Калеки

redemptor — 07.11.2012 Пару лет тому назад, в ясном, звонком канадском январе, когда приличные люди обычно катаются на горных лыжах, а неприличные просто на жопах, я сломал ногу.

И ладно бы сломал я её, неудачно приземлившись на параплане или, ужравшись рома с неземным вкусом и упав с резного балкончика в промёрзшие гортензии. Нет же. Я сломал её, решив почистить дорожку к дому, подскользнувшись на невидимом чёрном льду. Знаете, такое настроение было замечательное - утро, солнце весёленькое, морозец, иглы льда от пара, рисующие маленькую быструю радугу. Дай, думаю, разомну буйну голову и прочее, да и с соседом поздороваюсь.

И вот я, пять минут назад такой румяный и здоровый, лежу навзничь в красной пуховой куртке успешного человека, скорчившись от боли, и набираю 911. Всё ещё не понимая, что я уже пять секунд как калека, а никакой не человек.

Но ни в этот день, ни за три долгих месяца восстановления, я ни на секунду не ощутил себя обузой для общества - ни когда переходил на костылях перекрёсток на красный, не успев на зелёный, ни когда мне помогали подняться по ступенькам незнакомые люди, ни когда катал сына на блестящем бесшумном инвалидном электрокаре по торговому центру, давая ему немножко порулить. Люди расступались, пропуская меня без очереди, помогали загрузить продукты в тележку, если я мешкался, доставая бумажник, держали дверь, даже если на ней был мотор с большой алюминовой кнопкой-тарелкой для меня - в этот момент инвалида.

Потом я снова стал здоровым и успешным. И мне не нужны были больше ни кнопки-тарелки, ни пандусы, ни спецлифты. Но ни потом, ни раньше я не считал инвалидов своей обузой, как не считал обузой себя в те нездоровые три месяца.

Когда мне было лет десять я, возвращаясь из школы, часто видел слепых, стоящих в неведении у дороги, задрав голову и пытаясь угадать - по каким-то понятным им одним звукам - шороху шин, свисту ветра - нет ли там машин и может ли он, этот инвалид по зрению, постукивая своей длинной палочкой и осторожно переступив неприспособленный для инвалидных колясок бордюр, вступить на дорогу, предназначенную для зрячих и здоровых, рассекающих жизнь на автомобилях и велосипедах. Но в тот день дул сильный ветер, и прятал привычные звуки. Он стоял долго - потому что никто не останавливался, а он не мог выбрать паузу в потоке этих успешных деловых людей.

Я всегда приходил им на помощь. Их было много в нашем дворе, потому что в подвале, в маленьком сыром помещении, располагался клуб общества ивалидов - единственный в нашем небольшом городке - и они собирались там по вторникам, чтобы обсудить толстые пупырчатые книги, которые торопливо прочли пальцами, и поиграть в шахматы.

Это они, эти страшные инвалиды, научили играть меня в шахматы. Один из них, кажется его звали Коля, - молодой парень потерявший глаза в армии - мог играть на нескольких досках. Он запоминал позиции и точно выбирал фигуру - проведя пальцами по краю с выпуклыми буквами. И фигуру он ставил точно - на пустую клетку, или убрав сначала чужую фигуру. Фигуру другого цвета. Этот клуб, в который я, здоровый и заводной мальчик с вечно разбитыми коленками, попал случайно, отучил меня бояться инвалидов. Некоторые пацаны в нашем классе боялись их - непонятных, одноногих, пьяных и больных. А я знал - что пьяным и больным может стать любой, даже здоровый. А играть в шахматы по памяти - только слепой.

Будет нечестно сказать, что Коля был всегда точен как машина и побеждал на трёх досках сразу. Бывало, он ронял фигуры, свои и чужие, забывал ходы, расстраивался. Но никогда - никогда я не обманывал его. Ставил фигуры на место и напоминал позицию. Коля слушал и осторожно опускал ладонь правой руки на доску, точно сверху, ощущая только уши коня и короны.

А днём, днём эти люди в чёрных круглых очках и задраными подбородками, работали на пуговичной фабрике. Они не могли быть пилотами или врачами, но они делали что могли. Им трудно доставалась копейка.

На канадском телевидении был как-то сюжет об энтузиасте, построившем специально оборудованный колл-центр для того, чтобы там могли работать инвалиды. Поэтому в следующий раз, когда у вас «сломается интернет» или понадобится заказать такси, чтобы уехать с роскошной вечеринки успешных и сильных людей, вам, возможно, ответит спокойный красивый голос слепой женщины в нелепой одежде - Hi Betty! How can I help you?

И я уверен, она поможет вам, как бы вы к ней не относились. К этой слепой женщине. Инвалиду. У которой никогда не будет автомобиля. Или нового платья.

Кстати говоря, места для инвалидов, расположенные ближе всего к главному входу любого здания, несомненно облегчают калекам на костылях их нелёгий путь. Разумеется, они на несколько метров удлинняют путь здоровым и успешным. И да, часто, да почти всегда, они бывают пусты. А за их использование без специального разрешения нещадно штрафуют. Но если вдруг в здании вспыхнет пожар, к нему всегда сможет подъехать жёлтая яркая машина, чтобы протянуть шланг помощи прямо с мест для инвалидов успешным и здоровым, заблокированным огнём. Огнём, не понимающим того, кого он так неразборчиво и дерзко душит.

Оставить комментарий

Популярные посты:

• Архив