прекрасная грудь вздымается. Красноухов в гневе срывается с места и кричит, что не оставит у хлюпика ни одного зуба во рту, не то что волос на голове. Однокашница машет на него рукой, закатывает глаза и просит у меня сигарету. У меня сигарет не бывает. Ты же бросила курить, останавливается в прыжке Красноухов, ты же бросила, ты мне говорила. Сначала бросила, потом снова начала, поясняет однокашница, потому что я переживаю наш разрыв.
И она обнимает меня за плечи, даже как-то кладется на меня сверху, потому что выше ростом, и тихонько стонет в ухо. Красноухов топчется нерешительно, но берет себя в руки и говорит: я все терпел, все твое самодурство терпел, твое невнимание терпел, но после минувших выходных мое терпение лопнуло, так и знай.
А что такого произошло в выходные, стонет уже громче однокашница, ну что такого, я просто сказала, что хочу побыть одна и прогуляться по городу, каждый имеет право на порцию одиночества.
Хорошенькая порция одиночества, не соглашается Красноухов, двадцать восемь часов, хорошенькая прогулка по городу.
Однокашница щекочет мое ухо ресницами, я отстраняюсь, она шумно дышит, не отвечает, наверное, выходные прошли под знаком подготовки к скучным семейным будням.
Красноухов продолжает кипятиться и вспоминает ужин с родителями, на котором однокашница подала пирог с макаронами и неразделанную селедку с головой и хвостом, моя мама плакала потом, выкрикивает он, плакала.
Все это продолжается какой-то страшно большой промежуток времени, я чуть не плачу сама и очень хочу домой. Уже буквально силой вырываюсь из цепких рук пары однокашников, со счастьем выхожу на улицу и дышу замороженным воздухом. Застегиваю пальто, натягиваю капюшон.
Передо мной останавливается такси, оттуда выбирается недоступный абонент и говорит: какая ты молодец, что дождалась, у меня тут всякое произошло, огромные неприятности, ты как чувствовала, да? Ты же почувствовала? Что надо обязательно обязательно обязательно меня дождаться, да?
Да, говорю, да.
Приврала, конечно.